Гроза

***1
    Гроза, как и человек, за свою жизнь проходит три основных стадии: "Детство" – интенсивный рост облаков, но осадков пока нет; "Зрелость" – облака достигают значительных размеров, появляются сильные осадки, молнии и гром; "Старость" – распад грозового облака и затухание грозы. Интересно, что грозы наблюдаются на нескольких планетах солнечной системы с плотной атмосферой. Например, Юпитер знаменит гигантскими грозами с молниями гораздо мощнее земных. На Сатурне зонд "Кассини" обнаружил масштабные штормы с электрической активностью, которые могут длиться месяцами. На Уране и Нептуне отмечается что-то похожее на разряды в атмосфере. На Венере некоторые аппараты также фиксируют электромагнитные всплески, похожие на грозовые разряды.
    Вполне понятно, что грозы на других планетах отличаются от земных по природе происхождения и по веществам, из которых состоят облака и атмосфера. Однако во всех случаях физический механизм рождения грозы примерно один и тот же: конвекция, разделение зарядов внутри облаков и возникновение напряжения между облаком и землёй или между разными частями облаков. Когда данное напряжение становится слишком сильным, происходит электрический разряд – возникает молния. Она может вспыхнуть внутри одного облака, между двумя облаками или ударить в землю. За молнией почти сразу следует гром – этот звук возникает из-за резкого расширения воздуха, локально нагретого до огромной температуры во время разряда. Именно так рождается гроза – одно из самых впечатляющих и опасных атмосферных явлений.
    Дан чуял, что приближается нечто. Хотя жена вела себя обычно – готовила еду, убирала разбросанные вещи и игрушки, переодевала ребенка после прогулки. Но молчала, словно воды в рот набрала. Это означало, что медленно формируется грозовая туча и последствий не избежать. Бывают же темпераментные эмоциональные люди, которые тут же выплёскивают всё наружу – понемногу,  малыми порциями. Но Лера не такая, она привыкла всё держать в себе. И изредка то, что накапливалось у нее не день и не два, вырывалось наружу. Нет, она не кричала, не высказывала Дану претензий, не лишала его пищи и даже плотских удовольствий. Но он всегда мгновенно понимал, что наступила точка невозврата. Это было похоже на беззвучную грозу – так же набегали тучи и в них копился потенциал, а потом сверкали молнии, которые никто не видел и не слышал, которые ощущал только он один. И такая гроза могла разрушить его покой надолго. Он терял аппетит, как в еде, так и в сексе, худел, мучился и не находил себе места.   
    За пять лет их совместной жизни Дан не раз ощущал свою вину перед женой. И всегда то, что виноват, он понимал только постфактум. Его подводил характер и не изжитые студенческие привычки. Ведь он знал, что ей нравится, какая музыка, какие развлечения, с кем из друзей она хотела бы встретиться, однако все время забывал, что, планируя то или иное мероприятие, следует учитывать наличие у них с Лерой малыша. Получалось, что об этом помнила только Лера.
    Он много раз давал себе зарок всегда ставить заботы о малыше и жене на первое место, а все остальное на второе, третье или десятое, и всегда хотел как лучше именно для них двоих, но получалось, что он всё делал неправильно.      
    В этот раз все произошло вполне прозаично. Лера сказала:
-Возьми недельный отпуск. Я уезжаю к родителям, хочу заставить мать пройти полное обследование. Слишком часто она стала жаловаться на здоровье. Мишутка остаётся полностью на тебе, отвечаешь за него головой. Я оставлю подробную инструкцию на все случаи жизни. И, конечно, буду на связи.
"Вот она, молния, прямо под дых, в солнечное сплетение! "– подумал Дан, который только тупо слушал и согласно кивал, но был не в силах произнести хоть слово. А гроза продолжалась. Лера собрала чемодан, ни разу не взглянув на Дана.
-А чем кормить малыша? – спросил он.
-Я всё тебе написала, – протянула ему тетрадь с инструкциями Лера. Не дождавшись обязательного поцелуя на прощанье, она сказала, что такси уже ждёт, и поспешно вышла из квартиры. Это была молния, а звук закрывшейся двери прозвучал как гром.
