Свен Гедин. От полюса к полюсу. По водам Балтики

Титульное фото
*************
Паром "Пруссия" (Preussen) в открытом море.
Маршрут Засниц – Треллеборг. Фото ок. 1910 г.
*******************************
ВСТУПЛЕНИЕ. См. "Свен Гедин. От полюса к полюсу. 1912г. О книге"

*******************************

ГЛАВА 1. НАЧАЛО. ПО ВОДАМ БАЛТИКИ

Если вечером в Стокгольме вы сядете в спальный вагон, то за двенадцать часов проедете через весь юг Швеции и на следующее утро достигнете южной оконечности моей родины, города Треллеборга, который омывается залитыми солнцем волнами Балтийского моря. Здесь, в Треллеборге, кто-то может подумать, что путешествие на поезде закончилось, и удивится, почему кондуктор не пришёл открыть дверь купе и не высаживает пассажиров. Ведь поезд не корабль и переплыть Балтийское море не сможет, не так ли? – Конечно, сможет. Те же вагоны, которые вчера вечером увозили нас из Стокгольма, благополучно переплывут Балтийское море и довезут нас до Берлина. Они заводятся на огромный паром, пришвартованный к причалу Треллеборга. Рельсы шведской железной дороги соединены с рельсами парома, и как только вагоны заезжают на них, то закрепляются цепями и крюками.

Пассажир ещё дремлет на мягком диване своего купе, а за окном начинают раздаваться сигналы, грохот тяжёлого оборудования, затем в купе внезапно становится темно. Но вскоре начинается мягкое, бесшумное покачивание, и путешественник понимает, что он уже плывет по Балтийскому морю.

Паром представляет собой величественное судно длиной 113 метров, блестящее, ослепительно белое, с великолепной прогулочной верхней палубой. Здесь есть роскошные номера, как в столичном отеле; в ресторане накрыты столы, и шведы с немцами группами усаживаются за них, чтобы позавтракать. Есть кофейные и курительные комнаты, читальные залы и кабинеты для работы, есть даже небольшой книжный магазин, где продаются путеводители, романы, а также немецкие и шведские газеты.

Паром выходит из гавани, с каждой минутой всё дальше унося нас от родной земли, Швеции. Дома становятся всё меньше и меньше, полоска земли на горизонте всё уже; и вскоре не видно ничего, кроме сверкающей глади Балтийского моря – свидетеля стольких славных подвигов и событий. Здесь, на морском дне, среди обломков кораблей, дремлют викинги и герои, сражавшиеся за свою родину. Впрочем, сегодня на Балтике царит мир: шведы и датчане, русские и немцы мирно улаживают свои споры. Но те же осенние шторма, что и прежде, гонят к берегам сине-серые волны прибоя, а в ясные летние дни морская вода сияет, позолоченная солнцем.

Четыре часа пути пролетают быстро, и, прежде чем вы успеваете привыкнуть к виду открытого моря, по правому борту появляется полоска земли. Это Рюген – крупнейший остров Германии, чьи белые меловые скалы резко поднимаются из моря, словно окаменевший пенящийся прибой.

Паром грациозно поворачивает к берегу, и в порту Засница его рельсы вновь состыковывают с железнодорожными рельсами на суше. Пассажиры возвращаются на свои места в вагонах, и через несколько минут немецкий локомотив уже тянет поезд по земле Рюгена. Снова раздаётся монотонный стук железа о железо, и позади нас исчезают и морской берег, и наш паром.

Рюген распластался меж вод Балтийского моря, как блин на сковородке. Его ландшафты напоминают Швецию. Наряду с обширными буковыми лесами здесь растут пихты, ели и сосны, а олени и зайцы бегают повсюду, нисколько не пугаясь шума поезда.

