Война за асфальт. 2. Заложники

Запала энергии мести хватило Алисе, чтобы прожить день и даже убедить Тимми съесть овощи на обед. После работы, она прыгнула в машину и помчалась в ближайший магазин маскарадной атрибутики, где приобрела пару масок Бэтмена и яркие краски для грима, они хорошо приставали к любым поверхностям.

Голди опять нежилась в тени клёна на привычном экспроприированном месте. А вот и он! Шлем с ушами отправился в пакет, на его месте теперь болталась вульгарно размалёванная маска Бэтмена. Алиса вырвала листок из блокнота, где на каждой странице нарисованы разные малыши-капибары. Обычно она оставляла записки с рожицами и звёздами для своих учеников, когда давала оценку их работам. Но для столь важного дела, как похищение шлема, можно пожертвовать одной капибарой.
Она вывела кривым почерком, подражая детским каракулям:

“Твой шлем в зОложниках. Не пытайся связаться с пАлицией. Никаких концертов по ночам и убери свой чОртАв байк или следующим будИт зеркОло.
P.S. без шлема не ездить!”

Записку Алиса вложила в маску Бэтмена и с чувством выполненного долга зашагала в квартиру. Кошачий шлем стал отличным кашпо для пузатой колючки. Для лучшего обзора Алиса поставила его на окно, единственное в комнате и выходящее как раз на парковку.

– Маффин, зацени! – обратилась она к коту.

Тот скептически глянул на новый предмет интерьера, понюхал и ушёл дальше спать под стол.

– Можешь использовать как туалет. Я не против.

Сладкий вкус мести даже заставили её улыбнуться. Довольная, она приготовила омлет и устроилась перед телевизором на крошечном диване у того самого окна, чтобы посмотреть серию-другую последних сериальных новинок. Её взгляд то и дело возвращался к краденому добру на подоконнике.

– Маффин, а как часто поливают кактусы?

Кот мыркнул и продолжил дремать. Видимо, не в курсе.

После вырезания ста восьмидесяти ромашек для цветочных гирлянд на завтрашний день, Алиса стала готовиться ко сну. Рёв двигателя Голди заставил её подпрыгнуть и ткнуть зубной щеткой в десну. Будь проклят тот позёр, что решил,  будто мотоциклы не нуждаются в тихих моторах! Алиса высунулась в окно.

– Где детонатор?! – проорал Джейк.

Он напялил размалеванную маску и завязал на плечах черный мусорный пакет наподобие плаща темного рыцаря. Алиса вынула зубную щетку изо рта и крикнула в ответ, пытаясь перебить рёв Голди.

– Хочешь узнать, откуда эти шрамы?
 
Джейк не смог сдержать довольную ухмылку, когда Алиса поддержала его обмен цитатами из шедевра Нолана.

– Этому городу нужен герой!

– Этому городу нужен покой! – крикнула из своего окна мадам Гонсалес. – Джейк, если ты не угомонишься, я позвоню своему племяннику Рикки. Ты же знаешь, что он теперь в патруле.

– Прошу прощения, миссис Гонсалес, – Джейк снял маску и вежливо улыбнулся. – Не смею тревожить Вас более.

Как послушный сынок, он заглушил мотоцикл и еще раз извинился перед соседкой. Алиса ещё пару секунд послушала обмен любезностями между старушкой и этим подлизой, прыснула и удалилась обратно в ванную.
 
Задорная дробь в дверь была ожидаема. Алиса встретила Джейка с пучком на макушке и увлажняющей маской во всё лицо, на ткани напечатан череп – лимитированная коллекция из Китая.

– Чего надо?

– Божечки! А Алиса дома? – Джейк хохотнул от неожиданности.
 
Эффект от томного нависания, опершись на дверной проём, был потерян.

– Шлем верни.

– Какой шлем?

– Вон тот.

Джейк указал на окно.

– Это не шлем, – ответила Алиса и пожала плечами. – Это кашпо.

– Где такие продаются?

– На заказ сделано.

– Я на девяносто девять процентов уверен, что в твоём кашпо царапины на левом ухе.

– Это кот приревновал и погрыз.

Маффин возмущенно мяукнул с дивана. Кот не желал быть сообщником.

– Если темный рыцарь разобьёт голову в погоне за преступником, это будет на твоей совести. 

– Проблемы тёмного рыцаря – это проблемы темного рыцаря, а не населения.

– Я исполню оду твоей жестокости, готик, – Джейк уже готов был запеть, когда в коридор ворвалась мадам Гонсалес, бренча бусами и угрожая метёлкой.

– ;Basta ya! (Хватит уже!) Алиса, отдай ему этот дурацкий шлем, а ты, Джейкоб, перестань орать под окнами! Или я расскажу всем, как ты в детстве боялся почтальона!

Она смачно шлёпнула Джейка метлой под зад, как если бы он был её непутевым внучком, а не почти двухметровым детиной с мусорным пакетом вместо плаща.
Джейк ойкнул и, кажется, немного покраснел то ли от смущения, то ли от задора. Алиса не могла решить, какой вариант был хуже.

