Филиппинские дневники. День двенадцатый. Четверг

19 апреля, четверг.

   С утра, позавтракав, пошли с Таней купаться и доводить до кондиции свой загар. Володя отправился погружаться под колпаком в море. В одиннадцать часов, когда жара становится нестерпимой, я ушла с пляжа делать сувенирные покупки в торговый центр «Ди Мол». Ром «Тандуай» по шестьдесят пять песо за бутылку, нашла быстро, а вот сувенирную тарелку пришлось поискать. Тарелок много, но на всех – одно и тоже – пальмы, море, паруса. Наконец, подобрала более менее оригинальную, с розовым закатом. В отель возвращалась по центральной улице, идущей вдоль всего острова. На узенькой полоске тротуара, возле магазина, сидит пятилетняя девчушка с годовалой сестренкой и обе протягивают руки в сторону прохожих. Азиатская толпа, едва не наступая на них, течёт мимо. Девчонки очень красивые. Явно, как бы это сказать политкорректнее: в Америке это, например, афро-американки, а здесь, наверное, афро-филиппинки. Дала им по десять песо, потом вернулась и купила им пакет печенья за тридцать песо. И не прочитала в их глазах ничего, ну и ладно, ведь не ради благодарности делала. Деньги, наверняка отберут взрослые, а печенье, может быть, они сами съедят.
   Перешла на другую сторону улицы, а там рынок. И чего здесь только нет: огромные корзины с фруктами и овощами, рыбные ряды с диковинными рыбами и моллюсками. Чуть в стороне мясной ряд, где в больших пакетах, вёдер на пять, прямо на земле куриные лапки и потрошки – местные деликатесы, которые жарят, как шашлык на шпажках. Рядом ячейки с белыми и розовыми яйцами. Вот, думаю, чудеса, и что за куры несут такие яйца? Хотела уже спросить, а потом увидела, что продавец отлучился, быстро крутанула одно на столе. Всё встало на свои места – варёное, крашенное! Совсем забыла, что идёт пасхальная неделя. На выходе с рынка женщина торгует плодами, похожими цветом и размерами на нашу сливу, только с зеленоватым отливом. Местные парни купили целый пакет, и тут же стали их есть, причмокивая. Спрашиваю: Что вкусно? Они ответили что-то по-филиппински и предложили мне попробовать – вкус кисло-сладкий и внутри крупная косточка. Купила несколько штук. Всё ж какое-никакое, а разнообразие, а то все фрукты сладкие. После узнала – это китайская вишня. Ничего себе – вишенка! Прошлась по китайской «барахолке», купила себе оранжевый сарафан с надписью Боракай за триста песо. Стемнело, вышла к морю. На пляже полно народа. Любимое развлечение местного населения: сидеть всей семьёй на песке, и созерцать закат. А он здесь, действительно, очень красив. Дети изредка купаются. Вокруг местной знаменитости – песочного скульптора-калеки небольшая кучка любопытных. Каждый вечер его привозят на пляж и он, раз-бросав свои недоразвитые ноги, лепит один и тот же замок с выпуклой надписью «Боракай». Мальчишки помогают ему и приносят песочные заготовки, а он кисточками и скребками доводит всё до ума. Они никогда, ничего не просят, рядом не стоит коробка для податей, по крайней мере, я не видела её. Сам зодчий не обращает на публику никакого внимания, и каждый вечер лепит и лепит свой замок мечты, такой – каких я не видела на этом острове. Щёлкают фотоаппараты, падают на песок монеты, а он лепит, как будто строит дом для себя. Туристы разных стран уже сидят за столиками и предаются чревоугодию. Тарелки азиатов наполнены так, что мне кажется, они будут есть это до утра. Кстати, тайванцы здесь просят не путать их с китайцами. Интересно, с каких это пор они стали другой нацией… Моя поездка заканчивается, а я так и не отведала лобстера – что же, восполним пробел. Как раз около нашего ресторана Калипсо и готовят различные блюда из рыбы. Выбрала среднего, потянул на семьсот грамм (сто граммов – сто десять песо). Способ приготовления объяснила так: «Но гриль, вота йез», поняли сразу, только уточнили: «Термо?» Села ждать, но мне не повезло, впереди меня стоял азиат, который взял ракушки, куски рыбы, креветки и ещё каких-то моллюсков, и что-то ему не понравилось, и он заставил два раза перевешивать каждый продукт в от-дельности.
