Дополнение к вопросу деменции

Вынужден дать пояснения к стихотворению о деменции, которое я недавно опубликовал. Мне пишут, что стихотворение очень грустное.  Как я понимаю, пишут в основном, люди не молодые. И я из отзывов, понимаю, что напрасно выбрал стихотворный жанр. Стихи больше настроены на передачу настроения. А настроение может заслонить мысль. Хотя мысль в данном стихотворении была проста, как пять копеек: забывание (деменция) – процесс, со стороны человека и окружающего его общества, взаимный. Приложение в одной точке – конкретный человек, - двух встречных сил, но неравных по величине.  Человек всегда проигрывает.

Но если присмотреться внимательно. То если общество начинает активно забывать своих стариков, оно в результате тоже проигрывает.

Человек, старея, начинает забывать. И он таким образом понемногу выбывает из общества. "По улице моей который год звучат шаги, друзья мои уходят. Друзей моих медлительный уход той темноте за окнами угоден. О одиночество, как твой характер крут.  посверкивая циркулем железным, как холодно ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным. Доверь мне тишь твоих библиотек твоих концертов строгие мотивы. и мудрая я позабуду тех кто умели или доселе живы"  Сам ли он отгораживается от общества? Скорее общество отгораживается от стариков. Мы помним спартанское общество, хорошо организованное, подготовленное к победным войнам. Но старики такому обществу не были нужны. И такова была философия не только в полисе, городе-государстве, эта философия была и в семьях. То есть, как бы ни любили в отдельно взятой семье своих стариков, или просто немощных, сознание того, что такие обществу не нужны, в тягость, было выше личной к ним сыновней любви.

И сейчас мы можем обнаружить в разных обществах разное отношение к старикам.  У стариков часто снижаются мыслительные способности, уменьшатся гибкость и подвижность мысли. Старый человек еще прекрасно решает кроссворды, но уже плохо и неохотно принимает новое.  Он цепляется за старое, за воспоминания.  И даже в том, как он помнит, есть свои особенности. Он скорее забывает то, что освоил в зрелом возрасте и цепко держит в памяти впечатления и знания, полученные в детстве.

  Но одновременно и общество забывает человека. Таков характер общества. Тут лучше сослаться на примеры. История общества хранится не только в учебниках, но как раз большей частью в литературе. О, сколько было на веку человечества писателей и поэтов, философов и эссеистов!   Отдельный, даже начитанный, человек знает только крупицу из них, написавших огромные библиотеки.   Кого-то он. отдельный человек, читал, а большей частью знает имена. Но и это малая крупица. Библиотеки полны забытыми авторами.

И то, нужно учесть, что человек, как правило, имеет дело с национальной библиотекой. Там, если взять, к примеру, Россию, книги либо русских писателей, -либо переводы на русский.  А как переводчик выбирает произведения для перевода? Это тоже вопрос.   Исходя из каких причин проведение потом печатают?  То есть мимо русскоязычного читателя проходит мимо огромный пласт информации на других языках.
  Точно так же проходит неосвоенной, незамеченной большая информация мимо англоязычного, франкоязычного и других читателей. 

  Я живу в городе эмигрантов. В нем есть достаточно большое сооружение - своеобразный книжный шкаф на полсотни метров. Туда люди выкладывают ненужные отслужившие им книги. Есть на русском, на английском, немало на французском, испанском итальянском, венгерском, польском, румынском. Книг столько, что я бы на русском мог без труда огромную домашнюю библиотеку составить. Да еще из таких книг, которые в России – раритеты.  Для чтения, я ищу книги на русском и на английском.  Иногда откроешь для любопытства книгу на другом языке - издано в Париже, Праге, Варшаве, Бухареста, Милане. (Это помимо книг на русском и на английском, которые в большей мере американские).
Не приходится сомневаться, что люди эти книги привозили с собой. Ну не купили же они тут книгу на польском. То есть, везли с собой библиотеки. Значит, намерены были тут осесть. Я же, не собираясь тут жить, взял с собой только на перелет тоненькую книжечку Бунина. Но теперь, когда осел, набрал немало. Чисто по-русски. Как мы когда-то заставляли наши книжные шкафы книгами.  Понимаю, что всего этого не прочесть, а все равно беру. А вдруг. Но что интересно, встречаю книги на английском, (художественные) которых несомненно я бы никак не нашел в России. О самом существовании этих книг и авторов я прежде и не подозревал.
 
