Январское утро, часть 5

    Вглядываясь в заснеженные картины, навстречу которым спешил их Фордик, женщины, прервав разговор, невольно предались собственным раздумьям. И вдруг совсем неожиданно в салоне автомобиля послышалось негромкое звучание симфонической музыки. Оказывается, сам собой заработал Радио-Маяк.

   - Первый концерт Чайковского для фортепиано с оркестром, - одновременно прошептали приятно удивлённые подруги. Слушали, блаженно улыбаясь.

    Но, едва начавшись, великолепие слаженного звучания инструментов умолкло, вот так запросто само по себе. Симфонический концерт, увы, прервался. Было возник отдалённый голос ведущего, но и он оборвался на полуслове. Радио захлебнулось сердитым бормотанием. Воцарилась тишина, и только негромкий шорох колёс, да кажущиеся звуки дуновений ветерка над заснеженным шоссе, бегущим навстречу, нарушали её деликатно, искусно проникая в салон снаружи.
 
     - Горы, сама понимаешь! – Пояснила Анфиса Николаевна. – Совсем плохо ловит. И выключила радио. 
    И всё-таки, будем надеяться, что вступивший в свои права Новый год с тремя девятками, обретёт добропорядочное лицо.

   Всё, заканчиваем этот разговор! Ура! Ура! Ура! Ой, ты веришь, Зина, я всё ещё не могу привыкнуть к мысли: «В следующем году начнётся отсчёт времени нового века! Подумать только – НОВОГО ВЕКА!» Так хочется надеяться, что всё в государстве образуется лучшим образом. А сколько для этого понадобиться лет? Мы-то доживём? Если будем не строить, а разваливать, как эти семь лет? Кто придумал эту «революцию»? Так, довольно! Хватит предаваться навязчивым и бесплодным раздумьям!

   Анфиса Николаевна вела машину со свойственным ей спокойствием опытного водителя, не прибавляя лишнего газу. Её переднеприводной праворукий Фордик при случайном заносе мог с лёгкой перспективой оказаться в глубокой колее, свеже набитой внедорожниками в снегу неширокой трассы, соединяющей горнолыжную базу с первым населённым пунктом.

  Где-то за поворотами впереди рычал, огребая снежные глыбы своим необоримым ковшом, экскаватор, расчищающий дорогу. Медлить тоже было опрометчиво, так как разъехаться с этой махиной можно только свернув в придорожный карман, и надо успеть добраться до него вовремя. На галантность водителя экскаватора рассчитывать не приходилось, дело проверенное, поэтому встреча с ним без придорожного кармана была крайне нежелательной.

  - И, тем не менее, мы, Анфиса, из числа везучих, - Зинаида Павловна задумчиво поправила ворот свитера, растягивая его вязаную резинку. Наши семьи обошли стороной горе и отчаяние. Дети, мужья у нас живы, здоровы. А сколько молодых ребят в других семьях погибли или остались инвалидами кавказской войны? Душа болит. В Комитет солдатских матерей в Петропавловске-Камчатском сопровождала дважды свою соседку с сыном. Он у неё инвалид войны, как ты знаешь. Помогли в Комитете с лечением и трудоустройством. Хотя ты в курсе, Анфиса. Спасибо тебе и твоему «Фордику»!
 
  -  Зина, а ты обещала дорассказать на обратном пути историю встречи с Сергеем Демьяновым? Продолжай! Ты хорошо его знаешь, вела у них курс истории.

  - Да, конечно, - взволнованно, произнесла Зиночка. О той поре я тебе многое рассказала. Так вот, вчера в «Книжном Мире» совершенно неожиданно мы встретились с Серёжей Демьяновым. После окончания универа связь с ним оборвалась. Уехал на материк, во Владивосток, там призвали в армию. Отслужил. А на прошлой неделе вернулся на Камчатку. Оказывается, воевал в Чечне, почти с первых дней был призван. Ой, Фиса, любая война – это кромешный ужас! Он примерно так и сказал, не вдаваясь в подробности.

  Продолжение следует.