    Дан посмотрел на часы и прикинул, что в садик за Мишуткой идти еще слишком рано, но на всякий случай включил на мобильнике будильник с напоминалкой. Это на работе его ценили за то, что всегда все помнил и ничего не упускал. Дома он привык к постоянному присутствию Леры. Дан проверил, что из еды она оставила им в холодильнике, и облегченно вздохнул – ужин для малыша находился в желтом пластиковом контейнере. Себе Дан вполне мог всё приготовить сам.

***2 
    Совсем недавно Дан мечтал об отпуске, но не о таком как сейчас. Раньше вместе с ним всегда была Лера, и он по-настоящему отдыхал и наслаждался жизнью. Прошло уже три дня, как она ушла или даже уехала. Он не знал, где она сейчас.
    Занимаясь делами, указанными в инструкции жены, Дан все думал, почему Лера так поступила? Могла бы давать ему задания, он ведь никогда не отказывался выполнять ее просьбы. Заодно и присматривала бы, правильно он все делает или нет. Почему она ни разу не высказала ему ничего? Другие женщины своим мужьям мозг выносят, скандалы устраивают, а она… Почему? Воспитание не позволяет?
    И вдруг она позвонила ему. Дан схватил телефон и принял звонок, но не успел ничего сказать. Лера опередила его и произнесла холодным тоном:
-Дан, давай разведёмся. Ребенка, конечно, заберу я и перееду к родителям. У них достаточно места.
    И что это было? Гром среди ясного неба? Дан не смог ничего произнести в ответ, просто молча сел и положил телефон рядом. Что-то тут не то, подумал он, так не бывает – без раздоров и без особых причин. Если она нашла другого, зачем ей забирать малыша? И забрать его даже по суду ей будет непросто, ведь она не работает и, значит, не имеет самостоятельного дохода. У ее родителей также только пенсии и очень небольшие накопления.
    Посидев немного, Дан встал и продолжил раскладывать разбросанные с вечера игрушки и вещи Мишутки. Но мысли его кружили вокруг Леры. Почему? Что она задумала? Не может быть, что действительно хочет развестись!
    Пока у него оставалось два часа перед тем, как забирать сына из детского сада, Дан позвонил двоюродной сестре. Она с детства его опекала, потому что была старше на 10 лет. Вот уж кто никогда не унывал, несмотря на двоих детей школьников и мужа-дальнобойщика.
-Ира, скажи, почему она так? – спросил сестру Дан после того, как все рассказал.
Сестра помолчала несколько секунд, а потом сказала:
-Подумай, все ли у вас хорошо в постели.
Дан крайне удивился:
-Конечно! По крайней мере, до последнего времени не замечал никакого напряжения.
-"Не замечал" и "Не было" – это разные вещи. Очень хорошо подумай об этом на досуге. А я попробую позвонить Лере и поговорить с ней. А что насчет Мишутки? Справляешься один?
-Конечно, справляюсь. Тем более что она оставила мне подробнейшую инструкцию обо всем. 
-Подруги у нее есть? – спросила Ира, – Если кого-то из них знаешь, спроси сам или скажи мне, я поговорю с каждой из них.
-Да, я поищу их контакты у нее в ноуте. И посмотрю, не оставила ли она там каких-то записей.
    Ира записала номера телефонов двух подруг Леры и сказала, чтобы Дан просто ждал ее отчета.
-Занимайся только Мишуткой и собой. Я все выясню и доложу тебе в лучшем виде, – бодро произнесла сестра и отключилась на смартфоне.
     Но Дан теперь все время напряженно думал о жене. Он пытался вспомнить всё до мельчайшей детали их совместной жизни, а вернее, их сексуальной жизни, и, прежде всего, он пытался вспомнить нюансы поведения Леры, выражения ее лица и какие-то детали – жесты, взгляды, отдельные слова, тон, которым она их произносила… В общем, всё, хотя на деле ничего конкретного.
    Вечером, Дан уложил малыша спать, лёг, расслабился и попытался вспомнить их последний с Лерой секс. Она как всегда не оказывала никакого сопротивления, и все вроде бы происходило как ему и хотелось, он помнил, как целовал ее, словно жажду утолял, однако… в тот раз она точно не отвечала на его поцелуи! Просто пассивно принимала их и то, что он делал с ее телом.
