Сестрица Алёнушка и братва

- Дави ее! Что ты возишься?! Заорет же!
- Она кусается!
- Да я ей сейчас!
Алена вцепилась зубами в чью-то руку, брыкнулась раз-другой, и поняла, что вот-вот просто потеряет сознание. Сердце бухало так, что она почти не слышала, о чем переговариваются те, кто затащил ее в узкий простенок между гаражами неподалеку от дома.
- Эй, герои! Втроем на девчонку? Хороши, что и говорить. Не дает никто, да? А ну, потерялись отсюда! – голос, прозвучавший так лениво и протяжно, был новым, и Алена чуть было не заорала, но ей тут же заткнули рот.
- Иди, куда шел, дядя! Не лезь! – державший Алену попытался было попасть в тон тому странному голосу, но неудачно.
- Мы предупредили.
В голосе теперь прозвучала не лень, и даже не угроза. Там был металл. Холодный, жесткий, злой.
И дрались те, кто вступился за Алену, тоже зло. Не слушая воплей о пощаде, не обращая внимания на то, что поверженные ими уже не просят, а просто хрипят.
- А мы предупреждали! – голос все еще был насмешливо-холоден, но Алене показалось, что теперь в нем прозвучало что-то еще.
Гордость или удовлетворение, она не разобрала. Милосердная темнота все-таки накрыла ее, и Алена потеряла сознание, успев только подумать, что те, кто заступился за нее, ничего плохого ей не сделают.
Права была.
Очнулась Алена где-то в воздухе. Ее несли на руках. Куда и зачем – она сообразить никак не могла. Ей было плохо. Назойливые барабаны били в ушах, а это означало, что давление снова скачет.
- Очухалась? Адрес скажешь? – голос был тот самый, ленивый, и теперь почему-то добрый.
- Комарова, двадцать семь, квартира пятнадцать.
- Принято! Доставим в лучшем виде. Хотя, про вид – это я пошутил. Он у тебя еще тот. Дома кто?
- Бабушка и брат…
- А родители?
- Нет их у меня. Давно уже…
- Ясно. Бабушка здорова у тебя? А то испугается еще. У тебя синяк на пол-лица и одежда порвана.
- Здорова. Ее испугать не так просто. Пусти, пожалуйста! Я сама пойду!
- Тихо сиди! Пойдет она! Мы с пацанами тебя в чувства привести так и не смогли, поэтому и потащили на руках. Не жужжи! Все ровно будет!
Только тогда Алена сообразила, что спаситель у нее не один. Рядом шагали чьи-то темные фигуры. Черные одинаковые толстовки, накинутые на голову капюшоны, и смех, который был вовсе не обидным, не злым. Она давно научилась различать интонации людей. Если поработать в продуктовом магазине года два, как Алена, еще не тому научишься.
- Как за гаражами оказалась?
- С работы шла. А там эти…
- А чего так поздно?
- График такой. Я в круглосуточном магазине работаю. Сменщица заболела, и пришлось ее подменить. Вот и припозднилась.
- Подъезд какой? – парень, который нес Алену, притормозил на минутку, разглядывая дом.
- Третий.
- А этаж?
- Я сама…
- Сказано было – тихо сиди! – осадили Алену тут же. – Какой этаж?
- Пятый…
По лестнице Аленин спаситель поднялся так легко, будто каждый день это делал вот так, с девушкой на руках. Пусть Аленка и была худенькой, но весила так, как полагалось девушке ее лет. Бабушка кормила Алену и ее братца, Колю, «как положено». А это означало, что голодными в семье никто и никогда не сидел. Пусть и не деликатесы на столе были, но домашняя еда, пироги и соленья в доме не переводились. Все лето бабушка проводила с Колей на даче, где следила за огородом и садом, а потом, осенью, перевозила банки и мешки с картошкой в город.
