К чему приводит жажда мести

1
После торжественных приёмов и дружеских застолий победители вернулись к делам насущным. 

— Норика вступила во княжение, — разговорился Элоэль с друзьями. — Теперь она глава почтенного семейства Йеллинов и правительница Йеллинского княжества. 

— Важная птица! — ляпнул Аоран и тут же почувствовал взгляд братца по общине. 

— Теперь её увидим на больших праздниках да на золотых монетах, — спокойно отозвался тот. 

— Тебя, мой друг, она хотела взять к себе. Говорила, что ты достоин быть у неё первым советником! 

— Пусть назначит Гаро, хоть он и возничий. 

Все трое рассмеялись. 

— И всё же, Армалук, быть первым советником — это не только большая власть, но и большая ответственность. Эту службу, считаю, ценнейшим опытом в жизни! 

— Всё бы ничего, Элоэль, вот только ты сам — Танарх этому свидетель! — сказал, что я достоин быть «хранителем вашего высочества». Я взял на себя это обязательство и намерен его выполнить. К тому же я ещё подмастерье… 

— Но Танарх же совмещал и службу государю, и хранителя долг… 

— Но то Танарх, а мне бы управиться с чем-либо одним. Сам Всемогущий мне говорил быть верным своему пути, мол, «сохранишь родной мир на долгие века». Так я избрал путь хранителя вашего высочества. 

— Я не буду спорить со словом Всевышнего: он всегда прав. «Он говорил, что мы, люди, определяем свою судьбу лучше демонов и богов. Если я останусь при Норике, то нарушу обещание. Элоэля я не мог охранять целых десять лет из-за проклятого сна. Да и некому отомстить за наставника, за братьев и срубить башку мефинторскую!.. » 

— А впрочем, любопытно было бы послужить при её дворе, — размечтался Армалук. — Усилил бы её охрану, стала бы не хуже великокняжеской, из тех же соттиламов… А что же гарнизон Унижена Трусливого? 

— Командование его полками, как знаешь, перешло к её светлости. Его самого посадили в каменный мешок, аскенаты продолжили службу у нас. — Элоэль поднял палец, — Так знаете, друзья, для меня стало открытием, что в катакомбах, чуть ли не в пещерах под йеллинской крепостью, находится аскенатский завод! 

— Выходит, аскенатов разводят как коней? — удивился Армалук. 

— Выходит, что так. Всех премудростей, как это происходит, я не знаю, но могу сказать, что в неделю гарнизон пополняется на двести элланторов. 

— В неделю целая рота, — подсчитал его добронравие, — а в месяц целый полк будет. 

— В наших гарнизонах прибыло, — заявил Аоран. 

— Да, они сразу идут в строй. Одна рота пойдёт к Эстарту, вторая — к Норике, и так по очереди. Главное, чтобы каулитские научили их стрелять из пищалей и картечниц. 

— Им эта наука полезна. «Дорогу пороху! » — высказался друг, пародируя каулитского гения. 

Вскоре пришёл Танарх, и Армалук с Аораном продолжили учиться магическим искусствам. Каждый урок наставник придумывал новые сложные задания, чтобы его подмастерьям было нескучно. 

В холодных подземельях йеллингенского дворца светильники и факелы не зажигались, и Армалук с Аораном в полном мраке отбивались от прилетающих снарядов из камней. Постепенно их глаза привыкали к темноте, и тогда Танарх говорил Элоэлю завязывать друзьям глаза плотной тканью. После двух пропусков, из-за которых возникли большие синяки, парни так развили своё предчувствие, что за несколько метров угадывали, летит в них что-то или нет. 

Во время пеших прогулок у озера, что в пяти километрах от Йеллингена, ребята учились задерживать дыхание под водой. 

— Да я и полчаса могу! — хвалился Аоран, но не прошло и минут пяти, как он выныривал и жадно вдыхал полной грудью. 

