Часть 16. Это не может быть правдой

Мира проснулась, но чувство потери опоры не покидало. Казалось, она всё ещё падает, но не в пустоту, а внутрь себя.

Тело наполняла энергия. Остаточное свечение пламени, которое она ощутила от сердца мира, казалось, всё ещё пробивалось через её кожу и слегка рассеивало тьму, накопившуюся в комнате.

В иных обстоятельствах Мира обязательно бы задумалась над тем, не мерещится ли ей это свечение и переполняющая её сила, и бодрость. Но…

«Опять всё испортила!»

«Что?»

«Поэтому тебя снова бросили.»

«Откуда это?»

«Ты не нужна им.»

«Что происходит?!»

В груди больно кольнуло, а одеяло стало невыносимо тяжёлым и жарким. Мира села на кровати.

Она понимала, почему он так поступил и была полностью согласна с его решением. Она сама поступила бы так же на его месте, но что-то в той сцене, стоящей сейчас перед глазами, кричало: «Ты — ничтожество».

Девушка пыталась сосредоточиться на образе. Как она падает в пустоту, как её поглощает мрак, руки тянутся к… К кому? Она явно видела это раньше. Сейчас Друг смотрит на неё сверху вниз, Оля за его спиной. Но это сейчас. Кто был на их месте раньше?

Образы Друга и Оли искажаются. Мира видит на их месте кого-то другого, но тут в комнате появилось знакомое разноцветное пятно. Оно просочилось сквозь пространство в реальность Миры, слегка искажая пространство вокруг, и наваждение исчезло.

— Она в порядке. — Спокойно сообщил Друг.

Создание тяжёлым дымом стекло к полу, принимая облик волка. На этот раз образ был практически прозрачным и сливающимся с серой дымкой, неизменно окутывавшей его в этом образе.

— А ты? — Девушка заметила неестественную прозрачность союзника.

— Тоже. Просто пришлось потратить чуть больше сил, чем рассчитывал.

— Спасибо, что защитил её. — Голос Миры прозвучал тихо и виновато.

Зверь фыркнул.

— Не думал, что ты полезешь так далеко. У тебя неплохая проводимость, работа с энергией будет даваться тебе легче, чем многим. Но меру нужно знать.

— Зато осознанность и возможность зацепиться во сне около нулевая. — Разочарованно усмехнулась девушка. — Без тебя я бы так и барахталась в сюжетах, сверкая стеклянными глазами.

— У всех свои сильные и слабые стороны. Со временем ты научишься замечать и развивать свои таланты, а также отслеживать и прикрывать свои слабости.

— А что делать с ней? — Мира впервые за весь разговор посмотрела на Друга и в её глазах стояли слёзы.

— Чинить.

— Как? — Она провела рукавом пижамы по лицу. — Тут, в реальности, она такая лёгкая, улыбчивая. Если внутри она страдает вот так… Или это плод моего воображения? Это же могло мне просто присниться, как и любой другой сон. Разве нет?

— Это было реально. Так же, как реален я. Поэтому…

— Может ты тоже не реален?!

— Ты опять? — Зверь устало вздохнул.

— А что?! Как я ей могу помочь? Подойду и скажу: «Зай, в тебе на самом деле сидит какая-то токсичная хрень, а сама ты разбита и изранена, так что заканчивай свои хиханьки, да хаханьки и давай лечиться»? Как ты вообще себе это представляешь?

— Для начала, тебе самой нужно понять, что в ней сидит и как её исцелить. А потом уже лезть к бедной девушке со своими безумными идеями. Да и лезть, возможно, не понадобится.

— Ах да, ты же эксперт во всей этой потусторонней теме. Если ты что-то знаешь, поделись со всем классом, и мы…

Зверь недовольно посмотрел на девушку.

— Прости. Я перегнула. — Она виновато потупила взгляд и принялась водить пальцем по узору на одеяле. — Если всё это и правда происходит с ней… Я очень боюсь за неё. — Она сделала небольшую паузу. — Прошу, скажи, как я могу помочь ей?

