Диалог с нехристианами

ПРАВОСЛАВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ.

МОЖЕТ ЛИ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ ВСТУПИТЬ В «ДИАЛОГ» С НЕХРИСТИАНСКИМИ РЕЛИГИЯМИ?

Отец Серафим Платинский.

ВВЕДЕНИЕ.

НАШ ВЕК – век духовного шатания, когда многие православные христиане чувствуют себя колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения (Еф. 4, 14). Кажется, и вправду настало время, когда люди здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням (2Тим. 4, 3–4).

С недоумением читаешь о последних действиях и заявлениях «экуменического» безумия. На самом высоком уровне православные Богословы, представляющие Американскую постоянную конференцию православных епископов, ведут учёный «диалог» с папистами и публикуют совместное заявление о Евхаристии («Диакония», 1970, № 1, стр. 72), в котором излагаются шесть пунктов «замечательного и основополагающего согласия», а в конце отмечаются некоторые «серьёзные разногласия... которые теперь мешают нам общаться в церквях друг друга», при этом даже не упоминается одно существенное «разногласие», которое делает подобные «диалоги» совершенно бесполезными: Евхаристия в Православной Церкви — это таинство и дарование благодати, а вне Православной Церкви — пустой ритуал без благодати, кощунство. Или снова представители Православной Церкви собираются вместе с папистами и протестантами в Свято-Владимирской духовной семинарии на ежегодный «Экуменический институт духовности», нисколько не подозревая о том, что с еретиками можно «обсуждать» вовсе не православную духовность, с которой они, возможно, не сталкивались, а лишь академическую карикатуру на нее (Свято-Владимирский Богословский вестник, 1969, № 4, стр. 225). В очередной раз третья неофициальная консультация Богословов Православной и Монофизитской («нехалкидонской») Церквей, состоявшаяся в Женеве в августе 1970 года, пришла к выводу, что «по существу христологического догмата наши две традиции, несмотря на 15 веков разделения, продолжают находиться в полном и глубоком согласии с вселенским преданием единой и неделимой Церкви», поскольку ересь, которую святые Отцы анафематствовали, является вопросом «различной терминологии». Она указывает путь к «декларации о примирении» между двумя конфессиями, которая будет включать, например, отмену всех православных заявлений против еретиков-монофизитов (это повлечет за собой переписывание православных Богослужебных книг), хотя православным не обязательно признавать этих еретиков святыми, позволяя, однако, монофизитам это делать (Episkepsis, 29 сентября 1970 г.).

На уровне действий экуменические активисты пользуются нерешительностью и оторванностью интеллектуалов и Богословов от Православной традиции, используя их же слова о «фундаментальном согласии» по сакраментальным и догматическим вопросам в качестве оправдания для показных экуменических актов, не исключая причащения еретиков. И это состояние растерянности, в свою очередь, даёт возможность идеологам экуменизма на самом широком уровне делать пустые, если не идиотские заявления, низводящие базовые Богословские вопросы до уровня дешёвой комедии, как, например, когда патриарх Афинагор позволяет себе сказать: «Спрашивает ли тебя когда-нибудь твоя жена, сколько соли класть в еду? Конечно, нет. Она непогрешима. Пусть и Папа Римский тоже, если пожелает» (Hellenic Chronicle, 9 апреля 1970 г.).

Осведомлённый и сознательный православный христианин вполне может задаться вопросом: чем всё это кончится? Нет ли предела предательству, искажению природы, самоликвидации Православия?

Куда всё это ведёт, пока ещё не до конца изучено, но логически путь ясен. Идеология экуменизма, вдохновившая подобные экуменические акты и заявления, — это уже чётко определённая ересь: Церкви Христовой не существует, Истины нет ни у кого, Церковь только строится. Но несложно поразмыслить, чтобы увидеть, что самоликвидация Православия, Церкви Христовой, есть одновременно и самоликвидация самого Христианства; что если ни одна церковь не является Церковью Христовой, то и совокупность всех сект тоже не будет Церковью, по крайней мере, в том смысле, в каком её основал Христос. И если все «христианские» организации взаимосвязаны друг с другом, то все они вместе взаимосвязаны с другими «религиозными» организациями, и «христианский» экуменизм может привести только к синкретической мировой религии.

