Когда солнце не взойдет. Глава 27

Бывает, что путь вперёд скрыт за беспросветной тьмой отчаяния, но безысходность обманчива — она пугает, чтобы научиться идти на ощупь.

Прошло несколько тревожных, долгих минут, когда чувство обречённости укрепляло позиции, стремясь убедить их в абсолютном проигрыше. Максим и Эрика вцепились в холодные, сырые прутья клетки, словно это была единственная грань, отделяющая их от полного хаоса, что подбирался всё ближе. Молчание, тяжёлое как свинец, повисло между ними, полное гулкого напряжения  — такого, что и для дыхания не оставалось сил. Неужели они действительно умрут столь ужасным образом как раз тогда, когда обрели друг друга и нашли самую весомую причину, чтобы жить?

Нет! Максим не может позволить этому случиться! Не для этого он рисковал жизнью, чтобы позволить этому мерзавцу причинить Эрике боль и с торжеством смотреть, как угасает их жизнь. Они обязательно найдут выход из этого дерьма, иначе и быть не может.

Их взгляды были устремлены вперёд — туда, где сквозь клубящийся туман едва различался силуэт старого замка, полускрытого за пеленой багрового дыма, что плавно струился вдоль земли, оплетая мёртвыми пальцами высокие башни, заострённые шпили и окна, напоминающие пустые глазницы черепа. Он находился совсем недалеко — всего в нескольких сотнях метров, но путь к нему преграждал извивающийся лабиринт из сухих, колючих кустов, который казался необъятным.

С другой стороны чернел уже знакомый мертвый лес, который, казалось, дышал — хрустел ветвями, что-то нашёптывал в темноте, тревожил воображение невидимыми тенями, готовыми сорваться с места. Ветер пробегал по поляне неровными порывами, принося с собой запах сырости, прелого дерева и трупов в процессе разложения. Они будто оказались заперты в самом страшном сне, который закончиться не пробуждением, а смертью — бессмысленной, жестокой и позорной.

— Дурак. Какой же ты дурак, Максим! — раздался рядом сдавленный голос Эрики, которая, наконец, обрела способность говорить. Ее всегда живые, полные борьбы и протеста глаза совсем потухли, отражая лишь отчаяние. — Если бы ты только не геройствовал тогда, пытаясь меня спасти — был на свободе, рядом с Дэном и остальными. Но нет же! Ты предпочел оказаться со мной здесь, в ожидании собственной гибели. Проклятье! Это не должно было закончиться так!

Она ударила кулаками по прутьям, тотчас поморщившись от боли. Максим схватил ее за руки и повернул к себе, пытаясь придать взгляду решительность, чего не хватало ей:

— Никогда, слышишь? Никогда не говори мне ничего подобного! Не хочу слышать ни на намека на то, чтобы быть отдельно!

— Зачем мне нужна твоя самоотверженность, идиот? Думаешь, мне легко будет умирать, зная, что тебя ждёт та же участь? — Ее глаза вспыхнули злостью.

— Ты не умрешь, усекла? Ни ты, ни я. Мы что-нибудь придумаем, слышишь? Не смей опускать руки раньше времени! — Максим придал своему голосу больше уверенности, пытаясь убедить ее в том, во что и сам верил с трудом. Одно он знал точно — они будут сражаться до последнего вздоха.

— Ты просто ещё не знаешь, что он для нас задумал, в отличие от меня. Это самый жестокий вид казни на Горане. Смерть будет медленной и мучительной. — Эрика отвернулась, пытаясь скрыть искорки отчаяния и страха, затаившиеся в глазах.

— Я в курсе, что нас хотят поджарить, как цыплят на раскаленной сковороде. Но ты ведь понимаешь, что это будет не сейчас? Он планирует сделать шоу на дуэли, чтобы вывести Дэна из себя. Пока у нас еще есть время, чтобы что-то придумать. И черт возьми, мы это сделаем, Эрика! Вспомни сколько раз мы уже обходили смерть стороной! И, поверь, я не намерен сдаваться. Тем более, сейчас, когда, наконец, обрёл тебя. — Максим нежно обнял ее, прижимая к сердцу, пытаясь хоть немного успокоить и вернуть боевой дух. Эрика дрожала всем телом, поэтому вцепилась в его тело так, словно умирала от душевного холода и в нем искала хоть маленькую частичку тепла.

