Воспитание бабочек

 
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ 9 И ДОРОГА БЕЗ ВЗВРАТА 1, 2, 3, 4 , 5, 6
Происхождение фотографии было единственной зацепкой. Опять Вион; ухватившись за этот факт, Серена убедила себя, что сходство между Авророй и девочкой на снимке не может быть случайным.

Она сознавала, что у нее в голове складывается новая навязчивая идея. И ничего не могла с этим поделать.

— Десятки пациентов с уверенностью рассказывали мне, что встретили на улице своих давно умерших детей, — сказала ей по телефону доктор Новак. — Это что-то вроде миража: видишь ребенка издалека, и он кажется твоим. Подходишь поближе и понимаешь, что это не он.

— Но на этот раз у меня есть фотография, — возразила Серена, отметая мысль, что разум ее обманывает.

— На самом деле твой случай мало чем отличается от других подобных, — заметила психолог. — Ты знаешь, что девочка на фотографии не может быть твоей дочерью, потому что, как ты сама говоришь, есть существенные отличия, но упорно хочешь верить, будто это знак.

Серена молчала, не зная, что ответить.

— И потом, если уж на то пошло, однажды ты уже поддалась иллюзии, что Аврора еще жива. И закончилось это плохо.

Новак была права. Серене следовало бы уничтожить фотографию и забыть о ней. То же подсказывала и ее беременность. От волнения в последние несколько часов она чувствовала странные спазмы в животе.

— Это безумие, я снова на это купилась, — сказала она в мимолетный миг внезапного просветления.

В трубке повисло короткое молчание.

— Когда ты едешь? — спросила психолог, уверенная, что Серена уже приняла решение.

Та опустила взгляд на рюкзак у своих ног:

— Прямо сейчас.

Она уже надела куртку и была готова выезжать. Звонок доктору Новак, сделанный уже с порога, был лишь последним колебанием — Серена надеялась, что психолог заставит ее передумать. Но той не удалось.

— Я написала профессору записку, — призналась Серена. Лично сказать Ламберти о своем отъезде ей не хватило смелости. — Три дня, мне хватит трех дней. Я ведь немногого прошу, верно?

Но дело было в другом, и от Новак это не ускользнуло:

— Почему ты не хочешь, чтобы он поехал с тобой?

— Потому что боюсь утащить его в пропасть, из которой отчаянно пыталась выбраться. И потому что он нужен мне здесь. Иначе у меня, возможно, не будет причины возвращаться.

Дорога без возврата

1,

Третий раз Серена отправилась в Вион на старой малолитражке Ламберти.

Она вела машину, вытянув руки вперед: сиденье пришлось отодвинуть, чтобы поместился живот. Тем не менее часы за рулем пролетали довольно быстро, и ей

хватило пары остановок, чтобы размять ноги, восстановить водный баланс и пописать.
Серена добралась до долины в первой половине дня.

Пейзаж был в точности таким, каким она его помнила, — сказочным, девственным. Но раньше Серена видела его только зимой, а в прошлый раз уехала, когда близилась весна. Хотя сейчас был еще сентябрь, лето быстро сменялось осенью. С деревьев начали облетать листья, а природа постепенно окрашивалась в желтые и рыжие тона.

Серена проехала мимо станции самообслуживания, где шесть лет назад в последний раз заправила внедорожник в полной уверенности, что больше сюда не вернется. Она помнила, как обратила к душе Авроры, где бы та ни была, безмолвную молитву освободить ее от обязательства быть ее матерью.

Ты так же сильна, как и я. Но сейчас ты должна меня отпустить.

Сейчас ей казалось, что дочь снова призывает ее назад. Только теперь Серена была не одна. Малыш, которого она носила под сердцем, каждое мгновение напоминал ей, что она не может позволить себе рисковать.

Взглянув на часы, она подсчитала, что через несколько минут Ламберти вернется домой. Кто знает, как он отреагирует, когда прочтет записку. Серена с минуты на минуту ожидала звонка. Ей хотелось бы успокоить его, заверив, что у нее есть план. Однако она сунула в карман рюкзака фотографию трехлетней девочки, как две капли воды похожей на Аврору, но еще понятия не имела, что с ней делать.

Она въехала в деревню. Вион тоже не слишком изменился. Колеся по улицам, до странности знакомым, Серена ощутила приступ клаустрофобии.