Алена на даче появлялась раз в неделю. Чаще бабушка ей запрещала ездить. Боялась, как бы чего не случилось по дороге, так как заканчивала Алена работать поздно, а добираться до дачи было довольно непросто.
Боялась бабушка дороги на дачу, а подвела Алену дорога до дома…
Аленин спаситель осторожно поставил девушку на пол у двери, одернул на ней разорванное платье и вздохнул:
- Да… Видок у тебя еще тот… Ладно, стучи давай! Объясняться будем.
- У меня ключи есть…
- Хочешь, чтобы бабушку сразу кондрашка хватил?
- Нет… - Алена растерялась.
- Тогда, стучи!
Алена послушно стукнула кулачком в дверь, которая чуть ли не сразу распахнулась, будто бабушка стояла возле нее, ожидая припозднившуюся внучку.
- Ох… - только и успела сказать Мария Ивановна.
Ее тут же подхватили под локоток и сурово посоветовали:
- Держаться! Вы нужны внучке!
- Аленка! Что случилось?! – Мария Ивановна тут же пришла в себя и шагнула к внучке, отстранив парня, который мешал ей.
- Ба…
- Ты ее обидел?! – грозно глянула Мария Ивановна на Аленкиного спасителя.
- Нет, - коротко ответил тот.
- Тогда, спасибо! – Мария Иванов обняла Алену. – Как звать?
- Алексей.
- Вот что, Леша! Ты зайди. Мне поговорить с тобой надо будет. Я сейчас Аленке воды дам, а потом ты мне расскажешь, как дело было.
- Не. Не могу. Меня ждут. Я завтра зайду.
Дверь хлопнула, и Алена уткнулась носом в бабушкино плечо.
- Навредили тебе? – голос Марии Ивановны дрогнул, и Алена будто пришла в себя. Бабушке нельзя было волноваться. Сердце же!
- Нет-нет! Не волнуйся! Платье порвали. И сумку я где-то потеряла. А так – в порядке! Не успели…
- Господи, горе ты мое! Не пущу тебя больше никуда! Другую работу тебе найдем!
- Если бы это было так просто, ба… Ты же знаешь…
Знала, Мария Ивановна. Как не знать! Ведь, это отчасти благодаря ей внучка получила срок. И если бы не доброта хозяйки магазина, которая взяла на работу Алену, не посмотрев на то, что у нее есть судимость, то неизвестно, каково пришлось бы семье.
После того, как не стало родителей Алены, которые ушли один за другим, Марии Ивановне приходилось туго. Других родственников у детей не было. Отец Алены воспитывался в детском доме. Мать Алены познакомилась с ним, когда училась в техникуме. Они тихо поженились, тихо прожили без малого пятнадцать лет, а потом мама Алены заболела. Заметили это врачи не сразу, несмотря на то, что женщина работала на заводе, и там регулярно проходила медкомиссию. А когда разобрались, было уже поздно. Около года борьбы за жизнь, и Алена с братом остались сиротами. Отца не стало через неделю после ухода их мамы. Он просто не проснулся как-то утром, просидев всю ночь у портрета жены.
Мария Ивановна, растерянная и не понимающая, что происходит, задала тем, кто приехал за ним, лишь один вопрос.
- Почему?!
- Сердце скорее всего. Вскрытие покажет.
Алена словно окаменела тогда. Не могла ни есть, ни пить, ни спать. Слонялась по дому, отмахиваясь от плача братишки и не реагируя на просьбы бабушки, плакала, и никак не могла смириться с тем, что тех, кого она так любила, больше нет. Ей все казалось, что вот-вот откроется дверь, мама скинет с ног модные сапожки, которые купил ей отец, и спросит:
- Аленка, ты почему такая лохматая?! Ну-ка, неси расческу! У тебя такие косы красивые!
