Руса. Часть 7. Между жизнью и смертью

(05.08.25)

Глашка кинулась в сарай. То, что она там увидела, еще вчера было Русой.
Обгоревший труп, без волос, без лица, без кожи, без сознания, с прилипшими к мясу лохмотьями и соломой. Глашка вылетела обратно: «Она там, там в сарае, кажется живая, но очень …» Народ бросился к сараю. Бабы оттеснили мужиков от входа: «Так! Идите по своим мужицким делам. Дом разбирайте. Не гоже вам это видеть. Мы как ни будь сами». Урядник на дрожках привез бабку Нюру. Та недолго осматривала тело, диагноз был краток: «Не жилец. Помучается дня два и на погост. Несите холстину чистую, воду прокипячённую. У кого чистая тонкая материя есть, несите. Переносить ее нельзя. Чуть повернем, положим на чистое. Я от тела прилипшую солому да лохмотья уберу, а то врастут. Сверху покроем тонкой материей постоянно влажной. Кто останется за больной ухаживать? Надо покрывало постоянно мочить и выжимать и пить давать через каждый час».
«Я буду ухаживать», - крикнула Глаша.
«Молода ты шибко, да уж ладно. Не испугаешься?», - повитуха с тремя бабами поколдовала в сарае, потом вышла и крикнула Трофима: «Милок, доставь-ка меня побыстрее к Зориным, там Фрося ни свет ни заря рожать надумала. Как бы чего без меня   не вышло».
Глаша осталась с больной. Она неустанно боролась за жизнь подруги. Руса приходила в себя на короткое время и выла от боли. Потом от боли теряла сознание и замолкала. И так продолжалось неделю, вторую. Мать приносила Глафире еду и воду на сеновал. Глаша ела и как могла кормила подругу. За две недели Глафира повзрослела лет на 5. Она разучилась смеяться и радоваться. Она научилась терпению и состраданию.
На 10 день Руса пришла в себя, попросила поесть, одежду и зеркало. «Не надо», - сказала Глаша … «Что не надо?», - переспросила Руса. «Зеркало не надо», - глядя под ноги прошептала Глаша. Руса была умной девушкой, она все поняла. Она лежала с закрытыми глазами  и мысленно просила Аллаха забрать ее к себе.
Опять приезжал сельский исправник, начальство требовало закрыть дело. Пообщался с народом, пообедал и попил самогону у старосты, а урядника послал проведать Русу: «Как она, готова к допросу и вдруг ей что надо?» Урядник было сунулся на сеновал, но услышал звук, который ему показался нечеловеческим. От которого мурашки по телу. Так рычит смертельно раненная волчица, когда понимает безысходность своего положения. Урядник остановился и дальше не пошел. А исправнику соврал, что Руса к допросу готова и ей ничего не надо.


Продолжение следует