В этом и заключается неприкрытая цель масонской идеологии, вдохновившей экуменическое движение, и эта идеология настолько овладела участниками экуменического движения, заняв в них место Христианства, что «диалог» и, в конечном итоге, союз с нехристианскими религиями стали логичным следующим шагом для сегодняшнего извращения Христианства. Ниже приведены несколько из множества недавних примеров, которые можно привести, чтобы указать путь к «экуменическому» будущему вне Христианства.

1. 27 июня 1965 года в Сан-Франциско состоялся «Конгресс религий за мир во всем мире», приуроченный к 20-й годовщине основания Организации Объединенных Наций в этом городе. Перед 10 000 зрителей представители индуистов, буддистов, мусульман, иудеев, протестантов, католиков и православных выступили с речами о «религиозных» основах мира во всем мире, а «межконфессиональный» хор из 2000 голосов исполнил гимны всех конфессий.

2. Греческая архиепископия Северной и Южной Америки в официальном заявлении своего 19-го Конгресса духовенства и мирян (Афины, июль 1968 г.) заявила: «Мы верим, что экуменическое движение, хотя оно и имеет христианское происхождение, должно стать движением всех религий навстречу друг другу».

3. «Храм взаимопонимания, Инк.», американский фонд, основанный в 1960 году как своего рода «Ассоциация объединённых религий» с целью «построения символического Храма в различных частях света» (в полном соответствии с доктриной масонства), провёл две «Конференции на высшем уровне». На первой, в Калькутте в 1968 году, латинский траппист Томас Мертон (скоро скончавшийся в Бангкоке по пути с этой Конференции) заявил: «Мы уже представляем собой новое единство. Нам необходимо вернуть наше изначальное единство». На второй, в Женеве в апреле 1970 года, восемьдесят представителей десяти мировых религий собрались для обсуждения таких тем как «Проект создания мирового сообщества религий»; Генеральный секретарь Всемирного совета церквей доктор Юджин Карсон Блейк выступил с обращением, призывающим глав всех религий к объединению; а 2 апреля в соборе Святого Петра состоялась «беспрецедентная» надконфессиональная молитва, которую протестантский пастор Бабель описал как «величайшее событие в истории религий», на которой «каждый молился на своём языке и согласно обычаям религии, которую он представлял», и на которой «верующие всех религий были приглашены к совместному служению в культе единого бога». Служба завершилась молитвой «Отче наш» (La Suisse, 3 апреля 1970 г.). Православных делегатов на этом собрании, по всей видимости, не было, но православных экуменистов представлял доктор Блейк, с которым они молятся на заседаниях Всемирного совета церквей.

4. В начале 1970 года ВСЦ организовал конференцию в Аджалтуне (Ливан) с участием индуистов, буддистов, христиан и мусульман, а затем в июне в Цюрихе прошла конференция 23 «богословов» ВСЦ, на которой была заявлена необходимость «диалога» с нехристианскими религиями. На заседании Центрального комитета ВСЦ в Аддис-Абебе в январе этого года митрополит Бейрутский Георгий Ходре (Антиохийская Православная Церковь) шокировал даже многих протестантских делегатов, когда он не просто призвал к «диалогу» с этими религиями, но и оставил Церковь Христову далеко позади и попрал 19 веков христианской традиции, призвав христиан «исследовать подлинно духовную жизнь некрещеных» и обогатить свой собственный опыт «богатствами вселенской религиозной общины» (Religious News Service), ибо «только Христос принимается как свет, когда благодать посещает брахмана, буддиста или мусульманина, читающего свои собственные писания» (“Христианский век”, 10 февраля 1971 г.).

