Возвращение алых парусов Глава 15 Рассказ доктора

Глава 15. Рассказ доктора

София Ивановна приехала в Коктебель накануне Нового года. Вокзал был полупуст, за окном медленно кружились снежинки, покрывая Крымский берег мягким белым одеялом. Ассоль встретила её на станции. Путь до дома Грэя, окутанного зимней тишиной, был наполнен короткими репликами о путешествии и свежих новостях.
Ассоль передала Софии Ивановне тёплый плед и пригласила её в кабинет, где уже разгорелся камин, наполняя комнату уютным светом и теплом.
Едва она вошла в комнату, сразу спросила, где эта рукопись?
– Вы не волнуйтесь, все хорошо, девочка спасена, вот читайте, я побуду с вами.
София Ивановна взяла дрожащими руками «Записки капитана», села поближе к свету и начала читать.
«Во время плавания по Черному морю мне не раз приходилось спасать пассажиров и экипажи тонущих судов. Запомнился случай, когда над Керченским проливом свирепствовал шторм Бора».
– Да, я тогда услышала это зловещее слово, – заметила она.
«Всё начинается с тихого предупреждения: небо, ещё недавно спокойное, затягивается тяжёлыми, свинцовыми облаками. Ветер начинает свистеть, набирая силу с каждым часом. Первые порывы – резкие и короткие, будто предвестники чего-то более мощного, но их достаточно, чтобы почувствовать, как природа меняется вокруг.
Когда Бора разражается во всей своей мощи, воздух наполняется свистом ветра ураганной силы, который несётся с гор и все рушит на своём пути. Волны поднимаются с невероятной скоростью, превращаясь в водные стены, и накатываются на побережье, разбиваясь с оглушительным грохотом. Вода становится ледяной, капли мгновенно замерзают на всём, к чему прикасаются.
Лодки и корабли, оказавшиеся в зоне шторма, бросает, как игрушки, они скрипят под напором волн и ветра».
– Наш корабль ударился о какую-то скалу и получил пробоину. Капитан приказал всем надеть спасательные жилеты.
  «Температура может резко падать, и холод пробирает до костей. Ветер так силён, что, кажется, он выдувает тепло из самой земли. Невозможно выйти наружу без риска быть сбитым с ног или оказаться во власти волн. И, когда кажется, что силы природы будут бушевать вечно, шторм внезапно ослабевает. Облака начинают рассеиваться, ветер постепенно утихает, оставляя после себя холодное, спокойное море. Но следы Боры остаются: обледеневшие побережья, разбитые лодки и корабли. Во что такое Бора.
Это случилось 4 октября 1896 года в Керченском проливе. Мой корабль «Секрет» вышел из Таганрога с грузом шелковых и шерстяных тканей и взял курс на Константинополь, когда начался шторм Бора.
Команда «Секрета» – опытные моряки, успешно боролась со стихией, удерживая судно на плаву. Я знал, что в такой шторм могло произойти всё что угодно, и мои опасения вскоре подтвердились.
В 4:15 утра получен сигнал бедствия от пассажирского судна «Маргарита». В 10 милях к востоку от нас судно получило тяжелые повреждения корпуса и потеряло ход. Я принял решение изменить курс, чтобы выйти к терпящему бедствие судну. Приказал увеличить скорость до 9 узлов, несмотря на нарастание волн. Входим в центр шторма, стрелка барометра продолжает падать. Видимости почти нет, туман стал плотнее, и даже свет маяка не виден. Маневры затруднены, ветер достиг силы 7 баллов, но продолжаем движение на полных оборотах. В 05:05 визуальный контакт установлен. Вдали, сквозь пелену дождя и брызг, я заметил обломки – части корпуса и мачты корабля, разбросанные по волнам. Не раздумывая, приказал спустить шлюпку и приблизиться к месту кораблекрушения. Я знал, что каждая минута на счету, и можно успеть спасти тех, кто ещё держался на плаву.