Армалук пораздумал, что тут нужно проявить смекалку, и не сразу, но научился создавать воздушный пузырь вокруг головы, с которым он опускался на большую глубину. Чуть позже и Аоран разгадал эту хитрость и нырял вслед за товарищем, надувая огромный пузырь. Элоэль, хранящий на берегу одежду, радовался их сметливости и переглядывался с Танархом. 

Наставник наблюдал за действиями учеников и размышлял над новыми испытаниями. Внезапно он устроил водоворот, из которого подмастерьям надо было выбраться. Не обошлось без неприятностей: Аоран так наглотался воды, что, захлёбываясь, пошёл камнем на дно. Армалук нырнул за ним и схватил товарища за руку, но его сил не хватало поднять аорановское тело, вдобавок, он шёл вслед за ним. 

Веллос, сопровождающий хозяина везде, тревожно заклекотал. Элоэль обеспокоенно вгляделся в реку и крикнул: 

— Они тонут! 

Наставник остановил водоворот и направился туда, где были Аоран с Армалуком. Он захватил их невидимой рукой и вытащил на берег. Армалук лишь отплёвывался от воды, в то время как Танарх вытягивал всю воду из лёгких могучего Аорана. Тот очнулся, но был невероятно слаб, и его втроём унесли к воспитателю Геофме. 

— Скорее бы ему выздороветь, — услышал его добронравие разговор Танарха с Геофмой. — Впереди столько дел!.. 

— Спешить ни ему, ни Армалуку не стоит, — отвечал воспитатель, проверяя уши и нос Аорана. — Хоть они и способные, но всему нужно знать меру… «Легко, Геофма, тебе говорить! Не тебе махать мечом, а нам, поэтому мы торопимся. Мефинтор ждать, пока мы выучимся, не будет». 

— …Недаром говорят, что поспешишь — людей насмешишь. «Скорее, если медлить будем, то Мерзейший будет смеяться, а нам это не надо! » 

Пока Аоран неделю шёл к выздоровлению, Армалук и Элоэль состязались в рукопашном бою. Випельгалец, уже знавший, как может поступить княжич, с лёгкостью отбивал каждый удар мечом. «Вот с ним, как говорил Геофма, действительно насмешишь. Тут надо уметь выждать, прикинуть, как он ударит, и потом самому… Ладно, пропустил, бывает! Вечно держаться он не будет, и тогда я легонько ударю…» 

Армалук ударял осторожно, вполсилы, чтобы не навредить другу. Он едва касался кольчуги и шлема, вовремя останавливаясь от мощного удара. Совместные учебные бои завершались тем, пока добрые молодцы не устанут либо клинок одного из них не звякнет о землю. 

Армалук втайне радовался, когда десятый раз подряд выбивал меч из рук Элоэля. «Теперь я готов! — думал випельгалец перед сном. — Я могу всё: огнём швырнуть, водой затопить, скалою ударить и сразиться на мечах. Жду не дождусь встречи с его омерзейшеством, представляю, как ошарашу его своим мастерством. Уже вижу, как исказится его рожа, увидя летящий камень в огне…» 

Мефинтор не заставил ждать молодого випельгальца и явился той же ночью во сне. 

Ни один мускул не дрогнул на лице Армалука, когда из тьмы соткалась мрачная фигура старика. 

— Здравствуй, Армалук! 

— И тебе здравия желаю, хоть ты и мой враг! 

Мефинтор надменно поднял брови и противно улыбнулся. 

— Мне приятно слышать, как кто-либо имеет мужество отзываться о противнике достойно человеку. 

— Да, я был неправ! Прошу не казнить меня, а извинить за то, погорячился! 

— Я вижу, ты не так дерзок, как в прошлом. Интересно знать, почему? 

— Да, многое приключилось с тех пор. Я сражался бок о бок с людьми, которые теперь мне противны. 

Фравонт снисходительно глядел на юнца и улыбался так, что тому противно было смотреть. 