Я перестал замечать детали, подумал Дан и напряг память. Лера точно не отвечала на его жажду. Не отказывала, но и не поддерживала ничем, как раньше. Неужели я стал слепцом и собственником настолько, что уже не думаю, получает ли она со мной то же, что и я? Как такое произошло? Накопилось, сгладилось, нивелировало прежнюю ее страстность? Или она просто устает с малышом? У женщин ведь все совсем не так, как у мужчин, тем более, у женщин, имеющих маленьких детей. Наверняка ее либидо сейчас сильно приглушено заботами о ребенке и чувствами к нему. Муж ведь никуда не денется, потому что всегда готов и все время хочет.               
    Женщинам нужна забота, постоянные ласки и нежные слова, а я совсем забыл об этом! Дана словно кипятком окатила эта мысль. Но ведь пять лет все было так хорошо.
    И все же Дан решил дождаться отчета сестры как более опытной в таких делах. Потому что ему самому на ум приходило лишь примитивное желание побежать и купить цветы и конфеты для Леры и так доказать ей свою любовь. Останавливало его лишь сознание того, что Лера попросту не примет от него ничего, раз решила разводиться с ним. От собственного бессилия он завыл и уткнулся в подушку лицом.

***3
    Дан не находил себе места. Почему я ничего не замечал раньше? Это привычка мужа, никогда не знавшего отказа? Разве не она заряжала меня своими токами? Он искал и не находил ответа.   
    Дан считал свое желание секса с женой любовью. Ведь ни о какой другой женщине даже подумать не мог, его не возбуждали ни красотки с прекрасными формами, ни кино-дивы, ни молодые свободные девочки с сочными губами. А Лера… один её взгляд мог завести Дана с пол оборота. Про губы можно даже не говорить. За пять лет брака с Лерой он ни разу не взглянул на другую женщину. Он воспринимал всех других женщин почти бесполыми существами, потому что все их прически, наряды, маникюры и прочее, его вообще не интересовали не только на них, но и на Лере тоже. Но она влекла его к себе и вызывала желание. А после того, как в нетерпении он порвал ее дорогущий бюзик, она стала приходить к нему в халате на голое тело. У кого бы, скажите на милость, от такого башню не снесло? И сейчас, как только он закрывал глаза, перед его мысленным взором вставала картинка – как он распахивает халат на Лере и сразу же впивается в нее губами, а руками… дальше все понятно – плечи, спина, поясница и т.д.
    Он лежал с закрытыми глазами и вдруг его точно обухом по голове огрели. Он понял, что уже года два не говорил ей о своей любви, не шептал горячо на ухо всякие любовные глупости и подарки дарил только на день рождения, 8 марта и годовщину свадьбы. А она однажды сказала:
-Если у нас не будет секса, то и ничего не будет. А вдруг я заболею? И возраст, мы не становимся моложе, за фигурой и лицом следить становится все трудней, даже волосы теперь требуют всяких процедур, не только кожа, про здоровье вообще молчу. Если нас поглотит привычка, тогда ничего не останется.
Дан беспечно ответил ей:
-Мы пять лет вместе, но я хочу тебя так же сильно, как и раньше, именно потому, что люблю. И не замечаю возраста или чего-то другого. Ты для меня всегда самая красивая и желанная. А если… заболеешь, я ни на шаг от тебя не отойду и все, что потребуется, сделаю!
-Это лишь незрелые мальчишеские слова, – буркнула она тогда почти себе под нос, а Дан, дурачился и нагло лапал её.
   Когда он передал своей матери слова Леры о разводе, мать села, помолчала и сказала:
-Допрыгался, кузнечик? Тебе уже под 30, а ты всё как пацан.
-Почему? В чем это я пацан? Моя зарплата говорит сама за себя. Кто в моем возрасте имеет оклад в 350 тысяч? А еще и премии!
-Да многие айтишники хорошо зарабатывают, но это совершенно не говорит о зрелости большинства из вас. Вы – поколение Z, которые ни серьёзной литературы никогда не читали, ни хорошего кино не смотрели. О живописи и музыке вообще молчу, вас лишь цифровой мир интересует. А Лера… она глубоко чувствующая.
-Но я люблю её! Это разве ничего не стоит?
