Дурдом в котором я живу

Для большинства представителей рода человеческого основным в общении друг с другом является выяснение отношений.

Став вдовцом,Федор Ефимович из 18й квартиры завел себе тойтерьера. Щеночек медленно подрастал,и Федор Ефимович привязывался к нему все сильнее,да так сильно,что теперь и не мыслил,как это без такого ласкового,верного и преданного создания раньше жил.
Через пять лет у собачки развилась сердечная астма и как-то, забившись под диван,она околела. Если человеку некуда и не к кому будет спешить,то он будет ощущать себя несчастным. Поэтому Фёдор Ефимович решил, с любимыми лучше никогда не расставаться.
Федор Ефимович со слезами уложил околевшую в коробку из-под обуви и поехал искать таксидермиста.Это было не просто и не дешево. Однако через несколько дней он привез завернутого в простыню чучело любимца,стоящего на лакированной деревянной дощечке.
Развернув чучело любимца,Федор Ефимович протер ему стеклянные глазки и,подставив табурет,водрузил его на шкаф,где в ряд стояли урны с прахом матери,жены и тещи.

В квартире №22 немного успокоившись и расслабившись, Волков затих на мягком диване. Веки на его глазах сомкнулись, он задремал.Волков по собственному опыту знал: Родившийся в земном аду и проведший в нем земное бытие, в небесный рай попадет едва ли.
Рядом с диваном послышался стон. Волков открыл глаза посмотрел в низ. Возле его ног лежала со связанными, сзади, руками женщина. Ноги женщины тоже были связаны. «Ну вот и ладушки»,-подумал Волков.
Он не спеша поднялся, взял в руки бейсбольную биту,подошёл к лежащей. «Вы не посмеете!»-испугано залепетала женщина. «Ну что за глупости, ещё как посмею. Вы же посмели сделать мне больно.» -ответил Волков, и со всего маха, ударил женщину по стопам ног. Женщина заверещала от боли, это подзадорило Волкова, и он стал наносить удары всё выше и выше. Женщина дёргалась, извивалась, крик перешёл на визг. Добравшись до её колен, Волков усилив удары раздробил их. Отложив биту, Волков поднатужившись поднял обмякшее тело, женщина была без сознания. Подвесив тело за связанные сзади руки на стальной крюк, Волков подождал, когда женщина очнётся.
Женщина очнулась. Волков подойдя в плотную к её лицу сказал: «Это только цветочки, ягодки будут, когда я сломаю вам обе ключицы, а потом займусь вашими рёбрышками. Так что придётся страдать и мучится, не меньше чем страдаю и мучаюсь я.»Волков подобрал с пола биту, замахнулся, но в дверь позвонили.
Чертыхаясь Волков вскочил с дивана: «Вот блин,на самом интересном месте», мелькнуло у него в голове, и Волков пошёл открывать. В дверях стоял сосед по лестничной клетке, лицо исцарапано, в руках бутылка водки. «Прости, -сказал он,-мы тут опять поцапались с моей благоверной, пошумели маненько. Эта дура орала на меня как резанная, ты уж нас прости. Можно, пока она успокоится, у тебя перекантоваться?»
Мужчины прошли на кухню, сели. «Ты чего такой?-спросил сосед Волкова, наполняя стаканы,-Что, из издательства опять плохие вести?» «Хуже некуда», — ответил Волков. Мужчины звонко чокнулись гранёными стаканами. Сделав большой глоток Волков поморщился и продолжил:«Эта стерва из отдела публикаций возомнила себя великим цензором. Искромсала мой роман вдоль и поперёк,выпотрошив из него самые смачные моменты. Мне кажется, если бы эта баба попалась мне в руки, я бы ей все кости переломал». Волков нервно схватил свой стакан и залпом осушил его до дна.

Из-за женских гениталий принадлежащих девушке проживающей в квартире №13 сцепились два парня. У хозяйки гениталий - красивая фигура, томные глаза, белые ровные зубы. Парни, ненавидя друг друга, бились насмерть. Выжил один. Выжил и надолго сел в тюрьму, откуда так и не вернулся.
Влагалищем пользовался кто-то третий, четвертый - многие. Из влагалища периодически выковыривали зародышей, его частенько чистили и лечили.
Однажды, устав выбрасывать мертвые плоды, оно выпустило на свет двух младенцев - оба мальчики. Природное равновесие было восстановлено.

Егор и Надя живут этажом ниже-в их квартире всегда тишина.
Надя, широко разводя руки, изо всех сил старалась показать Егору, какие высокие горы на Тибете. Потом долго объясняла, стараясь показать,какие обширные леса в Амазонии. Закончив тему,она, не делая перерыва, стала доводить до сознания Егора содержание фильма с субтитрами,который она недавно посмотрела по телику.Егор без особого интереса смотрел на длинные Надины пальцы, мелькающие у него перед глазами, на ее выразительную мимику и думал: «Какие все-таки бабы болтливые существа». Хотя признавал:Надо быть терпимым к чужим слабостям, ведь каждый из нас тоже не подарок.Между тем, что Надя, что Егор — оба глухонемые с рождения.