— Да, горько мне признавать, — продолжал Армалук, — все они, и командующие, и князья с наследником, жалкие честолюбцы. 

— Я ведь говорил! — просиял Мефинтор. — Это так и есть. 

— Они готовы на любую пакость, лишь бы своего добиться, а простые люди... Да им плевать на них!.. Я хранитель, но ничего не поделать с этим, а люди гибнут! Вот я и думаю, на том ли пути я?.. 

— Твои сомнения как бальзам на душу! Я знаю, ты достоин большего, чем охранять самодуров, и готов указать тебе верную дорогу. — Мефинтор перевёл дух и продолжил: — Верные вассалы клановых вождей — страдание, голод и смерть. За клочок земли, которыми они когда-то владели, готовы затянуть в кровавый водоворот своих людей, лишь бы заполучить этот клочок земли. 

— Я знаю, почтенные семейства обречены. Их век прошёл — Эварохии нужен мир без голода, без страданий, без жалких семейств и кланов. 

— Как я рад, что ты это осознал! — демонически прогремел Мефинтор. — Вместе, как учитель и ученик, мы установим на землях Эварохии новый, совершенный миропорядок без пороков и насилия и, как ты выразился, «без жалких кланов». 

— Я готов хоть сейчас направиться к вам на службу. Несколько месяцев — и я у ваших ног. 

Эти слова Армалук говорил через силу, и он опасался, что Мефинтор почувствует обман. 

— К тебе отправится прислужник Асхита, — ровно сказал апийский старец, и его добронравие успокоился. — Со скоростью света вы вместе прибудете в мою резиденцию у Бовиорента, не успеет солнце уйти на заход. Спокойной ночи, мой ученик! 

С этими словами Фравонт растворился во тьме. Армалук пробудился и подошёл к окну. 

— Так жаждет меня учеником, что ослеп от счастья, — усмехнулся князь, глядя на уходящий месяц. — А я был бы осторожен! Если проклинающий меня внезапно стал другом, я бы заподозрил неладное. Однако, рыба на крючке. Ему нужен наследник, — стал размышлять Армалук, — видимо, старший Голлин не подходит для этой цели. Мерзейший, должно быть, не до конца, но поверил мне, и тут я дам ему в рыло!..

2
В то утро его добронравие никто не беспокоил ранним подъёмом: Танарх дал выходной день после недели непрерывных занятий. Армалука разбудили к позднему завтраку. За столом он перебросился парой слов с Элоэлем: 

— Я сегодня побуду один. Поразмыслить надо… 

Так Армалук бродил в одиночестве во внутреннем саду йеллинского дворца, пока не услышал глухое: 

— Ваше добронравие… 

Держа руку на эфесе, Армалук оглянулся на того, кто его звал. Из-за деревца-шишки вынырнул коренастый демон, опоясанный ремнями. Оказалось, что за спиной нечисти ремни удерживали предмет, похожий на сиденье. 

— Ты Армалук, верно? Не убивай меня, ладно? 

— На моей памяти ты первый демон, который обратился ко мне по титулу и даже не угрожал расправой. 

— Я Туул, прибыл сопроводить ваше добронравие до его святейшества Местоблюстителя... 

— Да, знаю-знаю, — махнул Армалук. — То есть, ты никому не пакостишь? А то я вашего брата знаю. ¬— Мне этого делать не положено, у меня другая обязанность. 

— В случае чего обратно доставишь. 

— Я смогу это сделать, если будешь в подземельях Асхита, моего хозяина. Но тебе лучше на глаза ему не попадаться. 

— А-а, его зверушка Токагг? Надо было заниматься его воспитанием почаще! Разрушил полгорода, поубивал оонре, напал на меня и в итоге поплатился. 

— Хорошо это или плохо — мне неведомо. Я всего лишь гонец. 

