Святой великомученик Мамант

ЖИТИЕ ВЕЛИКОМУЧЕНИКА
СВЯТОГО МАМАНТА.

Перевод с греческого, выполненный Свято-Преображенским монастырем в Бостоне.


СВЯТОЙ ВЕЛИКОМУЧЕНИК МАМАНТ.
Память 2 сентября.

КОНДАК, глас 3.

Жезлом святе, от Бога тебе данным, люди твоя упаси на пажитех живоносных: звери же невидимыя и неукротимыя сокруши под ноги тя поющих: яко вси, иже в бедах, предстателя тя тепла Маманте, имут.


Святой мученик Христов МАМАНТ родился в Пафлагонии Малой Азии в III веке. Его родители, Феодот и Руфина, были знатного патрицианского рода, богатые и всеми почитаемые, сияющие христианским благочестием. Не имея возможности долго скрывать свою веру во Христа и горячую любовь к Нему, они исповедали свое благочестие перед всеми и обратили ко Христу многих. По этой причине Александр, наместник города Гангры, донес на них, получив от императора повеление всеми возможными способами распространять и утверждать поклонение языческим богам, а всех христиан, не повинующихся этому императорскому повелению, мучить и казнить. Александр призвал Феодота на суд и начал принуждать его принести жертву идолам, но блаженный не хотел даже слушать, что говорил правитель. Хотя Александр желал немедленно предать Феодота мучениям, его сдерживало знатное происхождение Феодота, ибо он не имел права бесчестить и мучить потомков патрицианских родов без особого разрешения императора. Поэтому Александр отправил Феодота в Кесарию Каппадокийскую к наместнику Фавсту. Этот Фавст был крайне ожесточен в своем нечестии и, как только Феодот прибыл, заключил его в темницу. Жена Феодота, блаженная Руфина, также последовала за мужем, хотя в то время была беременна; она вошла в темницу вместе с ним и там претерпела страдания за Христа. Феодот же знал немощь своей плоти и осознавал страшную жестокость своего мучителя, но тем не менее предпочел умереть, чем каким-либо образом погрешить против благочестия. Однако, опасаясь, что не выдержит суровых мук, ожидавших его, он обратился к Богу с горячей молитвой, говоря: «Господи, Боже сил, Отче возлюбленного Сына Твоего! Благословляю и прославляю Тебя за то, что сподобил меня быть вверженным в темницу сию за имя Твое. Но молю Тебя, Господи: Ты ведаешь немощь мою, приими же дух мой в этой темнице, да не похвалится о мне враг мой».

И Бог, единый, создавший наши сердца и знающий все наши дела, услышал Своего верного слугу и вскоре ниспослал ему блаженный покой: изведя душу его из телесной темницы, Он вселил ее в Свои светлые Небесные обители. Жена же Феодота, блаженная Руфина, претерпев лишения и страдания в темнице и скорбя о смерти мужа, преждевременно родила сына. Видя новорожденного сына и безжизненное, бездыханное тело мужа, она с умилением и слезами молилась Богу так: «Боже, создавый человека и из ребра его сотворивый жену, повели, да и я пойду тем же путем, коим пошел муж мой, и, разрешив меня от сего кратковременного жития, приими в вечные Твои обители! Рожденного же младенца Ты Сам воспитай, как ведаешь! Будь для него отцом и матерью и хранителем жизни его!»

Так воззвав ко Господу во время скорби своей, эта почтенная и святая женщина была услышана и освобождена от телесных уз; предав душу свою в руки Господа, она отошла в вечную свободу. Младенец же, великий Мамант, остался жив между телами своих родителей.

Тогда Бог, Который предвидит всё, послал во сне Ангела в образе юноши к некоей знатной и благочестивейшей женщине по имени Аммия, которую также звали Матроной, и повелел ей отыскать мощи святых, похоронить их с подобающей честью, а дитя взять и воспитать как своего сына. Она поспешила к правителю, чтобы исполнить повеление Господа, и попросила у него тела. Бог преклонил жестокое сердце правителя к милосердию, и он не воспрепятствовал желанию знатной женщины. Войдя в темницу, она нашла мощи обоих святых, лежащих рядом, а между ними прекрасного и радостного младенца. Она взяла мощи и похоронила их в своем саду с пышностью и почетом, а ребенка взяла к себе. Аммия была бездетной вдовой, жившей в целомудрии; она любила младенца, как родного сына, и воспитала его христианином.