Зверь какое-то время молчал, покачиваясь в клубах дыма, словно на волнах. В окно начали просачиваться первые намёки близкого утра. Не свет, нет. До него было ещё далеко. Это был стук дверей, голоса людей, работающий мотор, который прогревался теперь куда дольше, чем летом и у кого-то появлялся повод постоять с соседом, поговорить и выкурить сигаретку-другую.

— Раз у тебя хорошо выходит ощущать потоки энергии, — неожиданно заговорил Друг, — мы наведаемся в один любопытный городок.

— Отлично. — Девушка встрепенулась и, ловко выпрыгнув из-под одеяла, направилась к шкафу. — Он сильно далеко? Мне нужно придумать, что наплести родителям о том, что меня не будет дома какое-то время…

— Он немного дальше, не в этом мире. — Протянул Друг с заметной ухмылкой.

— Оу…

— Ага.

— Так значит… — Мира посмотрела на две кофты в своих руках. — Одежду можно не выбирать. — Она с лёгкостью закинула ком вещей обратно в шкаф. — И, что за город?

— Его название тебе ни о чем не скажет…

— Мне нравится узнавать необычные имена. — Перебила его девушка. — Как он называется?

Друг скептически посмотрел на Миру, после чего, кажется, пожал плечами, и девушка ощутила, как её тело окружили тысячи тончайших нитей. Они одновременно текли и окутывали. Сплетались и расплетались, создавая необычные, неуловимые узоры, которые невозможно было увидеть. Их можно было только ощутить и представить.

Когда наваждение пропало, ошарашенная Мира с трудом произнесла:

— Что это было?

— Так «звучит» название этого города. — Друг и бровью не повёл, будто это было самое естественное явление на свете.

— Не узнаю этот диалект. И слово-то какое: ни вспомнить, ни забыть. Удивительно.

— Мы отправимся туда на следующей неделе.

— Что? А почему не сейчас?

— Мне нужно восстановить силы.

— И что мне делать всё это время? — Девушка разочарованно рухнула обратно в постель.

— Постарайся не влипнуть в неприятности. — Тихо произнёс Друг и растворился в воздухе.



Дни без Друга казались пустыми, а общее состояние напоминало натянутую до предела резину. Всё вокруг тянулось, а внутри дрожало от напряжения из-за переживаний за подругу.

Мира пыталась жить как обычно. Учёба, домашние дела, редкие разговоры с родителями, когда состояние оцепенения ненадолго их отпускало. Но, что бы она ни делала, мысли всё равно возвращались к Оле.

Девушка смотрела на телефон чаще, чем хотела признаться себе. То и дело набирала в чате с Олей вопрос, который так её тревожил. Набирала и тут же стирала. Так как боялась узнать ответ. Да и не знала, как задать этот вопрос, чтобы ещё больше не ранить подругу.

Вечера она скрашивала поисками в интернете информации о том, как понять, что близкому человеку нужна помощь и всё, что она находила пугало ещё сильнее.

Мира очень надеялась, что статья «Лицо депрессии», которая попалась ей однажды, относится к интернет диагнозам, когда любой симптом болезни указывает на рак всего. Но человеческая природа непостижима, и она погрузилась в эту тему с головой, надеясь найти ответы.

Оля же, несмотря на отстранённость подруги, не изменяла себе и сияла так, словно пыталась затмить все звёзды.

Улыбашка [12:24]

Доброе… Утро. Ты же середину дня всегда утром называешь?

Улыбашка [12:26]

Смотри! Дырка в небе (;;;)

[файл: ]



На присланном фото было видно дома, голые деревья и затянутое серостью небо. Через эту пелену виднелось солнце. Тусклое, едва освещающее день, но за счёт этого создавалось впечатление, что кто-то действительно ткнул пальцем в небо и случайно оставил дыру.

Следом прилетело ещё одно фото. На нём довольная физиономия Оли и её рука, которая тычет пальцем вверх, будто именно она напакостила этой непогоде и пустила немного солнечных лучей в город.