А ещё — она поверила ему беспрекословно. Он понял это без слов — по тому, как вона затихла в его объятиях, будто с неё сняли невидимую тяжесть. Её дыхание стало ровным, почти неслышным, а сердце, ещё недавно стучавшее в тревожной лихорадке, теперь билось в такт его собственному. В этой хрупкой тишине между ними родилось нечто большее, чем просто доверие — тихая, трепетная уверенность, что, несмотря на всё, они ещё не сломлены.

— Знаешь, раньше я считала свои знания про Горан и все, что с ним связано ещё тем достижением, — шепнула Эрика ему на ухо после двух минут тишины. — Сейчас бы мне хотелось отформатировать свою память, как флешку. Взять и выбросить всю ненужную информацию, чтобы не проводить постоянно эти чёртовы параллели! Как же бесит! Это сложно, невыносимо и порой выше моих сил.

— Может, это знак, чтобы поделиться своими знаниями со мной? Возможно, через них мы найдем какие-то лазейки, которые помогут нам выбраться из этого дерьма? — Максим приподнял ее подбородок, заглядывая в большие янтарные глаза. Эрика больше не была той колючей, отчаянной и смелой девушкой, которая предпочитала все решать самостоятельно. Сейчас она изменилась, будто ощутила рядом сильное, надёжное плечо. Это осознание согревало его душу и делало способным на любой подвиг ради нее.

— Я боюсь, что эти знания не подогреют твою решимость, а наоборот. — Она едва слышно вздохнула. —Насколько я знаю, провинившихся горян тоже закрывали в этой клетке на несколько дней, лишая воды и еды. И только затем собирали толпу, зажигали огонь и устраивали публичную казнь, подвесив клетку, как сковороду над пламенем. Пленники сначала плясали внутри, обжигая ноги, затем пробовали защитить себя от жара с помощью энергетических уловок, и в конце концов лишались всех сил, просто падая навзничь и теряя сознание от боли. Их жарили до тех пор, пока кожа не становилось похожей на подгоревшую куриную кожицу и они  умирали от болевого шока. И поверь — я не помню ни одного, кто смог бы избежать казни путем побега или через применение силы энергии. Был только один единственный случай, но и тот до сих пор покрыт множеством тайн и домыслов.

— Какой же? — Максим с интересом смотрел на Эрику, ожидая услышать хоть какую-то полезную информацию.

— Иншилот, — выдохнула она, будто одно лишь это упоминание способно было прояснить всю ситуацию.

— Но насколько я понял из вашего разговора за столом — он был убит отцом Энджел больше ста лет назад, но Норвел уверен, что тот поселился на верхних этажах. В этой истории слишком много дыр, и я честно, не знаю кому верить. — Максим напряжённо собирал обрывки упоминаний об этом таинственном монстре.

— Послушай, я расскажу тебе одну историю, которую узнала, изучая одну из книг в нашей библиотеке, но я понятия не имею, правда это все или нет. — Эрика отвела глаза, вглядываясь в обрывки лилового тумана, плывущего вокруг них, подобно густому дыму. — Хотя Иншилот — это всего лишь страшилка на Горане для запугивания маленьких детей, полагаю, он не только существовал на самом деле, но и сделал огромный вклад в историю как самого Горана, так и этого дома. Чем больше наблюдаю за всем происходящим здесь, тем больше склоняюсь к мысли, что все, о чем тогда узнала — чистая правда.

— Я весь во внимании. — Максим затаил дыхание в ожидании подробностей.

Эрика сделала паузу, будто собираясь с мыслями. Казалось, ее до сих пор одолевали сомнения, но решимость разделить свои подозрения с ним росла с каждым мгновением.

— Бытует мнение, что Иншилот — это первый король планеты Горан, которого называют единственным и истинным. Его звали как-то иначе, но затем имя изменили, чтобы оно не вошло в историю и стёрлось из памяти всех, кто мог знать о его существовании. Он обладал огромной силой и могуществом, а ещё отличался на редкость добрым сердцем, что было не свойственно для его соотечественников. Благодаря своим способностям, он обладал почти что бессмертием, поэтому его подданные благоволили перед ним.