В квартире 25 на пятом этаже то ли кричали, то ли громко говорили мужчина и женщина. Это был Петр Петрович Парамонов. Козерог по знаку зодиака, отец семейства.И его любовница из соседней квартиры,Антонина Тимофеевна Шварц – мать троих детей, четырежды побывавшая замужем.
Пётр петрович уставился на книжный стеллаж, где в первом ряду стояли шекспировские произведения и труды Достоевского. «Надо же, только к шестидесяти я понял, что являю из себя кусок дерьма и ничего более. А еще недавно мнил о себе не весть что. А ведь по сути, нет ни одного греха, которого бы я не совершил. И крал потихоньку, и врал, и прелюбодействовал, злобствовал, завидовал, мстил. В общем, пропустил через себя все грехи, что существуют. Ты спросишь – а убийство? Да, и это тоже. Скольких младенцев загубил, заставляя своих женщин делать аборты».
Я тоже душегубка, постоянно всхлипывая и заламывая руки кричала любовница Парамонова, Антонина Тимофеевна Шварц. Антонина Тимофеевна не отрывала взгляд от шевелившейся на ветру занавески, ассоциировавшейся у нее с фатой. «Ты что, дурочка? – говорили мне подруги. – Такой шанс бывает только раз в жизни. Упустишь – потом локти кусать будешь. Соглашайся, будешь как сыр в масле кататься. Он же миллионер». А я, дура, втюрилась в мальчика-однокурсника. И что я имею в итоге?»
Почему-то засунув ладонь за резинку трусов, приняв наполеоновскую позу, Петр Петрович, не обращая ни малейшего внимания на мадам Шварц, философствовал: «Если вечность существует, то не про таких, как я. В этом я убедился, еще в детстве. У нас на кухонной полке стояла трехлитровая банка рыбьего жира. Каждое утро отчим за руку тащил меня на кухню. Снимал с полки банку, открывал, брал ложку и силой вливал мне в рот рыбий жир, вызывающий рвотный рефлекс.Время шло, а ненавистного рыбьего жира в банке не становилось меньше. Из-за этого мне казалось, что процедура эта будет длиться бесконечно – вечно. Но время шло, и однажды банка опустела. Не стало и отчима. Вот и моя вечность прошла, закончилась как рыбий жир».
Антонина Тимофеевна смотрела не на Парамонова, а на картину, висящую на стене, где был изображен плывущий бык, похитивший Европу.
«Ты меня никогда не спрашивал, хочу ли я этого. Действовал и не спрашивая. А я не люблю этот вид секса. у меня от него рвотный рефлекс и дышать нечем из-за гайморита.» Похоже, что, не слушая друг друга, он и она говорили на разные темы – каждый о своем.
«Я вспоминаю девушку. Которая повесилась в душевой женской общаги, - Петр Петрович устремил свой взор в никуда. –Девушка была тихая, скромная, незаметная. Никто так и не догадался об истинной причине, а я-то знаю».
В эту встречу,оба и Петр Петрович, и Антонина Тимофеевна, то ли сдуру, то ли находясь подшофе, то ли любопытства ради растворили в своих бокалах с шампанским по дозе наркотических средств, найденных в карманах своих внуков.

А этажом выше ещё недавно проживал любвеобильный человек Федякин, безудержный в поцелуях взахлеб. Любить умел до одурения, до без сознания, в сексе был безумен, неутомим.
Не бывать теперь всему этому, не суждено. Пронесется отныне мимо вихрь чувств, страстей, желаний. Не увидит Федякин в зеркале обескровленное усталостью лицо свое, обессиленное темпераментом тело.
"Ну и черт с ними, с бабами и бесстыжими девками, жить буду без них: тихо, слаженно, мирно - без ревнивых и венерических эпопей и орущих детишек. Может еще до ста лет проживу", - успокаивал себя приговоренный за педофилию, к пожизненному заключению Федякин.
Лёжа на жёстких нарах он однако корил себя.Вспоминая девочку шестнадцати лет - как подарок судьбы. Федякин угощал ее конфетами, разговаривал, выспрашивал, выяснял и понял, что эту девочку сегодня можно поиметь. Тем более, есть и время, и где, да и девочка не против. Но Федякин, сам не зная почему, дал девочке на мороженое, попрощался и ушел.
Радоваться бы надо, переборол себя, не взял греха на душу, совесть в данном случае чиста и стыд не потревожен. Но почему-то, вместо того, чтобы гордиться собой, Федедякин клеймит себя и по сей день жалеет о своей нерешительности и глупой сентиментальности, упрекая себя в слабоволии, трусости и прочих грехах.