Туул помог Армалуку взобраться на сиденье, и тот, обустроившись, затянул покрепче ремни. Не прошло и несколько секунд, как демонический гонец взмыл со свистом в небеса. 

— Полегче! — Армалук тревожно вцепился в сиденье. — Князя как-никак везёшь! 

— Пригнись! В небе сильны потоки! 

Зажмурившись, парень не видел, но почувствовал, как растрепались его отросшие светлые волосы. «Пора бы собрать косу, да боюсь не удержаться! » 

Любопытство взяло верх, он открыл глаза, но снова зажмурился. «Высоко мы! — Армалука бросило в дрожь. — Жуть! Куда там плоскогорье Випельгала, мы гораздо выше! Не все птицы так высоко летают, а кто так летает, видна им вся Эварохия как на ладони». 

— И чего ты не на постоянной службе у Мефинтора? Удобно же, за несколько минут ты домчишь куда надо. 

— Его святейшество боится высоты и огромной скорости… «Наверно, не боится только Веллос». 

— Кажется, я не должен был этого говорить. 

— Да поздно уже, я запомнил. 

— Это единственная причина, почему он ко мне редко обращается… Вот мы и в Бовиоренте. 

Демон приземлился на поляне, откуда было видно колоссальных размеров сооружение, похожее на многоступенчатую пирамиду. Армалук насчитал девять ступеней-этажей, на каждой из которых возвышалось по несколько высоких и низких башен; девятый этаж отличался лишь тем, что представлял из себя белокаменный куб, по углам которого расположились высокие белые башни. «Мефинторская громада! Выше, наверное, Випельгала с Апием вместе!.. » 

— С приходом его святейшества Бовиорент расцвёл, как все столицы мира вместе взятых, — улыбнулся Туул. 

— Это можно сказать про… как её? Резиденцию! — Армалук указал на невзрачные домики, которые в разы были меньше фравонтовской цитадели. — А сам городишко захудалый-то! 

— Это ему решать, кому жить богато, а кому бедно. Мне это неведомо, моя служба — доставить тебя к нему. 

— Не забудь об уговоре. 

— Кто знает, как у тебя сложатся дела с его святейшеством. Под крепостью его — путь в пещеры Асхита, я буду при нём, но, сам знаешь, к нему лучше не соваться. 

Армалук со словами: «Бывай! » — направился ко дворцу Мефинтора. «Ближе — огромадных размеров, — думал Армалук, подходя к безмерной каменной лестнице. — Каждый ярус, наверное, метров десять, а все вместе — под сотню метров. А на верхушке горы — его покои… Люди бедствуют, а он резиденцию себе возвёл!.. Ненадолго, правда…» 

Он поднялся по широким каменным ступеням к парадному входу и встретил там дежурящий взвод аскенатов. 

— Я Армалук Випельгальский, — сказал им приглашённый. — Я получил приглашение от самого мерз… его святейшества Местоблюстителя великокняжеского престола Фравонта Апийского. 

Выслушав, юцерий обернулся к подчинённым, которые немедля раскрыли ворота. Армалук оказался в коридоре из болотного цвета кирпича и тёмно-зелёных колонн, поддерживающих своды и арки. Не прошёл дорогой гость и несколько шагов, как его встретил другой юцерий, который отчеканил: 

— Ваше добронравие, следуйте за мной. «Вот это да! Сколько я их видал, а чтобы кто-то из них слово сказал по-человечьи — впервые! » 

Князь последовал за ним, удивляясь только что случившемуся открытию. «Слова-то он сказал, как человек, а веет холодом и равнодушием». 

Они шли по длинным коридорам с высокими сводчатыми потолками. Аскенат шёл, ни разу не обернувшись на Армалука, будто знал, что дорогой гость точно идёт за ним по пятам. Они поднимались по мраморным лестницам, которые были чуть уже парадной лестницы. Преодолев множество пролётов, хранитель и его проводник осторожно шли по тёмным переходам. 