МАЛЬЧИК рос, но до пяти лет не произносил ни слова. Впервые он заговорил с Аммией, которая была ему второй матерью, и сказал: «Мама»; отсюда и имя Мамант. Аммия отдала его в школу, чтобы он получил образование, и вскоре он настолько превзошел всех своих сверстников, что все удивлялись его уму.

В то время императором Рима был нечестивый Аврелиан (270–275). Он заставлял всех поклоняться идолам, не только взрослых мужчин и женщин, но даже маленьких детей; более того, он уделял особое внимание детям, полагая, что из-за своей простоты их легко обмануть и отвратить от благочестия. Более того, этот нечестивец думал, что если дети с самых ранних лет будут приучены есть идоложертвенное, то, достигнув зрелости, они станут более ревностными идолопоклонниками. Поэтому он различными соблазнами ввёл их в своё собственное нечестие. Многие дети и даже юноши поддались этому обману и покорились воле императора. Однако те, кто раньше были соучениками блаженного Маманта, подражали ему и следовали его наставлениям, не исполняя императорских повелений. Ибо он показал своим соученикам обман языческих богов, которые не имеют ни жизни, ни силы, и наставил их в познании единого истинного Бога, Которому сам поклонялся и Которому приносил духовные жертвы, то есть сокрушённый дух и смиренное сердце. Ибо Мамант, в юных летах имея «мудрость, которая есть седина для людей, и беспорочную жизнь – возраст старости» (Прем.4:9).

В то время император отправил в Кесарию нового наместника по имени Демокрит, чтобы заменить Фавста. Он был великим ревнителем своей нечестивой и безбожной веры и дышал на христиан гонениями и убийствами. Блаженный Мамант был обличен ему в том, что не только сам не чтит богов, но и развращает юношей, с которыми учился и учил их Христианской вере. Маманту было в то время пятнадцать лет, и он снова остался сиротой, поскольку его вторая мать Аммия преставилась ко Господу, оставив большое имение своему приемному сыну и единственному наследнику. Она отошла к Небесным богатствам, которые Бог уготовил любящим Его. Услышав о славном Маманте, Демокрит послал за ним и, как только тот прибыл, тотчас же спросил, христианин ли он и не только ли не чтит богов, но и осмеливается ли развращать своих школьных товарищей и друзей, уча их не подчиняться императорскому указу.

Молодой Мамант бесстрашно ответил, как взрослый и зрелый мужчина: «Я именно тот, кто считает твою мудрость ничтожной. Ты свернул с пути праведного и блуждаешь в таком мраке, что не можешь даже взглянуть на свет истины. Ты отступил от истинного Бога и приблизился к демонам, и теперь поклоняешься безжизненным и глухим идолам. Я никогда не отрекусь от моего Христа и стараюсь обратить к Нему всех, кого могу».

Пораженный столь смелым ответом блаженного Маманта, Демокрит пришёл в ярость и, видя, что кротостью его не уговорить, повелел немедленно отвести его к алтарю их бога Сераписа и там принести жертву, хотя бы и против его воли. Но Мамант нисколько не испугался угрозы правителя и спокойно ответил ему: «Ты не имеешь права ни наказывать меня, ни угрожать мне, ибо я сын родителей знатного сенаторского рода».

Тогда Демокрит расспросил присутствующих о происхождении Маманта и, узнав, что он происходит из древнеримской знати и что Аммия, знатнейшая и богатейшая женщина, воспитала его и сделала наследником своих огромных владений, решил не предавать его пыткам, видя, что не имеет на это права. Вместо этого он заковал его в железные оковы и отправил к императору Аврелиану, который в то время находился в городе Эгах, и написал императору о его поступке.