Почти на автопилоте она добралась туда, где некогда стояло шале пансиона. Защитное ограждение с альпийскими пейзажами-обманками исчезло. На месте сгоревшего здания теперь была площадь с фонтаном в центре и цветочными клумбами.

Ей приятно было видеть, как дети со смехом играют в догонялки.

Продолжив путь, Серена миновала местный полицейский участок. Она взглянула на вход, гадая, сидит ли командир Гассер в своем кабинете. Сейчас ей не стоило попадаться ему на глаза и сообщать, что она вернулась.

До сумерек оставалось недолго, и после краткой остановки в продуктовом магазинчике она направилась в апарт-отель неподалеку от деревни.

При бронировании она запросила те же мини-апартаменты, которые занимала шесть лет назад.

Медленно, опираясь на перила, Серена поднялась на второй этаж. Она и забыла, что здесь нет лифта. Уже у самой двери ее смартфон издал звук: входящее сообщение.

Ей написал Ламберти.

Серена прочла сообщение с замиранием сердца.

Он был не согласен с ее решением совершить эту поездку в одиночку. И упрекал ее, потому что в ее положении следовало быть осторожнее. Однако он, похоже, не сердился — скорее беспокоился. Это застало Серену врасплох: она не привыкла, чтобы за нее кто-то тревожился. Ее родители после развода очень быстро начали новую жизнь, и Серена всегда думала, что была для них своего рода случайностью. Отец и мать перекидывали ответственность за ее благополучие друг на друга, и, как следствие, ни один из них особо ею не занимался. Что же касается Авроры, то ее дочь не успела ни повзрослеть, ни даже понять, что они одиноки в мире, а потому зависят друг от друга.

Прочитав сообщение Ламберти, Серена положила смартфон обратно в рюкзак, который затем бросила у порога вместе с пакетом покупок; затем открыла дверь, вошла и осмотрелась.

Стены гостиной по-прежнему были обшиты деревянными панелями, но коричневый ковролин, на котором она лежала в полубессознательном состоянии, пока вокруг бродил злоумышленник, заменили светлым паркетом. Обивку двухместного дивана также сменили с клетчатой на красную. Телевизора больше не было.

Серена забыла о раздвижной двери на балкон и о самом балконе с видом на парковку. Металлический столик и пластиковое креслице исчезли.

Кухонный уголок справа обновили. Электрическую плиту поменяли на индукционную. Мини-холодильник тоже был новым — этот не храпел. В спальне и ванной кардинально сменили стиль. Теперь повсюду доминировали охристые тона.

Серена немного пожалела о прежнем убожестве: она больше не узнавала свою берлогу. Апартаменты стали безликими. Даже запах табака, приправленный сосновым освежителем воздуха, и тот улетучился. Зато осталась керамическая пепельница с рекламой известного аперитива.

Как и раньше, уборка во время пребывания гостей не предусматривалась, а постель меняли всего раз в неделю. Но Серена все равно собиралась использовать только один комплект белья и полотенец.

«Три дня», — повторила она самой себе. Три дня, а потом она вернется домой, и точка.

Время поджимало, поэтому Серена решила по-быстрому поужинать тем, что купила в продуктовом магазине, а затем сразу же отправиться в первое место, которое хотела посетить.

Она воспользуется темнотой. Вот бы еще не бояться.

2

В темноте дорога до жилища Адоне заняла больше времени, чем рассчитывала Серена.

Дом остался таким же, каким она его помнила, — уединенная хижина посреди большого луга, окруженная горами. Небо было ясным и звездным, в лунном свете обстановка выглядела одновременно уютной и зловещей.

Серена вышла из малолитражки. Она надела куртку, потому что вечером было холодно. Застегнув молнию и прихватив рюкзак, она направилась к дому.

Хижина казалась необитаемой. Но такое же впечатление у нее сложилось и тогда, когда там был ее старый друг. «Из трубы не шел дым», — вспомнила Серена. Впервые она попала туда, войдя без разрешения, потеряла сознание, ударившись головой, очнулась на койке Адоне, в мастерской на задах, среди зловонных паров того, что позже оказалось растительным клеем, и увидела перед собой целую коллекцию жутких орудий пыток, которые на самом деле были безобидными переплетными инструментами.