— Как долго нам ещё идти? — вслух задался вопросом гость. 

— Впереди восьмой этаж, далее девятый этаж, — невозмутимо ответил сопровождающий. 

Один из переходов вывел идущих в просторные залы, которые были освещены намного лучше. В одном таком зале Армалук увидел, как на пьедесталах замерли навеки каменные чудовища. Он с любопытством разглядывал статуи, среди которых надеялся увидеть поверженных «знакомых». «Эге! Такого, конечно, нет ни во дворце Йотария, ни у Полиана. Вот Ибокей. И Токкаг! Ну, как живые! Главное, чтобы не набросились… А не здесь ли ждёт мерзейший?.. » 

Но они шли дальше, обходя демонических существ, навсегда застывших в камне. «Уж в тронном зале точно всё из золота!.. » 

Наконец гость и проводник вышли к нужной двери, которая вела в круглый зал. «Не похоже на покои, — хранитель вошёл в полутьму и остановился. — Как-то здесь пусто. А туда ли меня завёл младший юцерий?.. » 

Армалук обернулся, чтобы спросить аскената, но того и след простыл. Остался гость в полумраке. «Тишина такая, что в ушах звенит. Хоть бы что-то брякнуло…» 

— Я рад, что ты пришёл ко мне! — раздалось на весь зал. 

Появился из мрака тот, кто произнёс эти слова. Фравонт Апийский медленно и величественно приближался к Армалуку. 

— И тебе не хворать, — тихо проговорил тот. Теперь его недруг был не во сне, а наяву. 

— Как знаешь, я люблю порядок и дисциплину, и все, кто разделяет мои намерения, получают заслуженное отношение к себе. 

— Выбора ты им не оставляешь: либо они переходят на твою сторону, либо лишаются головы. 

— Я ценю твой ум, поэтому предлагаю сделку: ты становишься моим учеником, познаёшь всю иную невероятную силу и можешь властвовать над теми, кто слаб. 

— Теперь так называется сила демонов… Бесспорно, это звучит заманчиво, но что же скажет Всемогущий? 

— Боятся тебе этого не стоит! Да, Он всемогущ, однако не вмешивается в дела нашего мира. 

— А всё-таки Он вмешался! Не ты ли говорил, что явился Он и повелел тогда живому Полиану назначить тебя Местоблюстителем? 

— Это сказано для недалёких простолюдинов. Ты же прекрасно понимаешь, это ложь. Ложь во благо. 

— Солгал во благо человек, загубивший избранную Им династию. Недурно! 

— Мариалы рано или поздно изжили бы своё. Если бы ты, конечно, изучал летописи, то мог понять, что царствование одной семьи на протяжении многих лет губительно для государства. 

— И выбор твой пал на Голлинов. Чем они лучше Мариалов? 

— Голлины жаждали власти — они её получили. Однако и их правлению придёт конец. На обломках старого мира мы построим мир новый без княжеств и семейств, без взяточничества и казнокрадства, без войн и голода. 

— Удивительно, такие прекрасные слова говорит ужасный человек. Ведь можно было помочь советом государю и не чинить кровопролития! 

— Полиан был тяжело болен и не смог бы встать во главе такого мира. Голлины ради власти и богатств готовы на всё, остальные почтенные семьи имеют такие же пороки; а во главе такого мира должны быть люди беспристрастные, держащие голову холодной. 

— Но чем тебе перволюди помешали?! Твоих же на пару с Голлинами рук дело! 

— Их время прошло. Рано или поздно они бы вымерли — от голода, болезней либо хищников-демонов. Я направил к ним несколько тысяч во главе с Аннортом Голлинским. Так мы проявили милосердие. 

Армалук нервно усмехнулся. 

