Треугольник - Главы- 21, 22, 23

Глава 21. Бал Теней: Испытание и Исцеление.

Приглашение.

В замке Влада царила непривычная суета. Впервые за долгое время граф устраивал бал — не для демонстрации силы, а в честь возвращения Моники. Приглашения, отлитые в серебре с черными чернилами, разлетелись по самым влиятельным домам.

"Граф Влад де Винтер приглашает вас на бал в честь возрождения света в стенах его дома. Пусть тени прошлого не омрачат наш вечер."

Марта, пробегая взглядом по списку гостей, усмехнулась:
— Леди Эвелина... О, это будет интересно.

Янус, развалившись в кресле, лениво поднял бровь:
— Ты хочешь сказать — кроваво?

— Нет. Но если она посмеет оскорбить Монику вновь... — пальцы Марты сжали рукоять кинжала.

Влад вошел, его черный камзол с серебряными узорами подчеркивал бледность кожи.
— Она придет. И мы посмотрим, насколько глубоко может пасть ее гордыня.

Подготовка: Наряды и Тайны.

Моника стояла перед зеркалом, разглядывая свое отражение. Платье, которое выбрала для бала, было необычным — темно-алым, как закат после бури, с длинными рукавами, скрывающими шрамы на руках. Но лицо... Лицо она не стала скрывать.

— Ты уверена? — Марта, зайдя в комнату, остановилась на пороге.

— Да. Пусть видят.

— Они не поймут.

— А мне все равно.

Янус, появившись в дверях, присвистнул:
— Черт, ты выглядишь так, будто готова сжечь зал одним взглядом.

Моника улыбнулась:
— Может, и сожгу.

Флирт у оружейной стойки.

Пока Моника готовилась к балу, Марта проверяла оружие в арсенале. Янус неожиданно появился за ее спиной, обхватив ее талию.

— Осторожнее с этим кинжалом, дорогая, — прошептал он на ухо. — Ты же не хочешь случайно поранить кого-то... например, меня?

Марта резко развернулась, прижав лезвие к его горлу:
— А может, как раз наоборот?

Янус рассмеялся, не отстраняясь:
— Знаешь, мне начинает нравиться, когда ты так злишься. Особенно когда твои щеки краснеют вот так...

— Заткнись, — буркнула Марта, но кинжал опустила. — У нас сегодня важный вечер.

— Именно поэтому, — Янус внезапно стал серьезным, — я хочу, чтобы ты пообещала мне быть осторожной.

Марта удивленно подняла бровь:
— Это... неожиданно. Ты что, беспокоишься обо мне?

— Конечно, — он снова ухмыльнулся. — Кто же будет дразнить меня, если с тобой что-то случится?

Бал начинается.

Зал сиял сотнями свечей, отбрасывающих блики на черно-золотые гобелены. Гости прибывали один за другим — знатные дамы в шелках и бархате, кавалеры в строгих камзолах, шепчущиеся за спинами.

И вот появилась Леди Эвелина — в платье цвета ледяной синевы, с диадемой из горного хрусталя. Ее глаза сразу же нашли Монику.

— О боги... — прошептала она, увидев шрамы.

Испытание Леди Эвелины.

Одна из сплетниц, графиня де Лур, язвительно шепнула:
— Ну и видок у этой выскочки. Теперь понятно, почему граф держит ее взаперти.

Эвелина, к собственному удивлению, резко обернулась:
— Замолчите.

Графиня замерла:
— Простите?

— Я сказала — замолчите. Или вы забыли, в чьем доме находитесь?

Моника, услышав это, медленно подошла.

— Леди Эвелина...

Та отвернулась, но не ушла.

— Не думайте, что я вдруг полюбила вас. Просто...— она запнулась, ...этот мир и без того слишком жесток.

Моника улыбнулась:
— Спасибо. Хотя бы за честность.

Танцы и Тени.

Влад подошел к Монике, протянув руку:
— Танец?

Она кивнула.

Они закружились в вальсе, и зал замер. Он — темный, как ночь, она — алая, как кровь на снегу.

— Ты не боишься? — спросил он тихо.

— Нет. Потому что теперь я знаю — даже если мир снова попытается сломать меня... ты не отступишь.

В этот момент Грегор, обычно молчаливый, вдруг громко произнес:
— Она права.

Все обернулись. Грегор говорил. Впервые за годы.

Янус рассмеялся, обнимая Марту за талию:
— Ну вот, теперь бал точно удался.