Но сколько бы она не замирала у двери, прислушиваясь к шагам на лестнице, знакомых звуков ей услышать так и не удалось. И со временем Алена поняла – они не вернутся. А это значит, что нужно пожалеть бабушку и маленького Колю, который приходил по ночам к сестре, забирался на ее кровать и гладил Алену по щекам:
- Я тут…
И Алена не гнала его от себя. Наоборот. Обнимала братишку, укрывая его одеялом:
- И я тут… Мы вместе, Коленька. Я с тобой…
Школу Алена окончила кое-как. В десятый решила не идти, а пошла в техникум.
- Профессия нужна, ба.
- Аленушка, мама с папой мечтали, чтобы ты училась. Чтобы высшее образование получила.
- Может быть, когда-нибудь потом. Бабуленька, их больше нет. А ты есть. И Коля есть. Он же растет, как на дрожжах! Нам деньги нужны!
Сдав на права, Алена выгнала из гаража отцовскую машину.
- Буду таксовать по выходным.
- Алена, нет! Опасно это! Ты девушка молоденькая! Вдруг обидит кто?! – всполошилась Мария Ивановна.
- Я к папиным друзьям пойду. Они не откажут мне в помощи! И присмотрят за мной. Бабуленька, ты не волнуйся! Городок у нас маленький. Что со мной случиться может?!
Случилось. Совсем не так, как боялась Мария Ивановна, но случилось. В один из таких дней, когда Алена вернулась домой после вызова, Марии Ивановне стало плохо. Скорая все не ехала, и Алена, перепуганная и уставшая, скомандовала брату:
- Коля, беги к соседям! Побудешь там. Я бабушку сама в больницу отвезу!
Кое-как она помогла Марии Ивановне спуститься вниз, к машине, а потом рванула в больницу, молясь о том, чтобы бабушка выдержала этот путь. Она не гнала, понимая, что если попадет в аварию, то выжить у бабушки шансов точно не будет. Но на повороте, уже у самой больницы, через дорогу метнулась темная фигура. Фонари этот участок почти не освещали, высокие кусты вдоль дороги не давали разглядеть, есть ли кто-то за ними, и Алена попросту не успела среагировать.
Глухой удар показался ей громом небесным. Она испуганно вскрикнула, нажала на тормоз, и выскочила из машины. Но увидев, как человек поднялся и зашагал, прихрамывая в сторону от дороги, опомнилась, и снова села за руль.
- Я вернусь за ним, ба! Не волнуйся! Сначала тебя, а потом… Он жив! Жив…
Мужчина, которого сбила Алена, получил тяжелые травмы. А то, что он ушел от дороги на своих ногах и Алена не смогла его найти, объяснялось просто – он был пьян. Но суд почему-то не учел это обстоятельство. Как и то, что дорогу он перебегал в неположенном месте. Зато то, что Алена уехала с места происшествия, стало для нее отягчающим обстоятельством. И никакие оправдания ей не помогли. Она получила свой срок.
Время, которое она провела в колонии, Алена попросту вычеркнула из своей жизни. Ее там не обижали, ничего такого не было, но она отчаянно тосковала по своим. Писала каждый день бабушке и Коле, мечтая о том, как вернется к ним. К счастью, бабушку не лишили возможности заботиться о мальчике. Благодаря тому, что Алена привезла ее в больницу вовремя, криз удалось купировать быстро и на здоровье Марии Ивановны он особо не сказался.
«Бабуленька, пей витамины! Гуляй! Береги себя! Ты нам с Колей очень-очень нужна! А у меня все хорошо. Ты не волнуйся! Еще немного и мы будем вместе. Твоя Алена»
После освобождения Алена устроилась на работу в магазин. За руль она теперь садилась только в крайнем случае и вообще подумывала продать машину. Но та была далеко не новой, а друзья отца, работавшие с ним когда-то в таксопарке, поддерживали ее в хорошем состоянии в качестве шефской помощи Алене и ее семье. Да и бабушку на дачу кому-то возить было нужно.
Спаситель Алены явился на следующий день, как и обещал.