Великий Карузо, Марио Ланца и даже Робертино Лоретти.
Находясь под шафе, Горделадзе из 88й квартиры исступленно пел то тенором,то фальцетом пытаясь подрожать мировым знаменитостям, пока в стену не постучали возмущенные соседи. «Нет,вы только посмотрите на них. Им,видите ли не нравиться сам Карузо. Ох, до чего же темен русский народ! "-констатировал Горделадзе.


В квартире 36 проживал гражданин Антонов с собакой. Однажды он укусил своего любимца добермана за заднюю лапу. Доберман пронзительно взвизгнул. На собачьем языке это означало: «Что ж ты делаешь, сволочь? Мне же больно». На что Антонов человеческим языком объяснил: «Будешь знать, недоносок, как воровать с хозяйского стола селедку. Знай свое место, пес».
Доберман опустил морду, пошел к подстилке, чуть припадая на укушенную лапу. «А я-то думал, что я равноправный член семьи. Ведь ты говоришь это каждому встречному-поперечному, показывая на меня».

Мария Ивановна из квартиры 36 - прекрасная бабушка. Не будь ее, внучка Володю схоронили бы давно. Он инвалид I группы, у него церебральный паралич. Но благодаря бабушке, ее уходу Володенька - слава Богу.
С раннего утра Мария Ивановна возле Володеньки: массаж, утка (судно), обтирание, кормление, лекарства, учеба (английский, физика, литература) и все бабушка, потом на колясочку и гулять. Так Мария Ивановна любит внучка, что если бы он даже был здоров, все одно любить бы больше не смогла.
"Бабушка, я в туалет хочу, - кричал из спальной комнаты Володя. - Да и время принять лекарства и начать заниматься английским".
"Ничего, потерпит, подождет", - успокаивала себя Мария Ивановна. Ведь теперь, в это время по телевизору демонстрируется бразильский сериал. Сегодня восемьдесят девятая серия.

В 12й квартире обитал неженатый Тараторкин. Однажды Тараторкин познакомился с Люсей Б. Она слегка перепила, плохо стояла на ногах, шаталась, падала, потом ее рвало.Время спустя Тараторкин узнал,что Люся Б. ему не верна,потому как слаба на передок.
Тараторкин познакомился с Клавой Г. Алкоголь она не потребляла вовсе,только курила, прикуривая одну от другой. Была очень нервной,надрывно кашляла и пахла пепельницей.
Тараторкин познакомился с Ларисой В.Лариса оказалась не чиста на руку. Закончив знакомство с ней,Тараторкин многого не досчитался. Позднее он познакомился с Диной Д.  Дина Д. пила только по праздникам,в меру курила и крала только на работе. Тараторкин сделал ей предложение создать семью. Но, Дина Д оказалась лесбиянкой. Тараторкин не отчаялся, он упорно продолжает шариться по сайтам знакомств. Ведь, как ни крути,а без женщин жить нельзя на свете нет.

Ну что было делать Вере Ефремовне из квартиры № 2? Дети - дочь и зять, уезжая в турпоездку, навязали ей своего пекинеса. Собак Вера Ефремовна не любила, да и животных вообще. С пекинесом надо было гулять, и это оказалось не самым худшим. Песик, скучая, стал выть, отказывался принимать пищу, обмочил весь коврик в прихожей и разодрал до ваты добротно обитую входную дверь. Вера Ефремовна, промучившись несколько дней от мигрени, решила, что ничего страшного не случится, если пекинес погуляет один.
Уже через полчаса в дверь позвонили соседский мальчик и взволнованно доложил, что их пекинеса придушил бультерьер.
Вскоре Вера Ефремовна имела в прихожей остывающую тушку, лежащую на описанном коврике. До приезда детей оставалось три дня, и Вера Ефремовна приняла трудное, но правильное решение. Собачку, так или иначе, надо детям предъявить, и она, предварительно расчесав, положила трупик для сохранности в холодильник. А сама, во избежание вредных для ее здоровья объяснений, взяв ключи от дачи, уехала в деревню. Резонно рассудив при этом, что по приезде голодные зять и дочка обязательно заглянут в холодильник. Ну а со временем все уладится.