Поговаривают, что о существовании Земли он узнал за много лет до нынешних событий и мечтал о крепкой дружбе и сотрудничестве с такой потрясающей планетой, как наша. Многие годы он потратил на то, чтобы развить свою силу до неимоверных масштабов, чтобы изобрести быстрый способ перемещаться на Землю и обратно. Можно сказать, он был первым, кому удалось сделать телепортитицию возможной, а так же создавать дыру в пространстве, с помощью которой он мог совершать желанные путишевствия.

— Подожди! — перебил ее Максим, сопоставляя новую информацию с уже известными фактами. — Насколько поведали нам, горяне узнали о существовании Земли только после открытия интернета с помощью спутников. Из твоего же рассказа я понимаю, что этот Иншилот узнал о ней раньше?

— Повторяюсь, я рассказываю легенду, которая кажется мне правдивой, но не утверждаю, что это истина. — Эрика нахмурились и посмотрела в сторону замка. — Однако ты же не станешь отрицать того факта, что этот особняк, который находился изначально на Земле, был построен ещё задолго до открытия интернета и уже содержал горянскую символику? Ещё тогда, когда я увидела это, вспомнила эту легенду и начала больше рассматривать вероятность ее правдивости.

— Понимаю, — вздохнул Максим, ощущая боль в висках от нахлынувших тяжёлых мыслей. — Вообще все, что мы знали до этого  теперь кажется лишь удобной выдумкой, чтобы вдохнуть в нас больше мотивации. А на самом деле Флэр просто запрограммировали, как это было выгодно им. Да и Жаклин, которая видела только сами пророчества, но никогда не задумывалась об их авторе... Все теперь мне кажется таким странным и неправильным. Будто мы действительно пешки в чьих-то умелых руках...

— Ты ушел в слишком глобальные размышления. Спешу напомнить, что это лишь непопулярная легенда, которая меркнет под натиском других историй — тех, которые вещают об Иншилоте, как об очередном, пусть и сильнейшем монстре, который убил бесчисленное множество горян, не выходя из тени. Мы не знаем, что из этого было настоящей правдой.

— Это логично. Но я больше склоняюсь к правдивости твоей легенды, а не к тому, что выдумал бывший король и его ненаглядная дочь Нуара. — Максим с тревогой огляделся по сторонам. — Прости, что перебил. Продолжай свою историю.

— Мне кажется, ты прав. Истинную правду о первом короле скрыли, чтобы не подрывать нынешний авторитет Дайрона и его ненаглядной дочери — королевы Нуары. Хитрая, популярная уловка, чтобы укрепить свои позиции у власти. — Эрика хмыкнула, всем видом отражая презрение. — Так вот: Иншилот каким-то образом обрёл способность перемещаться на Землю и обратно, что настолько вдохновило его, что он и не заметил, как потерял хватку истинного короля. Он влюбился в нашу зелёную, цветущую планету настолько, что ради жизни обычного человека был готов пожертвовать всем, даже собственной властью. Его сын, нынче известный как лорд Вильгам Дайрон, взял правление над Гораном в собственные руки, а со временем и вовсе заявил, что его отец предал свою планету, променяв ее на нашу.

Иншилот действительно многие годы жил на Земле, как человек, наслаждаясь простым человеческим счастьем. Правда, когда в очередной раз он вернулся на родину, его обвинили в предательстве и заперли в темнице, приговорив к публичной казни. Его сын утвердился в положении короля и не захотел больше иметь соперников или тех, кто претендует на власть больше, чем он. Ради этого он убил всех своих многочисленных братьев, поглотив их силу, что сделало его близким к тому, чтобы сравняться с отцом.

Так же, наслушавшись рассказав Иншилота о прекрасной планете в соседней галактике, он загорелся ещё одним желанием — не подружиться с Землёй для тесного сотрудничества, а наоборот — поработить ее жителей и взять планету войной. Столь неожиданное предательство от любимого сына, а так же смерть других его детей настолько сильно подкосили Иншилота, что, поговаривают, он лишился здравого ума и стал безумным.