- Привет, малая! – протянул он Алене найденную у гаражей сумку. – Как сама?
Алена, которая уже успокоилась и могла спокойно смотреть на того, кто так помог ей ночью, наконец, разглядела парня, который принес ее домой, ни разу не споткнувшись.
Внимательные карие глаза, чуть кривоватый нос, явно сломанный когда-то давно и неправильно сросшийся, непокорное буйство темных кудрей и почему-то горькая складочка в уголке рта. Таким был ее спаситель.
- Привет! Нормально. А почему это я малая? Мне кажется, что я старше тебя. Нет?
- Какая разница? Ты же девчонка! Да еще худющая, как килька! Малая и есть! Пацаны мои нашли тех уродцев, что на тебя напали ночью. Дали им еще хорошенько. Больше не будут баловать. Заявление-то писать будешь?
- Нет. Ничего им не будет. Попытка же только была. Отпустят, скорее всего за отсутствием состава преступления.
- Ого! Откуда такие познания? – удивился Алексей, но тут же отвлекся, увидев, как Алена пытается приладить на место дверцу шкафа, которую давно пора было починить. Коля по возрасту еще не справлялся, а у Алены все руки не доходили взять отвертку и прикрутить злосчастный шуруп.
- Отвертку дай! – Алексей отстранил Алену от шкафа и удивленно хмыкнул, когда увидел, какой идеальный порядок царит внутри. – Бабушка старается?
- Нет. Мы с Колей.
- Коля – это кто?
- Брат мой младший. Он в школе сейчас. В первый класс пошел в этом году. Ой!
- Что ты? – Алексей принял из рук Алены отвертку.
- Мне за Колей бежать надо! Никак не привыкну к их расписанию.
- Две минуты погоди. Вместе пойдем.
К школе они успели вовремя. Коля, увидев рядом с сестрой какого-то незнакомого парня, нахмурился. Ночью он крепко спал и не видел, как Алена вернулась домой, а бабушка, разумеется, ничего ему не рассказала.
- Это кто? – шепотом спросил он у Алены, которая присела на корточки, чтобы поправить брату рубашку.
- Хороший человек!
- Да? – Коля серьезно посмотрел на Алексея и протянул ему руку. – Привет!
Алексей улыбнулся в ответ и крепко сжал в руке маленькую ладошку.
- Здорово! Как сам?
- Ничего. С прописями не выходит. Зато считаю лучше всех в классе!
- Коля! – Алена возмутилась.
- А что я сказал?! Ты сама это знаешь!
- Хвастаться нехорошо!
- А, понял! Не буду больше! – Коля упрямо боднул вихрастой головой ладошку сестры и повернулся снова к Алексею. – А ты к нам в гости пойдешь? Алена пирог обещала сегодня! С капустой!
- Ничего себе! – Алексей глянул на Алену, и кивнул. – От пирога с капустой кто же отказывается?!
Так в жизни Алены появился Алексей. А вместе с ним – Саша, Никита, Максим и Сергей.
Они были спортсменами. Занимались боксом в местном спортивном клубе. В тот вечер, когда она чуть было не стала добычей насильников, они возвращались с очередной тренировки.
Все эти парни были из неблагополучных, как сказали бы, семей. У Алексея пил отец. У Максима и Никиты – мать. А Саша с Сергеем давно уже отказались общаться с родней, которой не нужно было ничего, кроме бутылки и возможности провести вечер в «хорошей компании».
Возможно, эти парни повторили бы в какой-то мере судьбу своих родных, если бы не одно но.
Олег…
Он был шестым в этой компании. И единственным, кто вырос в полной, благополучной, по мнению общества, семье. Его родители не пили, не дрались, не бросали ребенка на несколько дней, напрочь забыв о том, что ему нужно есть и пить. Ничего из этого они не делали.
Просто они его не очень-то хотели.
Точнее, Олега не хотела мать.
