de omnibus dubitandum 35. 555

ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ (1675-1677)

Глава 35.555. ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ ВРАГА НЕ НУЖНО ЕГО УБИВАТЬ, ДОСТАТОЧНО ВОСПИТАТЬ ЕГО ДЕТЕЙ…

1676 год

    Кое-что про воспитание настоящего Петра Алексеевича, 29.6.1665 г.р. известно, оказывается, первыми наставниками и воспитателями «Руского» Царевича были сплошь иностранцы. Первым гувернёром настоящего 11-летнего Петра Алексеевича, 29.6.1665 г.р., был назначен Павел Менезий.

    Об этом факте историки распространяться очень не любят, писать чепуху про
пьяньчушку Зотова куда интереснее и, самое главное, безопаснее. Сейчас мы поймём, почему фигуру П. Менезия широко не освещают. Де Ла Неввиль так пишет о Павле Менезии:

«…Царь Алексей Михайлович, чувствуя близкую смерть, назначил его [Менезия]
воспитателем юного Царевича Петра, своего сына, при котором он всё время находился вплоть до начала правления Царя Ивана (на самом деле настоящего Петра Алексеевича, 29.6.1665 г.р.…» (Петр I. Том первый. Детство, юность, Азовские походы. М.М. Богословский. Издательство ОГИЗ. М., 1940; С. 126).

    Это сообщение Неввиля очень любопытно. Как мог Царь приблизить к своему сыну
иноземца, рьяного католика?

    Перед нами официальная версия появления католика Павла Менезия при юном Петре {Некоторые внимательные читатели не поймут тех фокусов с жонглированием, что приводятся в этой главе, но все это объясняется просто если еще раз внимательно прочитать Главу 1.97. НЕРАЗРЕШЕННАЯ ЗАГАДКА... Жонглеры, что там то и здесь одни и те же лица, работающие не по вдохновению, а по заданному алгоритму действий - Л.С.}. Это странное появление списали на последнюю волю умирающего Царя, поди, проверь теперь, кого он назначил перед смертью. Но такого назначения Алексей Михайлович сделать не мог, ибо, по утверждению Александра Касаткина, высказанной в его книге "Крушение Империи Русских Царей. Часть 1 [1676-1682] Латинский переворот" в сердце империи при дворе Руского Царя не было ни одного католика – на дух не переносил.

    Менезий никогда не был христианином, более того он был противником политики Царя. Согласно Неввилю, он выступал за подчинение Христианской Церкви Папе Римскому! Неввиль чуть ниже сообщает, что Менезий даже воевал против Царя, был взят им в плен и отправлен в Сибирь! Даже сумасшедший не назначит своему сыну в наставники врага-иноверца, а тем более Православный Царь, тем более набожный Алексей Михайлович.

    Поэтому версию назначения Павла Менезия Царём Алексеем отложим, как явно ложную. Кстати, Традиционная история утверждает, что Менезий был на службе у Царя Алексея в качестве посла к Папе Римскому, но это глупость, так как католик не мог защищать интересы Православия в таком важном деле.

    Менезий действительно прибыл в 1673 году с ответом от Папы Римского, но в качестве непосредственного посла Ватикана. Как бы то ни было, факт остаётся фактом: первым наставником Георга Вильгельма Бранденбург-Байрейтского={клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} был католик Менезий, и в XVII веке об этом знали все, даже француз Де Ла Неввиль.

    Этим вопросом в XIX веке заинтересовался талантливый и незаслуженно забытый
историк Николай Валерьевич Чарыков. Он перерыл все имеющиеся документы и сделал заключение, что первым наставником настоящего Петра Алексеевича, 29.6.1665 г.р. был ни Зотов, а именно Менезий, что сближение Петра с Западом началось именно с воспитания Менезия.

    Как такое могло случиться, Чарыков ответить не смог. Не смогли на этот вопрос ответить ни И.Е. Забелин, ни М.П. Погодин, ни другие серьёзные исследователи. Все понимали, что первым наставником Петра был католик Менезий, но объяснить этого факта не смогли (Лекцiи по русской исторiи Профессора Платонова. Выпускъ II. С.-П., 1899).

    Самое интересное, что историки не нашли в канцелярии Царя Алексея ни одного документа, или даже упоминания о назначении Павла Менезия наставником Петра.