Понимаешь, что через два – три десятка лет этих авторов и их произведения общество забудет. Это в характере коллектива - забывать. А есть ли особенности этого забывания?  Есть. Есть авторитеты, которые запоминаются на тысячелетия.   И то специфически.  Общества европейской культуры помнят древних римлян и греков, Эзопа, Гомера, из средневековья – Боккаччо, Вийона, Шекспира и еще немногих. Еврейские ортодоксы могут не знать ничего о Шекспире, но помнят своих религиозных авторов, имена которых европейцу ничего не скажут. То же самое и в ортодоксальном мусульманском обществе.  То же в части китайского общества, где придерживаются своих национальных традиций.  И уж ясно, что человек европейской культуры мало что знает о поэтах и писателях Африки. Многое, -основная часть из всего этого винегрета, - забудется, как и не было. Общество именно так и живет. Память перегружать опасно. Пусть память себе грузит ИИ. 

  Как у разных людей по-разному проходит процесс забывания, - в зависимости от ментальных особенностей, - так и у разных обществ по-разному проходит процесс забывания своей истории, своих героев, своих гениев.  И нужно обратить внимание, что специфик этих процессов у отдельного человека и у отдельно взятого общества похожи.

 Человек охотно забывает те обстоятельства своей жизни, где он допускал ошибки, просчеты, поражения. Любому человеку свойственно охотнее запоминать свои достижения и победы.  Но если у человека нездоровая психика, он не просто забывает свои просчеты, а без зазрения совести преувеличивает свои заслуги. За спиной маячит мания величия. Эта мания не обязательно принимает клинические формы. Просто человек откровенно и неправомерно считает себя важной персоной. И это часто случается именно тогда, когда он, подбивая итоги, понимает, что мало чего добился.  И тогда он выстраивает собственную историю собственной жизни. Свою героическую легенду. И если некому его поправить, что он не Наполеон, он все больше убеждается, что он, если не Наполеон, то маршал.  Если его знают в реальности как мелкую сошку, такого, много о себе мнящего, окружающие будут считать личностью со странностями.

Мы иногда с такими людьми сталкиваемся. Ну а если это человек, руководящий обществом? Для такого всегда найдутся те, которые присвоят ему и заслуги, и ордена, и звания. И в его честь назовут заводы, улицы, площади, города. И как именем Наполеона называется торт и коньяк, именем нынешней знаменитости что-нибудь съедобное или выпиваемое тоже назовут. Пока она – нынешняя знаменитость.  А спустя время общество знаменитость забудет. Или будет вспоминать, скорее, не так, как ему хотелось бы при жизни. Как поется в песне: «И, если кто-нибудь когда-нибудь помрет, о нем расскажет нам история, история которая ни капли ни полкапли не соврет».
 
Ничего уникального для какой-либо отдельной страны в такой памяти нет. Во многих странах хранят память о своих героях. В Нью-Йорке аэропорт имени Кеннеди, в Париже аэропорт «Шарль де Голль», в Тель- Авиве, аэропорт Бен-Гурион, аэропорт в Дели имени Индиры Ганди, в Стамбуле - аэропорт имени Ататюрка, в Аддис-Абебе - аэропорт имени Хайле Селассие. Аэропортам на лидеров стран повезло. Но вот столица США – Вашингтон.

 Общество, каждое по-своему, пробует увековечить   своих героев. Помнит, и все же, параллельно с этим забывает. Но память об одном и одновременное забвение другого - это и есть тот самый процесс, как общество формирует свою собственную историю. Память общества похожа на память человека. Для любого общества характерно вспоминать победы и достижения. «Память, ты рукою великанши. Жизнь ведешь, как под уздцы коня», - писал Николай Гумилев.

 Но, как и человек, если общество ментально не здоровое, оно и промахи выдает за достижения, недостойные поступки за достойные. И тех, кому оно своими достижениями обязано, общество либо забывает, либо извратит память о них до неузнаваемости.

  Что день грядущий мне готовит?
  Его мой взор напрасно ловит,
  В глубокой мгле таится он.
  Нет нужды; прав судьбы закон.


 Причем у общества (любого, человеческого и коллектива животных) забывание тех, кто в нем жил (иногда буквально вчера) - процесс постоянный. 

Вот и получается для обычного человека: живешь в обществе и не забываешь того, с кем по молодости дружил, кого любил. И эти люди могут тебя не забывать. Но общество тебя молодого уже забыло.  И тем более быстро забудет тебя старого. В том и состоит своеобразие, а) жизни и забывания общества и б) процесса забывания в голове отдельного человека, члена общества. Это два взаимных, но разнонаправленных процесса. Человек забываемый, отторгаемый обществом уходит в лету, а общество в свою очередь отторгаясь от человека движется куда-то. Ему кажется, что по пути прогресса. Ему иногда кажется, что чем сильнее оно отталкивается и забывает, перемалывает, тем быстрее идет путем прогресса. Так ли?