Он был нежеланным ребенком. Мать его, модель и ведущая прогноза погоды на местном телевидении, горько рыдала, когда узнала, что беременна. Вопрос о том, что делать дальше, у нее не стоял. Она не хотела менять свою жизнь ради того, чтобы заботиться о ребенке. Но из-за проблем со здоровьем ей пришлось рожать.
- Или вы рожаете, или мы не ручаемся за то, что после вы сможете стать матерью.
Вспылив, и наговорив дерзостей, мать Олега покинула кабинет врача, и поехала к мужу в офис. Но тот остудил ее пыл сразу, как только услышал, чем может обернуться прерывание беременности.
- Думай сама. Если ты не сможешь иметь детей, то я тоже буду думать. Кому я оставлю свое дело? Мне нужен наследник. Не хочешь лично им заниматься – няньки есть. Это я обеспечу. А остальное – решай сама. Думай!
Глупой мать Олега не была. Она понимала, о чем говорит муж. Он готов был мириться с ее вздорным характером, капризами и ревностью, но совершенно не желал жить с женщиной, которая до истерики не хотела иметь от него детей. Молодых и охочих до хорошей жизни вокруг хватало и без нее. А потому, она приняла решение. Рожать, раз деваться попросту некуда.
Олег был странным ребенком. Слишком тихим, замкнутым, и совершенно беспроблемным. Он охотно ел кашу, которую варили ему няни, послушно играл с предложенными игрушками и не надоедал взрослым. Мама свою он видел редко, так как та была занята своей карьерой и светской жизнью, а к отцу заходил в кабинет обычно по вечерам, чтобы пожелать ему доброй ночи.
- Иди спать, сын. Уже поздно! – неловко проводил рукой по голове Олега отец. – Иди!
Олег рос с книгами и компьютером в обнимку, шарахаясь от людей, и воспринимая даже школу, как место, где ему вовсе не место. Не то, чтобы ему там не нравилось. Учиться Олег любил. Но с одноклассниками общий язык найти у него никак не получалось. Близких друзей у Олега и подавно не было. Его привозили и увозили из школы четко по расписанию, и даже в снежки поиграть в школьном дворе с одноклассниками возможности у него попросту не было.
А потом родители все-таки разошлись. И Олег остался с отцом, который купил новый дом и решил переехать.
Дом был новый, а район старый. Со своим укладом и порядками. И первое, что сделали в новой школе, когда тринадцатилетний Олег там появился, это «прописали» новичка. Точнее, попытались.
Боксом Олега заставлял заниматься отец.
- Не мужик ты, что ли? Парень должен уметь постоять за себя.
- Папа, если я научусь махать кулаками, это мне поможет?
- Кулаками машут глупцы, сын. Бокс – это не про кулаки. Это целая философия.
Со временем Олег понял, о чем говорил отец. И даже проникся. Но на деле применять свои навыки ему до прихода в новую школу не приходилось.
- Что стоишь? Дерись! – подначивали его ребята, глядя, как спокойно, и даже расслабленно, стоит Олег, глядя на своих противников.
- Я не хочу.
- Ах, не хочешь! Ну, сейчас захочешь! – первый кинулся на него какой-то подросток, и тут же взвыл, получив в нос от Олега.
А дальше началась просто свалка.
Били его от души. И все реже и реже поднимались руки у Олега, который понимал, что выстоять против толпы ему попросту не под силу. И когда он уже готов был опустить руки, вдруг появился Алексей с компанией.
Почему они, гроза школы и окрестностей, решили тогда вступиться за Олега, тот так и не понял. Даже потом, когда он все-таки спросил об этом, ему не ответили.
- Какая разница? Так было правильно.
Возможно, именно тогда Олег и осознал, что с этими ребятами ему по пути.