Подошли на минимальную дистанцию – 200 метров, чтобы снизить риск для нашей команды. В 06:00 спущена спасательная шлюпка, за которую уцепились несколько человек, а когда она приблизились к самому крупному из обломков – перевёрнутой и наполовину затопленной лодке, один из моих матросов внезапно заметил маленький свёрток, едва видимый среди бушующих волн. Это была крохотная девочка, туго замотанная в мокрое одеяло, с надетым сверху спасательным жилетом»
– Это была моя дочь!
«Матрос, не дожидаясь приказа, бросился в воду, несмотря на риск быть затянутым под обломки или разбитым волнами корпусом судна. Он плыл уверенно, ловко избегая волн и обломков корабля. Наконец, он достиг девочки и, подхватив её на руки, начал борьбу с волнами, пытаясь вернуться к шлюпке. Вся команда с замиранием сердца наблюдала за их борьбой. Казалось, время остановилось, и каждая секунда тянулась как вечность. Когда он, наконец, добрался до шлюпки, товарищи схватили его под руки и втащили на борт вместе с девочкой, которая к этому моменту потеряла сознание.
Мокрая, испуганная и слабая, девочка не дышала, но была жива, а родители ее, вероятно, утонули. Ассистент доктора привел ее в чувство, а кок согрел чашку молока».
– Мой муж действительно утонул, а меня спас другой корабль. Мужа до сих пор считают пропавшим без вести. Этот смелый человек пожертвовал собой, чтобы спасти нашу девочку. Вот он.
София Ивановна вынула из сумочки фотографию и положила на стол.
С фотографии проницательно смотрел красивый мужчина лет сорока. Узкое лицо с аккуратно подстриженными густыми усами и бородой, выражало некоторую суровость, что подчеркивал шрам над правой бровью, который мог быть следом от старого ранения. Он начинался у самой линии роста волос и едва заметно пересекал бровь. Граф был одет в темный фрак, украшенный изящной цепочкой карманных часов, а из ворота фрака выглядывал, заправленный под жилет шейный платок.
«В 6:30 операция завершена. Принял решение направиться к Тамани, ближайшей безопасной гавани, чтобы высадить спасенных. Девочку я решил удочерить, но сначала надо было спросить согласия жены. Матрос, который спас девочку, согласился пока взять девочку к себе, и тоже был высажен на берег.
09:15 «Секрет» вернулся на свой курс к Константинополю. Позднее жена не согласилась удочерить спасенную девочку, и ее дальнейшая судьба мне неизвестна. Надеюсь, девочка обрела новую семью».
– Я должна найти её, Ассоль. Я должна узнать, что случилось с моей дочкой.
И этот вечер, окружённый теплым светом камина и хлопьями снега за окном, стал началом новой главы в жизни обеих женщин, связанной поиском истины и надеждой на воссоединение с тем, кто был потерян много лет назад.

Вечером к дому Грэя подъехала еще одна карета, из которой вышел доктор с супругой.
Доктор Морозов Евгений Ильич с седыми висками и аккуратной бородкой. Он одет в строгий тёмный костюм с жилетом, безупречно выглаженную рубашку и галстук-бабочку. Его вид придаёт ему солидность и уверенность.
Супруга – Анна Викторовна Морозова: женщина средних лет с элегантной причёской, заколотой шпильками с жемчугом. На ней светлое платье с высоким воротником и кружевной отделкой, поверх которого накинута лёгкая шаль. В её облике чувствуется изящество и тонкий вкус.
После радостных приветствий, объятий и вручения подарков, гостей провели в дом.
– Евгений Ильич, до двенадцати есть еще пара часов, – подошла к доктору Ассоль, – вы когда-то время шторма вернули к жизни маленькую девочку. Сейчас у нас в гостях дама из Петербурга, ее зовут София Ивановна. Она хочет услышать эту историю. Пожалуйста, пройдемте в кабинет.
– София Ивановна, вот тот самый доктор!
– Доктор, вы спасли девочку? Расскажите, как это все было.
Доктор задумался, и его взгляд на мгновение ушёл куда-то вдаль, словно он перенёсся в прошлое.