Спящий Каркалыгин из 11й квартиры надрывно храпел. Если его аккуратненько побеспокоить, то он переворачивался на бок, меняя храп на посапывание. Но в том или ином случае, он выдавливал любящую его жену с узкой кровати, либо клал на нее тяжеленные ноги. Она - тонкая, хрупкая, любящая ничего не замечала,не страдала ни от дыхания его, ни от запаха его же ног.Была любовь.
Год спустя дрыхнувший Каркалыгин стал невыносим. Извозщичий храп его терпеть было просто нельзя, и жена что есть силы тыкала его острым локтем в твердый бок. Если не помогало, то в ход шло не менее острое колено.
И не дай Бог, он попробует взгромоздить на нее свои ножищи, под ее личным присмотром тщательно вымытые и намазанные кремом. И со зловонным дыханием его она научилась бороться, уходя спать на диван.Прошла любовь.

За соседской стеной четырнадцатой квартиры отчетливо слышались крики, содержание которых, в основном, состояло из взаимных упреков и нетрадиционной лексики. «Будь ты проклят,алкаш проклятый, — слышался визгливый женский голос. — Ты просрал нашу молодость, а потом бросил меня с двумя детьми и несколько лет шлялся неизвестно где». Затем раздался оглушительный звон бьющейся посуды.
В небольшой семье Рабиновичей, состоящей из Абрама Моисеевича, Сары Львовны, двух котов, пуделя по кличке Артамон и попугая Гоши, скандалов никогда не было. Сидя за круглым столом и попивая чай с клубничным вареньем,семейство Рабиновичей, включая животных, с интересом прислушивалось к соседской разборке. Когда мат затих, и шум от падающей мебели за стеной прекратился, в
комнате Рабиновичей наступила гнетущая тишина. Сара Львовна отложила в сторону недоеденный кусок торта «Прага» и, сощурив глаза, пристально посмотрела на Абрама. «Шо такое?» — удивленно спросил Абрам Моисеевич. «Как что, как что? Разве ты забыл, разве ты не помнишь, как двадцать пять лет тому назад ты тоже собирался бросит нас на произвол судьбы из-за какой-то тощей блондинки. Как сейчас помню, я тогда воспитывала Мурочку с двумя малыми котятами и спаниеля Плутона. Скажи мне, как ты мог такое замыслить?» Абрам Моисеевич, желая избежать конфликта, потянулся за еще одним куском «Праги» и
скороговоркой сказал: «Кто старое помянет, тому глаз вон».

У Василия Ивановича проживавшего на пятом этаже, костюмы есть и вообще одежды разной много. Но имеется костюм любимый, выходной, дорогущий - сидит ладно и выглядит в нем Василь Иваныч, как фонбарон.
Живет Василь Иваныч не тужит, в суете дней и разных событий, только костюмчик любимый носить не спешит, считая, что подходящего повода пока не случилось. Жалко ему будет из-за ерунды какой или из-за случая испортить такую вещь. Потому годы шли, уже и внуки подрастали, а костюмчик аккуратно все в чехле, в шкафу, как новенький ждет своего часа.
Скончался Василий Иванович в больничной палате и семья решила его схоронить в новом костюме,за недорого в соседнем магазине купленном. Поскольку тот, что зачехленный в шкафу хранится, мал уже, да и зять Василь Иваныча, покойника, давно уже на тот костюмчик глаз положил.

Проснувшись в своей холостяцкой квартире, молодой мужчина по имени Володя тщательнейшим образом приводил себя в порядок. Зарядка, бритье, душ. Одевшись во все лучшее, он придирчиво осмотрел себя в зеркало и, оставшись доволен результатом, решил: "Теперь можно и по бабам".
Поудобней усевшись у телефона, молодой мужчина налил рюмочку коньяка, закурил и, сделав глоток, позвонил, набрав знакомый номер "Секс по телефону".

К Мотылёву, сидящему дома с супругой, в дверь позвонил двадцатилетний сосед. «Проходи,присаживайся. Не уж-то долг принес? Жена, иди сюда,посмотри какая умница оказался наш юный друг. Занял и вовремя принес — а ты говорила!»
— «Что я говорила?»— «Как что? О современной молодежи, что денег он не вернёт,потому как в большинстве своем — это циничные ублюдки без совести и чести. Так что ты не права. Володя все-таки оказался хороший парень, а ты говорила.»

Грустно посмотрев на кувалду и кучу щебенки (последствия ремонта в прихожей), Евгений Окуневский из 18й квартиры взялся за штопку носков. Позже простирнул, погладил постельное белье, испек торт с заварным кремом, протер пыль в шкафах и, устав от хозяйственных хлопот, занялся собой.
Покрасив волосы в радикально рыжий цвет, наложил маску на лицо, бесцветным лаком покрасил ногти на ногах и, взявшись за вязание, подумал, как все же не хватает в доме мужской руки.