При этой мысли Серена покачала головой. Ей все еще было стыдно за свою глупость.

Дверь оказалась закрыта. Серена обходила хижину, осматривая окна, пока не нашла одно, которое казалось только прикрытым. Навалившись на створки, она поняла, что их заклинило, и ей потребовалось какое-то время, чтобы справиться с заржавевшими петлями.

Наконец окно распахнулось. Из-за внушительных размеров живота Серене пришлось сильно постараться, но она все-таки перелезла через подоконник.

Включив принесенный с собой фонарик, она осветила комнаты, погребенные под пылью и тоской. Находиться здесь было неприятно, но Серена гнала от себя это чувство.

Она направилась в старую мастерскую.

Серена постаралась не задерживаться взглядом на койке, где занималась любовью с Адоне и где нашли его безжизненное тело. Вместо этого она посмотрела на его верстак. Все инструменты на столешнице лежали упорядоченно, словно в ожидании. Там же были и черные резиновые перчатки, но приемник, по которому ее друг слушал только классическую музыку, печально молчал.

Стараясь не поддаваться ностальгии, Серена отвернулась и направила луч фонарика туда, где был книжный лабиринт.
Ее охватило разочарование. Их увезли.

Она была убеждена, что книга, где лежала фотография, которая затем оказалась в деревянной шкатулке, все еще здесь. На самом деле это была лишь смутная догадка, но ей больше не за что было ухватиться.

Она надеялась, что, найдя книгу, выяснит что-то еще о снимке с загадочной девочкой. Может, имя. Посвящение. Или хотя бы штемпель магазина, где эту книгу купили. Какой-то знак, который помог бы ей немного отодвинуть границы тьмы.

Следовало бы догадаться, что после смерти Адоне хижину опустошат.

Осталась только груда томов, не подлежавших восстановлению. Они покрывались плесенью, сваленные как попало в углу мастерской. Сейчас, глядя на книги, брошенные, потому что они были слишком испорчены и ничего не стоили, и потому, что их больше некому было восстановить, Серена почувствовала огромную печаль.

Она уже собиралась отказаться от своих намерений, но потом передумала. Среди этих отбросов оказалась монография о мультивселенной, которую подарил ей Адоне и которая дала ей новую точку зрения на ее судьбу и судьбу Авроры.

Кто знает, возможно, залежавшиеся остатки преподнесут ей и другие сюрпризы.

Не питая особых надежд, Серена все же прошла в угол, где были свалены безнадежные книги, положила рюкзак на пол, опустилась на четвереньки и начала рыться в груде. Она брала тома и один за другим проверяла их при свете фонарика, надеясь, что ее внимание привлечет какая-нибудь деталь. Но ничего интересного не обнаруживалось, а это, к сожалению, была ее единственная зацепка.

Минут через двадцать Серена решила сделать перерыв и достала из рюкзака бутылочку. Когда-то она была бы наполнена «Плюшевым мишкой», теперь же — простой водой. Серена села так, чтобы вытянуть ноги и поудобнее устроить живот, и сделала большой глоток.

Интересно, куда делись все остальные книги из мастерской.

«Их забрала сестра Адоне», — ответила себе Серена, вспомнив, как увидела возле хижины женщину, загружавшую коробки в фургон с выцветшей надписью «Книги» на борту.

Надо поговорить с этой сестрой. Возможно, она сможет помочь.

Утолив жажду, Серена вернулась к книгам — не хотелось бросать дело на полпути.

Перерывая тома, она добралась почти до основания груды. Когда она уже уверилась, что не найдет ничего интересного, в руках у нее оказалась книга, с виду не имевшая изъянов, из-за которых ее следовало бы выбросить.

Просто старая книга.

«Волшебная деревня Ноив», — прочла Серена на обложке. Название на фоне нарисованного леса. Тут и там виднелись колпаки гномов, прячущихся за деревьями, камнями или кустами. От Серены не ускользнуло, что «Ноив» — это «Вион» наоборот. На первой странице обнаружилось написанное карандашом имя.

Стерли Адоне.

Почерк был детским, и это подтвердило, что текст перед ней не такой, как остальные. Он был из прошлого ее друга. Но почему такая личная вещь оказалась среди отбросов? И тут Серену поразила еще одна деталь. На той же странице была надпись, на первый взгляд похожая на химическую формулу.