Отказывать ему не стали. Приняли в компанию. Показали места, где проходили встречи, и Олег ужаснулся. Для него открылась совершенно иная жизнь. Та, что протекала за ржавой дверью старого гаража, принадлежавшего отцу Максима. Тот стащил когда-то у родителя ключ, и теперь парни, когда не хотелось идти домой по каким-либо причинам, ночевали в гараже. Отец Максима давно уже забыл о том, что у него есть этот гараж. Машину-то он пропил, когда сын еще под стол пешком ходил. А потому, ребят никто там не беспокоил.
А потом Олега впервые взяли с собой «на дело».
Алексей с парнями снимали магнитолы с машин, воровали по мелочи в гаражном кооперативе, умудрившись ни разу не попасться, и считали, что живут вольной жизнью взрослых независимых людей. И никто из них никогда не признался бы, что зависеть от кого-то, было их самой заветной мечтой. Всех. Без исключения. Каждый из этих мальчишек думал, как здорово было бы иметь дом, в котором не пахнет спиртным, не гудит развеселая компания, а на кухне ждет мама с тарелкой горячего супа, которая отругает за опоздание или даст подзатыльник, призывая к порядку. Каждый из них хоть раз побывал в таком доме и видел, что можно жить иначе. Не так, как живут они, слоняясь после школы по району и гадая, удастся ли поесть досыта хотя бы раз за неделю. Но надежды на то, что что-то изменится и в их жизни появится такой уют, домашнее тепло, любовь и забота, не было никакой. Родителям просто не было дела до того, как растет эта ватага.
Никому.
Кроме отца Олега.
То, самое первое «дело» стало для Олега и всей братии и последним. Их просто поймали, когда они пытались стащить очередную магнитолу. И отец Олега сделал то, чего никто и никогда не делал для этих мальчишек. Он договорился, чтобы их отпустили, а потом скрутил их буквально в бараний рог.
- Хватит шататься по улицам! Не место вам там. Учиться будете. И работать.
- Где? Кто нас возьмет?! – переглянулись пацаны.
- Я. Завтра чтобы как штык были после школы у меня в конторе. Будем к делу вас приспосабливать. А пока… Олег, ты почему уже две недели тренировки пропускаешь? Тренер звонил!
- Пап, я…
- И слушать ничего не хочу! Будешь отрабатывать. И эти твои друзья-товарищи тоже.
- Не понял. Как это?!
- А, так! Если ума хватает непотребства всякие творить, то и на спорт его хватит. Поспорить могу, что ни один из них даже десять раз не отожмется!
- Да мы и больше можем! – загомонили парни, но отец Олега лишь усмехнулся в ответ.
- Вот и посмотрим, насколько вы хороши. Оплату снаряжения и тренировок я беру на себя. Но если узнаю, что пропускаете – наш договор теряет силу. Это понятно?
Мальчишки переглянулись:
- Да…
Так началась их новая жизнь.
В секции бокса были очень жесткие правила. А потому, учиться теперь приходилось как следует, а не спустя рукава. Каждый из них мечтал теперь хоть раз стать чемпионом. А для этого нужно было выходить на ринг, куда тренер попросту не допускал, если за неделю в дневнике стояла хотя бы одна тройка, не говоря уже о двойках. Олегу приходилось то и дело подтягивать в учебе кого-то из друзей, и как-то само-собой получилось, что парни один за другим перекочевали в дом его отца. Места там хватало. Отец Олега домой возвращался лишь поздно ночью для того, чтобы поспать немного, принять душ и поесть домашнего.
Домработница, которая поначалу докладывала ему о том, что в гостевых спальнях ночуют друзья Олега, довольно быстро поняла, что это происходит с молчаливого одобрения хозяина дома. А потому, поразмыслив, просто попросила поднять ей немного зарплату:
- Все-таки, семерых мужиков кормить – это не двоим готовить. Да и ел ваш Олежка, как цыпленок. А с тех пор, как эта банда у нас обосновалась, и в плечах раздался, и ест так же, как эти оглоеды – только готовить успевай! Я-то не против! И кастрюли уже поменяла на кухне. Побольше купила. Но работы-то прибавилось!