Таким образом, очевидно, что понятие «диалога» с нехристианскими религиями «носится в воздухе», стало частью интеллектуальной моды дня; Похоже, это действительно следующий шаг экуменизма на пути к универсальному религиозному синкретизму. В чём смысл этого «диалога» для тех, кто желает оставаться православными христианами? Каков ответ православных на него? Следующие три статьи предлагаются для рассмотрения этих вопросов. Первая, посвящённая ближневосточным религиям, с которыми христианские экуменисты надеются объединиться на основе «монотеизма», рассматривает тему теологически, поскольку наиболее фундаментальное расхождение этих религий с Православным Христианством заключается именно в их учении о Боге. Вторая, самая объёмная статья, посвящённая самой могущественной из восточных религий, индуизму, рассматривает тему как теологически, так и на основе долгого личного опыта, завершившегося обращением автора из индуизма в Православное Христианство; в ней также даётся интересная оценка значения «диалога с Христианством» для индуизма. Третья статья – личный рассказ о встрече православного священника-монаха с восточным «чудотворцем» – прямое столкновение христианской и нехристианской «духовности». Из этих статей вытекает ответ на то, что должно быть центральной темой «диалога» экуменистов с нехристианскими религиями: кто тот «отец», тот «бог», который привлекает и обещает соединить вас с теми, кто не принимает Христа, нашего Бога и Спасителя?

I. ОДИН ЛИ И ТОТ ЖЕ БОГ У НАС И У НЕХРИСТИАН?

Отец Василий Саккас.
Швейцарская православная миссия Святого Нектария, Женева.

«Еврейский, исламский народы и христиане... эти три проявления единого монотеизма говорят самыми аутентичными и древними, даже самыми смелыми и уверенными голосами. Почему бы имени Единого Бога не порождать непримиримого противостояния, а, напротив, вести к взаимному уважению, пониманию и мирному сосуществованию? Разве упоминание Единого Бога, Единого Отца, не предрешая богословских дискуссий, не приведет нас однажды к открытию столь очевидного и столь сложного факта: мы все сыновья Единого Отца и, следовательно, все братья?»
—Папа Павел VI, Ла-Круа, 11 августа 1970 г.

В ЧЕТВЕРГ, 2 АПРЕЛЯ 1970 ГОДА, в Женеве состоялось крупное религиозное мероприятие. В рамках Второй конференции «Ассоциации объединённых религий» представители десяти великих религий были приглашены собраться в соборе Святого Петра. Эта «общая молитва» основывалась на следующем мотиве: «Верующие всех этих религий были приглашены к сосуществованию в культе единого Бога»! Давайте же посмотрим, справедливо ли это утверждение в свете Священного Писания.

Чтобы лучше объяснить этот вопрос, ограничимся тремя религиями, которые исторически следовали друг за другом в следующем порядке: иудаизм, Христианство, ислам. Эти три религии, по сути, претендуют на общее происхождение: как поклонения Богу Авраама. Таким образом, весьма распространено мнение, что, поскольку мы все претендуем на происхождение от Авраама (иудеи и мусульмане по плоти, а христиане — по духу), то Богом для всех нас является Бог Авраама, и все три поклоняются (каждый по-своему, естественно) одному и тому же Богу! И этот же Бог в некотором смысле образует нашу точку единства и «взаимопонимания», и это приглашает нас к «братским отношениям», как подчеркнул великий раввин доктор Сафран, перефразируя Псалом: «О, как хорошо видеть братьев, восседающих вместе...»

В этой перспективе очевидно, что Иисус Христос, Бог и Человек, Сын, совечный Отцу Безначальному, Его Воплощение, Его Крест, Его Славное Воскресение и Его Второе и Страшное Пришествие – все это становятся второстепенными деталями, которые не могут помешать нам «брататься» с теми, кто считает Его «простым пророком» (согласно Корану) или «сыном блудницы» (согласно некоторым талмудическим преданиям)! Таким образом, мы поместили бы Иисуса из Назарета и Мухаммеда на один уровень. Не знаю, какой христианин, достойный этого имени, мог бы признать это в своей совести.