CoCl2 + 2H2O + 6H2O

На сей раз почерк был взрослее и автор использовал красную ручку. Возможно, надпись ничего не значила, но в таком контексте она смотрелась неуместно.

Похоже на ребус.

Серена не могла быть уверена, что надпись сделал ее друг. Но сейчас что-то подсказывало ей, что сборник сказок оставили здесь намеренно.

Полная решимости разгадать эту загадку, она полистала книгу.

Сказки повествовали о приключениях гномов из таинственной деревни, скрытой среди альпийских лесов.

Серена заметила, что уголок одной из страниц загнут. Она перелистнула туда и нашла историю о двух братьях, Хасли и Малассере. Быстро пробежав глазами иллюстрированные тексты, она в общих чертах поняла, что первый гном добрый и щедрый, а второй злой. Хасли готовил сладости и угощал всех. Малассера изгнали из деревни за жестокие проказы. Вдобавок он проникал в дома людей, переворачивал там все вверх дном и часто устраивал пожары.

Серена замерла, задумавшись о маленьком Адоне и о тяге к огню, которая зародилась у него в детстве.

Дочитав сказку, Серена вернулась к первой странице с химической формулой. Ей вспомнилась шкатулка с закладками, которую друг прислал ей, прежде чем покончить с собой. Ей показалось, что эта посылка и сборник сказок как-то связаны.

Что-то вроде следа из хлебных крошек.

Как бы там ни было, в последнее время Адоне повредился в уме. Так сказал по телефону командир Гассер. Пару раз я заходил его проведать, и он постоянно разговаривал сам с собой, а меня не замечал.

Серена почувствовала себя виноватой. Отчасти она стала причиной отчаяния, которое заставило Адоне лишить себя жизни. Он подпустил ее к себе, а она его обманула. Она подарила ему немного человеческого тепла, не думая о том, к каким последствиям приведет разлука. Хотя оба они знали, что рано или поздно она покинет Вион, Адоне никогда не винил ее в этом. Но когда снова остался в одиночестве, что-то внутри него безнадежно сломалось.

— Прости меня, — произнесла Серена, как будто он еще мог ее услышать.

Если бы не фотография этой девочки, так похожей на Аврору, она бы уже бросила след, который, похоже, проложил для нее переплетчик.

Она уже собиралась закрыть сборник сказок и положить его туда, где нашла. Но на мгновение задержала взгляд на химической формуле.

Внутри у нее что-то щелкнуло.

Серена достала из рюкзака смартфон, желая узнать, что это за соединение. Она не забыла, что в хижине не ловит сотовая связь, но прошло много лет, и теперь на ее более современной модели телефона отображалась одна полоска. Открыв интернет-браузер, Серена ввела буквы, знаки и цифры в строку поисковика и замерла в ожидании.

Результат ее ошеломил. Хлорид кобальта, он же кобальтовая соль.

Адоне умер, держа в руках учебник ботаники, где скрывалась тайная любовная переписка, написанная голубыми чернилами, которые проявились только при нагревании.

Серена снова взглянула на первую страницу сказки о Хасли и Малассере, поднесла книгу ко рту и подышала. Ничего не произошло, но она не сдалась и подышала снова. Еще раз, а потом еще и еще.

Наконец на бумаге проступило что-то голубое. Буквы — возможно, призрачное слово, которое в холоде комнаты тут же исчезло. Но Серена упорствовала в надежде, что своим горячим дыханием выманит надпись снова.

Так и случилось.

На странице скрывались несколько предложений. Несколько минут она дышала на бумагу и пыталась прочесть: слова исчезали мгновенно и читать нужно было очень быстро. В конце концов Серене удалось составить таинственное послание:

Найди первую сову.
Посмотри на снег вокруг огня.

Купи цветы.

3

Серена забрала сборник сказок с собой и бо;льшую часть ночи провела без сна, размышляя о подсказках, которые оставил для нее Адоне. Если, конечно, это подсказки, а не бред человека, отрезанного от мира и в итоге покончившего с собой. Серена даже не могла с уверенностью утверждать, что эти указания предназначались ей.

Найди первую сову. Посмотри на снег вокруг огня. Купи цветы.

