Огурцы

                Огурцы




     Роман Борисович родился в небольшой деревне Липецкой области, и каким-то необъяснимым образом он смог быстро разбогатеть, да так, что стал не только единственным богатым человеком в своей деревне, но одним из самых знаменитых людей в области. Не просто богатым, а очень богатым. Путей к богатству не так уж и много, и всем они известны, но никто никогда не признается, не объяснит, каким образом он разбогател. Роман Борисович легко мог купить себе дом в самых престижны районах любой страны, например замок, где-нибудь под Парижем. Мог купить дорогую яхту или самолет. Но он ничего этого не покупал, не швырялся деньгами, жил скромно, но и ни в чем себе не отказывал.
     Роман Борисович строил высотные дома в столице, в Сочи, во Владивостоке и даже принимал участие в решении жилищных проблем в Китая. Строил, а потом продавал всем желающим. Можно сказать, делал людей счастливыми. Делал он это не бесплатно, конечно, но, как бы там ни было, все же он исполнял заветные желания людей. А это, согласитесь, всегда благородно. Поэтому его заслуженно награждали орденами и медалями. Да и сам себя Роман Борисович считал человеком достойным  и весьма полезным для общества. Нередко он сам себя называл благотворителем или творцом благ для человечества. На самом деле, он никогда не думал о людях, для которых творил эти блага. Его никогда не интересовало мнение тех, которые въезжали в новые квартиры. Его никогда не интересовало, что о нем думали  те, которые брали ипотеку в банке. Он хорошо знал, что отдельное жилье – это благо для любого, и он это благо создавал. И попробуйте возразить, у людей это действительно была радость, еще какая радость - своё отдельное жильё.
     А ведь когда-то Роман Борисович был простым человеком, таким же, как и все, с простыми, легко исполнимыми желаниями. Учился в школе, как все служил в Армии, а потом работал, и зарплата у него была такая же, как у всех. И, как и все, мечтал он о семейном счастье, счастливых детях и, конечно, о собственном отдельном от родителей жилье. Правда, в отличие от всех, он не знал, что такое ипотека. Что такое взять кредит на двадцать лет, и все эти двадцать лет жить в квартире, принадлежащей банку. Всего этого Роман Борисович не испытал на себе. И чем богаче становился Роман Борисович, тем заметнее отличался от всех других, а потом, вообще, убедил себя, что он не такой, как все. Это легко сделать. А вот найти человека, который считал бы себя таким, как все, почти невозможно.
     Кстати, об Армии.  Роман Борисович никогда не забывал годы своей службы. С каждым годом какие-то силы все сильнее и сильнее тянули его в места, где он провел армейские годы, где возмужал, что называется, понюхал пороху, где оставил своих верных друзей. Произошло это спонтанно. Будучи уже богатым человеком, решил Роман Борисович наведаться в места своей армейской службы, тем более что места эти были не так далеко от столицы, каких-то двести с лишним километров.
     Леса под городом Тейково Ивановской области густые, дремучие, в них когда-то и базировалась воинская часть, в которой служил Роман Борисович. Теперь там уже никакой части не было. Остались заброшенные казармы и заросшая травой бетонная дорога к ним.
     – Завтра с утра едем в Тейково... – сообщил Роман Борисович своему водителю.       
     Была суббота, выехали рано утром. Дорога отвратительная: две узкие полосы навстречу друг другу почти впритык. Машину то трясло, то подбрасывало. Одно время у Романа Борисовича даже возникло желание вернуться. После ста пятидесяти километров от Москвы, машин стало меньше, дорога ухудшилась, но меж полей хорошо просматривалась. Картина жизни менялась на глазах, поездка становилась интересней, необычной, напоминающей экскурсию в прошлое.
     Дорогу в воинскую часть найти так и не удалось, и местные жители ничем помочь не смогли. Более тридцати лет прошло, в памяти многое стерлось. Города Роман Борисович помнить не мог, в увольнение его отпускали редко, но он помнил, что воинская часть должна была быть к северу от города. Когда все дороги к северу были обследованы, и никаких признаков воинской службы обнаружены не были, ничего не оставалось, как вернуться обратно в Москву. Так Роман Борисович и решил. Но по дороге попался городской рынок, и тогда Роман Борисович решил пройтись по торговым рядам, посмотреть.
     – У тебя мелочь есть? – спросил Роман Борисович своего водителя.
     – Нет, только карточки, – водитель открыл крышку подлокотника, – хотя, подождите, здесь должна быть какая-то мелочь.
     – Как же ты без наличных ездишь? А если ГАИ остановит? – спросил Роман Борисович.
     – С ними мы полюбовному расходимся, я им говорю, что вожу помощника президента, и они верят, – засмеялся водитель и выкрикнул, – нашел мелочь, но всего семнадцать рублей.
     Роман Борисович вышел из машины и направился к торговым рядам. Он не знал, зачем ему понадобились наличные деньги, что он собирался купить, и чем его заинтересовали эти убогие палатки богом забытого провинциального городка. Что ему здесь понадобилось?  Человеку, который не помнил, когда он был в магазинах, давным-давно ничего не покупал и, пожалуй, не представлял, что такое дорого, и что такое дешево.
     Пройдя несколько палаток, Роман Борисович словно опомнился, резко развернулся, и пошел назад. Сделал несколько шагов и остановился у головных уборов.
