Глава 6. 101 далматинец?

Габриэлла едет в карете, а я понимаю, откуда у меня, Микасы, этот животный страх и желание сбежать от Аркашки молча, любой ценой.

К утру меня привезли во дворец, вывели из кареты и привели в красивую, уютную комнату. Дворецкий сказал, чтобы я располагалась, показал, где можно помыться и отдохнуть с дороги. Я молча выслушала, когда он ушёл, помылась и, предварительно закрыв дверь в комнату, упала на постель. Такой мягкой перины я – Габриэлла, никогда в жизни не знала, но, честно, сказать она и не нужна мне была. Мне нравилась моя жёсткая кровать, без подушки. На этой воздушной перине спать было совершенно непривычно и неприятно. Но я так устала за время дороги, от стресса больше, чем от чего-либо в моей жизни, что уснула мгновенно. Тяжёлым беспробудным сном.

Стук в дверь и, когда я её открыла, то обомлела. Передо мной стоит папа Сильвестр III. Откуда знаю? Габриэлла понимает это по одеяниям, конечно. А я – по тому, что он – вылитый Аркадий. Папа начинает с беседы:
- Габриэль мальчик мой, а знаешь ли ты, кто я?
- Да, ваше Святейшество.
- А знаешь ли ты, что через меня бог говорит с людьми?
- Да, ваше Святейшество.
- А ты ходишь в церковь, Габриэль?
- Да, ваше Святейшество.

Я ничего другого сказать не могу, пластинку заело. Я совершенно не понимаю, что может хотеть от меня папа и тут явно некуда бежать. А папа приближается, аккуратно, неспешно. И в его глазах разгораются огоньки вожделения. Я, Габриэлла, знаю, как они выглядят, часто видела их в глазах хозяина таверны, который ни одной юбки не пропускал и именно потому нанял на работу парня. Чтобы хоть он работал, не отвлекаясь и не отвлекая самого хозяина. И пока я лихорадочно раздумываю, куда и как бежать, Сильвестр уже пытается обнять меня.
- Ваше Святейшество, разве можно такое? Чтобы парень с мужчиной? Чтобы без венчания? – несу бред, просто не знаю, что делать.
- О, мой дорогой Габриэль. Венчание – это для мужчины и женщины, иначе они не могут быть вместе. Ибо женщина по природе своей грязна. Мужчина не может к ней прикасаться, пока её не очистит церковное венчание. А мужчина сам по себе – ангел во плоти, и бог радуется, когда его ангелы любят друг друга.
- Вот это, конечно, философия! Ни за что не поверю, что такое в Библии сказано! – вырвалось у Габриэллы, потому что это было моё возмущение. И Габриэлла не смогла ему противостоять.
- Нет, конечно, не сказано, дорогой мой Габриэль, но не всё нужно говорить в книгах, – бормочет Аркадий, то есть Сильвестр, и в ужасе отдёргивает руку от моего тела. – Что это, Габриэль? У тебя есть грудь?

Я молчу и пытаюсь не допустить его руки туда, куда он так рвётся, пониже талии. Но Сильвестр сильнее меня, и им движет вожделение, Габриэлла обречённо вздыхает и снимает сама штаны, чтобы показать папе, насколько сильно он ошибся.

Когда стих его крик, в комнате были уже и дворецкий, и стража в полном составе.

Меня связали и отвели в темницу. А на следующий день я без суда, следствия и промедления ...



Сильный ветер развевает мои волосы, капли дождя весело прыгают по лицу, окно открыто на распашку, на улице гроза. Я дома, рядом Лоран, он встревоженно склонился надо мной:
- Микаса, дорогая, что с тобой? Ты так кричала сейчас, и я не мог тебя привести в чувство. Что произошло? Опять кошмары?
- Нет, милый, всё в порядке, я не сплю на работе, ты же знаешь.
- Почему окно открыто? Ты упала в обморок?
А ведь и да, наверное ... Почему открыто окно, и я лежу тут вместо того, чтобы рассылать письма потенциальным клиентам? Нет, видение не отпустило, не прошло мимо, я чётко знаю, где и с кем была сейчас. Но почему это всё во время работы? Раньше такого не наблюдалось.