Когда казнь привели в действие, подняв клетку над палящим огнем, Иншилот неожиданно исчез прямо на глазах других, превратившись в фиолетовый дым. Это странное явление начало стремительно шириться в пространстве, охватив все вокруг настолько, что планету накрыли лиловые сумерки, которые подействовали на монстров Горана как сильнейший наркотик. Они начали собираться группами и нападать на жилые районы пробив ограждение и раздирая на части местных жителей. И хотя это длилось всего лишь сутки — тогда погибло больше тысячи горян, а фиолетовый туман с тех пор стал у них предвестником беды и смерти. Самого Иншилота с тех пор никто больше не видел живём, а его личность обросла множеством пугающих легенд, превратив его в монстра-убийцу, который прячется в тени — в охапках фиолетового тумана, который порой накрывал Горан снова, заставляя жителей прятаться в панике по домам. А поскольку продолжительность жизни обычного горянина редко превышала сто пятьдесят лет — со временем не осталось никого, кто помнил бы истинные события того времени, что было только на руку Энджел и ее отцу, которые благодаря своему паразитизму достигли удивительного долголетия. Скорее всего, они сами не знали, что стало с Иншилотом, хотя после того, как появилась книга пророчеств и кристалл, которые представили им более выгодные условия взять Землю без войны — они все же, полагаю, думали о том, что истинный король тогда все таки  выжил и действует через Флэр.

— Ну да. Ещё и когда увидели эти жуткие сумерки ещё и здесь. — Максим оглянулся по сторонам, по новому взглянув на вновь сгустившийся туман яркого лилового оттенка. Что, если эти сумерки имеют глаза и уши?

— Понимаю твою заинтересованность, но спешу напомнить, что мы не в фильме фэнтези живём, умник, — улыбнулась Эрика, ласково потрепав его по волосам. — Горяне не умеют обращаться в туман или дым, лишаясь телесной оболочки. На казни он, скорее всего, применил одну из своих уловок телепортации, ну а туман — отвлекающий маневр или энергия, пропитанная его силой. По правде говоря, я не имею сомнений в том, что эти сумерки здесь — его рук дело, но не стала бы утверждать, что они живые. Да и красная ночь здесь не действует — а это энергия, которую лорд Дайрон и Энджел скопировали у Иншилота. Они всегда копировали его, думая что смогут стать сильнейшими, но в отличии от него — они действительно монстры без сердца.

Что же касается самого Иншилота, то, думаю, тогда он выжил и смог сбежать, но сомневаюсь, что остался собой прежним. Вероятность того, что он действительно лишился рассудка очень велика, учитывая рассказ Норвела о том, что Иншилот помогал ему убивать несчастных жителей семейства Райли на верхних этажах здесь. Прежний Иншилот был добрым и никогда бы не причинил вред невинным. Он любил людей, Землю и все вокруг. Но, оказывается, даже таких как он могут сломать.

— Сейчас ты говоришь так, будто полностью приняла эту легенду и поверила в нее. А ещё, кажется, ты симпатизируешь этому Иншилоту, — заметил Максим, когда Эрика, закончив свой рассказ, вновь погрузилась в задумчивое молчание.

— Хотелось бы верить, что мир, в котором мы сейчас находимся, не полностью подчинён этим нелюдям без сердца. Иначе у нас нет ни единого шанса.

— В любом случае все мы лишь пешки. Участвовать в их междоусобных войнах я не хочу. Думаю, Дэн сказал бы тоже самое. —    Максим поднял глаза вверх — на погруженные во мрак окна особняка, который возвышался на некотором расстоянии от них. Интересно, как они там? Смогли ли найти кристалл и встретили ли какое-то сопротивление?

И здесь, будто в ответ на его мысли, раздался странный неестественный шум. Он прорезал царившее вокруг затишье гнетущим завыванием, от которого по коже прошел холодок. Эрика вздрогнула, интуитивно схватив Максима за руку.