– Спас ее не я. Вытащил ее из воды отважный матрос, но вернул ее к жизни я. И этим очень горжусь. Я тогда окончил медицинскую школу, попросился во флот и плавал ассистентом  врача. И вот, как-то один из моряков приносит в корабельный лазарет крошечную девочку, она упала в море, нахлебалась воды и не дышит. Её кожа была холодной, губы синими, и, казалось, что уже ничем не помочь. Судовой врач велел мне отнести тело в морг, но мне ее было так жалко! И я решил попробовать вернуть ее к жизни. Есть много способов откачивания утопленников, но я придумал свой.
– Время шло на секунды. Я начал искусственное дыхание, и параллельно с этим массировал её грудную клетку, стараясь заставить сердце снова забиться. Руки, привыкшие к тонкой работе врача, тогда работали с такой силой и скоростью, что я сам не думал, что смогу выдержать. Мы тогда всё делали вручную – никаких современных аппаратов. Главное было не сдаваться.
– Прошло несколько минут, но они казались вечностью. Я слышал, как вокруг команда уже начинала шептаться, что, возможно, пора прекратить, что шансов уже нет. Но что-то во мне не позволило остановиться. И вот, когда я уже почти начал сомневаться, девочка вдруг закашляла, выпустила воду, набрала в лёгкие воздух и открыла глаза. Это было похоже на чудо.
Доктор улыбнулся, вспоминая тот момент.
– Она осталась жива и вскоре полностью поправилась. Скажу вам, этот случай навсегда меня научил не сдаваться, даже если кажется, что всё потеряно. Иногда даже самое слабое дыхание жизни возвращается.
И, продолжая улыбаться, добавил:
– Эту историю я тогда описал в одном из медицинских журналов в 1900 году. Статья называлась «Возвращение к жизни: опыт реанимации в условиях открытого моря». Хотелось, чтобы врачи, особенно морские, понимали, что даже в самых сложных условиях всегда есть шанс спасти жизнь, если не терять надежды.
– Мне потом прислали много писем коллеги. Они благодарили за советы и делились своими историями. Особенно запомнилось письмо от одного молодого доктора из Владивостока, который тоже спас ребёнка, следуя моим рекомендациям. Знаете, для врача нет ничего дороже, чем знать, что твой опыт может помочь спасти жизнь в будущем. Вот так, у нас, врачей, истории бывают не менее захватывающими, чем у моряков.
– Доктор, когда и где это было? – взволнованно спросила София Ивановна.
– Точно не помню, очень давно. Я тогда плавал на корабле «Секрет» в Черном море. Где-то недалеко от Керченского пролива.
– Это корабль моего отца! – подошел Артур.
– Да, я плавал с твоим отцом, отважным капитаном Грэем. За спасение девочки получил личную благодарность капитана и подарок – набор хирургических инструментов.
– Но как могло случиться, что крошечная девочка упала в воду? – удивился Артур.
– Небрежность родителей. Впрочем, погодите, нет, это случилось во время шторма. Был сильный шторм и наш «Секрет» участвовал в спасении людей.
– Доктор, а где эта девочка сейчас?
– Мадам, она, наверное, выросла и не знает, кому она обязана своим вторым рождением! Вас заинтересовала эта история? Вы – тоже доктор?
– Это могла быть моя пропавшая дочь. Муж во время одного из дипломатических путешествий взял с собой меня и маленькую дочь! На обратном пути наш корабль попал в сильный шторм у Керченского пролива и стал тонуть. Капитан велел всем надеть спасательные жилеты, но едва я успела надеть спасательный жилет моей малышке, как огромная волна выбила ее из моих рук и она полетела за борт. Муж прыгнул следом.
Она достала платочек и вытерла глаза.   
– Ни мужа, ни моей девочки тогда не нашли. Вы упомянули 1900 год, даты сходятся.
– Возможно. Какого возраста была ваша дочь?
– Пять месяцев.
– Похоже.
– София Ивановна, главное, ваша дочь жива! – обрадовалась Ассоль, – прошу к столу, а то мы прозеваем встречу Нового Года!