Почему Адоне решил скрыть эти три предложения с помощью кобальтовой соли вместо того, чтобы написать их обычными чернилами? От кого он пытался их утаить? Возможно, у него не было причин. Возможно, это просто плод его мании преследования. Серена не знала, в каком состоянии был ее друг, когда это писал.

В любом случае наименее туманным было указание насчет цветов.

Проснувшись, Серена решила, что последовать этому совету ей ничего не стоит. А если он окажется бредовым, она всегда сможет отнести цветы на могилу Адоне.

Она оделась, позавтракала молоком и печеньем, села в малолитражку и поехала в деревню.

Поискав в интернете цветочные магазины в Вионе, она обнаружила, что он всего один и расположен в историческом центре. Маленькую лавку, переполненную цветами, она заметила сразу. Витрины нет, вход прямо с улицы, часть тротуара заставлена вазами.

Войдя в магазин, Серена очутилась среди зарослей. Передвигаться с рюкзаком за спиной в такой тесноте было непросто. Продавца нигде не было видно.

— Доброе утро, — все же произнесла Серена.

— Доброе утро! — донеслось из глубины маленькой оранжереи. — Сейчас подойду, — пообещал женский голос.

Серена посмотрела туда, откуда услышала голос, и присмотрелась. Среди зарослей угадывалась чья-то тень. Хозяйка составляла букет в подсобке. Различался только ее силуэт.

Серена озиралась, пользуясь ожиданием, чтобы поискать идеи для сада нового дома в Милане.

— Может, пока скажете, что вам нужно? — снова крикнула цветочница. — У вас есть какие-то конкретные запросы? Если выбираете подарок, то сегодня утром мне доставили бувардии, каллы и розы. А еще у меня есть красивые циннии.

Серена перестала озираться. «Этот голос», — сказала она себе. Теперь он казался до странности знакомым. Она снова вгляделась между растениями, пытаясь рассмотреть женщину получше. Каштановые волосы, светлые глаза и румяные щеки. Возраст — около сорока, полная грудь. Вряд ли Серена когда-нибудь ее видела.

— Если хотите, могу сделать вам букет из гортензий и камелий, — продолжала продавщица. — Они совсем свежие.

И тут Серена отчетливо услышала в голове знакомую фразу.

С Авророй все в порядке.

Ее словно отбросило назад во времени — в ту проклятую ночь. В ее памяти зазвонил мобильник.

«С Авророй все в порядке», — сказала по телефону воспитательница.

«Но?..» — спросила Серена, все еще предчувствуя что-то плохое.

«Но сегодня ночью в пансионе произошел пожар».

Эти фразы до сих пор ясно отдавались в памяти. Серена и не думала, что все еще помнит голос, который их произнес. Однако он навечно запечатлелся у нее в душе.

Вскоре цветочница вышла к ней. Берта, само собой, не узнала ее и улыбнулась.

— Итак, нашли что-нибудь, что вам понравилось? — спросила она, еще ничего не подозревая.

— Я мама Авроры, — сказала Серена, уверенная, что этого будет достаточно.

Лицо женщины тут же изменилось.

— Я вас ждала, — серьезно произнесла она.

Купи цветы.

Совет Адоне Стерли обрел смысл. 4

Они устроились в подсобке — в зоне отдыха с двумя плетеными креслами и столиком. Берта предложила Серене свежий лимонад. Та согласилась. Женщина налила ей лимонада в стакан из кувшина. Все происходило тихо и крайне спокойно. «Наверное, Берта хочет потянуть время», — подумала Серена, полагая, что цветочнице нелегко оказаться с ней лицом к лицу.

Она заметила, что воспитательница то и дело поглядывает на ее живот, как будто ища способ увязать эту беременность с мыслью о девочке, сгоревшей заживо. Несомненно, цветочница задавалась вопросом: если Серена вот-вот привнесет в мир новую жизнь, зачем она вернулась в прошлое?

— Я ушла из семьи, в которой работала, — начала Берта, имея в виду свое прежнее место гувернантки. — Только по этой причине мы и не встретились шесть лет назад — я еще была в Женеве.

— Я много раз звонила вам на мобильный, — заметила Серена. — Вы ни разу не ответили ни на звонок, ни даже на сообщение.

— Я сохранила ваш номер, — призналась женщина. — Я не отвечала из трусости — думала, что вы хотите обругать меня, сорвать на мне злость. Разумеется, я и предположить не могла, что вы были здесь, в Вионе, и искали ответы. Я поняла это, только когда Луиза и Флора попытались втянуть меня в свою аферу.