Моя растерянность остановила дальнейшие расспросы мужа, а бледность заставила его укрыть меня пледом, принести горячего чаю, и позвонить моему шефу с просьбой дать пару выходных. Уладив этот вопрос, Лоран спросил, не надо ли мне чего и поехал за детьми в школу.

А я тут же набросилась на Миракса:
- Ты что тут такое понавыдумывал? Папа – не та фигура, над которой стоит глумиться! Да и вообще, ни над кем не стоит.
- Я ничего не выдумываю. К нашему огромному сожалению, всё, что ты сейчас прожила, было на самом деле.
- Но священники не имеют половых связей. Это же прописано их уставом!
- В вашем мире много что прописано уставом, да не всё соблюдается.
«И тут ты прав», подумала я, вспомнив о нынешней жизни Аркадия и его семьи. А вслух сказала:
- Ну, по крайней мере, я теперь знаю, почему так боялась, что не смогу сбежать. Вот только что всё это даёт нам? Я не понимаю, как мне простить человека, который говорит одно, а делает другое. Прямо противоположное! И заметь, в обеих известных мне жизнях. Уже не говоря о том, что я за традиционную ориентацию и даже не пытаюсь понять тех, кто имеет другие взгляды.
- Ориентация Сильвестра-Аркадия тебя не должна волновать. Это его проблема. И когда он проснётся, то вспомнит всё это и поймет, почему так сильно ненавидел собственного сына.
- И почему? Ведь, будучи Сильвестром, он очень даже любил мальчиков. Как по мне, то чересчур.
- Ты встретила его уже таким, сильным и властным папой Сильвестром III, но и он был когда-то ребёнком. Его подбросили к двери монастыря, младенцем. Он был воспитан монахами, не лучшими представителями этой братии. Монастырь – для Сильвестра и дом, и семья. То, что братья любили друг друга, было нормой для него с самого детства, и Сильвестр просто не знал других отношений. Он и женщин не видел до 15 лет. Только читал о них и, зная, что его бросили, ненавидел. Собственно, охота на ведьм с него и началась. Он безоглядно влюбился в Габриэля, ему вскружил голову взгляд юного трактирного слуги.
- Да где он вообще встретился со мной? То есть с Габриэлем? Габриэллой? Аааа, я совершенно запуталась!
- Трактир на окраине города, папа проезжал там в гости к своему любовнику, конечно, инкогнито. Зашёл перекусить, и столкнулся лицом к лицу с Габриэлем, стройным, долговязым, немного горбатым парнем с неземным взглядом. И потерял голову.
- Это, конечно, меняет дело, но не до такой степени, чтобы гореть на костре и прощать. Может, отложим эту линию судьбы до лучших времён?

Вместо ответа был радостный крик:
«Ммммаааааа, мы – самые лучшие в классе! Мы – команда Мондиаль!»

Наша великолепная четвёрка придумала этот клич так давно, что я уже затрудняюсь сказать, когда именно, и кто автор. Неважно, кто из них говорит слово «мы» с особой интонацией, все четверо, Аюми, Жюли, Жан и Даниил, считают про себя «раз» и кричат «команда Мондиаль» в один голос. Это очень мило и настолько заразительно, что мы с мужем тоже частенько присоединяемся.

Как видите, имена у наших детей из разных языков, мы с Лораном решили, что раз нам так повезло, то есть возможность не спорить об именах и каждому из нас досталось по 1 мальчику и по 1 девочке для называния, поэтому двое – Жюли и Жан с французскими именами, одна с японским и один с русским. Но в целом, только Аюми никак не переделывается ни на французский, ни на русский. А вот Жюли у нас иногда Юлька, Жан – Ванюша, Даниил – Даниель. По настроению, так сказать. И сегодня вечером мы прекрасно провели время, слушая из первых уст о подвигах великолепной четвёрки на уроках и между ними.