Одинокий молодой человек,проживающий в онокомнатной квартире поднял трубку упорно звонившего телефона. На другом конце провода, в телефонную трубку всхлипывала юная со словами тоски, любви и печали. На этот раз молодому человеку не надо было особо напрягать искалеченную разным дерьмом память, чтобы вспомнить звонящую. Да, они были несколько раз вместе. Знакомство на улице, как и со всеми. Обмен номерами телефонов. Обычные встречи в его холостяцкой квартире. Секс,вино, разговоры. И все. Я вообще он о ней ничего не знает: ни фамилии, ни отчества, ни места рождения. А она все звонит, канючит и плачет. Не понимает глупая,что секс это ещё не повод для знакомства.

Эдик и София познакомились в университетской библиотеке. Эдик на математическом факультете, она на историческом. София живущая с мамай в 21й квартире девушка строгая, принципиальная. На всю голову больна историей. «Наука прежде всего.» -говорила она, когда Эдик лез целоваться.
София ни о какой любви говорить не хочет, предпочитает о египетских  пирамидах, о племенах мая, ювелирных украшениях из могильных курганов скифов и о мозаичных портретах древних греков. Попробуй только не проявить интерес к её рассказам о древнем Риме.Попробуй не подержать разговор об археологии или заскучать во время её рассказов о древней Руси и библиотеке Ивана Грозного — сразу обида. Приходиться читать специальную литературу, чтобы подержать с ней разговор. А если в противовес, выдвинешь какую-нибудь свою версию, или опровергнешь её — преображается сразу. Глаза сквозь линзы очков горят, лицо розовеет. Не вооружённым взглядом видно — страстная девушка.
Ради такой Эдик готов вместо математического перейти на факультет археологии.
Ну а если Эдик, пускаясь на хитрость, поддерживает какую-нибудь её версию по истории, она радуется как ребёнок, становясь покладистой и нежной. Именно в такие моменты Эдику удавалось овладевать ею.
Прошло время, Эдик лежал в постели. Рядом толстая книга «Богатства Эрмитажа». София тоже лежала рядом и думала: «Какой он умница и в истории, и в археологии разбирается не хуже меня. Хотя какая к чёрту археология. Сейчас надо думать о другом — ведь я беременна. Пора  и ему об этом узнать».
Две недели спустя София получила записку. «Дорогая, я на два года уехал с экспедицией в Монголию. Чувствую, что тайну захоронения Чингисхана мы всё-таки откроем. Целую Эдик».

В этом же подъезде проживает артист местного драматического театра Иван Андреевич Шумилов. В квартире было душно, жарко. Иван Андреевич Шумилов, поцеловав в пышную грудь Маргариту Львовну, отстранился от её разгорячённого тела и спустив ноги с кровати поднялся. Не стесняясь наготы, подойдя к окну он одёрнул занавеску. На дворе жёлто-грязная осень. Вино в графине ещё имелось,Шумилов налил остаток в бокал, жадно, сделал глоток и закурил папиросу. Хмель, медленно подобрался к мозгу.-"А ведь не зря говорят,что цинизм и лицемерие друзья безнравственности. "Шумилов посмотрел на Маргариту Львовну,сбросившую с разгорячённого ласками тела одеяло и,выдохнув колечком папиросный дым, продолжил возмущаться: «Ах любезнейшая вы моя Маргарита Львовна, я потрясён, я просто шокирован услышанным от вас известием, о порочной связи этих двоих. Это же уму непостижимо! Вот скажите, объясните вы мне пожалуйста, как это можно. До каких глубин безнравственности могут доходить эти двое. До какого бесстыдства и развращённости душой и телом пали эти люди? Как эти двое в течении долгого времени могли смотреть нам с вами в глаза. Как они могут так долго и цинично притворятся, лгать, лицемерить. При этом уверяя, что беззаветно и преданно любят каждого из нас? Я растерян, я в недоумении». Шумилов залпом выпив остаток вина, продолжил — «После того, как ты рассказала, открыв мне глаза на их порочную, тайную связь. Теперь, когда мы с тобой знаем о них всё, объясни мне, душа моя. Я спрашиваю у тебя, как у своей любимой женщины,друга и постоянной любовницы. Как после этого прикажете относиться мне теперь к моему лучшему другу, мужу твоему Антон Палычу и как теперь поступить мне с невестой моей, Ларочкой?»

А в квартире на втором этаже дома, Лолита не могла оторваться от телеэкрана, поскольку разыгрывался кубок УЕФА по футболу. В горле у нее периодически першило и пересыхало.Запивая баночным пивом, Лолита пыталась перекричать шум, идущий от трансляции матча по включенному на всю мощь звуку.
Свистом она хотела привлечь внимание Анатолия к каждому забитому голу. Но Анатолий не реагировал. Закрывшись в спальне, он вышивал бисером цветочный натюрморт.