— Я услышал тебя. И убедился… — Он сделал паузу, затем воодушевлённо продолжил: — Мир сложен и многообразен, и ни тебе, ни Голлинам не решать его судьбу! Ты попытался это сделать и нарушил миропорядок: семьи враждуют, по Эварохии шатается нечисть, гибнет всё живое!.. Поэтому я убедился, что эварохский престол должен вернуться к Мариалам, избранным Всемогущим, а именно к законному наследнику Полиана Элоэлю! 

Армалук взглянул на Мефинтора: на каменном лице того появилась надменная ухмылка. 

— И ты, дружок, отважился прийти, чтобы сказать это? 

— Рано или поздно мы бы встретились, так что скажу тебе прямо: твои дни сочтены, Мефинтор! 

— Мне нравится твоя смелость, хотя она идёт в паре с безрассудством. Всё же подумай хорошенько над своим выбором. 

— Выбор я свой сделал, и буду держаться до конца! 

— Прискорбно мне это слышать. Ещё не поздно выбрать другой путь, пока ещё не поздно, Армалук. Как это сделали твои собратья. 

Из тени вышли двое мужчин. Армалук оглядел их и чуть не сел от удивления: «Нейа и Йорта! » 

— Разве ты не убил всех? Тогда… 

— Этих я взял на перевоспитание. Из вашей стаи только эти двое выросли верными псами. 

— О, не буду я прыгать собачкой перед тобой!.. «Ну, кто меня за язык тянул?! Ну, всё, драка неизбежна!.. » 

— Он назвал вас собаками, — указывая на Армалука, сказал Йорте и Нейе Мефинтор. — Научите-ка его хорошим манерам! 

И верные псы Фравонта неторопливо шли на того, кто в прошлом был братом, а теперь — враг. 

— Я не буду проливать вашей крови. Хоть вы и оступились, — говорил Армалук, глядя то в белёсые глаза Йорты, то в зелёные Нейи. 

— Не тебе попрекать нас! — злобно отозвался Йорта, вынимая меч. 

— И вы даже не боролись? За Гранца, за других ребят?.. 

— Откуда ты знаешь?! Там тебя не было! 

— Сам бежал с ублюдком, а мы погибать должны?! Ответишь ты за трусость!.. 

— И поэтому вы перебежали к Мефинтору? 

— Он открыл нам глаза, не бросил в трудную минуту, научил многому. Сейчас узнаешь чему!.. 

И мечи их загорелись ядовитым зелёным огнём. Армалук отшатнулся, но не демонический огонь испугал его. Он не хотел в порыве боя калечить или даже убивать пусть и в прошлом, но всё-таки братьев. «Это Мерзейший их натаскал! Затуманил их, поэтому идут на меня во всеоружии. Придётся идти в бой». 

Несколько минут был слышен только звон мечей, который эхом отдавался от стен и потолка зала. При каждом ударе о горящие мечи летели зелёные искры. Армалук только и успевал отбиваться и уворачиваться, но Йорта сумел полоснуть рукав его кафтана. Огонь с меча полностью разъел ткани, скрывающие предплечье. «Я их постараюсь ранить так, осторожно, несмертельно. Может, это их отрезвит?.. » 

Когда Йорта и Нейа обступили Армалука со обеих сторон, тот в прыжке рассёк Йорте плечо, а через пару секунд ранил в предплечье Нейю. 

— Нет, вы не предатели, — говорил поверженным их брат. — Вас заставил мерзейший Фравонт! Я понимаю, он стращал и унижал, но, поверьте, ему осталось недолго… 

Йорта и Нейа, зажимая раны, отползли от середины зала. 