-Любишь? Насчет того, что ты любишь ее тело, не спорю. Как это она второй раз не залетела с тобой, ты же неугомонный сексот.
-Сексот? Она что, настолько откровенна с тобой?
-Да! Я все у нее выпытала, потому что видела, как ей трудно с тобой. Ты хоть знаешь, что у женщин материнство на первом месте, а секс им часто неприятен?
-Хочешь сказать, она не кайфовала со мной в постели?
-У тебя даже жаргон подростковый. Ты безнадежен. Дай бог, если после развода она позволит тебе встречаться с сыном. Я бы не позволила, чтобы исключить тлетворное влияние на ребенка.
-Тлетворное?! Ты моя мать? Или я сплю? Я не дам ей развод, суд не признает ее доводы достаточными, чтобы разрушить нашу семью!
-Что, возьмешь ребёнка себе? Без Леры?
Дан поперхнулся и замолчал. После минуты размышления, он воскликнул:
-Буду постоянно подавать возражения суду и настаивать на отсутствии оснований для развода в интересах ребенка. К тому же у Леры нет никаких доходов, и до сего дня она никогда не отказывалась спать со мной! Мало того, она всегда испытывала со мной оргазмы, не помню ни одного случая, чтобы ей было плохо.
-Секс, секс, секс – тебя только это интересует? А ее внутренний мир? Ты хотя бы способен осознать его глубину, не говорю уж о том, чтобы его понять? Нет доходов? Родители ее обеспечат, и мы с отцом в стороне не останемся. Ведь она мать нашего внука!
-Да о чём ты вообще! Я не хочу! Не хочу!! Ирка обещала выяснить, нет ли у Леры любовника. Но я уверен на все сто – не было, и нет!
 
***4
    Вечером в пятницу Дан, уложив ребенка спать, долго сидел безо всякой цели и смотрел в одну точку. Вернётся или нет завтра утром Лера? Неужели она и вправду решила развестись? Что-то во всем этом, по мнению Дана, не сходилось. Но он не мог понять, что именно. Разговор с матерью ни в чем его не убедил. Он не сомневался, что у каждого свой способ выражать чувства, и это далеко не всегда должны быть слова. Понимать внутренний мир другого человека вполне можно через физический контакт, интуитивно. Не обязательно рассуждать о высоких материях. Хочешь вместе с этим человеком есть, спать, заниматься сексом или просто молчать и сидеть в обнимку – разве это не заменяет все остальное? Просто ощущать телесное тепло друг друга. Главное ведь – хотеть тепла именно этого человека, а ни кого-то другого…
    Он знал, что не способен измениться, по крайней мере, быстро. Не способен что-то там умозрительно понимать во внутреннем мире жены, да и сам этот внутренний мир не мог себе представить. Мысли? Мечты? Желания? А ничего, что все мысли, мечты и желания часто не осознаются человеком, потому что идут из детства, а потом формируются в процессе жизни, причем постоянно меняются и трансформируются? И, между прочим, львиная доля внутреннего мира – это безотчётное восприятие реальности. А то, что считают богатым наполнением сознания – начитанность, умение рассуждать и иметь собственное мнение, умение тонко чувствовать музыку, литературу, искусство, ум и глупость других людей – это всего лишь заученные умствования из книг. Лишь очень нечасто тот или иной человек способен открывать другим настоящие проявления своего личностного ядра, содержащего в себе в сжатом виде основы мышления и восприятия, и, соответственно, способы расшифровки реальности, усвоенные для себя данной личностью.
    Дан много чего чувствовал и ощущал, но озвучивать это, облекать свои мысли и ощущения в слова никогда не считал возможным. Любые попытки сделать это казались ему грубым и бесцеремонным внедрением в какие-то тонкие структуры своего потаённого я. То, что он чувствовал и понимал, происходило очень глубоко и самопроизвольно, без малейшего напряжения мысли. Дан вообще не понимал, как можно заставить себя думать так, а не иначе.
    Утром приехала мать, привезла домашнюю еду в пластиковых контейнерах и заполнила ими холодильник. А потом принялась гладить стираное белье Мишутки, раскладывая все по наборам для одевания в садик. Дан в это время играл с малышом, пытаясь приучать его делать зарядку.
