Планета S23ultra Глава 12... роботы-подносы шалили

      Робот-поднос выкатился из пещеры. Как и у собаки Павлова, у меня потекла слюна. Валера тоже сделал глотательное движение. Сергей Борисович с усмешкой посмотрел на нас. Даже голодный, он никогда не набрасывался на еду. Ел всегда спокойно, потихоньку, разбавляя процесс разговорами. Рюмашка водки и интересная беседа являлись его застольным приоритетами. Еда с его тарелки уходила незаметно, как бы промежду прочим, но уходила и работала там, как надо. Худым ему быть по жизни не довелось.

Второй и третий роботы бесшумно следовали за первым. Мы смотрели на эту колонну и у меня сложилось впечатление, что таких рботов там много и они могут двигаться из темноты бесконечной цепью. Нынешняя еда была для нас единственным объектом, который разнообразил нашу жизнь, наполнял ее хоть каким-то содержанием и удовольствием, но при этом  дополнял ее  "непонятками". Вопросы, кто нас так кормит и зачем, оставались безответными, как и множество других.
"Что там у нас сегодня?"- вопрос риторический. Угадать ответ на него не представлялось возможным. Меню ни разу не повторилось. Множество дней прошло с нашего заточения здесь.  Зарубок делать нечем и не на чем и смысла считать эти дни также нет. Средний человек на Земле жил в наше время около тридцати тысяч дней,  нам же уже отвалило за пятьдесят тыщ с копейками и это без всяких признаков скорого одряхления или ощущения близкого конца. Живём себе, да тут еще и "молодильными яблочками" окормили и "новую миссию приготовили".
"Здорово!"- подумало большинство читателей, верно?  Забывая при этом о душе. А ведь мы же "не твари дрожащие и право имеем" и уж наши то души давно уработались!
Наш Прошлый мир давно ушёл, а там были родные, друзья и близкие. Память о них затирается беспощадным временем. Усталость от этой затянувшейся жизни, лишенной всякого нормального, человеческого смысла никуда не исчезает, а нарастает бесконечно в нестерпимое бремя и плющит тебя, плющит каждое твое мгновение. Тело твое не болит, но страстей то не осталось, фантазии исчезли, теплые чувства питать не к кому, планы строить не о чем, любопытство еще, так себе, где-то тлеет по углам внутренней пустоши,
когда ты находишься в ясном сознании и только глубокий сон без сновидений и вкушение тончайших деликатесов спасают тебя ненадолго от мук душевного непокойства.
      Второй робот неожиданно ускорился и врезался сзади во впереди идущего! Враз слетели белые полотенца, зазвенели блестящие крышки из стали Cooks Standards по каменной поверхности, расплескалось топлёное масло, покатились красные горячие шейки лобстеров, словно вчера добытые в штате Майн и отваренные прямо там на пирсе. Третий робот ускорился и поддал сзади второму. Опрокинулась кастрюля с кукурузой "Джимми Ред" горячие початки которой смешались словно в борьбе на камне с упругими полосатыми омарами. Расплескались красным соусницы, жиденько плеснул "мисо" суп, прозрачная рисовая лапша повисла по краям подноса, сам рис с овощами и хлебцы проявили себя там и сям в этой мешанине на полу, кофе чёрный, жирные сливки, мокрые салфетки, в общем полная "картина маслом".
Как бы мы раньше среагировали на этот абсурд в исполнении роботов-подносов вообразивших себя живыми подростками беспредельщиками? Ещё один риторический вопрос. Попробуйте читатель сами это нарисовать.
У нас же только новые, чисто практические вопрошения образовались, о том, кто и зачем это "затеял"? Откуда здесь свежие омары? Кто это будет убирать? И, а подадут ли нам после этого новую "жратву"? Если нет, попробуем остаться здесь на ночь и смотреть голодными глазами на Звёздный мир Вселенной. Нас перестали пристегивать и перестали запирать в склепах. Уйти по долине навсегда, при такой кормежке, оказалось нереальным деянием. Поживём пока. По ночам, глядя на звезды, и душе переподало. Лежишь в своём моторном паланкине-самоходе с открытым верхом и ищешь взглядом галактику на Млечный Путь похожую. Выберешь что-то и начинаешь полагать, что Солнце наше там не погасло, Земля еще крутится, а на ней есть места твоих предков, родные могилки, место, где ты рогатку свою сжёг, когда посчитал, что детство закончилось, мостик в матросском парке, где первый раз поцеловал, каменный пляжик под Шелеха,  где твой голый ребёнок плескался. Придут на ум рано ушедшие ждановские Серёга Вахнов с Вовкой Вагановым и пастушкой на левом берегу Кальмиуса, и пещера троглодитов на перешейке полуострова Краббе, внук на Кравцовских водопадах, смешная внучка счинявшая песенки провокации и дальше понесёт тебя этот поток из милого и тёплого прошлого, приправленног горячими, колкими, смелыми и постыдными фрагментарными корпускулами памяти. Душа наполнится, глаза намокнут, дыхание успокоится, мысли о глобальном исчезнут, сердце поймает свой ритм, детский сон наступит, глубокий и безмятежный словно дар Божий. Утром проснешся отдохнувший,  без зевоты, со слюной в уголке рта, посмотришь на чужой, но светлый мир, поищешь друзей вокруг и, возможно, даже улыбнешься, если получится.

   В это время выбежала бригада молодых симпатичных клонов, быстро пинками,  прогнавших роботов-подносов в пещеру и очистивших всю эту продовольственную слякоть перед нами. Молча и учтиво притащили нам новую еду и питие, а мы лишь всматривались в каждого, пытаясь припомнить с кем же из них мы тумаками обменивались. Бесплодно это оказалось. Синяки к ним не пристают и давно зажили бы, а вот их абсолютная молчаливая вежливость, безупречность и идентичность  не оставляют вам никаких шансов воспринять сих особей за живых человеков.
Помните, любопытство в нас до конца не отмерло и потому содержание нашей жизни слегка обогатилось. Мы будем хорошо есть, то, что нам дают и в один день нам либо дадут пояснения окружающему абсурду, либо мы как-то сами догадаемся. Помните про накопительный эффект. Он работает.  Знание и опыт не пропьешь и не потеряешь, если только Альцгеймер вас не одолеет.