Звук казался резким и сдавленным — как болезненный крик существа в состоянии агонии. Он дополнился хором других похожих звуков, словно велась ожесточенная борьба. И вдруг одно из окон на втором этаже  треснуло с характерным звоном, образовав мерцающий дождь из стекла, сквозь которое наружу вырвалось тёмное массивное тело. Расстояние от них к замку было приличным, поэтому Максим напряг взор, пытаясь рассмотреть существо.

Монстр с широкими, натянутыми кожистыми крыльями напоминал гигантскую летучую мышь. Он метнулось вперёд, словно инстинкт гнал его прочь, но движения были неровными, рваными, будто каждый взмах крыльев ему причинял боль. Пролетев несколько десятков метров, тварь резко потеряла высоту и тяжело рухнула на землю — всего в нескольких шагах от клетки, в которой сидели Макс и Эрика.

Гулкий удар сотряс землю, и в ту же секунду в воздух взметнулась пелена из грязи и комьев влажной земли. Раздался хруст веток, треснувших под тяжестью рухнувшего тела, что вдавилось в саму почву. Макс рефлекторно заслонил Эрику, а она застыла, вцепившись в его руку и глядя на то, как существо, едва дыша, слабо шевелится, распластанное на мокрой земле.

— Черт возьми! — изумлённо проговорил Максим, рассматривая умирающее существо. — Похоже, у них там явно веселее, чем у нас. Почерк Дэна виден за версту.

— Не имею сомнений. Вот только то, что он устроил там кровавую резню, нам, отнюдь, не на руку. — Эрика тяжело вздохнула. — Это ведь варлики — довольно редкий тип монстров, которых особенно любил первый король. Они могут быть преданными как собаки, если их приручит один хозяин, но при этом особенно опасны для всех посторонних. Их главное оружие — крылья, покрытые шипами, которые при взмахе могут отделяться от тела и пронзать жертву насквозь.

— Вот как, — без особого интереса отреагировал Максим. — Как по мне, обычный среднестатистический монстр. Мы встречали и более отвратительных на вид.

— Дело не в этом. Именно варлики убили в тот день множество горян, вылетая из тумана. Ими, несомненно, управляет Иншилот. Но я почему-то, имела надежду, что он не будет направлять их на Дэна и остальных. В таком случае рассчитывать на его поддержку явно не стоит. — Эрика сжала кулаки, разочарованно прикусив нижнюю губу.

— Мне кажется, ты немного увлекалась этой легендой, приняв все за истину. Вполне возможно, небыло никакого первого короля, а вся эта история — обычная сказка. — Максим не знал, что и думать. Может не стоит искать смысл там, где его может и не быть? — Полагаю, сейчас нам нужно думать не о всяких легендах, а о том, как выбираться отсюда.

— Разве не ты сам просил поделиться своими знаниями, намекая на то, что они могут быть полезны, чтобы выбраться отсюда?

— Ну-у, если исходить из твоей легенды — мы можем обратиться за помощью к тому, кто прячется в сумерках. Возможно, он проявит к нам благосклонность и решит помочь выбраться из западни, — решил пошутить Максим, растянув губы в грустной улыбке, а затем устремил взгляд в плотную завесу из тумана, который продолжал скрывать очертания местности. Даже замок, что величественно возвышался в нескольких сотнях метров от них, утонул в плотной фиолетовой дымке.

— Ау! Ваше величество, господин Иншилот! Не соизволите проявить к нам милость тем, что высвободите из этой западни? Будем премного благодарны! — Его голос звучал тихо, чуть протяжно, но зазывающе. Максим хотел лишь разрядить обстановку, чтобы потянуть время и поискать ещё вариант, как открыть клетку. Эрика, как ни странно, на полном серьёзе посмотрела в туман, сжимая пальцы на ржавых прутьях и напряжённо ожидая какого-то озарения свыше.

И вдруг в нескольких десятках метрах от них, в лиловой завесе, напоминающей дым, нарисовалась знакомая фигура. Максим и Эрика хором ахнули, вглядываясь в нее, как  в настоящее чудо.

Неспешно приближаясь к ним, неизвестный раздражённо размахивал рукой, будто прогоняя плывущие вокруг влажные облака. Максим и Эрика напряжённо вглядывались в его очертания, будучи готовыми уже ко всему.

