de omnibus dubitandum 35. 583

ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ (1675-1677)

Глава 35.583. У НИКОНА ОТНЯЛИ КРЕСТ, КОТОРЫЙ ПРЕЖДЕ НОСИЛИ ПЕРЕД НИМ…

05.11.1676 года

    Тем не менее, речь в документах идёт именно о суде, но то ли над Никоном,  то ли над раскольниками. Попробуем разобраться в этом запутанном деле.

    Для начала заглянем в источники:

    «О соборном суде над Никоном сохранилась современная запись, составленная
царскими Дьяками, о первых заседаниях Собора только краткая, а о последующих и
краткая и довольно подробная. Дополнениями к этой записи и как бы пояснениями её
могут служить, с одной стороны, сказания одного из присутствовавших на Соборе,
именно Паисия Лигарида, хотя, к сожалению, о двух из первых заседаний он говорит
смешанно, без соблюдения хронологии, а с другой – сказания Дьяка Шушерина, который хотя не присутствовал на Соборе, писал о нём только по слухам спустя около пятнадцати лет…» (Собранiе писемъ Царя Алексея Михайловича съ приложенiемъ Уложенiя сокольничья пути, съ пояснительною къ нему заметкою С.Т. А[к]сакова, съ портретомъ Царя и снимками его почерка. Иждивенiемъ К.Т. Солдатенкова. Типографiя В. Готье. М., 1856; С. 2867).

    Получается, что кроме тенденциозных записей Лигарида других свидетельств не
сохранилось, и ясное дело, что безоговорочно верить им, у нас нет ни малейшего
основания.

    А кто такой этот Паисий Лигарид? Доктор исторических наук, академик РАЕН Л.У. Звонарева в своей работе «Попытки синтеза Католицизма и Православия в текстах Симеона Полоцкого» приходит к следующему выводу:

    «Митрополит Газский Паисий Лигарид… Несмотря на европейскую образованность, в православном мире Паисия не уважали, так как он принял католичество и переписывался с кардиналом Барберини. Своих конфликтов с иерусалимским патриархом Досифеем и другими крупными церковными деятелями Паисий Лигарид не скрывал от Царя Алексея Михайловича. Неизвестный переводчик перевел с греческого (руского Паисий не знал) два его труда…» (Патрiархъ Никонъ и Царь Алексей Михайловичъ. Томъ второй. Профессоръ Н.Ф. Каптеревъ. Сергiевъ Посадъ, 1912; С. 4).

    Весь послужной список нашего героя озвучивать не будем, так как выложенного
материала вполне достаточно для обоснованного заключения: более неподходящей фигуры для суда над руским патриархом и не придумать. Царь Алексей всех латинистов считал еретиками, поэтому не мог он пустить Лигарида для суда над православным понтификом.

    Интересно, а как не знающий руского языка Лигарид судом руководил? Да и как вообще допустить, чтобы католик суд над православным патриархом устраивал?

    Почему католик правит судилищем в православной Москве? Ему вообще в Московию путь был заказан. Нет, не любили романовские сочинители историю и писали зачастую очевидную халтуру.

    Папский послушник Лигарид мог оказаться в Москве, только если свет клином сойдётся, и именно это и произошло в 1676 году в результате убийства Царя Алексея и Латинского переворота. Вот и прибыли «наши товарищи» во главе с Паисием Лигаридом в Москву, прибыли прямиком из Рима, чтобы разрушить духовный оплот Православной Империи и ввести на Руси Католичество вместо Православия.

    Главную роль на Соборе играет западник Паисий Лигарид, а если прибыли «Восточные патриархи», то почему столько внимания некоему Паисию? Возникает логическое предположение, что неизвестный доселе «Вселенский патриарх» Паисий и Паисий Лигарид – это одно и то же лицо. Поэтому митрополит Газский в рати фальшивого патриарха Паисия Александрийского и выносит обвинения Никону.

    До сих пор Православная Церковь с большим скептицизмом смотрит на фигуру
Паисия Александрийского, объявляя его лжепатриархом, говоря понятным языком, что никакого «Вселенского патриарха» Паисия, Церковь не знает.