-Бабушка! – воскликнул малыш, – Ты ведь не заберешь меня от папы?
-Почему я должна забрать тебя? – удивилась бабушка.
-Тёща приходила, – сказал Дан.
-И что? Она собиралась увести с собой Мишутку?
-Да, но он ей такое устроил…
-Я не хочу жить без папы, – заявил малыш и обнял отца за ноги.
-А что Лера? Не звонила больше? – спросила мать.
-Нет. Думаю, она не будет пока звонить, раз решила… Жду, что она предпримет. Я уже говорил со своим приятелем, он обещал свести меня с юристом, специалистом по разводам. 
-А вдруг она передумает?
-Зачем же тогда тёща приходила? Малыша растревожила своими разговорами о том, чтобы Мишутка поехал с ней на все выходные. Но я не позволю! 
-Я поговорю с ней. Сейчас сразу и поеду, – решительно заявила мать.
-Мам, можешь сначала поговорить с Лерой? Позвони ей, – попросил Дан.
-Думаешь, я не звонила ей? И сообщения писала. Знаешь, что она ответила мне? Вот, почитай!
Мать открыла переписку в Контакте и протянула свой смартфон Дану:
"Я хотела, чтобы он начал бороться за меня. Так я смогла бы понять, что нужна ему не только для секса, ухоженного дома и вкусных обедов. Он не понимает и хочет близости, даже когда у меня пмс и плохое настроение. Все потому, что я никогда не говорила ему "нет". Он ведь как подросток, не получив своё, будет мучиться всю ночь и на работу пойдет не выспавшийся и разбитый. Как я могла ему отказать?"
-Я начинаю верить ей в том, что ты одержим сексом. У тебя это как болезнь собственника.
-Одержим? Мне тридцать лет! И я могу воздерживаться, могу! Неправда, что воздержание мучает меня! Я всегда хотел приносить Лере удовольствия в постели. Так и было, ни разу ей не было плохо после секса со мной, ни разу! 
-Глупец! – воскликнула мать, – Женщины все сплошь актрисы. Она не хотела разочаровывать тебя, вот и все!
-Что?!!
-А то! Половина всех женщин имитирует оргазмы. Ты не знал?
-Я бы понял, почувствовал бы… не может быть, чтобы Лера хоть раз притворялась со мной! Зачем ей это?
-Чурбан безмозглый! Она не хотела разрушать ваш брак и толкать тебя на то, чтобы ты искал связи на стороне.

***5
    Наступила суббота, но Лера пока так и не объявилась. Дан сводил Мишутку на прогулку, пока мать готовила им двоим обед, потом они втроем ели, и за столом слышался только голосок малыша, который рассказывал бабушке, что он видел, и какой замок из влажного песка построил на детской площадке.
-А ещё, ещё я рисовал!
Бабушка удивилась, а Дан пояснил:
-Да, какие-то активисты организовали уличный конкурс детского рисунка и всем раздавали листы ватмана и фломастеры. Вот фото, посмотри, – он показал матери кадры на смартфоне.
-Как думаешь, послать их Лере?
Мать насупилась и не ответила, а засуетилась возле ребенка.
-Сами разбирайтесь между собой, – буркнула она недовольно, – Почему она не приходит? Чем Мишутка виноват?
    Малыш взглянул на нее и сказал:
-У мамы дела. Правда, папа?
-Конечно. Ты молодец, умеешь ждать, как настоящий мужчина, – ответил ему Дан.
-Не сердись, бабушка, мне и с папой хорошо, – уверил ее малыш, но бабушка украдкой вытерла увлажнившиеся глаза. 
-Тебе в понедельник на работу, чем она думает? – спросила мать у Дана, – Где ее родительская ответственность? Я не стану больше молчать и позвоню ее родителям!
-Она просила тебя не звонить им? – удивился Дан.
-Да, просила! Непонятно, где она все это время находилась и находится? У какой-нибудь подружки? Ты хотя бы в курсе? Вдруг что-то случилось?
Дан с тревогой взглянул на мать:
-Думаешь? Мне она не сказала, когда придет.
-Но она ведь знает, что ты брал отпуск только до понедельника! Тебя могли и в выходной день вызвать на работу, разве нет?