     – А сколько это стоит? – спросил, и покрутил в руках белую кепку с кнопкой на макушке. Кепка действительно ему понравилась.
     – Триста пятьдесят рублей, – ответила молоденькая девушка с сигаретой в руке, –  недорого, сейчас таких цен нету, прикинь, если хочешь.
     – Да нет...
     – Не хочешь? Ну, бывает, когда денег нет, ничего не хочется... – продолжила девушка, – приходи, когда деньги будут, – и отвернулась к другому покупателю с теми же завлекающими словами.
     А Роман Борисович не обиделся, даже улыбнулся. На самом деле он не выглядел человеком, у которого водятся деньги. Уставший, небритый, коротко постриженный, с обширной залысиной, а на руках даже обручального кольца не было. К тому же, простая белая футболка, джинсы и кеды. Джинсы хоть и дорогие, но с протертыми дырками, как и положено по требованию последней моды. Словом, все это делало Романа Борисовича не покупателем, а простым  прохожим без денег. Но его все это не расстраивало. Его уже давно не интересовали ни цены, ни продавцы, ни покупатели, поэтому он улыбнулся сам себе и направился к машине.
     Последней в торговых рядах была старушка. Она сидела на низеньком стульчике и торговала свежими огурцами, петрушкой, укропом, зеленым луком. Роман Борисович остановился, обратил внимание на огурцы. Когда-то, в увольнении, вот такая же старушка угостила его со словами: «бери, милок, свежие, только что с грядки, горьких нет». О-о... какие это были огурцы. В пупырышках, с белым бочком и желтым хвостиком. Точно такие же лежали у старушки, а под огурцами висел ценник –  40 руб. Пройти мимо Роман Борисович не мог.
     – Почем огурчики? – вырвалось у Романа Борисовича.
     – Сорок рублей за кило, бери, милок, свежие. Только что с грядки, горьких нет.
     И эти слова старушки заставили улыбнутся Романа Борисовича. Он достал из кармана семнадцать рублей, пересчитал их на ладони и неуверенным, как бы стесняясь своей бедности, спросил:
     – А у меня только семнадцать, сколько огурцов вы мне можете дать на семнадцать рублей?
     Старушка подняла голову, взгляд ее был спокойным, добрым, морщинистые губы вздрогнули:
     – Возьми, милок, сколько хочешь.
     Роман Борисович взял один и посмотрел на старушку.
     – Бери-бери – добрым голосом предложила старушка.
     Роман Борисович взял второй огурец и протянул ладонь с мелочью. Но старушка остановила его.
    – Не надо денег, Бери-бери еще, не стесняйся.
     Роман Борисович взял третий, потом четвертый и очнулся, когда у старушки не осталось ни одного.
     – Я же у вас все огурцы забрал.
     – Ничего-ничего, милок, бери, ешь на здоровье.
     В машине Роман Борисович дал огурец водителю, с удовольствием сам хрустел одним за другим. А к вечеру, уже дома, за ужином ему захотелось рассказать о доброй старушке, и он уже начал свой рассказ, но неожиданно для всех замолчал. И, ни к кому не обращаясь, спросил:
     – А почем сейчас огурцы на рынке?
     Ему никто не ответил, но вопрос все слышали. Только переглянулись в недоумении.
     А Роман Борисович и не ожидал ответа, его не интересовала цена огурцов, он и сам не знал, зачем и кому он задал этот вопрос. Просто какое-то странное, ранее незнакомое чувство охватило его, чувство сильное, не исчезающее. Не закончив ужин, Роман Борисович уединился у себя в кабинете, долго не мог заснуть. А  утром совершенно разбитый уже в машине он спросил водителя:
     – Тебе понравились вчерашние огурцы?
     – Да, – растерялся водитель, – вкусные были   
     – А как ты себя чувствуешь после огурцов?
     – Нормально... – уже испуганно ответил водитель и задумался, пытаясь понять, что ему так сдались эти огурцы?
     После этой поездки Романа Борисовича словно подменили. Что-то случилось в его жизни, странное и необъяснимое, а близкие ему люди заметили эти перемены и не могли понять, что с ним произошло. Он стал беспричинно отказываться от приглашений на званые банкеты, превратился в нелюдимого, раздражительного человека, потерял интерес к своему бизнесу, перестал отвечать на телефонные звонки, напоминал старика-домоседа. Можно было бы предположить, что Роман Борисович устал или постарел, если бы он ни отказывался бы от государственных наград. Ведь всем известно, что с возрастом всякая жизнь чуть ли ни героической представляется его обладателю, поэтому в старости все любят награды и признание значимости своей жизни, тем более на государственном уровне. А тут всё наоборот.  И он, всем на удивление, продолжал так жить.
     Со временем его дети, сын и дочь, продали катящийся к банкротству бизнес, а деньги поделили. Но и после этого жизнь Романа Борисовича не изменилась. Он всех удивил, когда отказался праздновать свое семидесятилетие.
     После смерти наследства у Романа Борисовича не оказалось. Его дети еще при жизни отца смогли сами распорядиться его имуществом. Похоронили Романа Борисовича без особых почестей, а на надгробном камне была высечена его фамилия и две даты.
     Причины необъяснимых перемен в последние годы жизни Романа Борисовича для всех так и остались тайной. Пожалуй, только его водитель, вспоминая своего боса, говорил, что все эти необъяснимые перемены по времени совпали с тем днем, когда Роман Борисович покушал огурцы.