— Боря! —  в конце концов хором выдохнули они, узнав товарища в нескольких метрах от них. Тот довольно улыбнулся и изобразил важный вид.
 
— Ну вот! Я все ждал идеального момента, чтобы эпично вынырнуть из тумана, — сообщил он, подойдя ближе. — Как думаете, у меня получилось?

— Несомненно! Более зрелищного появления мы и ожидать не смели. Какого черта ты вообще здесь оказался, бро?! — Максим был шокирован настолько, что с трудом контролировал тон голоса, чтобы не кричать слишком громко.

— Ну как сказать. — Боря неловко почесал за ухом, не в состоянии прекратить улыбаться. — Я тут немало екшна сам пережил. А ещё помог Костяну ноги унести. Он сейчас, наверное, с Дэном уже встретился.

— Чего?! — снова почти хором отреагировали Макс и Эрика.

Боря пожал плечами и потупил взгляд, уставившись прямо на умершего варлика в метре от него. Казалось, он немного засмущался и даже покраснел.

— Как-то так. Тоже кстати с подобной тварью дело пришлось иметь. Только тот был ещё уродливее. — Он с приподнятой бровью оглядел уже мертвого крылатого монстра. Максим в очередной раз поразился его стойкости и смелости, будто Боря реально ничего не боится.

— Да ты просто нечто, чувак! У меня даже нет слов. — Максим с трудом подавил возбуждённый вскрик. Да Боря, похоже, в подвигах переплюнул их всех вместе взятых. Выходит все это время Максим недооценивал его из-за юного возраста и нескольких лишних килограммов, в то время как этот бесстрашный парнишка всем без труда утер нос. Невообразимо!

— Почему же ты с Костей не сбежал? — недоумевала Эрика, посмотрев на одиноко валявшуюся рядом стальную цепь, которая так вывела Норвела из себя.

— Как это почему? — искренне удивился Боря. — А вас что, на произвол судьбы оставить в лапах этого засранца? Нет уж. Мы уйдем отсюда все вместе.

— И каким же образом ты собираешься нас отсюда вытащить? — Максим до сих пор смотрел на Борю, как на седьмое чудо света. Сейчас он даже не сомневался, что этот юный гений их каким-то чудом их освободит.

— Таким же, как и Костяна. — Боря продемонстрировал скрученную проволоку. — Если конечно, здесь не какой-то магический механизм.

— Чего ж ты ждёшь? Быстрее, пока этот гад не вернулся! — поторопила Эрика с горящими от нетерпения глазами. Где-то внутри Максима охватила досада, что не ему доведётся быть героем в глазах Эрики, но здравомыслие все же, взяло вверх. Может стоит уже прекратить соперничать с людьми за звание лучшего? Да и сейчас не состязание, а вопрос жизни и смерти.

Боря кивнул и, подавив нервный вздох, приступил к делу. Он переживал и казался слишком напряжённым, после чего Максим понял, что его показная уверенность — лишь способ развеселить их и отвлечь от гнетущих мыслей. Типичный Боря!

Туман продолжал, подобно дыму, разгуливать по поляне и скрывать дальнейшую видимость. Это было опасно и страшно, так как Норвел мог в любую секунду вынырнуть прямо перед ними и помешать замыслу. Впрочем, выхода у них не было, поэтому пришлось просто доверится товарищу и верить в то, что удача на их стороне.

Минуты тянулись медленно, вязко и угрожающе, постоянно отвлекая их шорохом веток вдалеке, карканьем ворон и завыванием ветра. Звуков бойни на втором этаже больше не было слышно, что нельзя было назвать ни плохим знаком, ни хорошим. Максим пытался думать в положительном ключе, сжимая руку Эрики, подавляя частое, напряжённое дыхание и ускоренный пульс. Боря продолжал применять попытки вскрыть замок, постоянно меняя узор на проволке, который лучше подходил бы к скважине.

И вдруг — где-то в глубине тумана, приглушённые расстоянием, донеслись тяжёлые шаги и отрывистое, раздражённое бормотание.