Прежде, чем нажать на кнопку дверного звонка коммунальной квартиры, Лара долго прислушивалась, несмотря на то, что твердо знала, за закрытой дверью кто-то есть. В подтверждение она все таки дождалась, услышав то ли стон, то ли звук и смело нажала кнопку.
«Издеваешься, открыть не можешь?» — зашумела она на бывшего мужа открывшего дверь. — Меня такси ждет, самолет, люди, дела. Мне только свидетельство взять и надо было. Мне теперь надо думать, на что твоего ребенка кормить». Что есть силы размахнувшись, взбешенная Лара сбоку ударила худосочного мужа в голову забитой всякой всячиной сумкой. Тщедушный муж, упав посреди комнаты, не шевелясь, остался лежать с широко раскинутыми руками.
Выдвинув ящик стола, Лара взяла какую-то бумагу и, перешагнув через мужа, покинула квартиру, громко хлопнув дверью.
Вторая по коридору дверь была всегда плотно закрыта. Там жила бабушка молодого человека, лежащего на полу. Бабушка много лет, не реагируя и не откликаясь ни на брань, ни на призывы о помощи. Ни на душе раздирающий плач внука, ни на стрельбу,ни на стоны, крики, раздающиеся из соседней комнаты.
Ещё со времён Сталина бабушка усвоила-Хотите выжить,соблюдайте нейтралитет.
Она, не отвлекаясь, либо перечитывала Чехова или играла на фортепьяно, что-нибудь из сочинений Рахманинова. Современных людей она понять не могла.

Проживающий в этом же доме инженер по технике безопасности из жка №2, всю ночь  ворочился в эротическом сне.Ближе к утру ему всё ещё приходилось кое чем упираться в твердый матрац.
В этом сне он был с желанной Анфисой.Эрекция не проходила, и от возбуждения он проснулся. Вылезать из-под теплого одеяла совсем не хотелось. Ни делать зарядку, ни включать телевизор, ни пить горячий шоколад - хотелось Анфису. Руки машинально оказались ниже пояса, где так тепло и приятно. Ах,Аниса! Волна оргазма - и он откинул голову на подушку. Немного полежав, вскочил и побежал в ванную, по дороге нажав на кнопку магнитофона.
Появилось желание взбодриться, сделать зарядку, выпить горячего кофе,занятся делами.
Телефон зазвонил как всегда не вовремя. Мокрой рукой он сорвал трубку и услышал голос Анфисы: "Это я, милый, можно я сейчас приеду?" "Извини, дорогая, никак не могу. Спешу по делам".

Одиноко проживающий в своей квартире Эдуард Маркович познакомился с Люсей. Разница в возрасте у них тридцать лет. Несмотря на это, он, не испытывая никаких неудобств, провел вместе с ней три дня.
К окончанию третьего дня,Эдуард Маркович начал подумывать о подарке для Люси. Остановил свой выбор на часах. У Люси их не было. Часы выбрать было не сложно, и Эдуард Маркович их приобрел. Но Люся в назначенный час не позвонила. Не объявилась она и на следующий день.
Раздосадованный женским непостоянством Эдуард Маркович открыл секретер и положил туда часики.Секретер был переполнен нераспечатанными женскими духами, дорогой косметикой, кулонами и многими другими предметами, за которыми его предедущие женщины тоже не пришли.
Сейчас Эдуард Маркович обхаживает Оксану которая чуть моложе Люси.
"Одного лишь секса в жизни двух людей недостаточно, - это сказал Эдуард Маркович, строго посмотрев на Оксану, и продолжил, - от женщины требуется еще слишком многое. Того чему тебе надо учиться. Это - умение готовить, вести хозяйство, быть верной, терпимой, уметь смолчать и прощать. Ведь ты, Оксаночка, прекрасно знаешь - за то недолгое время, что мы вместе, я могу предъявить тебе очень много претензий. Но при этом не отнимаю и у тебя права, предъявлять претензии мне, указывая на мои недостатки. Вот скажи прямо сейчас, у тебя ко мне претензии есть?"
Оксана, пытаясь выглядеть посерьезней, старалась побороть улыбку на юном лице: "Да что вы, Эдуард Маркович, какие у меня к вам могут быть претензии, ведь вы мне в дедушки годитесь".
А сегодня Эдуард Маркович  принимает Ларису она тоже очень молода.В гостях у
Эдуарда Марковича девушка желанная. Он извивается, как уж, воркует, как голубок, уговаривает стать его женой. Молодится, из кожи вон лезет, желая понравиться.
Попросила она у него пустяк какой-то из аптечки. То ли ватку, то ли марлю, а аптечка у Эдуард Маркович не маленькая - целый секретер под нее отведен, ведь Эдуард Маркович уже давно не мальчик.
Копалась она копалась, но ватку так и не наша, на глаза попадались сердечные, сосудистые, слабительные.Лекарства от склероза, радикулита,давления, расшатанных нервов, клизма, витамины и микстуры, для страдающих импотенцией.
Лариса с трудом нашла то, что ей нужно и, закрыв секретер,грустно улыбнулась."Извините, Эдуард Маркович, замуж я за Вас не пойду".