Когда император получил и прочитал письмо Демокрита, он приказал привести юношу к себе. Он пустил в ход много хитрости, то угрожая ему, то обещая великие почести и драгоценные дары, говоря: «О, славный юноша, если ты приблизишься и принесёшь жертву великому богу Серапису, то будешь жить с нами во дворце и будешь окружен царским почетом. Все будут почитать и восхвалять тебя. Воистину, ты будешь очень счастлив. Однако, если ты не послушаешься меня, ты горько погибнешь». Но мужественный Мамант ответил: «Да не будет того, чтобы я поклонялся безжизненным идолам, которых ты почитаешь как богов. Как же ты глуп, что поклоняешься дереву и камню, не имеющим чувств, вместо живого Бога! Перестань искушать меня хитрыми речами, ибо, когда ты думаешь, что делаешь мне добро, на самом деле ты мучаешь меня; а когда ты мучаешь меня, ты становишься моим благодетелем. Да будет тебе известно, что все милости, дары и почести, которые ты мне обещаешь, обернутся для меня пыткой, если я возлюблю их вместо Христа; но те суровые муки, которыми ты мне угрожаешь во имя Христа, будут для меня великим благодеянием, ибо смерть за моего Христа мне дороже всех почестей и благ».

Разгневанный Аврелиан приказал бить юношу розгами. Хотя нежное и хрупкое тело премудрого Маманта было изранено ударами, он всё это выносил, не проронив ни слова, подвергаясь пыткам. Император пытался смягчить и изменить намерение юноши ещё во время побоев, говоря ему: «Скажи только, что ты принесёшь жертву богам, и я тотчас избавлю тебя от этих мучений». Но мученик ответил ему: «Ни сердцем, ни устами не отрекусь от Бога моего и Царя Иисуса Христа, хотя бы ты нанёс мне ещё десять тысяч ран. Эти раны соединяют меня с возлюбленным Господом моим, и я желаю, чтобы руки моих мучителей никогда не уставали, ибо чем больше они бьют меня, тем больше они собирают для меня богатства у подвигоположника Христа».

Когда Аврелиан увидел, что великий Мамант нисколько не боится этих пыток, он приказал раздеть его и постепенно жечь факелами, чтобы от медлительности он почувствовал самую жестокую и мучительную боль. Так к неукротимому юноше были применены эти суровые пытки, и зажженные факелы подносили к его мученическому телу. Однако огонь почтил подвижника Христова и не коснулся его, но, напротив, отразился в лица его мучителей. Когда тиран увидел это и непоколебимость мученика, то сам воспламенился и воспылал от гнева, ибо чем меньше блаженный Мамант обращал внимания на огонь, тем сильнее пылал гнев императора. Тогда он приказал побить святого камнями, но эти страдания были так приятны мученику, окруженному любовью Христовой, что казалось, будто его осыпали благоухающими цветами. Видя, что ничто не может убедить святого и что он остаётся непобедимым во всех пытках, император наконец повелел казнить его, бросив в море. Слуги императора привязали к шее мученика свинцовые грузы и повели его к морю. Но и в этот момент Господь, повелевший Своим Ангелам хранить нас, не оставил Своего раба, ибо внезапно на пути явился Ангел с лицом, подобным молнии, и человеческим голосом грозил воинам, которые в ужасе обратились в бегство. Тогда Ангел снял груз с шеи славного мученика Христова и повёл его на вершину одной высокой горы в пустыне недалеко от Кесарии, повелев Маманту оставаться там.

Святой Мамант начал свою жизнь в пустыне с поста; он постился на горе сорок дней и сорок ночей и явился как второй Моисей. В чудесном видении наш Спаситель даровал ему пастуший посох и Святое Евангелие. Затем он построил себе небольшую часовню, в которой молился и читал Святое Евангелие. По Божественному повелению благочестивый Мамант собрал вокруг себя диких зверей из пустыни, в которой он пребывал, словно пастырь своих овец; они слушали его и повиновались ему как наделённому разумом. Он питался молоком своих животных, а также готовил сыр не только для себя, но и для бедных.

Вскоре молва о блаженном разнеслась по всей Кесарии. В то время в Каппадокии правил другой правитель по имени Александр (не тот, что был прежде); он, как и его предшественники, был чрезвычайно жесток и нечестив. Услышав о Божественном Маманте, он счёл его волхвом и послал конных воинов в пустыню, чтобы разыскать его и привести к себе. Мамант же, по Божественной благодати, пребывавшей в ней, предвидел пришествие этих людей, и потому он спустился немного с горы, встретил их и спросил, кого они ищут. Предположив, что это пастух, пасущий овец на горе, они ответили: «Мы ищем Маманта, который живёт где-то в этой пустыне. Знаешь ли ты его и где он может быть?» «Зачем вы его ищете?» — ответил Мамант. «Правителю донесли, что он чародей, и поэтому он послал нас схватить его и привести на мучения». Тогда блаженный сказал им: «Я укажу вам его, друзья мои, но прежде приходите ко мне в жилище отдохнуть от трудов и подкрепиться пищей».