Марта толкнула его локтем, но не стала отстраняться:
— Хватит дурачиться.

— А что? — Янус притворно обиделся. — Ты же не хочешь, чтобы я танцевал с кем-то другим?

— Попробуй только, — прошипела Марта, но в ее глазах блеснула искорка.

Разоблачение и Магия.

Но вечер не мог пройти без интриги. Одна из гостий, графиня Изабелла, внезапно вскрикнула, указывая на окно:
— Там... что-то есть!

За стеклом мелькнуло серебристое сияние.

Холодное Пламя.

Влад резко отпустил Монику:
— Она здесь.

Моника не дрогнула. Она достала амулет, полученный от шаманки, и он вспыхнул синим огнем.

— Пора заканчивать эту игру.

Гости в панике бросились к выходу, но двери захлопнулись.

Янус мгновенно оказался рядом с Мартой, прикрывая ее своим телом:
— Оставайся за мной.

— Как будто я не могу сама... — начала было Марта, но прервала себя, увидев его серьезное выражение.

Холодное Пламя материализовалась в центре зала, ее голос звенящим эхом разнесся по стенам:
— Ты думала, что сбежишь от прошлого, Моника? Но оно всегда настигает.

Моника шагнула вперед:
— Нет. Оно настигает тебя.

И в этот момент амулет взорвался ослепительным светом, а зелье, спрятанное в складках ее платья, разлилось по полу, образуя защитный круг.

Холодное Пламя завизжала, ее форма начала рассыпаться:
— Что ты сделала?!

— Освободила тебя.

После бури.

Когда последние следы магии рассеялись, гости в страхе разбежались. Леди Эвелина подошла к Монике последней.

— Я... не знаю, что сказать.

— Не говорите ничего. Просто... будьте добрее.

Эвелина кивнула и ушла, но в ее глазах было что-то новое — уважение.

Янус, все еще державший Марту за руку, проворчал:
— Ну вот, а я так надеялся на хорошую драку.

Марта вырвала руку, но тут же шлепнула его по плечу:
— Идиот. Ты же сам только что...

— Что? Беспокоился о тебе? — Янус притворно удивился. — Кто-то должен.

— Заткнись, — Марта потянула его за собой. — Пойдем, поможешь убрать этот бардак.

Влад обнял Монику, прижав к себе:
— Ты освободила не только ее. Ты освободила нас всех.

Она улыбнулась:
— Теперь мы свободны.

И впервые за долгое время — это была правда.

Глава 22. После бала: Откровение в лунном свете.

Тихий разговор в библиотеке.


Шаги Моники и Влада мягко ступали по ковру, ведущему в библиотеку. Бал закончился, гости разъехались, и замок наконец погрузился в тишину. Лишь треск догорающих дров в камине нарушал безмолвие.

Моника сбросила шаль, и в свете огня ее шрамы казались не отметинами боли, а узорами судьбы.

— Ты знал, что это случится? — спросила она, опускаясь в кресло.

Влад стоял у окна, его профиль четко вырисовывался на фоне лунного света.

— Я знал, что она придет. Но не думал, что ты решишься... освободить ее.

— Это был единственный способ.

Он резко обернулся:
— Ты рисковала! Если бы амулет не сработал—

— Но он сработал.

Тишина.

Влад сжал кулаки, потом резко разжал их и провел рукой по лицу.

— Черт возьми, Моника... Я не могу терять тебя снова.

За дверью: Шепоты слуг.

В коридоре за дверью собралась небольшая группа слуг во главе с Анной. Старый Григорий приложил палец к губам:

— Тс-с-с! Они говорят о важном!

— Но подслушивать нехорошо, — прошептала Анна, хотя сама не отходила от двери.

Агата покачала головой:
— Если они говорят так громко, значит, не против, чтобы услышали.

В этот момент к ним подкрался Янус:
— Ну что, разведка? Какие новости?

— Господин Янус! — Анна чуть не вскрикнула. — Мы просто...

— Собирали сведения? Отлично. Двигайтесь дальше, — он подмигнул. — А я постою здесь... на страже.

Исповедь в полумраке.

В библиотеке Влад медленно опустился в кресло напротив Моники. Его голос звучал глухо:

— Это началось триста лет назад... когда я был не графом, а просто — человеком.

Моника не перебивала.

— Я любил Лилию. Но я был слаб. Когда Совет магов предложил мне силу в обмен на... предательство, я согласился.

— Что они потребовали взамен? — тихо спросила Моника.