Второй паром пересекает узкий пролив, отделяющий Рюген от материка. В окно видны башни и теснящиеся друг к другу дома Штральзунда. Каждый дюйм этой земли когда-то был шведским! Именно здесь высадился Густав Адольф со своей армией /1/, и именно здесь Карл XII провел год своей героической саги /2/. Когда видишь две недостроенные башни кирхи Святого Николая, возвышающиеся над Штральзундом, пробуждаются воспоминания о темной ноябрьской ночи, когда два всадника, приехавшие издалека, проскакали к городским воротам /3/. Их одежда была изношена и выцвела от солнца и дождя, сами они были покрыты дорожной пылью, а от их усталых, дрожащих лошадей шел пар. Одним из всадников был Карл XII, другим – Дюринг, последний из большой группы, сопровождавшей шведского короля в его поездке из Турции, последний, у кого еще хватило сил следовать за ним в дикой гонке по Европе. После долгих лет бурных приключений Карл XII вернулся. Он вернулся в своё королевство, и ему едва не отказали в проходе через ворота Штральзунда, поскольку никто его не узнал. Загорелый, жилистый и прямой, как шомпол, «неизменный в удаче и неудаче», он, как говорят, и по сей день разгуливает по улицам Штральзунда.

В вечерних сумерках поезд мчит через Померанию, и еще до его прибытия в Землю Бранденбург осенний вечер окутывает тьмой северогерманскую равнину. Она плоская и однообразная: ни одного пригорка, ни одного холма не возвышается над её поверхностью. И всё же для путешественника из Швеции этот край обладает особым очарованием. Он напоминает ему о том времени, когда колёса шведских пушек разбрызгивали грязь по здешним дорогам; о смелых подвигах и храбрецах, их совершавших, о ржании боевых коней, о победе и почётном мире, о захваченных знамёнах.

Но внимательный наблюдатель обнаружит на северогерманской равнине ещё более древние воспоминания. По всей равнине разбросаны так называемые эрратические валуны шведского гранита /4/. Как придорожные столбы, они указывают на былое распространение Скандинавского ледникового щита. В более холодный период истории Земли ледяной покров сковал всю Северную Европу, и мы называем эту эпоху Ледниковым периодом. Никто не знает, почему лёд широким панцирем покрывал Скандинавию, соседние страны и острова, захватывая Балтийское море. И никто не знает, почему впоследствии климат вдруг потеплел, заставив лёд растаять и освободить затопленную землю. Но то, что это когда-то произошло, несомненно, как и то, что мигрирующие каменные блоки, что встречаются ныне в Северной Германии, могли быть перенесены туда только мощной ледяной лавиной. Это камни, встречающиеся только в Скандинавии: лёд оторвал их от скальной породы и унес своим медленным движением на юг. Теперь они лежат здесь, как свидетели великого прошлого, как в истории Земли, так и моей шведской родины.

Однако вскоре о Родине уже ничего не напоминает, кроме маленьких эмалевых табличек с короткими надписями «Rokning forbjuden!» /5/ и «Nodbroms!» /6/, прикрученных к стенам шведских купе.

Вот уже снаружи за окнами начинается мерцание огоньков. Словно падающие звёзды, они проносятся рядами мимо: это электрические лампы, фонари, освещённые окна. Мы находимся на окраине Берлина – огромного города, одного из крупнейших в мире и третьего по величине в Европе.

***************************

Перевод с немецкого языка
Татьяны Коливай
***************************


ПРИМЕЧАНИЯ
**********
1. Имеются в виду события Тридцатилетней войны (1618 — 1648 гг.)

2. Имеются в виду события Северной войны (1700 — 1721 гг.). В июле 1715 года город был осажден войсками Дании и Пруссии. Штральзунд сдался 11 декабря 1715 года, а Карл XII покинул город на шлюпке за день до капитуляции. Штральзунд был последним шведским владением в Германии, и его потеря ознаменовала серьезный удар по позициям Швеции в Северной войне

3. Карл XII, инкогнито проехав через всю Европу из Турции, прибыл в Штральзунд в ночь на 21 ноября 1714 года.

4. Так называемые эрратические валуны переносились ледником или плавучим льдом, оторвавшимся от ледника (айсбергом), на значительные расстояния от коренных выходов материнских пород. Как правило, они очень хорошо окатаны.

5. «Rokning forbjuden!» -- «Курить запрещено!»

6. «Nodbroms!» -- «Аварийный тормоз!»
================

КОПИРОВАНИЕ ТЕКСТА БЕЗ СОГЛАСИЯ АВТОРА ЗАПРЕЩЕНО