На утро проводив детей в школу, (Лоран их повёз), я, сильно сомневаясь в своих способностях спокойно пережить предстоящий мне с Мираксом опыт, сразу легла в постель и поставила рядом пару бутылок с минеральной водой. Костёр я всё равно не потушу, а очнувшись, хорошо бы водички испить, живительной. Или лучше чего покрепче? И до того, как начнётся?

Вообще-то я не пью, и вам не советую, но сейчас ...

- Микаса, алкоголь лишь притупит твои ощущения и не даст ничего истинно прожить. Ты понимаешь, что это значит?
- Что гореть придётся ещё раз... как минимум... если выпить сейчас...
- Именно! Да и вряд ли сможешь попасть в нужный опыт. Все эти психотропные средства из другого ведомства, так сказать. Они лишь мешают Пробуждению.
- Ну, не скажу, что ты мне сейчас сказал то, чего я ни за что в жизни не подумала бы, но, всё равно, спасибо за информацию. Теперь в рассылках клиентам я могу писать: Микаса Мондиаль рекомендует не употреблять, если хотите когда-нибудь Пробудиться.
- Нервничаешь и боишься! Ты всегда пользуешься иронией для самозащиты.
- Ой, как ты меня тонко чувствуешь, может обойдемся без...

Но договорить я не успела, ибо снова оказалась в таверне. Снова куча народу, я бегаю взад и вперёд, и всё равно не успеваю, то там то сям слышатся недовольные крики посетителей. Таверна, вроде, та же самая, что и раньше, но людей несравнимо больше, причём каждый день, а не раз в году, как было в предыдущих видениях. Так, а одежда? На мне женская одежда! Я снова горбунья, но не наряжаюсь в парня. Интересно, что происходит? Это другая история? Миракс смилостивился надо мной?
- Габриэлла, детка, ты можешь отнести еду наверх, господину Раклини? Я знаю, что ты уже очень устала, но он требует именно тебя.
- Конечно, отец. – слышу я голос Габриэллы, то есть, свой голос.

Ну почему у Габриэллы так мало мыслей? Если бы не эта фраза, я бы и не поняла, что сейчас Габриэлла – дочь трактирщика. Что? Она же сирота! Или я что-то путаю?

Пока я в теле Габриэллы пытаюсь разобраться, что происходит, она стучится в дверь, открывает её и ставит еду перед господином Раклини. А пятнадцатилетний парнишка (сын или слуга?) тянет к ней свои грязные ручонки. Габриэлла резко и яростно бьёт его по рукам и уходит из комнаты со словами: «Вы здесь ночлег и еду оплатили, а невесту своему чудику ищите в борделе, я – порядочная девушка», голос звучит резко и хлёстко. О, да, такая Габриэлла никому не даст себя в обиду. За неё я спокойна. И что интересно, ей самой не больше 12, а уже бойкая вон какая! Хорошо.
- Мы тоже так подумали, когда обнаружили эту линию судьбы Габриэллы, – услышала я сквозь сон, находясь в теле подростка Габриэллы Кантолини.

На утро я проснулась уже в теле молодой женщины. Горбик такой же, как и раньше, нормальное телосложение, ничего особенного, обычная 22-летняя женщина, хозяйка таверны, осиротевшая. Обычный день, куча народу, хлопоты по хозяйству, закупкам. А вечером, когда народу поубавилось, в таверну заявились солдаты его Святейшества и зачитали указ о том, что меня, Габриэллу Кантолини велено срочно доставить во дворец.
- Ха-ха, так я вам и поверила. Просто хотите поглумиться, так и скажите!
- Нет, госпожа Кантолини, это настоящий указ, мы должны его исполнить.
- Я вам не верю, его Святейшество принимает высоких гостей, а я – мелкая сошка.
- А вам и не на приём, вас нужно доставить. У вас есть полчаса собрать в дорогу то, что посчитаете нужным.

