Хорошо воспитанный марсианский ребенок

Санька стал марсианином в 2 года и три маленьких месяца.

Некоторое время старался быть большим и хорошим - поднимался на цыпочки, говорил волшебные слова спасибо и пожалуйста, иногда порывался мыть руки - его надо было подхватить за бока, приподнять к умывальнику, он радостно брызгал во все стороны и гордился взрослостью.

Потом задор иссяк, и первые достижения социализации были утрачены - возможно, навсегда.

Но в тот период первой адаптации - нас всех на Марсе, а Саньки в социуме, - он был ангел, относительно чистый - хоть и любил топать по лужам.

И вот пошли мы в гости, впервые на Марсе: событие!
Напоминаем Саньке основы гостевания: поздороваться, руками ничего не хватать, пока сами не предложат, спасибо говорить... Санька еще от себя добавляет: фрукты только мытые - за что получает одобрительный взгляд и поцелуй в макушку.

Гостеприимцы наши, такие же нищие переселенцы, поставили на стол что Бг послал - корзиночку печенья и пару больших бутылок Колы. Мы принесли с собой пирожок - тощенький английский кекс с пестрыми вкраплениями. Затеяли чай заваривать, пошли все на кухню - и там, по старой Земной привычке, начали травить анекдоты. А младенец наш остался наедине с накрытым столом, любуясь снизу вверх на съедобное добро. Хочется ему печенья, но чтоб достать - надо влезть на стул, в грязных ботинках это строго воспрещается, и стремление к печенью подавляется стремлением быть хорошим. Я из кухни подглядываю, и вижу борьбу этих двух векторов - Санька нарезает круги вокруг стола, и стон его души не слышен, но угадывается. Я ему сочувствую, захожу в комнату. Он, как обычно, сияет мне навстречу и - новая борьба: он предупрежден, что в гостях нельзя ничего просить. А как быть? Надо как-то намекнуть, что очень печенья хочется... 

Глядит на меня честным ангельским взором, тычет пальчиком в печенье и спрашивает:
-- Мито?

============================================

П Р И М Е Ч А Н И Я

*** с т а н о в и т ь с я   на   ц ы п о ч к и -
    особенный способ поскорей стать взрослым.
    Санькин друг Тоша в этом однажды преуспел.
    Мы отправились в Хаммат-Гадер - волшебное место, марсианская Земля Санникова:
    долина гейзеров на границе двух миров.
    Долго едешь в тени Голан вдоль иорданской границы.
    Потом крутой серпантин, спиральная дорога - кажется что под землю,
    на самом деле на полторы сотни метров ниже уровня моря.
    Может и глубже.
    После нашей заснеженной Галилеи - тропическая жара,
    вода в самом прохладном источнике под 40С, а есть и 42, и выше.
    В заброшенных термах римского периода - обжигающие 62.
    Крепкий дух сероводорода.
    Зоопарк в стиле сафари, но маленький.
    Огромная крокодилья ферма, от новорожденных ящерок
    до трехметровых зубастых бревен.
    Для малышни  - цирк с дрессированными попугаями.
    Вход конечно платный, для нас - почти неподъемно платный.
    У самых ворот - измерительная линейка: метровый деревянный крокодильчик.
    Кто под планочкой пройдет - тому вход задаром.
    Простодушный Санька протопал под планкой и заулыбался, поджидая меня.
    А честолюбивый Тошка встал на цыпочки, тянулся,
    подпрыгнул - чуть не упал, - но коснулся планки.
    Гордо огляделся - все ли видели, - и потребовал себе билет:
    -- Я большой.
    Стали его уговаривать, что так нечестно, маме очень дорого платить придется.
    Несгибаем Тошка:
    -- Я большой, мне нужен билет.
    Добрые люди все понимают.
    Кто-то сунул в руки Тошкиной мамы свой билетик,
    и "большой" Тошка зашел с собственным билетом, и корешок оторвали,
    и он его в карман положил.

*** а н г л и й с к и й   к е к с -
    это такой исключительно невкусный, но недорогой
    непонятно как исполненный бисквитный кирпичик.
    Непонятно - потому что невеликим трудом можно сделать его вкусным.
    Но почему-то всегда он малосъедобен.
    Зато дешев.
    И на его примере легко объяснять студентам,
    что для разделения выборки на N частей 
    нужно сделать N-1 сечений.

*** м и т о ...
    видно, нуждается в переводе, потому что многие в личку пишут:
    все-мол понятно, кроме загадочного слова в самом конце.
    Да просто все, на языке двухлетнего это означает: мыто ли печенье?
    Можно ли уже наконец его попробовать?