Серена решила принять эти объяснения на веру.

— Почему вы только что сказали, что ждали меня?

— Потому что я уверена, что в жизни все возвращается. Мы с вами разговаривали только по телефону и никогда не виделись, — вспомнила женщина, которая перепутала Аврору с Орели. — Но несколько лет назад ко мне в магазин пришел мужчина и начал задавать вопросы.

— Адоне Стерли?

— Да, — подтвердила Берта. — Он вырос передо мной, как из-под земли. Я знала, кто он, — в Вионе все его знали. Но мы также знали, что он постоянно сидит взаперти в своей хижине. Его много лет никто не видел.

Серена задавалась вопросом, что заставило ее старого друга покинуть убежище и отправиться в деревню. Вероятно, на то была важная причина.

— О чем вас расспрашивал Адоне?

— Он попросил рассказать о последней ночи в пансионе. Но я только повторила то, что уже рассказывала полиции, адвокатам, судьям и всем, кто допрашивал меня после пожара.

В ее тоне зазвучали нотки нетерпения. Серена догадалась, что после трагедии Берте тоже было нелегко двигаться дальше.

— Стерли устроила ваша версия? Просил ли он что-нибудь добавить, уточнить?

— Когда я договорила, он ушел, не сказав ни слова.

Серена поставила стакан с лимонадом, достала из рюкзака книгу сказок о гномах и положила на плетеный столик. Берта взяла ее в руки.

— Узнаёте? — спросила Серена у воспитательницы.

— Такая книга есть у каждого ребенка, выросшего в этих горах, — ответила та. — Эсиль, Баламель, Инох и другие гномы — товарищи нашего детства.

— Хасли и Малассер, — произнесла Серена, больше ничего не добавив.

— Их история ужасала и зачаровывала меня больше всего, — сказала Берта, подчеркивая это противоречие.

В сказке действительно были жуткие моменты и  местами она больше походила на страшилку. Детей такие истории пугают и привлекают.
— У книги нет автора, — отметила Серена. — Я думала, это сборник народных преданий.

— Имена, — сказала Берта. — Ортофин, Маллик, Синлук… Не замечаете, как странно они звучат? Изначально персонажи были не гномами, а горными демонами.

Эта новость поразила Серену. Воспитательница продолжала:

— В прошлом предания выполняли воспитательную функцию: с их помощью детей учили держаться подальше от опасностей. Со временем истории смягчили, чтобы не слишком пугать.

— Я думала, что Хасли добрый… — сказала Серена.

— Есть версия этой сказки, в которой выясняется, что на самом деле Хасли и Малассер — один и тот же гном. Сначала он заманивает детей сладостями, а потом хватает и похищает.

От последних слов Серена замерла.

— «Найди первую сову. Посмотри на снег вокруг огня». Эти две фразы вам что-нибудь говорят?

Женщина покачала головой.

Серена сочла, что пора перейти к конкретике. Достав из рюкзака фотографию, найденную в шкатулке с закладками, она протянула ее Берте:

— Вы когда-нибудь видели эту девочку?

Женщина посмотрела на фотографию, и ее настроение мгновенно изменилось.

— Это Аврора, — сразу же ответила она. — Зачем вы мне ее показываете? Думаете, я не помню, как выглядела ваша дочь? — с негодованием добавила она. — Я узнаю ее, хотя здесь она и младше. — Однако затем она присмотрелась к снимку трехлетней девочки повнимательнее. — Нет, это не Аврора, — сказала она, успокаиваясь. — С ней что-то не так… Не знаю… Может быть, прямые волосы… Но не только…

Серена не вмешивалась, ожидая, пока Берта дойдет до всего своим умом.

— Как вы думаете, фотографию сняли в Вионе?

— По-моему, такое же деревянное распятие висит над алтарем в церкви Черного камня, — предположила Берта. — Но я не уверена.

Серена запомнила название, чтобы это проверить. Книгу и фотографию она убрала обратно в рюкзак.

— Благодарю за беседу и за лимонад, — сказала она и встала. Она не совсем понимала, зачем Адоне послал ее сюда, ведь цветочница, похоже, ничего дельного не знала.