Тут у меня начинают метаться мысли. Мой муж и сын не могут ничему помешать, это понятно. А что могу сделать я? Я говорю спокойно, насколько это возможно:
- Благодарю, господа, за оказанную честь и прошу в ответ воспользоваться моим радушием. Присаживайтесь, сейчас вам дадут лучшего вина и еды, всё за счет заведения, пока я буду собираться, вы сможете отдохнуть перед дорогой. Ведь утром-то оно лучше поехать?
- Нет, госпожа Кантолини, вас приказано доставить немедленно.
- Поняла, через полчаса буду готова.

И я убегаю наверх, собираю сынишку и мужа, разговаривать особо некогда, надо бежать. Конь у нас один, впряжён в телегу, но с телегой скорость не та. Значит, муж поедет на ней и соберёт пожитки, а я побегу с ребёнком в лес, там не найдут. Дикие животные не так страшны, как приглашение его Святейшества. Да и верный Пёс будет с нами, он сумеет защитить. А позже муж привезёт еду, одежду, деньги. Поедем в разные стороны сейчас, я в лес, он к границе страны. Пёс найдёт, у него нюх хороший, всегда находит. Но я не успеваю даже выйти из таверны, в нашу комнату входит капитан гвардейцев и бесцеремонно вырывает из моих рук ребёнка.
- Ну что ж вы, госпожа Кантолини...

Меня связывают, кладут в мою же телегу и везут, везут, везут...

Я плачу, бьюсь в истерике, смеюсь и снова плачу. Мне снова 22, и я снова не угодила его Святейшеству.

На утро меня довезли, развязали и я предстала пред светлы очи. Его Святейшество, Сильвестр III неприятно смотрит на меня, радостно потирает ручки и говорит:
- Ну что, горбунья, помнишь меня?
- Нет, ваше Святейшество, я никогда вас не видела.
- О, ты не только видела меня, ты ещё и унизила меня!
- Ваше Святейшество, я никак не могла этого сделать, я живу очень далеко от города и никогда не бывала здесь.
- Ты – нет, но я бывал у тебя в таверне! Помнишь господина Раклини со слугой? Это был папа Римский Филипп Х, а я – его любимый ученик и наследник. Я запомнил хорошенько всё, что ты мне тогда сказала! И его Святейшество Филипп Х благословил меня на месть! Теперь ты будешь гореть на костре, ведьма! Гореть за то, что оскорбила будущего папу Римского!

Сильвестр – Аркадий с каждым словом всё сильнее распалялся и орал всё громче. И чем громче он орал, тем больше слюны он разбрызгивал, тем тошнотворнее становился воздух в комнате. В какой-то момент я уже не могла себя контролировать, меня стошнило прямо ему в лицо, и я потеряла сознание.