Воины вошли в его хижину, и он предложил им сыр. Пока они с аппетитом ели, лань и дикие козы собрались, чтобы подвижник мог их подоить. Мамант предложил воинам свежего молока, а сам стоял в стороне и молился. При этом собралось ещё больше диких зверей, и воины, охваченные ужасом, бросили еду и поспешили к блаженному. Он успокоил их и, желая избавить их от беспокойства о его поисках, сказал им: «Я – Мамант, которого вы ищете». Услышав это, они ответили: «Если хочешь идти к правителю, то иди с нами; а если не хочешь, то позволь нам уйти без тебя, ибо мы не смеем взять тебя против твоей воли. И умоляем тебя, чтобы звери не причинили нам вреда». Мамант успокоил воинов и велел им идти вперёд, сказав, что скоро последует за ними в Кесарию.

Итак, слуги императора немедленно покинули служителя Божия и стали ожидать его прибытия у городских ворот, ибо они всецело верили словам столь удивительного человека и не могли думать о нём дурно. Мамант взял с собой льва и последовал за воинами в город. Когда он приблизился к городским воротам, оставил льва ждать за стенами, а сам прошёл через ворота. Воины встретили его и отвели к Александру, который, увидев святого, спросил: «Ты ли тот самый известный Мамант, чародей, о котором я так много слышал?» Мамант ответил: «Я раб Иисуса Христа, Который спасает верующих в Него и исполняющих Его святую волю, а волшебников, чародеев и идолопоклонников предает вечному огню. Но скажи мне, зачем ты послал за мной?» «Потому что я не могу понять, каким колдовством и магией ты так приручил диких и свирепых зверей, что живешь среди них и, как я слышал, повелеваешь ими, как будто они разумные существа», — ответил правитель. Мученик сказал на это: «Тот, кто служит единому, истинному и вечному Богу, никогда не согласится жить вместе с идолопоклонниками и делателями зла, ибо он презирает и волшебство, и идолопоклонство. Поэтому я предпочел жить со зверями в пустыне, чем с тобой в жилищах грешников. Звери укрощаются и повинуются мне не посредством колдовства, как ты думаешь, – ибо я даже не знаю, из чего состоит колдовство, – но хотя они и не обладают даром разума, однако боятся Бога и почитают Его служителей. Но дивно то, что ты, имея перед собой такой пример, всё же не хочешь познать Истину, показывая себя менее разумным, чем они. Ты не поклоняешься истинному Богу и бесчестишь Его слуг, безжалостно мучая и убивая их». Правитель, не находя ответа на это, стал ещё сильнее стеснять мученика, говоря: «Зачем ты так дерзок и безумен, что противишься повелениям царя и бесстыдно поносишь нас? Муки и наказания научат тебя, чему должно быть». И он повелел немедленно вывести блаженного, повесить, бить и терзать железными когтями.

Славный мученик Христов, хотя и был тяжко изранен, переносил всё это с таким мужеством, что, казалось, не чувствовал никакой боли, ибо не стонал и не вскрикивал, а лишь возводил очи к Небу, откуда ждал помощи. Видя его упорство, безбожный Александр повелел бить его с ещё большей жестокостью. В этот момент внезапно раздался с Небес Божественный голос: «Мамант, крепись и мужайся!» Многие из христиан, стоявших на том месте и видевших подвиг мученика, также услышали этот голос и весьма укрепились в вере. Святой Мамант, будучи совершенно укреплен этим голосом, не обращал никакого внимания на мучения, хотя его тело долго продолжали терзать. Наконец, Александр, страдая от неистовства и ярости и терзаясь сердцем более, чем Мамант телом, повелел растопить печь, в которую бросить мученика, а его тем временем вывести и держать в темнице, пока печь не будет готова.