Мира часто возвращалась к переписке и долго рассматривала эти фотографии. Она ловила себя на том, что возвращается к ним снова и снова, будто надеется разглядеть за улыбкой подруги что-то, что могло подтвердить или опровергнуть увиденное во сне.

Сообщения были тёплыми, яркими. Сейчас они казались слишком яркими. И это пугало её больше, чем если бы Оля просто призналась, что ей плохо.

Мира пробовала искать намёки, подсказки. Что-то, что выдаст внутреннее состояние Оли. Но не видела ничего.

«Может, я просто накручиваю себя?» — Задавалась она вопросом каждый раз, когда видела новое сообщение в чате.

Пару раз они созванивались. Оля смеялась звонко, легко. Но сейчас этот смех казался звоном стекла. Ещё немного и всё разлетится на осколки.

Дни шли и каждый из них был именно тем днём, когда она ничего не могла сделать.

Когда напряжение стало невыносимым, а желание отложить очередную встречу вытягивало остатки сил, в сознании пронеслось:

«Научись ждать и принимать.»

Что-то тёплое окутало внутренний мир девушки. До неё начало доходить, что Друг не оставил её и они всё ещё связаны. Хоть и мимолётная, но всё же поддержка, помогла выдохнуть и Мира набрала ответ на сообщение, которое перечитывала последние часа два.

Улыбашка [18:49]

Хотю гулять (;;;)

Мр [21:15]

(;;;`);(;;;) Завтра в парке. Го?

Улыбашка [21:18]

(;• ; •`) ;



Вечером, накануне назначенной прогулки, Мира сидела на подоконнике. За окном шёл дождь, редкий, но особо холодный. Она смотрела на капли и думала:

«Я должна увидеть её. Иначе это меня сожрёт.»



***



Холодный воздух парка пах мокрыми листьями и сыростью. Солнце, словно в подарок к их встрече, старалось осветить и согреть улицу уютом перед долгим, зимним перерывом. Остатки ночного дождя лежали под ногами, и каждый шаг отдавался тихим чавканьем по утоптанной листве.

Мира пришла немного раньше. Она стояла у входа в парк, переминаясь с ноги на ногу и согревая руки о два стаканчика кофе, которые взяла в их любимой кофейне.

Сердце стучало гулко, и девушка переживала, что его слышат все прохожие.

Из-за поворота появилась знакомая фигура в ярко жёлтом дождевике. Оля шла так, будто весь мир лежал у её ног.

— О! Ты уже тут! — Она махнула рукой и ускорила шаг. — Это что, всё мне? — Оля с восторгом протянула руки к горячему напитку.

Мира увернулась.

— Куда клешни тянешь? А волшебное слово?

— Адай! — Девушка рассмеялась и, ловко обойдя подругу сзади, выхватила заветный стаканчик.

— Вот жешь… — Мира улыбнулась, но и не думала сопротивляться. — Знай. Он тыквенный.

Оля замерла на половине глотка и скептически посмотрела на подругу.

— Что? Я не шучу. — Мира развела руками.

Оля, не отводя взгляда и не меняя выражения лица, очень медленно завершила глоток, прислушалась к своим ощущениям и протянула:

— Оригинально… Будет твой.

— Это и так был мой. — Мира забрала стаканчик из рук подруги и вручила ей другой. — Держи свою, созданную приспешниками дьявола, солёную карамель.

Оля расплылась в улыбке.

— Вот это другое дело! Люблю тебя! — Она задорно хихикнула и отпила напиток, явно наслаждаясь вкусом.

Они пошли вдоль аллеи. Парковые фонари ещё не загорелись, но осеннее небо уже намекало, что совсем скоро начнёт смеркаться.

Парк был почти пустым. Встречались лишь редкие прохожие с собаками, да парочка, что медленно двигалась вдоль пруда, увлечённая тихим разговором. По водной глади лениво скользили откормленные городские утки. Они плевать хотели на правильное питание и на любого, кто протестовал против хлеба и пытался кормить их «здоровой утиной едой», смотрели как на дурака. Об этом Мира узнала на собственном опыте, когда в прошлом году попыталась угостить пернатых пшеницей, кукурузой и зеленью. Не оценив благородного порыва двуногого млекопитающего, утки вальяжно перешли к тем представителям вида разумных, кто принёс с собой пышную булочку.