Медленно открыв глаза и поняв, что я дома, в полной безопасности, я выпила литр минералки и уставилась в окно на горы.
- Микаса, почему ты молчишь?
- Я пытаюсь понять Сильвестра и Габриэллу, но это выше моих сил. С Алишахом, Гюльчатай и Каори всё было ясно, как божий день, а тут... Молчунья, горбунья, совершенно непонятно, чем она так запала ему в память. Что такого в отказе? Она была права, по любым канонам.
- Это была его единственная возможность переспать с женщиной до того, как он станет папой. И он выбрал Габриэллу, а та отказала. К тому же грубо. Поэтому теперь он считает себя в праве и мстит с удовольствием.
- Во-первых, раз такая возможность была, то можно было и в бордель сходить, Габриэлла права. Во-вторых, почему ему не дали другую попытку, раз уж можно перед принятием сана? В-третьих, что вообще происходит? Вчера Габриэлла была парнем, а папа старше неё лет на 20, сегодня Габриэлла – дочь трактирщика, и папа старше всего на пару-тройку лет? – и тут меня осенило, – Ты что мухлюешь? И, кстати, где мои дети, отправившие меня на костёр? Я думала, что папа только указ подписал, а записали меня в ведьмы мои дети!
- Нет, Микаса, дети были только исполнителями, они долго потом переживали, и под «долго» я имею ввиду, не одно воплощение, потому-то они сейчас здесь и твои дети.
- О, это радует. Хоть их не надо прощать. Исполнитель воли не имеет. – и я вздохнула облегченно, – уже проще задачка, хоть и ненамного. Так всё-таки, что происходит? Откуда взялась вторая Габриэлла?
- Да, мы тоже пытаемся разобраться в данном сбое, а пока могу тебе лишь сказать, что как бы ни разворачивались события, а в 22-23 года Габриэлла Кантолини сжигается на костре по воле папы Римского Сильвестра III.
- Что значит «как бы ни разворачивались события»? Вариантов больше, чем два?
- Их около сотни, если уж совсем точно, то 101. Есть даже тот, где ты его сестра родная, это ничего не меняет.
- 101 – красивая цифра! Что-то она мне напоминает… И ты предлагаешь мне вот всё это пересмотреть, пережить и простить? Да никаких выходных не хватит, чтобы это сделать!
- Нет, Микаса, всё пересматривать не придется, есть другой выход.
- Сто один раз на костёр? – в голосе Миракса мне послышалась грусть, и я предположила худшее, что пришло в голову.
- Нет, но вариант тебе вряд ли понравится, хоть он и единственный выход из сложившейся ситуации.
- Ура, я дожила до подсказок от Миракса! – радость в голосе была фальшивой, и потому поднять настроение не помогла.

Миракс медлил, а я не стремилась лезть в петлю, но мелькнула озорная мысль и я обрадованно сказала:
- Кажется, я знаю! Это мне надо сжечь Аркадия! Тогда его линия судьбы завершится, а Габриэлла будет отомщена! Осталось только найти на Венере страну, где ещё можно жечь людей заживо за «особые заслуги» и организовать туда путешествие, ему и мне. Потому что сесть в тюрьму за убийство Аркашки я не согласна. Впрочем, убийство вообще не из моего набора инструментов! Я предпочитаю иронию. Или побег.
- Микаса, я горжусь тобой. Ты практически угадала, слегка переборщив с костром. Хотя, насколько я понимаю, для Аркадия это будет практически одно и то же. Тебе пора подать в суд на раздел имущества и алименты.
- Нет, нет, и нет! Лучше 101 костёр. – я даже кулаком по кровати стукнула, чтобы до Миракса дошло, насколько решительна я в этом вопросе. – Так, первый вчера был, сегодня ты меня сам со второго снял, осталось 99. Сейчас водички попью и вперёд, можно без предысторий даже.
- Я знал, что ты так отреагируешь. Поэтому спешу услышать твои аргументы.
- Его семья, как теперь, так и раньше, обладает огромным могуществом. Поход в суд даст мне только массу неприятных часов и заберёт у меня массу сил и денег. А выиграет суд Аркадий, как сын уважаемого человека, пострадавший от взбалмошной женщины.
- Это было бы именно так до недавнего времени. Тебе напомнить, в какой стране ты жила с ним?
- Я помню Молдавия.
- А теперь она есть на карте Венеры?
- Нет, теперь она, как и республика Швейцария, часть Евразийской Федерации, Федеративная Республика Молдова.
- А как с законами в Евразийском сообществе?
- Здесь всё отлажено, работает, как часики, нет никаких взяток, царьков и прочего.
- А раз Молдавия – часть Евразийской Федерации, то ... – Миракс сделал эффектную паузу, чтобы я могла сама додуматься до простого и очевидного ответа.
- Нннеееттт… Нууу нет... Ну вот нет! Понимаешь, я слишком хорошо знаю этих молдавских царьков и их жадность. Они же там военные действия развернули, лишь бы не дать стране войти в ЕАФ! Столько народу погубили просто ради своей выгоды! Они и сейчас там дела свои делают, тёмные и противные. Нееет, Климовичи наверняка всё ещё у руля и отмажут своего сыночка на раз-два-три. У нас и так всё есть, всё хорошо, всего хватает, не нужны нам их… – я тараторила без всяких знаков препинания, и остановилась только, когда закончился воздух в легких.
- У вас? Не буду спорить, а у Фёдора?
- Ну а что? Феденька учится в Мюнхене, работает уже, у него тоже всё прекрасно. На каникулы с нами ездил в Испанию.
- То есть, ты хочешь сказать, что алименты за 8 лет и половина вашей многокомнатной квартиры в центре города – это никому ненужная сумма? Или может быть смешная сумма?
- Нет, сумма приличная.
- И почему же ты подарила её своему инквизитору?
- А ты вот в этих ста Габриэллах хоть одну видел, которая смогла защититься?
- Нет. Все погибли на костре, как я и сказал.
- А хоть одна смогла защитить своё имущество или ребёнка от его Святейшества?
- Нет, и весь парадокс заключается в том, что это будет происходить и дальше во всех твоих жизнях, пока ты не остановишь его, здесь и сейчас, пойдя в суд.
- Миракс, какой суд? Я боюсь его до умопомрачения, вон, опять голова кружится, как только подумала всерьёз о том, что придётся с ним общаться. Что я в суде сделаю? Ещё разок обрыгаю его?
- Тебе не придется идти в суд. Надо лишь пойти к адвокату, он сделает всё сам, и если тебя и вызовут, то адвокат выступит вместо тебя.
- Да ну, какой адвокат в Молдове возьмётся вести дело против Климовича? А если я и найду такого, то сделает он это просто, чтобы денежек с меня срубить и спокойно проиграет суд.
- Микаса, прекрати паниковать.