В темнице находилось ещё сорок христиан; и когда они ослабели от голода и жажды, святой Мамант помолился, и вот, внезапно в окно темницы влетел голубь, неся в клюве пищу, цветом подобную жемчужине и слаще мёда. Поставив пищу перед святым, голубь улетел в окно. Эта пища умножилась, подобно тому, как некогда в пустыне нескольких хлебов хватило, чтобы накормить тысячи. Когда узники вкусили этой пищи, они укрепились и освежились. Более того, по молитвам Божественного Маманта, в полночь двери темницы отворились, и все узники, кроме Маманта, вышли.

После всего этого правитель позвал Маманта в судилище и сказал ему: «Заботясь о других делах, мы дали тебе время подумать о том, что полезно тебе; но если ты ещё не опомнился, то вот печь, в которую ты будешь брошен». На это храбрый Мамант ответил: «О правитель, я уже открыл тебе своё решение; зачем же ты безрассудно беспокоишься? Приди же, реши и не медли исполнить то, чем ты грозил». Услышав это, правитель тотчас бросил его в печь.

Но Всеблагий Бог, подобно тому, как Он некогда оросил печь для трёх отроков, и здесь уничтожил силу огня. Мученик стоял в пламени, словно в саду, полном цветов, омытых росой; всё время, что он находился в печи, он пел и славил Бога. Через три дня, когда огонь погас и угли превратились в пепел, правитель приказал палачам вынести из печи то, что осталось от тела мученика. Приблизившись к печи, они услышали, как Божественный Мамант громким голосом славит Бога, и в ужасе тотчас же бросились назад, чтобы возвестить правителю об этом сверхъестественном чуде. Но, помрачившись умом, он сказал: «Клянусь великим Сераписом и всеми богами, это явное колдовство!» – как же глуп этот неразумный! Но когда те, кто был восприимчив к Свету и Истине, увидели подвижника Христова здоровым и невредимым, они воздали славу Богу, творящему такие чудеса. Тогда как самый безумный правитель, видя мученика, стоящего перед судилищем непоколебимо и не имеющего даже волоса на голове, опаленного пламенем, назвал это колдовством и обманом. Великий Мамант даже не пожелал ответить правителю.

Тогда нечестивый тиран приказал бросить святого на растерзание зверям, и для этого его привели на арену. На него спустили голодную медведицу. Однако медведица подошла к святому, поклонилась ему и легла у его ног, обнимая их. Тогда выпустили барса, но он лишь обнял мученика за шею, поцеловал его лицо и отер пот со лба. В этот момент на арену выскочил лев и побежал к святому – тот самый лев, который сопровождал его из пустыни. Лев заговорил с блаженным Мамантом человеческим голосом – ибо, являя Свою всемогущую силу, Бог открыл пасть зверю, как некогда открыл пасть ослице Валаамовой: «Ты пастырь мой, который пас меня на горе!» Сказав это, он бросился на толпу, ибо там было бесчисленное множество язычников и иудеев, взрослых и детей. По Божьему повелению ворота арены заперлись, и лев растерзал множество людей, так что даже правитель едва избежал смерти, и лишь немногим удалось спастись от ярости зверя, который хватал и терзал всех. После этого правитель снова наложил руки на святого и снова заключил его на некоторое время в темницу. Затем он вторично вывел его на арену и натравил на него свирепого льва, но и этот лев смирился и пал у ног блаженного. Увидев это, народ заскрежетал зубами от великой ярости на святого и закричал правителю: «Уведи льва, и мы побьём камнями этого колдуна!» Тогда они стали бросать в мученика камни. Один из жрецов по приказу правителя ударил святого трезубым копьём так, что у него раскрылось чрево, и внутренности вывалились на землю. Мученик собрал их своими руками и вышел из города. Его кровь, лившуюся, как вода, одна благочестивая женщина собрала в сосуд. Отойдя около двух стадий от города, он нашёл пещеру в скале и возлег там. Вскоре после этого он услышал голос с Неба, призывающий его в Небесные обители святых, и с великою радостью предал свою святую душу в руки Господа, за Которого он так доблестно пострадал и Которому слава ныне и присно и во веки веков. Аминь.