Фравонт медленно приближался к подуставшему Армалуку, держа наготове отливающий зелёным огнём свой меч. Подобно кобре, Мефинтор бросился на Армалука. Тот, не ожидая такой проворности, отпрянул к стене зала. «Какой гибкий старикашка! Ну, ничего, он скоро выдохнется и тогда я возьму своё! » 

Напрасно Армалук ожидал, что сухощавый Фравонт быстро устанет. «Боится огромной скорости? Да как тут разгонишься, если сам он бьёт, как молния…» 

В короткой передышке, пока не последовал очередной удар, Армалук бросил взгляд на Мефинтора, и увиденное наполнило его ужасом. «Это уже не человек! — отпрянул князь от врага. — Демон во плоти! Как осунулся, побелел, а в глазах огонь зелёный! Вот какой он, настоящий! Вот до чего доводит дружба с Охо Норе!.. » 

Хранитель бросил в жуткую физиономию огненный сгусток. Избранник верховного демона поглотил его и продолжил медленно наступать на хранителя мира. 

Последующим ударам не было счёта. Бой затягивался, Армалук уже вяло отбивался. И когда юноша совсем выдохся, зелёный огонь коснулся оголённой руки. Не успел Армалук вскричать, как Мефинтор ударил его по ноге и отшвырнул к середине зала. 

В глазах его добронравия потемнело, он уже не видел и не слышал, как под ним задрожали каменные плиты, и вместе с ними провалился в темноту…

3
— Добро пожаловать в моё уютное подземелье! Хотя это ничто с моим каменным особняком на отвесной скале. 

Голос заставил Армалука очнуться. Тут же всё тело заныло. Он хотел поднять руку — и не получилось. Не получалось пошевелить даже пальцем. 

«Что же такое?! — испугался Армалук. — Нет… И снова в камне! » 

И только посмотрев вниз, он понял, что ему мешало: ноги и руки полностью вросли в камень, голова упиралась в сырой потолок подземелья, при этом спина его была изогнута. 

— Ещё одна душа обречена на вечное заточение. Одна из тысячи, украшающих мою галерею. 

Около Армалука появилось закутанное в пурпурную хламиду низкорослое существо, лицо которого князю не понравилось: «Ну и урод!.. » 

— Ты, должно быть, Асхит? 

— А ты, должно быть, Армалук? 

Уродливый хозяин подземелий оскалился, показав кривые жёлтые зубы. 

— Я наслышан о твоих подвигах: за убийство моего питомца с тебя три шкуры надо содрать!.. 

— Приступай же! — огрызнулся Армалук. 

Асхит лишь рассмеялся: 

— Ты думал, я буду тебя пытать бесчеловечно? Не-ет! Не спорю, ты мне навредил, однако твоя смерть будет очень медленной. Ты будешь каменеть тысячелетиями, пока окончательно не станешь одним из этих украшений. 

«Не может быть! Неужели мой путь и закончится здесь, в вечной сырости и тысячелетнем гниении? Я так глупо попал в ловушку!.. Хоть бы дал право ещё побороться за жизнь…» 

— Мне всегда интересно услышать, что скажет напоследок жертва. Что скажешь ты? 

Армалук поразмышлял недолго и ответил так: 

— Я всегда думал, что погибну на войне героем. Я хотел бы сразиться с тобой в честном поединке. Я надеюсь, ты не откажешь мне в этом? 

Глаза пещерного владыки лукаво заискрились. Он криво ухмыльнулся. 

— Мне никогда не приходилось слышать что-либо подобное. Это даже любопытно… Хорошо, я принимаю твоё последнее слово. 

— Тогда верни меч! 

— Изволь! Все равно он будет моим. 

«Эх, Асхит, умом ты не блещешь, как и многие твои собратья. А подземелья твои по-своему уютны даже! » 

Как только каменные оковы сошли с Армалука, он сразу потянулся за пазуху. Найдя два лучика звездокреста, он приложил один на раны правой руки, а второй — на ноги. 

Не успели раны затянуться, как Асхит перенёс Армалука в один из тысячи залов, которыми он владел. Хозяин выбрал пещеру с большим озером, посереди которого на несколько метров возвышался широкий, как рыночная площадь Йеллингена, остров. 