— Чёрт бы его побрал... — донёсся издалека сиплый голос Норвела. — Проклятый щенок! Ну ничего... ничего. Я убью его. Всех их уничтожу.

Голос звучал не угрожающе, а скорее обозлённо и рассеянно — Норвел явно говорил не с кем-то, а с самим собой. Это означало только одно: он не нашёл Костю и теперь возвращался к ним, будучи вне себя от ярости.

— Быстрее, пожалуйста, — шепотом начал умолять Максим, с трудом сдерживая дрожь в голосе. — Он скоро будет здесь. Если не получается — убегай, не рискуй собой!

Боря не ответил. Его губы были плотно сжаты, лоб покрыт испариной. Он уже в который раз менял узор проволоки, лихорадочно перебирая тонкие фрагменты, в ожидании услышать хоть какой-то отклик механизма.

Шаги становились всё ближе. Сначала — еле различимые, затем — чётче, тяжеловеснее. Иногда они прерывались, и тогда казалось, что Норвел уже рядом, просто стоит за вуалью из тумана в нескольких шагах от них.

— Беги! Ты не успеешь! — умоляюще возмолилась Эрика, схватил Борю через прутья за руку, но тот вырвал ее. Макс замер, не в силах отвести глаз от тумана, в котором будто затаилась сама смерть. Неужели они так и умрут здесь — без силы, изнемождённые и испуганные?

— Есть!— воскликнул Боря, после чего раздался негромкий, но отчётливый щелчок. Дверца клетки дрогнула и распахнулась .

Макс и Эрика не стали терять ни секунды. Они выскочили наружу, хватая застывшего от радости Борю и кинулись убегать так быстро, как ещё никогда в своей жизни. Где-то справа туман сгустился, и в нём мелькнула тень, дополнившись очередной порцией ругательств. Они не успели понять, или Норвел негодовал на Костю, или он заметил, как они выбежали из клетки.

— За мной!— шепотом крикнул Боря, указывая на полузаросший кустами обвал стены.

Они бежали, не разбирая дороги, скользя по влажной земле, разрывая руками туман и ломкие ветви редких сухих растений. Позади все еще доносились ругательства Норвела — его голос то глухо отдавался в тумане, то вновь исчезал, растворяясь среди ветра и тишины.

— Сюда!— Боря метнулся к заросшему пролому в полуобвалившейся стене. Максим с  Эрикой тотчас последовали за ним.

Они юркнули в узкий проём, почти на четвереньках пробираясь между мхом и холодными камнями, цепляясь одеждой за колючки и не оборачиваясь.

Их укрытием стал узкий проход между двумя полуразрушенными статуями, ведущий куда-то вниз, возможно к старым подвалам. Ноги дрожали, лёгкие горели от перенапряжения, а сердце продолжало пробивать грудную клетку.

Когда они остановились, спрятавшись за каменной глыбой, тотчас заметили вход в замок, который образовался, видимо, из-за обвала земли. Макс обернулся, прислушиваясь, и с облегчением встретил тишину.  Только ветер, и далёкое эхо недовольного рычания Норвела, которое казалось лишь отголоском свежих воспоминаний. Они смогли убежать.

— Мы сделали это… — тихо прошептал он дрожа от усталости и восторга. — Ты сделал это, бро!

— Без вашей поддержки ничего бы не вышло. Вместе мы сила! — Боря, не сдерживая радости, упал на колени и тихо рассмеялся —  искренне и с тем нервным надрывом, который бывает только после слишком долгого страха.

Эрика улыбалась, с теплотой глядя на Борю, как на младшего братишку, которого, возможно, всегда хотела иметь. Столь доброго, искреннего и открытого взгляда Максим ещё никогда у нее не видел, и это согрело его сердце, пробудив удивительное чувство заполняющего счастья.

Эрика заметила его долгое, неотрывное внимание, и вмиг сделалась серьезной и загадочной, устремив не него восторженные, горящие от счастья глаза. А в следующую секунду их губы встретились в поцелуе — жадном, трепетном, полном не только благодарности за поддержку, но и накопившихся за всё время эмоций, вылить которые они так и не успели.