МУЧЕНИЧЕСТВО СВЯТОГО МАМАНТА
Рисунок Контоглу с фрески в монастыре Варлаама в Метеорах.

ТАК великий Мамант принял мученический венец. Его святые мощи были погребены верующими на месте его упокоения, и там совершилось множество исцелений и чудес, как это видно из проповеди к святому Василия Великого. «Поминайте святого мученика – те, кто видел его в видении, кто из живущих на сем месте имеет его помощником, кому из призывающих имя его он помог самым делом, кого из заблудших в жизни наставил, кого от недугов исцелил, чьих детей, уже умерших, снова возвратил к жизни, чью жизнь продолжил, – все, собравшись воедино, принесите хвалу мученику».

Когда Юлиан Отступник был ещё юношей, он пожелал оставить память о своём благочестии и начал возводить величественный храм над гробом святого мученика Маманта, хотя и делал это не из истинного благочестия, а из тщеславия и лицемерия. Тогда явилось преславное чудо. Всё, что было построено днём, ночью разрушалось. Воздвигнутые столпы рассыпались в кучу; некоторые камни в стене невозможно было уложить как следует; другие камни становились настолько твёрдыми, что их невозможно было обтесать; третьи превращались в прах; цемент и кирпичи каждое утро оказывались снесенными со своих мест, словно разбросанными ветром. Воистину, это было обличением нечестия Юлиана и предзнаменованием будущих гонений на Церковь, ибо святой не желал, чтобы в его честь был построен храм тем, кто вскоре воздвигнет гонение на Истинную веру. Молитвами великомученика Твоего Маманта, избавь нас, Господи, от зубов невидимых врагов, да славим Тебя со Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.

СВЯТОЙ МУЧЕНИК МАМАНТ всегда был одним из самых известных и любимых святых Востока. Святители Василий Великий, Григорий Богослов и другие написали в его честь хвалебные слова, как уроженца их страны. Он особенно почитаем пастухами и считается их покровителем.

В Константинополе Фарасман, камергер императора Юстиниана, построил в честь святого знаменитый монастырь; его достроила и обогатила Гордия, сестра императора Маврикия (582–602). Монастырь располагался в западной части города, недалеко от ворот Ксилокерку (ныне Белград Капи). В 809 году император Никифор I (802–811) заключил в этом монастыре под домашний арест на несколько лет святых Феодора Студита, своего дядю Платона и Иосифа, митрополита Солунского, исповедников святых икон. В середине X века настоятелем монастыря стал преподобный Симеон Новый Богослов, который оставался им до 1005 года.

Существуют свидетельства о существовании монастыря, его перестройке, восстановлении и т. д. в период латинского завоевания и разграбления города крестоносцами (1204 г.), вплоть до его захвата турками в XV веке.

Во времена императора Исаака II Ангела (1185–1195) глава святого была принесена монахом из Кесарии, и монастырь был восстановлен. Сообщается, что святой Антоний Новгородский видел эту реликвию там в 1200 году. Император Иоанн Кантакузин стал там монахом в 1350 году.

После латинского завоевания Константинополя глава святого Маманта исчезла, и считалось, что, как и многие другие реликвии, её увезли крестоносцы, хотя сообщений о том, что её видели на Западе, никогда не было. Однако несколько лет назад, когда в Иерусалиме проводилась масштабная реставрация церкви Святого Воскресения (Гроба Господня) и демонтировался главный престол, глава была найдена вместе с другими святынями, которые, очевидно, использовались в качестве реликвий при освящении.

На Кипре также находилась большая рака святого Маманта, в которой с древних времён хранились некоторые из его мощей. Фрески с изображением святого Маманта можно найти в монастырях Метеоры и церквях Мистры, а также во многих других местах. Святой изображается в виде юноши с пастушьим посохом и молодым оленёнком на руках. Иногда его изображают восседающим на льве.

До времён святителя Василия Великого дошло устное предание о том, что, когда святой Мамант выходил доить оленей, они бежали наперегонки друг с другом, чтобы первыми добраться до святого, настолько они были с ним близки.

Существует молитва святому Маманту, которую читают при болезни животных. В Америке мощи святого находятся, в частности, в Спасо-Преображенском монастыре в Бостоне и в братстве преподобного Германа Аляскинского близ Платины, штат Калифорния.