В 55й кварите звонит межгород.- "Ритуля, здравствуй, это я, Нэля. Ты в окно не видишь, машина моего стоит? Посмотри, пожалуйста. На месте? Спасибо. Ритуля, солнышко, не могу ему дозвониться. Может быть, он в ванной, а может, телефон сломался. Спустись, пожалуйста, и передай ему, что во вторник я прилетаю. Ну все, спасибо, извини за беспокойство. Целую, до встречи.
Ритуля повесила трубку и, прильнув к волосатой мужской груди, доложилась: "Во вторник твоя грымза приезжает".

Вадим из 24 квартиры купался в собственной лени, с кресла, ножки которого за двадцать лет расшатались, он перебрался на скрипучий диван. Лежа на спине, Вадим рассматривал серый потолок. Ни подмести, ни поменять единственной выжившей рыбке воду, даже смахнуть густо лежащую пыль не было ни малейшего желания. "Зачем живут такие самодовольные свиньи как мой сосед? - вяло рассуждал он. - Плодить себе подобных, желать денег и красивых женщин? В чем смысл бытия таких особей? Занимать место в "Макдональдсах", скандировать в рядах демонстрантов, вскрывать чужие пороки и выставлять на показ свои достоинства?"
Бриться было тоже лень, цыкнув зубом Вадим вспомнил, что давно не чистил зубы - все потом. А сейчас предаваться лени и вялым рассуждениям. "До чего же убогий мужичок,мой соседушка. - продолжал думать он о соседе. Было время когда сосед, года три тому, приходил занимать денег на покупку машины к тогда ещё не пьющему Вадиму. - Теперь он ездит на задрипанном "Москвиче", любит копаться в огороде, джинсы носит - черт плешивый. Собственноручно делает ремонт: красит, белит, даже строгает - урод!"
Вадим попытался вспомнить - осталась ли после вчерашнего водка – кажется, нет. "Пивка бы.И к этому бегемоту ушла моя жена. Переехала жить,по её мнению к нормальному человеку".
Вадим осмотрел не обремененную мебелью комнату. Взглянул на заваленный сальной бумагой стол, опустил взгляд на заставленный бутылками пол.
Рука потянулась к телефонной трубке: "Алло, сосед, я не скандалить. Знаю, ты мужик добрый, поймешь, войдешь в положение. Будь другом, дай мелочишки на пиво, приплюсуй к старому долгу".

Мышка принюхивалась, поднимая мордочку вверх.Круп в кладовке хватало, и зубки было обо что поточить.Но новый запах манил — пахло сыром.В коробке хранились ленты из нарезанного поролона,для шпатлевки оконных щелей. В этом уютном теплом гнезде копошились лысые мышата. Сытый животик мышки-матери был заполнен разной вкуснятиной. Но запах сыра манил.Поздним вечером зазвонил телефон. Панкратов взял трубку. «Мой уснул,выходи». «Кто это?» — спросила из спальни жена.«Ошиблись номером», — ответил Панкратов. В кладовой раздался щелчок и писк. «Посмотри, что там, в кладовке»,— попросила жена. Панкратов приоткрыл дверцу и заглянул. Мышкины лапки еще дергались, удар мышеловки перебил ей позвоночник. «Наконец-то попалась, дурочка, — констатировал Панкратов. — Я пойду выброшу мышь и заодно покурю.
Панкратов, как уже не раз бывало, вышел покурить на лестничную клетку. Стоя у мусоропровода, он, достав из кармана женские трусики своей соседки из  22й квартиры. Нюхал их и закатывал от удовольствия глаза.
С ведром мусора вышла соседка. Ее стройную фигуру обтягивал коротенький халатик. Были ли под ним трусики? Панкратов схватил соседку за руку, другую
запустил под халат. Прижимая податливое тело к себе,он, тяжело дыша, целовал шею, глаза, грудь. Он овладел ею, стоя сзади.
Ни Панкратов, ни хозяйка соседской квартиры не услышали, как открылась входная дверь 22й квартиры. Сзади с кухонным ножом в руке, к ним подкрался соседкин муж.
Перед тем, как получить смертельный удар в спину, Панкратов успел услышать слова мужа соседки: «Наконец-то попалась дурочка!»