   А мне спешить некуда, сижу за столиком под пальмой и любуюсь закатом. Закат догорел, на пальме зажглась гирлянда, столик рядом со мной заняла азиатская семья. Официанты разносят маленькие бутылочки пива и расставляют на столах свечи. Дождалась, вот он, мой «красавец», в окружении долек огурца и листиков салата. Отдельно, на маленькой тарелочке, приносят горку риса. Прежде чем начать трапезу, прошу сфотографировать меня с лобстером и в качестве ответного жеста фотографирую всё соседнее семейство за столом. Узнав, что я из России, они попросили сфотографироваться с ними. Присела рядом с самой старшей женщиной, и она объяснила мне, что это её дочь, внучка с зятем, и ещё какая-то родня. Ответила, что я тоже дважды бабушка. Это ей явно понравилось, и она с гордостью сказала, что дети привезли её сюда из Манилы на отдых. Вот так: где-то в филиппинской семье будет храниться моё фото. Вернулась за свой столик. Аккуратно вилкой поддела небольшой кусочек лобстера, мясо (или рыба) оказалось сочным и нежным на вкус. Неторопливо, закусывая огурцом и салатом, доела этого большого рака. Иду расплачиваться в кассу – с меня тысяча триста четырнадцать песо, а у меня с собой было только тысячу двести песо. Официант с кассиром растерялись, – рак съеден, а денег нет. Предлагаю им два варианта, показывая ключ от своего номера в отеле «Пенджава». Плачу ту сумму, что у меня есть, а за недостающей, оставив свою сумку в залог, иду в отель. Или кто-то из них пойдёт со мной, благо это за углом, или утром принесу деньги в «Калипсо». Увидев название отеля им, кажется, полегчало, но на ребят напал какой-то ступор. Прошу выписать счёт и отдаю им тысячу двести песо, а на отдельном листочке прошу указать: сколько я им осталась должна. Упорно пишут первоначальный счёт. Беру листок бумаги и столбиком произвожу вычитание, а затем, спрашиваю: согласны ли они? Кивают в ответ головами. Предлагаю одному из них пойти со мной (посетителей всё равно нет), долго совещаются и всё-таки отправляют со мной официанта.
   Невысокий смуглый паренёк, волосы на затылке завязаны в пучок, он студент второкурсник из Манилы. Приехал на каникулы подработать. Разговариваем на какой-то дикой смеси английского, филиппинского, русского и жестов. В отличие от нашего гида Серёжи, не считаю их неспособными к обучению. Примером я считаю девушек из обслуживающего персонала. С самого первого дня пыталась говорить и приветствовать их на русском, сравнивая слова с филиппинскими. Буквально на следующий день они почти без акцента приветствовали меня: доброе утро, вечер, день и т. д. Входим в арку отеля и девчата с ресепщена, буквально остолбенели. Начинаю, говорить им: познакомьтесь это мой… и не успеваю закончить, они дружно кричат: бой-френд! Отсмеявшись, оставляю парнишку с ними, а сама отправляюсь в номер за деньгами. Пытаюсь открыть дверь ключом, но она не заперта, Первая мысль: наверное, забыла за-крыть, когда уходила, и кто-то забрался в номер. Темно, не успев включить свет, вижу, что мою двуспальную кровать переставили к другой стенке. Пытаюсь подойти к выключателю и спотыкаюсь о лежащие на полу вещи. Что за чертовщина кровать то зачем перетаскивать, неужели искали деньги. Тут на кровати кто-то заворочался, в темноте разглядела спящую девушку-щвейцарку, живущую по соседству. В номере «колотун» – кондиционер работает на полную катушку. Этот холод остудил мои горячие фантазии, аккуратно прикрыла дверь и скорее в свой номер – фу, слава Богу, у меня всё в порядке и кровать на месте.
   Вернулась на ресепшен с деньгами и фотоаппаратом. Прошу Анжелину, (так зовут одну из девушек, к имени добавляю ещё и фамилию известной актрисы – Джоли, девушке это очень нравится), сфотографировать меня со студентом, если он не против, а он не против. В ответ она пожелала сфотографироваться со мной. А что, я тоже не против. Парень, получив свои деньги, быстро ретировался, даже не спросив, нужна ли мне сдача. Ладно, пусть это будут его чаевые. Вот так закончился мой предпоследний день на острове.