«Теперь я здоров, — оглядел себя Армалук, — и готов драться! Чую, забросает камнями, только он не знает, на что я способен!.. » 

В пухлых светло-зелёного цвета руках Асхита появился каменный меч, которым он принялся ударять о землю. Отлетающие камни принимали форму наконечников и со свистом летели на соперника. Армалук потянул руку и сделал из плоских камней своеобразный щит, в который врезались асхитовы наконечники. 

Увидев это, демон начал вырывать из-под земли огромные валуны. Армалук лавировал между летящими глыбами и, хоть и с небольшой задержкой, но продвигался к противнику. 

Когда до того оставалось несколько шагов, парень чуть не напоролся на острые сталагмиты. Демон возликовал, но Армалук не растерялся и бросил сгусток пламени в одеяния Асхита. Демон загорелся, как факел, и, бросив меч, побежал к краю поля, чтобы нырнуть в воду. Хранитель не дал ему это сделать: он настиг убегающего и срубил ему голову. 

Как только голова упала на землю, она рассыпалась на множество камешков. Тело обратилось в прах, и остался от хозяина подземелий лишь ворох горящих тканей. 

Тут же возник Туул, который сочувственно вздохнул, глядя на останки хозяина, и повернулся к Армалуку: 

— Он рано или поздно кончил бы так … Я помню об уговоре с вашим добронравием, поэтому верну тебя на место. 

На этот раз Армалук поборол страх высоты и открыл глаза. Они летели на огромной скорости, рассекая встречные облака. С высоты птичьего полёта виднелись изгибы великой реки Юсеннии, густые леса казались плотным ковром, среди которого проглядывались небольшие озёрца и речушки. Они пролетели над землями, которые прозвали в народе проклятыми, и Армалук, увидев развалины храма Хиц, тяжело вздохнул. 

Не прошло и десяти минут, как Туул приземлился на том же месте, откуда забрал хранителя. 

— Доставил ваше добронравие и теперь свободен. За Асхита мстить не буду: он знал, на кого шёл. Прощайте, ваше добронравие! 

Туул взмыл в вечернее небо, а Армалук ушёл в свои покои. Там он встретил Геофму, который кормил Веллоса. Увидев князя, он охнул от удивления. 

— Вот вы где! А мы ваше добронравие ищем, думали, вы загуляли в окрестностях Йеллингена. Даже странно, что сокола не взяли. Вижу, вы сражались… 

— Эх, Геофма, я был слеп и глуп! Не послушал тебя, поспешил и врага насмешил. 

Геофма удивлённо глядел на Армалука, и тот рассказал о дуэли с Мефинтором, укоряя себя за поспешность и безрассудство, которому был подвержен, охваченный местью. 

— Прости меня, Армалук, но чем ты думал? Даже я, человек, далёкий от боевых искусств, и то понимаю, что в одиночку с этим монстром бороться нельзя! 

— Прости меня, ослепила месть. 

— Если это узнает Танарх, то тебе несдобровать! 

И тут к ним заглянул наставник. Пришлось Армалуку и ему рассказать о своих похождениях. 

— Ты безумец, Армалук! — злобно вскричал Танарх. — В одиночку пошёл к нему, на верную смерть! Ты родился под счастливой звездой, иначе не объяснить, как ты выжил! 

— Ну, попытал счастья… Всё же ради Элоэля… 

— Ты, как и Моэмель в молодости, ветром подбитый! Как знаешь, он так же, как ты, полез в логово к Аарху. «Быстренько его порежем», говорил. Итог знаешь: еле спас его. 

«Я был слеп и глуп! Слеп и глуп! — повторял Армалук про себя, когда остался один. — К чему приводит жажда мести? Узнал к чему. Ослепила меня, и я сорвался, пришёл к монстру в логово, чуть не убил братьев, и гнить мне в асхитовых подземельях, если бы не сообразил, что да как. Хоть узнал, где это чудовище обитает. Да вот только не застанем его врасплох…»