- Не вопрос! Будет прибавка. И премия каждый квартал. Пацанов кормить как следует. Растут же. Им надо.
- Хорошее вы дело делаете…
- Думаете?
- Знаю. Никогда бы Олежка так не изменился, если бы не эти ребята. Был один, а теперь у него настоящая стена за спиной. И все это благодаря вам. Мудро поступили. Правильно.
- Что ж… Изменился, говорите, Олег?
- Очень! Сильным стал. Не зажимается больше. Смеется… Никогда я его таким не видела!
- Хорошо! Значит, все не зря было.
Отец Олега был не таким уж альтруистом. Он просто умел смотреть вперед. Из пяти мальчишек, которые пришли когда-то к нему в дом, четверо остались работать в его фирме и стали просто незаменимыми помощниками.
И только Алексей выбрал другой путь.
- Спасателем хочу стать.
- Тяжелая это работа, Леша. Уверен? Из тебя очень хороший инженер получится. Будем вместе дома строить.
- Нет. Я уже все решил.
- Ну, раз так, то действуй! А я помогу, чем смогу.
- И не обидитесь?
- Нет, Алексей. Когда мужчина свой путь выбирает и точно знает, чего хочет – это достойно уважения! Дерзай!
Мечту свою Алексей исполнил. И уже несколько лет работал спасателем, каждый день доказывая окружающим, что прошлое не имеет власти там, где есть надежда на будущее.
С Олегом Алена познакомилась не сразу. Он ездил по делам отца и все, что случилось с ней, произошло без его участия. Просто, однажды на кухню к Алене как-то вечером заявился не только Алексей с парнями, которые пришли помочь передвинуть мебель в комнате бабушки, но еще и худощавый, темноволосый парень, которого девушка увидела впервые.
- Знакомься, Алена! Это – Олег.
Не было никаких грома и молнии. Не было даже первого взгляда, так как Олег боялся почему-то глаза поднять на Алену. Он просто съел кусок пирога, который она поставила перед ним, выпил чай, и так же молча удрал в комнату Алениной бабушки, не дождавшись остальных.
А братва переглянулась, улыбнулась, и на вопрос Алены, что же их так развеселило, дружно заржала.
- Не вникай! Потом поймешь!
Поняла это Алена через полгода. Когда Олег набрался-таки храбрости и пригласил ее на свидание. И на этом, самом первом свидании, Алена рассказала Олегу о себе все.
- Я хочу, чтобы ты знал. И если ты решишь, что мы с тобой не пара, то так тому и быть. Я все пойму. А еще, я хочу, чтобы ты рассказал потом обо всем, что узнаешь, своему отцу. Он хороший человек. Мне ребята все о нем рассказали. Он имеет право знать.
Своего первого внука отец Олега примет на руки через два года…
Алена, немного бледная и уставшая после сложных родов, выйдет на крыльцо роддома, и расцветет улыбкой, увидев тех, кто пришел ее встречать. Она обнимет мужа и спросит:
- Все здесь?
- А ты сомневалась?
- Сестренка, ты как?! Поздравлю тебя! Ты – молодец! Бабушку перевезли, как ты просила. Детскую докрасили. Слушай, а ты молодец! Четыре кило! Богатырь! Ладно, об остальном – дома поговорим! – Алексей сунет в руки Алене первый из букетов и махнет остальным. – Веники сдавать мне. Аленку – в машину. Мелкого – деду! Пусть привыкает!
Братва дружно кивнет, а Алена снова улыбнется.
- Сестрица Алёнушка и братва! – усмехнется Коля, обнимая сестру. – Раньше я у тебя один был. А теперь, нас много! Это же хорошо?
- Это замечательно! – кивнет ему в ответ Алена. – Лучше не бывает!