— Ее свободу. Ее душу заточили в цветке. В том самом, что ты видела в медальоне.

Моника сжала подлокотники кресла:
— И ты согласился?

Влад поднял глаза, и его зрачки вспыхнули желтым огнем:
— Я думал, что смогу спасти ее потом. Вместо этого я обрек нас обоих на вечные муки.

За дверью: Обсуждение.

— Триста лет?! — ахнула Анна за дверью. — Но господин выглядит так молодо!

Григорий хмыкнул:
— Магия, девочка. Темная магия.

Янус усмехнулся:
— Подождите, пока услышите остальное.

Вдруг за спиной у них раздался голос:
— И чем это вы занимаетесь?

Все обернулись. Марта стояла с подносом, полным чашек с дымящимся шоколадом.

— Мы... э-э... — запинаясь, начала Анна.

— Шпионите за господами? — подняла бровь Марта. — Отлично. Тогда возьмите это, — она протянула поднос. — Если уж подслушивать, так с комфортом.

Обет под луной.

В библиотеке Влад встал и подошел к окну:
— Теперь ты знаешь правду. Я не граф. Не благородный герой. Я — предатель.

Моника подошла к нему сзади и обняла:
— Ты человек. Со всеми своими ошибками. Как и я.

Он резко обернулся:
— Как ты можешь прощать так легко?

— Кто сказал, что я простила? — она посмотрела ему прямо в глаза. — Я просто выбрала идти дальше. Вместе с тобой.

Влад схватил ее руку и прижал к груди:
— Я клянусь, больше никогда...

— Не клянись, — перебила она. — Просто будь со мной честен. Всегда.

Семья.

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге появилась вся "разведывательная группа" во главе с Мартой и Янусом.

— Вот черт! — воскликнул Янус. — Мы хотели сделать эффектный вход, а вы уже помирились!

Марта толкнула его локтем:
— Идиот. Они же не ссорились.

Моника рассмеялась:
— Сколько вас там было?

— Все, — честно призналась Анна. — Ну... почти все.

Влад вздохнул, но в его глазах появилась теплая искорка:
— Похоже, у нас большая семья, дорогая.

— И никуда от них не деться, — улыбнулась Моника, принимая чашку горячего шоколада из рук Марты.

Янус обнял Марту за плечи:
— Ну что, теперь официально можно сказать, что все счастливы?

— Заткнись, — сказала Марта, но прижалась к нему.

И под холодным светом луны, в окружении книг, слуг и друзей, они наконец начали будущее — без секретов, без масок. Настоящее.

Глава 23. Утро после откровения: Связующие нити.

Рассвет в замке.

Первые лучи солнца золотистыми пальцами пробивались сквозь тяжелые занавеси спальни. Влад лежал без сна, наблюдая, как свет играет на рыжих волосах Моники, раскинувшихся по шелковой подушке. Его пальцы невольно потянулись к шраму на ее плече, но остановились в сантиметре от кожи.

— Ты не спишь, — прошептала она, не открывая глаз, ее губы изогнулись в едва заметной улыбке.

— Как я могу спать, — его пальцы наконец коснулись шрама, осторожно, как будто боясь причинить боль, — когда впервые за триста лет я чувствую себя... свободным?

Моника перевернулась к нему, ее теплые ладони прижались к его груди:

— Ты дрожишь.

— Это не страх, — он прикрыл ее руку своей, чувствуя, как бьется его сердце. — Это... жизнь. Я забыл, каково это.

За дверью раздался осторожный стук.

— Входи, — вздохнул Влад, но не отпустил Моникину руку.

Марта вошла с подносом, на котором дымился ароматный травяной чай с медом и лимоном — именно такой, каким лечили простуду в родной деревне Моники.

— Я подумала... вам обоим это нужно, — она поставила поднос на резную тумбочку, внимательно изучая их лица. — Значит, это правда? Проклятие снято?

Моника села, укутавшись в шелковое покрывало, которое сползло, обнажив сеть бледных шрамов на ее спине.

— Не совсем. Оно... трансформировалось, — она обменялась долгим взглядом с Владом, их пальцы сплелись. — Как и мы все.

В саду: Разговор с Янусом.

Утренний воздух был свеж и прозрачен, пахнул мокрой после росы листвой и поздними осенними цветами. Янус, небрежно развалившись на каменной скамье, чистил яблоко своим любимым кинжалом с рукоятью из оленьего рога.