И только тут я заметила, что уже хожу по комнате, нещадно рву в клочки листы бумаги, взятые со стола, размахиваю руками так, что уже кучу предметов передвинула и сбила с места, и, что самое жуткое – дрожу. И голос дрожит. И тело. И, в принципе, не сделал мне Аркадий в этой жизни столько плохого, чтобы я так реагировала, а вот поди ж ты, реальная паника. Видимо, 101 костёр всё же многовато для одной меня.
- Во-первых, адвокат будет местный, швейцарский. Во-вторых, в Молдове потому и военные действия были, что народ устал жить как в Средневековье, и благодаря ЕАФ, всё изменилось, люди хотели жить лучше, и им это удалось. Они свергли правительство, а вместе с ним и тех, кто брал взятки и действовал противозаконно. Так что, Климовича, вполне возможно, ещё и посадят.
- За что? За неуплату алиментов?
- А ты случайно, не давала ему доверенность на дарение твоей части квартиры ребёнку?
- Давала, потому что он требовал и было страшно.
- Ну, требовал он совсем другую доверенность, а дала ты эту.
- Потому что на нашу квартиру мама денег давала, ровно столько же, сколько и его родители. А значит, это честно-пречестно общая собственность.
- Абсолютно правильно. А отдал он ребёнку что-то?
- Так он же и не общается с нами! Получил доверенность и замолчал, чем меня несказанно обрадовал. А то, что Молдова в ЕАФ вошла, мне не особо нравится, это ж теперь и там, и тут один закон.
- Ну, можно было счёт в банке открыть на имя ребёнка, можно было тебе деньги перевести, когда получил доверенность... Да мало ли вариантов, если есть желание? А он что сделал?
- Откуда я знаю?
- Вот именно! Ты не знаешь, что он сделал с вашей квартирой. Может продал её и купил новое жильё, так, чтобы не быть никому должным.
- Нельзя продать жильё, купленное в браке, без разрешения супруги. Это по всей Венере так. Зачем ты меня вводишь в заблуждение?
- Но ведь ты дала ему доверенность!
- Не на продажу же!
- А когда подделка фактов или документов останавливала Аркадия?
- Ну, исходя из того, что я о нём знаю, никогда.
- А раз сейчас в Молдове тот же закон, что и здесь... – и Миракс снова эффектно замолчал.
- То теперь он ответит по полной программе, если, конечно, подделал что-либо.