-Да, могли. Не заводись и не накручивай себе ничего. Просто снова напиши ей в Контакте и задай свои вопросы.    
-А ты сам не хочешь связаться с ней?
-Она не отвечает мне ни по телефону, ни в соцсетях.
    После субботы и воскресенья, прошедших в напряженном ожидании, Дан утром отправился на работу, а бабушка повела внука в детский сад. Но уже после обеда она позвонила сыну и чуть не в слезах сообщила ему, что Лера на самом деле уже неделю лежит в больнице.
-Что-то по-женски. Сватья была уверена, что ты в курсе.
Дана словно по макушке обухом огрели, перед глазами у него все плыло. Второй зам сообщил о проблеме начальнику, потому что сам Дан не мог говорить.
-Тебя отвезет наш водитель. Сам не садись за руль, ты не себе сейчас, – сказал ему напарник. 
-А как же презентация? – едва смог спросить его Дан.
-Не волнуйся, я все проведу в лучшем виде, – ответил тот.
    Дана трясло в машине, он никак не мог взять себя в руки. В голове его мелькали картинки, где он почти каждый вечер, как только Мишутка засыпал, увлекал Леру в спальню, чтобы заняться с ней любовью. И эти яркие воспоминания о недавних днях впивались в его сердце как раскалённые иглы. Почему она молчала? Наверняка проблемы со здоровьем появились у нее не вдруг. Он всегда опасался всех этих женских штуковин, месячных и т.п. В такие дни Лера часто испытывала сильное недомогание, поэтому ее мать приезжала и помогала по хозяйству и с ребенком. Он также помнил, что Лера принимала таблетки, какие именно, он, конечно, не знал, потому что никогда не спрашивал ее об этом. А она всегда говорила ему:
-Это обычное дело в пмс, не забивай голову. 
    В больнице ему сообщили, что его жена пока не проснулась от наркоза и с ней находится ее мать.
-Я муж, поймите! Мне нужен пропуск! Вы обязаны мне выдать его!
    Когда-то давно он точно так же прорвался в палату к деду после операции. Слава богу, дед жив-здоров и до сих пор живет и трудится на даче вместе с бабушкой. И все они летом ездят туда к ним.
    Сестра хозяйка выдала Дану халат и какие-то высокие тканевые бахилы, в которых он очень неловко себя ощущал. В палате его встретила тёща:
-Ты пришёл? Лера все еще не проснулась, хотя должна бы уже…
    Лера спала за ширмой, лицо её выглядело очень бледным.
-Почему вы молчали?! – воскликнул Дан, обращаясь к тёще.
-Она запретила сообщать тебе. Я не могла ее ослушаться. Надеюсь, с Мишуткой все хорошо?
-Что с Лерой?! Садитесь и рассказывайте! – приказал он тоном, каким никогда еще не общался с матерью жены.
-Аднексит, – только и смогла она произнести, а потом закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Но потом все же сказала:
-Врачи дают благоприятный прогноз. Он долгое время протекал у неё стёрто, но из-за него у нее были болезненные месячные.
-Скажите мне лишь одно – секс мог ей вредить?
-Дан… – испуганно пролепетала тёща – Я не могу… Лера строго-настрого запретила мне говорить об этом.
Дан жестко взял женщину за плечи и сказал ледяным тоном:
-Говорите! Иначе я… за себя не ручаюсь.
-Понимаешь… незащищенный секс... в период псм при небольшом физиологическом воспалении могла проникнуть инфекция…
-Незащищенный секс? То есть без презерватива?
-Да.
-Но ведь она для этого и установила спираль, разве нет? У нее же непереносимость латекса и полиуретана.
-Так бывает… Спираль ведь не защищает от инфекции, она лишь предохраняет от нежелательной беременности. Дан, не мучай меня. Я и так несколько ночей не спала, пока биопсия не пришла.
-Биопсия?
-Да, ее у всех берут на всякий случай. Но, слава богу, гистология чистая.
    Дан закрыл лицо ладонями и так посидел с минуту, потом вновь обратился к тёще:
-Так что, в период пмс нам не следовало заниматься сексом?
Тёща заметалась, но все-таки ответила:
-Если пмс проходит стерто и безболезненно, то нет противопоказаний. Но когда женщине приходится пить обезболивающие таблетки, то… конечно, ничего хорошего не будет. Боль – это всегда воспаление, даже естественное и непатологическое.