Можно сказать, что в этих трёх религиях, оставляя в стороне прошлое, можно согласиться с тем, что Иисус Христос – Личность необыкновенная  и исключительная, и что Он был послан Богом. Но для нас, христиан, если Иисус Христос не Бог, мы не можем считать Его ни «пророком», ни «посланником Божиим», а лишь великим самозванцем, не имеющим себе равных, который провозгласил себя Сыном Божиим, приравняв себя этим Богу (Св. Марк 14:61, 62). Согласно этому экуменическому решению на надконфессиональном уровне, Триединый Бог христиан был бы тем же самым, что и в монотеизме иудаизма, ислама, у древнего еретика Савеллия, современных антитринитаристов и некоторых сект иллюминатов. Не было бы трех Лиц в едином Божестве, но была бы одна Личность, неизменная для одних или последовательно меняющая «маски» (Отец-Сын-Дух) для других! И тем не менее, кто-то может сделать вид, что это «один и тот же Бог»!

Здесь некоторые могут наивно предположить: «Но у трёх религий есть общая черта: все три исповедуют Бога Отца!» Но, согласно Святой Православной вере, это абсурд. Мы всегда исповедуем: «Слава Святой, Единосущной, Животворящей и Нераздельной Троице». Как можно отделять Отца от Сына, если Иисус Христос утверждает: «Я в Отце, и Отец во Мне» (Ин. 14:11), и «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30); а святой апостол Иоанн, евангелист и Богослов, апостол любви, ясно утверждает: «Всякий, отвергающий Сына, не имеет и Отца» (1 Ин. 2:23).

Но если бы и все три религии называли Бога Отцом: кому же Он истинный Отец? Для евреев и мусульман Он Отец людей в плане творения; в то время как для нас, христиан, Он, во-первых, прежде основания мира (Ин. 17, 24) Отец Господа нашего Иисуса Христа (Еф. 1, 3), предопределил усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа в плане искупления (Еф. 1, 5–7). Какое же тогда сходство между Божественным отцовством в Христианстве и в других религиях?

Другие могут сказать: “Но все равно, Авраам поклонялся истинному Богу, и евреи через Исаака, а мусульмане через Агарь являются потомками этого верного поклонника Бога”. Здесь нужно разъяснить несколько подробностей: Авраам отнюдь не поклонялся Богу в форме безличного монотеизма иных религий, но в форме Святой Троицы. Мы читаем в Священном Писании: И явился ему Господь у дубравы Мамре... и он поклонился до земли (Быт. 18, 1–2).

В каком виде был Бог, Которому поклонялся Авраам? В безличной форме или в зримом видении Триединого Божества? Мы, православные христиане, с благоговением произносим этот текст Ветхого Завета о явлении Святой Троицы в день Пятидесятницы, когда украшаем наши храмы ветвями, символизирующими древние дубы, и когда прославляем Святую Троицу, явившуюся древле в виде Трех Ангелов, так же как наш отец Авраам прославлял Его! Происхождение от Авраама по плоти было бы для нас бесполезно, если бы мы не были возрождены водами крещения в веру Авраамову. А вера Авраамова была вера в Иисуса Христа, как сказал Сам Господь: Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался (Ин. 8, 56).

Такова же была и вера пророка Царя Давида, который слышал, как Небесный Царь говорит о Своем Единородном Сыне: Сказал Господь Господу моему (Пс. 109, 1; Деян. 2, 34). Такова же была и вера трех отроков в пещи огненной, откуда они были спасены Сыном Божиим (Дан. 3, 25); и святого пророка Даниила, который имел видение двойной природы Иисуса Христа в таинстве воплощения, когда Сын Человеческий пришел к Ветхому днями (Дан. 7, 13). Вот почему Господь, обращаясь к потомству Авраама (биологически неоспоримому), говорит: если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы (Ин. 8, 39), а дела эти в том, чтобы... веровали в Того, Кого Он послал (Ин. 6, 29).