— Ну что, птенчики, — он ловко подбросил яблоко в воздух, и оно дугой полетело к Владу, — теперь, когда сердечные дела улажены, может, займемся спасением мира? Или вам еще нужно время посидеть, взявшись за ручки и строя глазки?

Влад поймал фрукт, но не стал есть, лишь перекатывал его в ладони.

— Ты прав, как всегда неприятно, — его пальцы вдруг сжали яблоко так, что сок брызнул между пальцев, как кровь. — Совет магов не простит моего предательства. Они почуяли слабину.

Моника подошла сзади и положила руку на его напряженное плечо:

— Не слабость, — ее губы коснулись его височной артерии, чувствуя, как под тонкой кожей бешено стучит кровь. — Выбор. И теперь у нас есть то, чего нет у них.

Янус поднял одну бровь, явно наслаждаясь зрелищем:

— Что именно, о прекрасная нимфа?

— Настоящие союзники, — она улыбнулась, глядя прямо в его желтые, как у лесного хищника, глаза. — Семья.

В кузнице: Неожиданный союзник.

Грегор стоял у наковальни, его могучие руки с легкостью выковывали сложный узор на клинке. Когда Моника вошла, он лишь кивнул, продолжая работу, капли пота стекали по его обожженным шрамами рукам.

— Ты говорил, — напомнила она, перебирая разложенные на столе клинки. — Впервые за годы. Почему именно тогда?

Кузнец опустил молот и вытер пот со лба огрубевшей ладонью.

— Видел истину, — его голос звучал как скрип несмазанных колес, глухо и непривычно. — Ты... настоящая. Как сталь в горниле.

Он протянул ей только что выкованный кинжал — изящный, с узким лезвием и рукоятью, обвитой серебряной проволокой в виде цветочных ветвей.

— Для защиты. От магии, — он указал на странные руны у основания клинка. — Моя бабка... знала старые заклятья.

Моника взяла оружие, ощущая его неожиданную легкость и идеальный баланс.

— Спасибо, — она сделала пробный взмах, и клинок запел в воздухе. — Но я надеюсь, оно не понадобится.

Грегор покачал головой, его глаза были темными и бездонными:

— Буря близко. Чувствую в костях. Старая... как мир.

В библиотеке: Связующая магия.

Вечером Марта разложила перед ними старую кожаную карту, испещренную пометками и странными символами. Влад склонился над ней, его длинные волосы падали темными прядями на пергамент.

— Если Совет собирается нанести удар, они сделают это здесь, — Марта указала на перевал между двумя горными вершинами, напоминающими клыки. — Во время лунного затмения. Когда твоя сила, — она посмотрела на Влада, — будет на минимуме.

Влад нахмурился, его желтые глаза вспыхнули в полумраке библиотеки:

— Через три дня. Мы не успеем подготовить...

— Успеем, — перебила Моника, доставая из складок платья амулет, который теперь излучал слабое голубоватое сияние. — Если используем это.

Янус, до этого молча наблюдавший из угла, свистнул:

— Ты предлагаешь открыть портал? После всего, что случилось? Это же...

— Не я, — Моника улыбнулась и протянула руку к нему. — Мы. Вместе.

Ее пальцы сомкнулись вокруг амулета, и слабое синее свечение окутало карту, соединяя их руки тонкими нитями света, как паутиной. Марта ахнула, когда одна из нитей коснулась и ее запястья.

— Что... — она попыталась отдернуть руку, но светящаяся нить лишь плотнее обвила ее кожу.

— Семья, — прошептала Моника, и амулет вспыхнул ярче. — Вот что их пугает больше всего.

Перед бурей.

Ночью Моника стояла на балконе, наблюдая, как луна медленно скрывается за набежавшими тучами. Влад обнял ее сзади, его губы коснулись обнаженного плеча, оставляя горячие поцелуи вдоль шрамов.

— Боишься? — спросил он, его руки скользнули под ее тонкую ночную рубашку, ощущая под пальцами биение жизни.

Она откинула голову на его плечо, позволяя его ладоням исследовать каждую извилину шрамов, каждую клеточку, которая теперь принадлежала ему так же, как и ей.

— Нет, — она повернулась в его объятиях, их лбы соприкоснулись. — Потому что теперь я знаю — самые страшные битвы мы уже выиграли. Внутри себя.

Вдалеке, за горами, сверкнула молния, осветив на мгновение их лица — израненные, но прекрасные в своем несовершенстве. Но на этот раз они встретили грозу, крепко держась за руки, их дыхание смешалось в едином ритме, как две половинки одного целого.