-Но почему Лера никогда не говорила мне "нет" в такие периоды?
-Она…она… жалела тебя, потому что очень любит, – ответила тёща.
-И вы знали это?! Вы ведь бывшая медсестра! Почему не препятствовали? Почему мне ничего не объяснили?!
-Она не разрешала! – тёща разрыдалась в голос. Дан достал носовой платок и дал ей.
-Простите… Я не должен, – сказал он и вышел из палаты, потому что не мог справиться со спазмами в горле.

***6
-Мама, останься с Мишуткой. Я в больнице и заночую здесь в палате у Леры, – решительно сказал Дан по телефону.
-Так она очнулась после наркоза? – спросила мать, – Ты говорил с ней?   
-Нет, она все еще спит, хотя врачи говорят, что действие наркоза уже должно было пройти.
-Всё индивидуально, – пролепетала мать, – Ладно. Держи меня в курсе. А что сватья?
-Она не спала несколько ночей, я сказал ей, чтобы ехала домой.
-Тебе ведь в понедельник на работу…
-Не пойду, позвоню и предупрежу. Оставляю Мишутку на тебя. Я тут от тёщи узнал всё… ты ведь тоже в курсе, что за операция была у Леры?
-Да. Но такое часто бывает у молодых женщин. Только почему она так долго спит?
-Врач сказал, что ее лучше не беспокоить. Что-то про анемию упомянул. Ей поставили капельницу.
Тут кушетка, я могу прилечь.
-Хорошо, хорошо… Дай бог, ведь все прошло нормально. Если нет температуры и врачи не находят ничего опасного, значит, она просто ослабела из-за анемии. Капельница должна помочь.
    Дан подвинул кушетку к функциональной кровати, на которой спала Лера, и лег на бок, чтобы видеть её лицо. Вся их совместная жизнь проходила у него перед глазами. И в этой жизни он был очень счастлив, а вот Лере приходилось поступаться своими желаниями и даже рисковать здоровьем, чтобы он не ощущал дискомфорта и не мучился от неполученной сексуальной разрядки.
    Когда Лера родила, у Дана было напряженное время на работе. Он получил повышение и старался изо всех сил показать себя руководству с лучшей стороны. Жену и ребенка в то время он видел только, когда поздно вечером возвращался домой, выжатый как лимон. Но и тогда ему требовался секс с ней. Ни с кем-то еще, а только с ней. Он знал многих парней, изменявших своим беременным или родившим женам и уверявшим, что это лишь временная замена, поскольку такова мужская природа. Все они не считали свои измены предательством, потому что якобы любили своих жен. Но двое из этой компании изменщиков все-таки развелись. Одного жена поймала на измене, а второй влюбился в ту, с которой изменял своей супруге. Не остановило его даже рождение ребенка. Дан в отличие от этих кобелей не мог даже думать о ком-то из других женщин. Он попросту не воспринимал их и равнодушно смотрел на миловидных, аппетитных, просто красивых и очень красивых девиц, алчущих совратить такого, как он. Любые заигрывания с их стороны вызывали у него отвращение, поскольку он не переносил притворства. Даже вполне искренне влюбившуюся в него знакомую девочку он равнодушно игнорировал, потому что не испытывал к ней никакого влечения. По всему выходило, что он однолюб. Коллеги не понимали его, ведь девчонки чуть ли не сами на них вешались и на Дана не меньше, а порой и больше, чем на других парней в фирме. Он даже себе не мог объяснить, почему у него ни на одну из этих девиц, что называется "не вставало". Притворство, заигрывания, капризные речи… Он смотрел на очередную такую особу и пытался представить ее – нет, не в постели, как вроде бы полагалось по логике, а у плиты, в детской, разбирающей игрушки и одежду, в кухне, готовящей самую обычную, но очень вкусную еду. И только такую "домохозяйку" ему хотелось раздеть и "съесть". Лера возбуждала его уже тем, что ей не до его ухаживаний и приставаний. Она почти всегда была занята, но он знал и чувствовал, что это ее способ держать его в напряжении и рождать у него желание.