– Ты ничего не слышала про почтальона, – шепнул Джейк.
 
– О, я всё прекрасно слышала, – ответила Алиса, уже придумывая, как бы использовать сей компромат.

– А теперь помирились. ;Abrazo! (Обнимашки!) – скомандовала мадам Гонсалес и подтолкнула Джейка к Алисе, которая предусмотрительно увернулась от его лапищ, получивших разрешение на несанкционированный доступ к телу.

– Э, нет! Не сегодня.

– Отдай ему его клятый шлем, девочка, – продолжала распоряжаться старушка, когда Джейк, играя на её материнских чувствах, старательно изображал обиду. – Этот дуралей ведь насмерть расшибётся.

Алиса подключила режим строгой учительницы и назидательно изрекла:

– Те, кто хулиганит, лишаются привилегий. Шлем останется у меня, – она кашлянула и поправила себя, – то есть, кашпо останется у меня, пока мистер Колфилд не научится парковаться в положенном месте.

– И где же оно положено? – осведомился он.

– Да где угодно, только не на моём месте!
 
Джейк принял к сведению.

– Ладно-ладно, мисс Перова. Оставим этот раунд за тобой. А ты, – он обратился к коту, ткнув в него пальцем. – Следи за тем, чтобы она не испортила шлем. Кашпо.
Джейк послал ей очередное сердечко и развернулся к старушке Гонсалес.
 
– Миссис Гонсалес, а вы пробовали оздоровительный коктейль из шпината? Очень годная вещь.

Они удалились под ручку в её квартиру. Алиса захлопнула дверь, немного удивилась, увидев свое костлявое отражение, но вспомнив, что это увлажняющий череп с питательным эффектом на двадцать четыре часа, отправилась на покой.
Утром следующего дня Алиса с удовлетворением отметила, что Голди укатила с её парковки, и уже готова была скромно отпраздновать свою победу, возможно, с кексиком на обеде. Вечером от вражды её отвлекла дружеская попойка, поэтому, когда она возвращалась домой, совершенно не обратила внимания на необычно праздничное освещение и, лишь добравшись до квартиры поняла, что вся эта рождественская иллюминация в середине лета была неспроста. Слегка хмельная и весьма настороженная Алиса пробралась на балкон мимо мистера Колючки в шлеме и обнаружила на соседнем балконе Джека с улыбкой такой ширины, что даже Чеширский кот позавидовал бы. Джейк потягивал детский сок из коробочки, а над ним весело мигали огоньки гирлянд, щедро украшенные её бельем: вот пижама с принтом “не трогать по утрам”, вот носки с черепушками в шляпах – подарок коллег на прошлый новый год, а вот и вся коллекция чёрного кружевного белья, которое Алиса покупала исключительно для того, чтобы знать, что под одеждой она исключительна, и явно не для того, чтобы весь квартал оценил его исключительный дизайн. Однако вишенкой на этом торте стал розовый пеньюар, подаренный подругами на последний день Святого Валентина в шутку или нет, но с пожеланием найти стоящего мужика. Алиса никогда не надевала его, так что первым, кто попытался примерить сей предмет гардероба, оказался Джейк. Его широкая грудь не влезла в размерчик, так что он просто натянул бретельки на плечи и с довольной физиономией развалился на дешёвом плетёном стуле под мигающими огоньками.

– Это можешь оставить себе, – сказала с холодной яростью Алиса, щурясь через очки на пеньюар. – Такой цвет больше подходит к твоей… эм… жизнерадостности.

– Стильненько, да?

– Джейк, ты сейчас снимешь мои вещи. Аккуратно. И принесешь их мне. После стиральной машины. С порошком. И кондиционером, – Алиса говорила с ним примерно так же, как со своими маленькими учениками.

– Но они же чистые! – возразил он, размахивая её пижамными штанами.

– Они висели на твоём балконе. Они заражены.

– Заражены чем?

– Твоим безудержным позитивом.

Внезапно небо разверзлось под голос мадам Гонсалес с балкона выше:

– ;Dios m;o! (Боже мой!) Джейкоб, что это?!

Старушка глядела вниз на бельевой перформанс.

– Это... э-э-э... современное искусство? – гордо ответил Джейк.
 
Мадам Гонсалес зацокала и, кажется, исторгла великолепную тираду из ругательств на испанском, только ни Алиса, ни Джейк не владели языком настолько экспертно, чтобы оценить.

— Девочка, он опять дурачится?

— Я бы сказала занимается порицаемой общественностью деятельностью.

Старушка закатила глаза.

— Джейкоб, немедленно верни девушке её вещи! И выбрось этот дурацкий пеньюар, он тебя полнит.

– Вовсе нет! Рыжуля сказала, что мне идёт этот цвет.