    Обескураженный Н.В. Чарыков пишет:

    «Въ частности относительно наставничества Менезія документальныхъ сведеній
должно было сохраниться весьма мало, потому что отношенія, въ которыя, по-видимому, Алексей Михайловичъ поставилъ Менезія къ Царевичу Петру, были совершенно своеобразны и новы и не подходили ни подъ какую изъ существовавших тогда служебныхъ рубрикъ. Они касались, по выраженію И.Е. Забелина, «потехи», т.е. такой области, которая не принадлежала къ кругу ведомства никакого Приказа, не требовала канцелярской переписки, была домашнимъ деломъ Царя и его семьи и регулировалась личнымъ распоряженіемъ Государя. Поэтому трудно даже сказать, въ делахъ какого московскаго учрежденія могли бы найтись по этому предмету документы» (Лекцiи по русской исторiи Профессора Платонова. Выпускъ II. С.-П., 1899; С. 60).

    Как видно, отсутствие документов по обучению Петра историки пытаются связать с «потехами», мол, про потехи не сохранялись документы. А Павел Менезий видимо имел отношение к этим неким «потехам». Так всё детство и юность «Великого Реформатора» стали потешными: потешные полки, потешные походы, потешные крепости, потешные наставники, потешные немецкие учебники, а следом и вся наша история стала потешной с лёгкой подачи прусских сказителей XVIII века.
На самом деле никаких документов про первого наставника Менезия не сохранилось
только потому, что воспитание Георга Вильгельма Бранденбург-Байрейтского={клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} проходило при другом дворе, при дворе Фридриха в Бранденбурге. Павел Менезий действительно познакомился с Георгом Вильгельмом Бранденбург-Байрейтским={клоном лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} задолго до своего первого появления в Московии, он стал его наставником от Католической Церкви, от него протестант Георг Вильгельм Бранденбург-Байрейтский={клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} и воспринял ненависть ко все рускому и православному.
   
    Вторым воспитателем Георга Вильгельма Бранденбург-Байрейтского={клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} был Готфрид Вильгельм Лейбниц. Он таинственным образом одновременно связан с Софьей Шарлоттой и Георгом Вильгельмом Бранденбург-Байрейтским={клоном лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]}.

    Согласно Реконструкции, Лейбниц до приезда в Московию находился с Софьей Шарлоттой Алексеевной в Бранденбурге, где вместе с ними проводил своё детство Георг Вильгельм Бранденбург-Байрейтский={клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} – именно отсюда и идёт их необыкновенная привязанность друг к другу. Затем Лейбниц первым из западных историков начнёт создавать «правильную» историю России. Ведь на протяжении многих лет именно Лейбниц упорно добивался, чтобы ему прислали образцы текстов на языках тех народов, которые населяют Россию, для уточнения её этнографической карты и вопроса о происхождении народов. Однако же когда "русским правительством" было высказано пожелание собрать в Европе сведения о языке и истории славянских народов, то, судя по приводимым В. Герье сведениям, лишь Лейбниц оказался способен составить краткую записку для Георга Вильгельма Бранденбург-Байрейтского={клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} по этому вопросу (Посольство въ Римъ и служба въ Москве Павла Менезiя (1637-1694). Н.В. Чарыков. Типографiя А.С. Суворина. С.-П., 1906; С. 704, 710, 726-728).

    Получается довольно забавно: Георг Вильгельм Бранденбург-Байрейтский={клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.]} не зная историю своего Отечества решил разузнать эту историю у немца Лейбница. Если речь идёт о создании российской истории, то призыв иностранца Лейбница не понятен, а если речь о фальсифицированной истории, то нужен именно иноземец. За написание «правильной» истории Лейбницу и назначили небывалый для того времени оклад, так как работа предстояла колоссальная:

«В вознаграждение за возложенный на него труд он был принят в рускую службу с
чином тайного юстиц-советника и с жалованьем по 1000 талеров в год» (Посольство въ Римъ и служба въ Москве Павла Менезiя (1637-1694). Н.В. Чарыков. Типографiя А.С. Суворина. С.-П., 1906; С. 724). В четырёхтомнике биографии Лейбница ничего не говорится о российском периоде. Лишь не издававшийся с позапрошлого века труд профессора В. Герье немного открывает завесу молчания и рассказывает о том, что Лейбниц был не просто связан с Россией, он был экспертом по реформированию государственной системы Московии!