Настоящая дружба

В самом сердце дремучего леса, где сосны шептались с елями, а тропинки вились, как змеи, жили самые разные звери. Маленькие мышки-невелички и важные лоси с ветвистыми коронами на головах. Быстрые зайцы с длинными ушами и барсуки в полосатых пижамах. С когтями острыми и без, с рогами внушительными и с лбами гладкими, как камешки. Разные во всем, кроме одного: все они до дрожи боялись Бурого Медведя, поселившегося на самой опушке, в непролазной чаще.

Его избушка, затерянная среди вековых елей, была источником жутких легенд. Каждый вечер, как только солнце пряталось за горизонт, домик начинал ходить ходуном. Стены сотрясались от оглушительных криков, непонятных воплей и грохота, будто внутри варили гром. Гремела странная, дикая музыка, и всем лесным обитателям казалось: там собралась шайка неведомых злых зверей! Они, наверное, дико пировали, выпивали что-то пенистое и злое, играли в азартные игры, а потом в пылу ссор начинали мутузить друг друга кулаками и клыками! В полночь шум внезапно смолкал, дверь со скрипом отворялась, и таинственные гости, невидимые в кромешной тьме, уходили по узкой, только им ведомой тропинке, растворяясь в непролазной чаще.

Для соседей это было поистине страшное событие. Сердца зайцев колотились, как барабаны, лоси прятали рога в кустах, а мыши замирали в норах, не смея высунуть нос до самых первых лучей рассвета. Никто и никогда не видел лица этих суровых гостей Медведя. И, что удивительно, никому даже в голову не приходила простая мысль: а что, если заглянуть в окно этой шумной и жуткой избушки?

Однажды медведица Верда, жившая неподалеку в уютной берлоге под старым дубом, решила: хватит! Страх парализует весь лес. Надо выяснить, что же там творится. Собрав в корзинку самых сладких ягод со своего огорода – малины, черники, земляники, – она отправилась к дому нелюдимого соседа.

Подойдя к избушке, она услышала знакомый вечерний грохот и вопли. Сердце екнуло, но Верда твердо постучала. Никто не ответил. Шум внутри не стих. Она постучала сильнее, решительнее. И вдруг… скрип! Дверь неожиданно приоткрылась. Набравшись смелости, медведица толкнула ее и шагнула внутрь.

То, что открылось ее глазам, потрясло Верду до самой глубины ее медвежьей души.

Посреди просторной, но совершенно пустой комнаты на полу лежал сам грозный Бурый Медведь, наводящий ужас на весь лес. Но грозного в нем не было ни капли. Он сосредоточенно… катали по половицам игрушечные машинки! Осторожно усаживал в них кукол и плюшевых зверей. И при этом так рьяно рычал, подражая то мотору, то спорам, то драке, так яростно подкидывал игрушки вверх, что создавался тот самый невыносимый гвалт, сотрясавший стены. Он просто играл! Один. А виной всему был старый абажур, висевший над ним. Его свет ловил подброшенные игрушки и бросал на стены огромные, причудливые, дергающиеся тени, похожие на сражающихся чудовищ.

Медведица Верда выдохнула, с которой спала годами накопленная тревога. Молча поставила корзинку с ягодами на полку для обуви. И тут к ее лапе подкатился яркий игрушечный паровозик. Не раздумывая, Верда подхватила его, ловко (для своего размера) опустилась на пол рядом с ошеломленным Медведем и… громко загудела: "Ту-тууу!" Подхватив летящего плюшевого зайца, она зарычала на него забавно-сердитым голосом и подбросила вверх, добавив к танцу теней еще одного "участника".

Медведь, которого звали Суровым (теперь это имя казалось нелепым), замер. Он смотрел на медведицу широко раскрытыми глазами, полными растерянности и стыда. Потом его морда медленно расплылась в сконфуженной, но невероятно теплой улыбке. И, не говоря ни слова, он подкатил Верде машинку с куклой. Игра продолжилась. Но теперь это был не шум одиночества, а веселый гам совместной выдумки.

Когда игрушки на время улеглись, Суровый тихо признался. Он был просто очень одиноким. И ужасно стеснительным. Сам боялся всех зверей в лесу, считая, что они его не поймут или посмеются. Вот и придумал свою "защиту" – страшные звуки по вечерам, чтобы все держались подальше, думая, что у него гостит целая орда свирепых друзей.

"Очень глупо, Суровый," – мягко сказала Верда, обнимая его за плечо. – "Не надо придумывать себе злых и суровых друзей. Надо просто открыть дверь и завести настоящих!"

И она сделала это. Взяв робкого медведя за большую лапу, медведица Верда вывела его на крыльцо. Утреннее солнце ласково касалось их шерсти. Потом она повела его знакомиться – сначала с перепуганным, но любопытным зайцем, потом с осторожным барсуком, с важным, но добрым лосем. И лес, затаивший дыхание, увидел не страшного медведя-отшельника, а большого, немного неуклюжего, но очень славного мишку с добрыми глазами.

Дружба – великое дело. Оказалось, не нужно драться с вымышленными врагами, бить им морды и сотрясать лес страшным рыком, наводя панику. Нужно просто быть собой. Скромным. Добрым. И открытым.

А если вдруг кто-то неразумен и захочет обидеть Сурового? Ну, тогда медведица Верда, с ее добрым, но сильным сердцем, обещала дать такому смельчаку такую затрещину, что больше никому и никогда не захочется нападать на самого дружелюбного медведя во всем лесу. И все звери знали – это не пустые слова.