Но Берта удержала ее:

— Я хотела сказать вам, что в ту ночь сделала все возможное, чтобы уберечь девочек.

«Она надеется на отпущение грехов», — поняла Серена по ее грустному тону.

— Мне не удалось спасти вашу дочь, и дальше были клевета, недоверие… Поэтому несколько лет назад я предпочла уехать из Виона.

— Это был несчастный случай, — заверила ее Серена. В конце концов, так гласила экспертиза, подтвержденная судебными решениями. — Никто не мог ни предсказать, ни предотвратить то, что произошло, — добавила она. — Я сделала все, чтобы в это не верить. Но когда мне показали зуб Авроры, я подумала, что это доказательство освободило не только меня, но и душу моей дочери, которая теперь может покоиться с миром. — Она выдержала паузу и решительно произнесла: — Пожар, начавшийся на чердаке шале, вызвало короткое замыкание. И я приняла самую вероятную версию, иначе до сих пор не могла бы двигаться дальше, — заключила она, поглаживая живот.

Берта опустила взгляд и погрузилась в воспоминания.

— Я никогда в жизни не видела такого густого снегопада, — сказала она полушепотом. — Той ночью все было так странно… Дом полыхал, а вокруг непонятно почему пахло печеньем.

— Печеньем? — Голос Серены слегка дрогнул.

Воспитательница кивнула.

Запах бомб Адоне.

— Вы когда-нибудь рассказывали кому-нибудь эту подробность? — спросила Серена с нетерпением.

Женщина поразмыслила.

— Я рассказала об этом Стерли в день, когда он сюда пришел.

Теперь Серена поняла, зачем переплетчик отправил ее в цветочный магазин. Но чтобы разрешить эту новую загадку, ей понадобился бы Адоне. Если дым пожара пах печеньем, возможно, это был не просто несчастный случай. Возможно, кто-то и впрямь подражал зажигательным методам пиромана. Хотя поговорить с ним самим Серена уже не могла, у нее оставался еще кое-кто — еще одна женщина, которая тоже была близка с самым ненавистным человеком в Вионе.

— Не подскажете, где мне найти Бьянку Стерли? — спросила она цветочницу, стараясь не выдать волнения.

Брат и сестра не разговаривали друг с другом много лет, и Серена не знала, согласится ли женщина с ней побеседовать.

— Бьянка Стерли ходит в церковь пятидесятников, — ответила Берта. — Попробуйте поспрашивать там.

Внезапно Серена вспомнила, где может ее найти.

— Сегодня суббота, да? 5

Впервые она увидела Бьянку Стерли не возле хижины Адоне, когда та загружала в фургон коробки с книгами. В тот раз Серена только связала ее лицо со случившимся в зимний субботний день, когда пятидесятники собрались на службу под открытым небом на заснеженной лужайке перед зданием общины, к которой принадлежали и Гассер с семьей.

В ту субботу Серена была вне себя и явилась сообщить командиру, что в ее апартаменты проник злоумышленник. Тогда она не сомневалась, что ее дочь выкрали, а пансион подожгли, чтобы уничтожить следы похищения.

Шесть лет спустя, после слов Берты, версия о поджоге снова показалась Серене наиболее вероятной. Но сейчас она не станет устраивать скандал. Она ограничится тем, что найдет сестру Адоне и попросит о встрече, которая может состояться позже и в другом месте.

Серена подъехала к церкви на малолитражке и припарковалась рядом с другими машинами. Верующие прибывали порознь, еженедельное священнодействие еще не началось. В ожидании бо;льшая часть общины оставалась на погосте. Одни болтали, другие только здоровались друг с другом. Неподалеку кучка прихожан готовила прохладительные напитки. Все выглядели очень дружными и доброжелательными.

Серена будто заново переживала сцену шестилетней давности, когда командир Гассер, который был там с женой и дочерьми, перестал петь гимн Господу и отошел с ней поговорить. В тот раз он и все остальные были одеты в белые хитоны. По ее вине они прервали службу.

Гассер вел себя с Сереной даже слишком мягко — другой на его месте послал бы ее куда подальше. Но хотя она его и ненавидела, этот человек оказался отзывчивее многих других. В тот раз он, казалось, искренне за нее переживал. Он спросил, не употребляла ли она наркотики или алкоголь. Не в состоянии отрицать то, что было очевидно по ее поведению, Серена притворилась оскорбленной и повернулась спиной, чтобы уйти. Присутствующие снова начали молиться. И лишь одна женщина продолжала смотреть на нее. Сестра Адоне.