    Современные историки пишут по этому поводу, что к моменту Собора эти «патриархи» были низложены у себя на родине, но Царь Алексей Михайлович об этом просто не знал?! Получается, что прибыли в Московию не патриархи, а проходимцы неизвестные на родине и официально осуждённые Церковью, и Царь Алексей
«случайно» их обнаружил в окрестностях Москвы и по простоте душевной (совсем как наш разведчик, которого обманули, плохие англо-саксонские ребята и он, жаловался как гимназистка, которая  трусы не надела..) пригласил «на огонёк», а те между делом решили патриарха московского судить… за гостеприимство. Кстати, то, что Паисий Лигарид и Паисий Александрийский были низложены и отлучены от Православной Церкви, вещь сама по себе уникальная, поэтому отождествление Паисия Лигарида и Паисия Александрийского вполне обоснованно. Едва ли в одно и то же время жили два таких выдающихся проходимца (в наши дни мы наблюдаем этот процесс повсеместно) с одним и тем же именем и участвовавшие в одних и тех же событиях.
   
    Все слова Паисия Александрийского на Соборе озвучены Паисием Лигаридом, якобы в качестве переводчика, но это чушь, потому что Лигарид не знал руского и на роль переводчика не годился. Поэтому опять же можно уверенно предположить, что митрополит Газский Паисий Лигарид и есть «Вселенский патриарх» Паисий Александрийский, прибывший в Московию в 1676 году для низложения Никона.

    Отсюда у нашего знаменитого Карташёва и фигурирует информация о первом появлении патриархов в феврале месяце, так как именно в феврале 1676 года сразу после смерти Царя Алексея они и подъехали.

    А как проходило само низложение Никона? Оказывается, приговор Никону был
известен заранее. Никон категорически отказывался ехать на этот Собор, объявляя его лживым сборищем проходимцев. Его привезли силой и 5 ноября низложили, взяв под арест. Костомаров пишет:

    «5 декабря опять собрался Собор. У Никона на этот раз отняли крест, который прежде, носили перед ним…» (Записки Я.К. Номена о пребыванiи Петра Великаго въ Нидерландахъ въ 1697/98 и 1716/17 гг. Переводъ, введенiе и примечанiя В. Кордта. Кiевъ, 1904; С. 753).

    Зачем отнимать крест у священника? Кому мешал святой символ Православия?! Но
именно от этого символа заговорщики избавились в первую очередь до официального решения! Да и кому нужно было теперь это решение, если главу Русской Церкви уже лишили сана в т;мной столовой избе? Как не легализуй это позорное действо лживым «Вселенским Собором», а хрен редьки не слаще.

    Тем не менее, суд состоялся, но позвольте спросить: зачем? Неужели, чтобы судить уже низложенного и арестованного старца? Нет, суд был созван совсем для другой заветной для Ватикана цели: присутствие на н;м Никона предполагалось уже в роли арестанта.

    «12 декабря собрались Вселенские патриархи и все духовные члены Собора в небольшой церкви Благовещения, в Чудовом монастыре… Царь не пришёл, из бояр были только присланы Царём: Князья Никита Одоевский, Юрий Долгорукий, Воротынский и другие.

    Привели Никона…

    В приговоре обвинили бывшего Московского патриарха, главным образом за то, что он, произносил хулы: на Государя называя его латино мудренником, мучителем, обидчиком на всех бояр, на всю Рускую Церковь – говоря, будто она впала в латинские догматы; а в особенности – хулы на Газского митрополита Паисия, к которому питал злобу…» (Записки Я.К. Номена о пребыванiи Петра Великаго въ Нидерландахъ въ 1697/98 и 1716/17 гг. Переводъ, введенiе и примечанiя В. Кордта. Кiевъ, 1904; С. 754-755).

    Никона обвиняют в том, что он выступает против латинских догматов! В этом и есть главная суть происходящих событий. Ни о каких раскольниках и ссоры с Царём и речи нет. Собором правят некие бояре, Царь отсутствует.

    В начале 1676 года Царь Фёдор ещё юноша тринадцати лет, он пал под влияние Бояр-заговорщиков: Одоевского, Долгорукова и Воротынского. Как мы писали ранее, именно эти бояре принимали активное участие в убийстве Царя Алексея, и именно эти бояре были активными участниками суда, якобы 1666 года. Но в 1666 году они ещё не играли при дворе какой-либо заметной роли, их взлёт пришёлся как раз на 1676 год.

    Про них подробно в следующей главе, а пока посмотрим, какие обвинения предъявили Никону.

    Одно из главных обвинений было основано, якобы на незаконном отождествлении Никоном московского и римского церковных престолов. Сегодня историки про это не вспоминают, но Никон прямо заявлял, что свой авторитет Московский патриархат обрёл, как наследник Римской исчезнувшей епархии:

    «Особенно распространено было въ хроникахъ XVII века такое толкованіе места рускаго патріарха въ общей пятерице патріаршихъ правъ: "Восточные патріархи грамотами своими укрепиша и вси согласно утвердиша, да будетъ Московскій патріархъ вместо Ветхоримскаго пятый патріархъ и да имеетъ достоинство и честь съ прочими православными патріархи на вся веки» (История Русской Церкви. Митрополит Московский и Коломенский Макарий (Булгаков). Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. М., 1994-1996; С. 530).