В принципе, Володя живущий с семьёй в 21й квартире, шутником не был. По нашим временам он был хороший семьянин и прекрасный общественник. С женой, с которой прожил, слава Богу, восемнадцать лет, у него бывало всякое. Семья есть семья. Была ревность, были упреки, были и подозрения. Но и хорошего тоже было много. Все как у людей.
Жена работала служащей и, как миллионы этих по мнению Володи  дармоедов, жила по расписанию: к девяти - на работу, в шесть - домой, кроме субботы и воскресенья.
А у Володи график был другой. Он работал в военизированной охране и дармоедом себя, кстати, не считал. Сутки дежурил - трое дома. Естественно, имея такой разнобой в семейном графике, бес не мог не попутать. Володя как и многие другие , прежде чем сказать или сделать, думают о последствиях.
Теща с дочерью поехали на дачу. Жена на службе. Не удержался, позвонил старой знакомой. Пригласил к себе. Дело вроде житейское, а чем кончилось?
Ну, посидели, выпили, музыку включили негромко, задернули занавесочки - день все-таки на улице - ну, а потом как положено. Когда всё закончилось,он первый выглянул в дверь, осмотрел лестничную площадку и, чмокнув в щечку, попросил подружку сесть в лифт этажом ниже - так надежней.
Все, казалось бы, прошло как надо: замыл посуду, проверил простыню, понюхал полотенце - не подкопаешься. И вдруг через пару дней, когда уже и забыть об этом забыл, жена находит под кроватью женскую прокладку. Вот тут-то и началось! Правда, надо признаться, что Володя здесь и сам маху дал. Растерялся, покраснел, стал бубнить что-то, а жена ему прокладку под нос - откуда, мол, в нашей спальне? Слезы, ругань, упреки, старое стала вспоминать, ну просто ужас какой-то!
Настало время эту ссору прекращать - ну сколько можно! Съездил Володя жене по роже чтобы рукам волю не давала, так, слегка, для отстрастки. Она в соседней комнате заперлась - так уже не раз было, и давай там рыдать, правда, лицо Володе исцарапать все-таки успела.
Зашел Володя на кухню, открыл холодильник, налил водки в стакан и огурчиком малосольным, благо теща в этом деле мастерица, закусил ее, мамочку. Потом вошел в спальню, прилег и минут эдак через пять, когда водка по венам побежала, решил пошутить-не иначе, как опять, черт попутал. Этаж был у них девятый, внизу под окном - асфальтированная дорожка.
Вышел Володя на кухню, одел свисток на чайник и газ включил. Расчет был прост: начнет чайник свистеть, жена рано или поздно выйдет, чтобы свист прекратить, и обязательно увидит настежь распахнутое окно, на дворе, между прочим, не лето. Удивится она, подойдет к подоконнику, а на подоконнике тапки Володины стоят, ею же, кстати, и подаренные.
Ну, а Володя в это время втихаря из квартиры вышмыгнул,сел в ливт и внизу под окнами на асфальте прилег, приняв нелепую позу. Пролежал 5 минут, замерзать уже начал, боясь простудиться, хотел уже отбой дать. Как  вдруг чье-то тело, обрызгав его мозговой жидкостью и кровью, шлепнулось рядом.

Сегодня ночью в квартире Басовых со стены сорвался гипсовый крест с распятием. Гулко бухнувшись о пол, он раскололся на три большие части и множество мелких. Басову младшему шел, не больше не меньше, шестой десяток, а достопочтенной матушке его перевалило за восемьдесят пять.
Собрав разбившийся крест в тряпочку, Басов долго не мог решить, что с ним делать, не решаясь бросить его в помойное ведро или снести на свалку. В конечном итоге, узелок с осколками так и остался лежать в квартире.
"К чему бы это? - начал думать ночами и без того плохо засыпающий Басов. - Уж не к смерти ли матушки? Ведь крест провисел десятки лет с той самой поры, как его повесила бабушка в день рождения маман. И вдруг упал."
Больное сердце Басова щемило, он переворачивал большое тело с боку набок и от нехороших мыслей не мог заснуть. "Ну, а как помрет, что тогда? Ведь они с матушкой почитай всю жизнь прожили вместе".
Басов и жениться в свое время не стал,матушка напрочь отвергла всех невест.
Басов прислушивался в ожидании услышать, как в соседней комнате покашливает матушка, постоянно гремит, чем попало, роняя все, что попадало в ее старушечьи руки.
Теперь Басова радовал звук опрокинутого стула или разбитой чашки: "Ну, слава тебе", - крестился он и только после этого засыпал.
Просыпаться в полной тишине стало еще страшнее. Проснувшись, Басов подолгу лежал на спине, ожидая, не прогремит ли чем рано встающая маман.
Иногда, так и не дождавшись признаков ее присутствия, он, держась за сердце, со страхом, на цыпочках подходил к двери в ее комнату. Стучал костяшками пальцев и, замерев от страха, ждал привычного: "Ну, чего тебе?"
На седьмой день после падения креста со стены, ближе к утру измученный бессонницей Басов впал в забытье, да так и не проснулся. Царствие ему Небесное, а матушка его и поныне здравствует, дай Бог ей здоровья.