Сейчас, спустя столько времени, Серена плохо помнила, как выглядела Бьянка Стерли. Короткие светлые волосы. Не слишком высокого роста. Очки. Молочно-белая кожа. Больше всего ей запомнилось суровое, жесткое выражение лица.

В ее неотступном взгляде Серене чудилось осуждение. Теперь она уже не была уверена, что сможет ее узнать.
Серена решила не приближаться к прихожанам, а понаблюдать издалека в надежде, что различит среди них Бьянку Стерли до прибытия Гассера: ей не хотелось оправдываться за свое присутствие в Вионе. Она прошлась, держась края лужайки перед зданием общины. К счастью, никто не обращал внимания, не спрашивал, кто она такая и что здесь делает.

Атмосфера была приятной. Люди смеялись, все выглядели спокойными и беззаботными. Мужчины и женщины всех возрастов, молодые и старые. Дети играли в догонялки, подростки сбились в стайку у низкой ограды. Ясно ощущалось сильное чувство общности.

На мгновение Серена пожалела, что никогда не испытывала ничего подобного. Она затосковала по глюкам — пожалуй, только с ними ее объединяло нечто сопоставимое. Но глюкам всегда не хватало самого важного элемента — радости.

Размышляя об этом, она увидела подъезжающий фургон, на борту которого все еще разборчиво читалась надпись «Книги». Серена сосредоточилась, не сомневаясь, что скоро увидит, как из автомобиля выйдет сестра Адоне.

Машина припарковалась. Раньше водительской дверцы открылась дверца со стороны пассажира. Из фургона вышла светловолосая девочка лет двенадцати-тринадцати. Серена видела ее только со спины. Девочка подошла к компании ровесниц. Серена сразу сообразила, что это та самая племянница Адоне, которая по воле своего дяди ничего о нем не знала. «Интересно, так ли это до сих пор, — задумалась Серена, глядя на нее. — Интересно, соблюдала ли ее мать уговор ничего ей не рассказывать и после смерти брата».

Серена подождала, пока из фургона выйдет Бьянка Стерли. И наконец увидела ее: женщина не сильно изменилась. Только волосы слегка поседели. Она по-прежнему была очень худой.

Пока сестра Адоне запирала машину, внимание Серены снова привлекла ее дочь, которая с улыбкой обнимала и целовала подруг. Когда девочка обернулась, Серена увидела ее лицо.

У нее ни на секунду не возникло сомнений. Это была Аврора.

6

Серена не раздумывая бросилась к девочке. Чем ближе, тем больше она уверялась в том, что видит. Аврора выросла, стала на семь лет старше, но это была она. На голове у нее больше не было буйной копны волос, но это нисколько не поколебало уверенности Серены. Материнский инстинкт подсказывал ей, что она не ошибается.

— Аврора! — крикнула она.

Кое-кто обернулся, но девочка продолжала болтать с ровесницами.

— Аврора! — сдавленным голосом повторила Серена.

Радость и отчаяние слились воедино. Невозможно было передать ее чувства.

Пошатываясь и держась за живот, она шла к дочери. Чуть не споткнулась, но ее не остановило даже это. Прошло столько времени, что она не хотела терять ни секунды больше. Происходило что-то вроде чуда. Серена не задавалась вопросом, почему это происходит и почему именно сейчас. Она больше не пыталась мыслить рационально. Ей хотелось лишь снова обнять свою дочь.

— Аврора! — еще раз окликнула ее она. По ее лицу текли слезы.

На сей раз девочка посмотрела на нее, как, впрочем, и ее подруги, и остальные прихожане. Серена уловила что-то в ее взгляде. Удивление? Изумление? Нет, замешательство. Как будто девочка не уверена, что обращаются к ней.

Серенa раскинула руки и прижала ее к себе. Девочка застыла, словно парализованная. Однако через несколько мгновений высвободилась и оттолкнула Серену, но при этом упала сама.

Испугавшись, что это она сбила ее с ног, Серена протянула ей руку. Но замерла, увидев выражение лица Авроры. Дочь ее боялась.

А потом девочка закричала.

ДОНАТО КАРРИЗИ