    Именно так и обстояли дела того времени, где Москва была наследницей Рима-
Царьграда, и во времена Никона об этом хорошо знали. В этом и заключался весь смысл отстранения Никона, и лишение Москвы прерогативы быть церковной столицей Империи.

    В пересказах историков известна реакция Никона на эти обвинения:

    «Если я достоин осуждения, то зачем вы, как воры, привели меня тайно в эту церковку, зачем здесь нет его Царского Величества и всех его Бояр? Зачем нет всенародного множества людей российской земли? Разве я в этой церкви принял пастырский жезл? Нет, я принял патриаршество в Соборной церкви перед всенародным множеством, не по моему желанию и старанию, но по прилежным и сл;зным молениям Царя. Туда меня ведите и там делайте со мною, что хотите!» (Записки Я.К. Номена о пребыванiи Петра Великаго въ Нидерландахъ въ 1697/98 и 1716/17 гг. Переводъ, введенiе и примечанiя В. Кордта. Кiевъ, 1904; С. 755).

    Возмущение Никона вполне объяснимо, так как если это церковный Собор с
участием «Вселенских патриархов», то почему вс; происходит в подпольной обстановке?

    Где народные массы, где весь православный синклит? Где Царь, наконец?! Далеко не каждый год в Москву «Вселенские патриархи» приезжают… На момент начала Собора Никон считает себя единственным законным патриархом, облич;нным властью, а нам говорят, что он давно отр;кся…

    Какая-то нескончаемая череда парадоксов, где всё происходит вопреки здравому смыслу и элементарным канонам того времени, поэтому традиционно-историческую версию Собора 1666 года мы вынуждены признать, как очевидно ложную. Никон выступал против латинских веяний, именно за это его и низложили, низложили абсолютно незаконно. Дело не в староверах, а в столкновении Запада и Востока, Латинства и Православия, и в 1676 году латинская партия временно взяла верх.

Суд над Русской Церковью

    Описывая Соборы 1666-1667 годов, все историки отмечают засилье западно-руских и иноземных церковников, когда фактически руские священники оказались на Соборе в подавляющем меньшинстве: «Всего же иноземных архиереев присутствовало теперь на Соборе двенадцать, чего прежде никогда у нас не бывало» (Собранiе писемъ Царя Алексея Михайловича съ приложенiемъ Уложенiя сокольничья пути, съ пояснительною къ нему заметкою С.Т. Асакова, съ портретомъ Царя и снимками его почерка. Иждивенiемъ К.Т. Солдатенкова. Типографiя В. Готье. М., 1856; С. 2866).

    Какие же позиции отстаивали эти иноземные церковники, какие цели преследовали? Может Православие защищали, старое благочестие? Ни разу! А отстаивали они строго латинские взгляды и ошибочность православных догматов. Достаточно почитать речь Евфимия от 1687 года, в которой он доказывает:

    «Яд "латинской ереси" притёк в Россию с Украины, что еретиками были всекиевские учёные со времён Петра Могилы, а московские сторонники просвещения, начиная с Полоцкого и Медведева, объявлялись лишь агентами пошатнувшихся в вере киевлян и злокозненных иезуитов» (Попытки синтеза католицизма и православия в текстах Симеона Полоцкого. Л.У. Звонарева; С. 642).

    Мы видим яркое подтверждение уже обнаруженного нами отождествления «киевских» просветителей с агентами-иезуитами. Всё настолько очевидно, что диву даёшься, почему правду про эти события до сих пор официально не освещают.

    Помимо Лигарида от латинства активно выступал некто Дионисий. Его откровения на этом Соборе сохранились, поэтому, изучив их, Карташёв пришёл к обескураживающему открытию, что оказывается на Соборе обсуждался вовсе не Никон, не избрание нового патриарха, а сама Руская Церковь, Собор 1666-1667 годов – это суд над Руской Церковью:

    «Поэтому Дионисий, за ним патриархи, а за ними – увы! – и все руские отцы Собора 1667 года посадили на скамью подсудимых всю рускую московскую церковную историю, соборно осудили и отменили её. Вот как отвергнута была главная веха руской обрядовой старины, т.е. Стоглавый Собор» (Награды Российской империи. Кузнецов А.А. Издательство ОЛМА Медиа Групп. М., 2007; С. 179).