Кто же тогда потомство Авраама? Сыны Исаака по плоти или сыны Агари египтянки? Исаак или Измаил – потомок Авраама? Чему нас учит Священное Писание устами Божественного Апостола? Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано: и потомкам, как бы о многих, но как бы об одном: и семени твоему, которое есть Христос (Гал. 3, 16). – Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники (Гал. 3, 29). Значит, в Иисусе Христе Авраам сделался отцом множества народов (Быт. 17, 5; Рим. 4, 17). После таких обетований и таких подтверждений, какое имеет значение плотское происхождение от Авраама? По Св. Писанию, Исаак считается семенем и потомком, но только как образ Иисуса Христа. В противоположность Измаилу (сын Агари, см.: Быт. 16 и след.) Исаак родился в чудесной “свободе” от бесплодной матери, в старости и против законов природы, подобно нашему Спасителю, Который был чудом рожден от Девы. Он взошел на гору Мориа, так же как Иисус взошел на Голгофу, неся на своих плечах жертвенный Крест; Ангел спас Исаака от смерти, так же как Ангел отвалил камень, чтобы показать нам, что гробница пуста, что Воскресшего там больше нет. В час молитвы Исаак встретил на равнине Ревекку и ввел ее в шатер матери своей Сарры, так же как Иисус встретит Свою Церковь на облаках, чтобы привести ее в Небесные чертоги, в Новый Иерусалим, в желанную и обетованную землю.

Нет! У нас вовсе не тот же самый Бог, как у нехристиан!

Непременное условие познания Отца есть Сын: Видевший Меня видел Отца; никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин. 14, 6-9). Наш Бог – Воплощенный, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши (1Ин. 1, 1). “Невещественное стало вещественным ради нашего спасения, – как говорит св. Иоанн Дамаскин, – и Он проявил Себя в нас”. Но когда же Он проявил Себя среди современных иудеев и мусульман, чтобы мы могли предположить, что они знают Бога? Если у них есть знание Бога, кроме Иисуса Христа, значит, Христос воплотился, умер и воскрес напрасно!

Нет, они не знают Отца. У них есть представления о Боге; но каждое представление о Боге есть идол, потому что представление – это продукт нашего воображения, сотворение Бога по нашему образу и подобию. Для нас, христиан, Бог неисследимый, непостижимый, неописанный и невещественный, как говорит святитель Василий Великий. – Для нашего спасения Он стал доступен пониманию, описанию и открылся в таинстве воплощения Своего Сына. Слава Ему во веки веков. Аминь. Вот почему святитель Киприан Карфагенский утверждает: кому Церковь не мать, тому Бог не Отец!

Да сохранит нас Господь от отступничества и от пришествия антихриста, предвестия которого умножаются день ото дня. Да сохранит Он нас от великой напасти, которую даже избранные не смогут вынести без милости Того, Кто сократит эти дни. И да сохранит Он нас как “малое стадо”, “оставленных по избранничеству благодати”, чтобы мы, как Авраам, могли радоваться свету лица Его, молитвами Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии, всех Небесных Сил, облака свидетелей, пророков, мучеников, иерархов, евангелистов и исповедников, которые сохранили верность до самой смерти, которые пролили кровь свою за Христа, которые возродили нас по завету Иисуса Христа в водах крещения. Мы – их сыновья – немощные, грешные и недостойные, конечно, – мы не станем простирать свои руки к чуждому богу! Аминь.

La Foi Transmise, 5 апреля 1970 г.

Следующий выпуск: II. Нападение индуизма на Христианство.