    Он задремал и тут же проснулся, когда в палату вошла медсестра, чтобы поменять Лере капельницу. И тут он увидел, что Лера внимательно смотрит на него.
-Ты проснулась? – спросил он. Во рту у него пересохло, он едва услышал сам себя.
-Дан, – произнесла Лера и слабо улыбнулась, – Прости меня.
-Это ты должна простить меня… Я такой глупец. Слава богу, твои анализы в норме… И никакого развода, выкини это из головы!
-Конечно, – ответила она, – Ты ведь понял, почему я так говорила? Не хотела тебя пугать.
-Отныне ты должна мне все рассказывать о своих женских делах.
-Ты всегда чурался всего такого, – улыбнулась она.
-Теперь все изменится. Я больше не позволю подобному повториться. Что еще за аднекситы? Я буду беречь тебя…
-Как там Мишутка?
-Все хорошо. Скучает по тебе.
-А почему ты здесь? Тебе ведь на работу.
-Перебьются, я от тебя теперь ни на шаг не отойду. 
    Вечером Лера прислала ему видео, на котором она потихоньку шла, держась за поручень вдоль коридора между палатами. На следующей день Леру выписали и Дан увез её домой.
    Было решено, что Лере пока станет помогать её мать. Дан вышел на работу, но по договоренности с начальством уезжал теперь раньше обычного. Он ощущал, что за эти три дня очень изменился. Даже как будто ростом стал выше. Но главным являлись мысли, которые приходили ему сейчас. Он понял, что не сможет жить без Леры, и секс на удивление не играл в этом никакой роли. Это раньше Дану казалось, что он не способен без него обходиться, потому что тот давал полноценную разрядку его организму. Но оказалось, что страх за здоровье Леры в силах заглушить у Дана самое сильное либидо, а ее улыбка и нежное объятие вызывали в его теле настоящее расслабление, несравнимое ни с чем.
    Он знал, что Лера наверняка далеко не всё будет ему рассказывать, пытаясь скрыть то, что возможно, дабы он не переживал. Но, если раньше он испытывал напряжение и не мог уснуть, когда не получал лакомый кусок от нее на ночь, совершенно не беспокоясь о причинах того, почему секс откладывается, теперь, если она как-то подозрительно молчала, он места себе не находил. И ей пришлось стать с ним более откровенной. Как ни странно, это очень сблизило их. Это раньше он чурался слишком откровенных подробностей о женских физиологических особенностях, они могли не только напрочь отбить у него всякое желание секса, но даже желание поговорить с ней о чем-то. В ее критические дни он старался держаться от Леры подальше, дабы зря не мучиться от нереализованной похоти. Сейчас же в такие моменты его как магнитом притягивало к ней, он ощущал настоятельную потребность обнимать ее и удерживать в своих объятиях, ведь только так он чувствовал, что может защитить ее, избавляя от плохого настроения и болевых ощущений. Именно это стало приносить ему удовлетворение в такие дни.
    Сейчас своё недавнее поведение с женой Дан вспоминал как эгоизм подростка и очень стыдился этого, потому что наконец-то ощутил себя взрослым, ответственным и, по сути, зрелым и состоявшимся мужчиной. 

***7 
    После возвращения из больницы Лера целую неделю не могла делать обычную домашнюю работу. Этим занимался Дан, а еду готовили по очереди его мать и тёща. Но Мишутка не отходил от Леры и всех отгонял от нее. Только брать его на руки Дан не позволял Лере и уговаривал малыша на просить маму об этом, потому что у нее болит животик. При этом каждый раз у Дана перехватывало горло, потому что Лера инстинктивно все-таки пыталась выполнить просьбу сынишки, хотя и знала, что это может ей навредить. Но для Дана стало почти условным рефлексом во всем теперь защищать Леру и ограждать ее от того, что способно причинить ей боль. 
    В семье опять царил мир, хотя все, не только Дан, изменились после болезни Леры. Это как после грозы всегда проглядывает солнце и все возвращается к исходному состоянию, но уже очищенное от пыли и коросты. И понимаешь, что гроза случилась во благо, хотя и наломала дров. Без нее ты бы многого не понял и не оценил, а после нее ты стал взрослее и мудрее.   

                ***
   
© Copyright: Марк Шувалов,
         июль 2025