— Смотри! — Вдруг оживилась Оля, указав пальцем куда-то в сторону. — Эта ива без листвы так необычно смотрится. Подержи.

Девушка сунула свой стаканчик кофе Мире.

— Умоляю, только не перепутай. — Кинула через плечо Оля, удаляясь в сторону берега.

Она достала фотоаппарат и сделала несколько снимков.

Мира посмотрела на объект интереса своей подруги. Старая плакучая ива, наклонившаяся над водой, действительно выглядела так, словно очень устала и вот-вот упадёт в пруд. А солнечные лучи, очень яркие для такого осеннего дня, будто издевались, окрашивая всё вокруг в позитивные тёплые оттенки, не давая при этом ни капли тепла.

— Наверное, она просто устала… — Тихо проговорила Мира.

Оля ещё несколько раз щёлкнула фотоаппаратом с другого ракурса, и неожиданно для Миры ответила на её реплику, поддержав тихий тон подруги.

— Как и все мы.

Мира взглянула на неё с тревогой, но Оля уже быстро отвела взгляд и снова прижала фотоаппарат к лицу, прячась за объективом.

Они прошли дальше, мимо старых лавочек, покрытых облупившейся краской. Кое-где по тропинкам валялись пустые кофейные стаканчики. Оля пинала их в сторону мусорки, после чего быстро выкидывала в урну следы чужой жизни и беспечности.

Оля снова заговорила о чём-то лёгком, но Мире теперь было трудно поддерживать этот шутливый тон. Её внимание было приковано к тому, как подруга говорит: чуть быстрее, с едва уловимым напряжением, как будто боится, что стоит остановиться и всё полетит к чёрту.

«Да что я накручиваю себя?!» — Думала Мира допивая кофе. — «Она же всегда так себя ведёт. Цепляюсь к мелочам, которых нет.»

Мира вздохнула, выкинула стаканчик, спрятала руки глубже в карманы и, толкнув подругу плечом, побежала к ближайшей скамейке.



Они сидели в этом тихом парке, с редкими прохожими, кутались в шарфы и пытались спрятаться от холода в карманах кофт. Мира рассказывала об очередном сне, где они парили над одним высокотехнологичным городом, в котором всё светилось неоном и пахло дымом из бочек в трущобах. Рассказала, как она научилась прятаться от Друга и как они разрушили целый город, пока играли в прятки.

Оля слушала с привычной полуулыбкой.

— Весь город?! А как же люди?

— Это были спрайты. Проекции людей. Так что они пропали, как только запахло жаренным.

— И что, прям камня на камне не оставили?

— Не, ну камней на камнях там как раз-таки очень много осталось.

— Вполне в твоём духе. — Рассмеялась девушка.

— Да ладно… — Смущённо протянула Мира. — А самое интересное в том, что так можно прятаться от кого угодно! — Она подняла руки, выражая своё восхищение приёму, которому научилась и не заметила, как Оля в этот момент вздрогнула. — Абсолютно! Даже если этот кто-то стоит прямо рядом с тобой.

Оля замерла и очень тихо произнесла:

— Спрятаться…

— Что? — Мира не расслышала, что прошептала подруга.

— Спрятаться… — повторила девушка.

— Что-то случилось? — Мира не на шутку забеспокоилась такой резкой смене настроения Оли.

— Я тоже… хочу так… мне нужно… спрятаться…

— Эй… Ты чего? — Она взяла подругу за плечо, и та в мгновение сжалась как пружина.

— Нет!

Мира одёрнула руку, испугавшись, что причинила подруге боль.

— Всё хорошо! — Оля попыталась улыбнуться, но и выражение лица, и слова говорили, что ничего хорошего не происходит.