После сурового взгляда мадам Гонсалес Джейк сдался и начинал снимать гирлянды, но вдруг остановился и заговорщически обратился к Алисе:

– Ты знаешь, что она сейчас пойдёт варить нам какао, а потом заставит слушать, как в её молодости мужчины вели себя прилично?

– Я не пью какао.

Через пять минут они сидели на кухне, украшенной сотней фотографий семейства Гонсалес, и подвергались вербальному унижению от представительницы старшего поколения.

Когда на следующий день Алиса опять обнаружила Голди на привычном незаконном месте, она вытащила из сумки с канцтоварами для школы все заранее приготовленные штрафные квитанции, которые она попросила детей декорировать клеем, блестками и красками – чем жирнее, тем лучше – и распихала их во все возможные щели, зазоры и другие доступные места его байка. Детское творчество отлично намазывалось на отполированные бока. А завершающим штрихом стала капибаровая записка:

“Паркуйся, как достойный представитель общества, а не то Голди может оказаться жертвой случайного нападения ключецарапательного монстра.”

Джейк проявил не меньший креатив. Квитанции были аккуратно разглажены и на каждой красовался отпечаток губ ярко-красного цвета. Интересно, сколько помады у него ушло на это? Пузатая стопка подоткнута под дворник на её лобовом стекле. На верхней была записка:

“Оплачено поцелуями. Дальше читать устал – слишком занят тем, чтобы оставаться великолепным.”

Финальным аккордом боевых действий на текущей неделе стало внезапное совместное посещение локального спортзала. Сам спортзал представлял из себя жалкий огрызок былого великолепия в подвале здания. Алиса облачилась в черный спортивный костюм, надела наушники и, как суровый ниндзя, заняла беговую дорожку. Пока ей в уши орали и скрипели, барабанили и мучили гитары, Джейк пробрался на соседнюю дорожку и стал маячить на периферии в футболке цвета лосося на нересте. Мрачный взгляд в его сторону, призванный не то напугать, не то испепелить на месте. Джейк ответил лучезарной улыбкой. Алиса огляделась в поисках другой свободной дорожки: одна была занята марафонцем, того точно не сгонишь до следующего утра, вторая перестала работать в конце прошлого века, а на третьей местная дива снимала тик-токи. Алиса примирилась с неизбежностью бытия и прибавила скорости. Джейк решил не отставать. Алиса накинула еще пару километров в час, Джейк поддержал идею и вместо пары прибавил пять. Алиса могла бы забить и проигнорировать соперника, но тлетворное влиянием личностей младше шести вынудило её не отступать в вопросе унижения противника. Главное – не унизиться самой.  Через пять минут дышать стало тяжеловато, через десять – Алиса решила, что марафоны ей точно не светят. Через двенадцать – смирилась с тем, что спринт тоже не её тема. Джейк бежал непринужденно, до тех пор пока его беговая дорожка не решила взбунтоваться. Полотно дернулось, и Джейк полетел прямо в кадр тиктокерши.

Обошлось без массовых жертв, но оба зачинщика были выдворены и получили полугодовой запрет посещать данный спортзал.

– Как тебе формулировка, готик? “За чрезмерно соревновательный дух”, – Джейк шагал рядом с Алисой, разглядывая свою клубную карту с самодельной наклейкой от менеджера спортзала.

– Зачем ты наклейку попросил? – хмуро поинтересовалась Алиса.

Джейк повернулся к ней, всё так же сияя своей фирменной ухмылкой, и протянул карту поближе:

– На память о нашем первом совместном… выдворении, –он подмигнул. – А ещё это отличный повод вернуться через полгода и устроить реванш. Ты же не откажешься?
Алиса фыркнула, но не смогла от ухмылки.

– Реванши для незрелых личностей.

– Ой, ну, ты-то у нас самая спелая помидорка.

Алиса глянула на него поверх очков.

– Уже придумываешь, как отомстить мне за сегодня?

– Надеюсь, синяк на ребрах и испорченный кадр звезде тик-тока будет тебе уроком. Кстати, возможно, твое фееричное падение уже собирает лайки. Детишки любят подобное.

Джейк рассмеялся, широко и беззаботно, будто этот звук мог растопить даже её ледяное презрение к лету.

– Да, я великолепен! – Джейк помолчал, затем глянул на Алису. – Обещаешь, что в следующий раз выберешь бег не от меня, а со мной?

Алиса резко остановилась, повернулась к нему и, скрестив руки на груди, изрекла с убийственной серьезностью:

– Тыы… – пауза, – ...невыносим.

– Поэтому ты потратила полдня на фальшивые квитанции? — он бросил карту в карман, развернулся и зашагал прочь, бросив через плечо: — До завтра, готик. Не забудь про ключецарапательного монстра… вдруг он реальный?

И прежде чем она успела придумать язвительный ответ, он скрылся за углом, оставив её стоять с нахлынувшим раздражением и странным, едва уловимым чувством, что эта дурацкая война, возможно, единственное летнее развлечение, которое она на самом деле ждёт.