— Как ты себя…

— Отстань! — Оля смотрела себе под ноги, и её начала бить мелкая дрожь. Кровь отлила от её лица, сделав похожей на живого покойника. — Я же сказала, что всё в порядке!!! — Её голос срывался на хрип, а глаза, смотревшие сейчас в пустоту, заволокли слёзы.

— Да вот чёт ни хрена подобного… — Тихо проговорила Мира, судорожно вспоминая, что она читала насчёт подобного.

— Спрятаться…

— Прости, я не знала, что…

— Знала! Я всё знала. Это я должна научиться прятаться. Это мне нужно! Это я виновата и мне нужно. Я виновата, но мне нужно!

Слёзы текли по щекам девушки непрерывным потоком. Мира попыталась что-то сказать, но поняла, что Оля её больше не слышит и полностью погрузилась в ту боль, которую сейчас испытывала. Она лишь подхватывала отдельные слова Миры и тут же встраивала их в замкнутый круг паники и ужаса, которые обрушились на разум девушки. В какой-то момент Мире показалось, что Олю окутывает марево. Тягучая, мерзкая, бесцветная дымка, похожая на то, что она видела во сне.

Вскоре наваждение исчезло, но израненная, страдающая девушка осталась. И её нужно было спасать.

— Я виновата… — Бормотала Оля. — Мне нужно…

— Ты не одна. — Несмотря на внутреннюю панику, спокойно произнесла Мира. Она шевельнула рукой и заметила, как Оля сжалась в этот момент и часто задышала. — Я не буду тебя трогать. Просто положу руку вот тут, чтобы ты знала, что я рядом.

Девушка осторожно положила ладонь на скамейку, недалеко от Оли, чтобы та, если ей понадобится, могла дотянуться до неё. Оля не отреагировала, и Мира продолжила:

— Ты в парке. Тебе сейчас ничего не угрожает.

Мира сделала глубокий, демонстративный вдох. Сейчас это было необходимо и ей тоже.

— Дыши. Не забывай дышать. — Она сделала ещё один глубокий вдох. — Вот, молодец. Ты дышишь.

Так они просидели какое-то время. Оля всё ещё не реагировала, но дышать стала глубже.

— Ты не одна. Я рядом. Сейчас рядом пройдёт собака, не пугайся, если она залает. Если будет нужно, я помогу.

Взгляд девушки начал немного осмысливаться. Мира заметила, что она ищет, за что зацепиться вниманием и поспешила дать ей это что-то.

— Смотри, какой милый пёс. У него зелёный ошейник. Ты говорила, что недавно купила новый набор маркеров. Сколько из них зелёных оказалось?

Оля начала дышать спокойнее и уже не так сильно сжимала дождевик. Она всё ещё дрожала, но это было не так страшно, как несколько минут назад.

— Я недавно видела в магазине коробку карандашей, так там…

— Девять… — Тихо произнесла Оля.

— Что? Девять? — Мира не ожидала, что подруга так быстро ответит и даже немного растерялась.

— Там девять зелёных. — Голос был слабый, но то, что она шла на контакт, уже было хорошей новостью для паникующего сознания Миры.

— Ты так много рисуешь зелёным? Зачем там столько?

— Они не совсем зелёные.

— В каком смысле не совсем? Они же могут либо быть зелёным, либо нет. Разве не так? — Она быстро осмотрелась. — Вон, смотри. — Мира показала на вывеску магазина, который виднелся через дорогу от ограды парка. — Зелёная вывеска.

Оля медленно сфокусировала взгляд и осторожно посмотрела в том направлении, куда показала подруга.

— Это нефритовый. — Тихо произнесла она.

— И вон там зелёный. — Мира показала на девушку в яркой куртке.

— Малахитовый.

— Ну вон тот то точно зелёный. — Она показала на рюкзак, который держал на руках парень, сидевший на скамейке неподалёку.

— Оливковый.

— Тут вообще есть что-то зелёное? — Мира как могла, изобразила наигранное отчаяние. — В той статье было написано, что нужно называть зелёные предметы, а я ни одного найти не могу. — Она театрально вздохнула. — Вон про того я вообще молчу, тут даже я вижу, что это жёлтый, который просто прикидывается зелёным! — Она показала на яркий, широкий ошейник на собаке.

— Лаймовый. — Заключила Оля.

— Ой, да ну тебя. — Немного расслабилась Мира. — Давай я тебе лучше песенку спою:

Маленький ёжик, четверо ножек,

На спине клеща несёт, песенку поёт:

Фуфти-фуфти-фуфти-фу, на спине клеща несу

Самый жуткий я в лесу, не боюсь я и лису.



Оля уже немного успокоилась и просто сидела в оцепенении. Мира продолжила:

— Маленький ёжик, четверо ножек,

В слюне бешенство несёт, песенку поёт:

Фуфти-фуфти-фуфти-фу, в слюне бешенство несу

Самый жуткий я в лесу, не боюсь я и лису.



Мира заметила, что Оля о чём-то задумалась. Боясь, что она опять провалится в воронку своих мыслей, девушка перешла к следующему куплету:

— Маленький ёжик, четверо ножек,

На спине лису несёт, песенку поёт:

Фуфти-фуфти-фуфти-фу, на спине лису несу

Самый сильный я в лесу, победил саму лису... Фуфти-фу!

— Что за ужас? Что ты с бедным ёжиком сделала? — Оля подняла глаза на Миру, чем невероятно порадовала девушку. — Почему он лису убил?

— Значит бешенство с клещом тебя не смутили?

— Ну… Это хотя бы естественно.

— Не спорю. Но из всей песенки, последний куплет я как раз и не трогала. Это оригинал.

— Врёшь.

— Сама проверь.

Оля полезла в телефон и некоторое время не отвечала. Нахмурилась, помолчала ещё пару минут, бегая глазами по экрану.

— Мда… С такими песенками у нас и наших родителей вообще был шанс вырасти со здоровой психикой? — Она, всё ещё не веря, пробегала глазами по строчкам песни на очередном сайте.

Девушка убрала телефон, тяжело вздохнула и всхлипнула. Но уже по-другому. Без надрыва, без истерики. Будто отпуская.

— Я могу обнять тебя? — Очень осторожно спросила Мира, словно боялась спровоцировать ещё один приступ.

Оля кивнула.

— Прости, что тебе пришлось увидеть это. Я не должна была…

Мира крепко обняла подругу.

— Ты могла сказать мне раньше. — Она держала Олю так, словно старалась удержать её и не дать снова упасть в омут ужаса. — И тогда мне не пришлось бы гадать, куда ты пропадаешь периодически, и я смогла бы тебе помочь раньше.

Оля не отвечала, просто продолжая плакать на плече подруги. Она всхлипывала, сжимала куртку девушки и шмыгала носом.

— Если ты вытрешь сопли о моё плечо, я не буду ругаться. — Нарочито спокойно сказала Мира.

— Да ну тебя. — Оля отпустила подругу и усмехнулась сквозь слёзы. — Люди для этого придумали носовые платки.

Она достала из сумки небольшую косметичку, в которой нашла бумажные платки и поспешила привести себя в порядок.

Только сейчас Мира заметила одну важную деталь, на которую не обращала внимание ранее, считая это маленькой, милой особенностью подруги.

В косметичке всё было разложено по кармашкам и пакетикам. Каждый предмет был идеально уложен и упакован.

Она заглянула в открытую сумку Оли.

Папки с ярлычками, подписанными ровным, каллиграфическим, подчерком. Футляры и пеналы с разными канцелярскими принадлежностями занимали свои места в кармашках. И ничего, что могло бы говорить о творческой натуре хозяйки. Всё выверено, вычищено и вышколено.

То, что раньше казалось милой особенностью, сейчас вызывало только тревогу.

Они встретили сумерки вместе. Долгие разговоры сменялись таким же долгим молчанием. Мира никак не хотела оставлять подругу и когда они обе продрогли до костей, парк сменился столиком в «Веранде».

Эклеры в этот раз получилось добыть без приключений, а горячий чай вернул надежду в то, что простуда обойдёт стороной.

И снова молчание, и снова тихие разговоры.