4

     Уезжал Седов старший рано утром следующего дня. Накануне тепло распрощался с Сергеем Петровичем, мастерами. Те, как положено «поляну» накрыли. Но эта «поляна», заметно отличалась от аналога мирного времени, когда можно было перебрать и на работу на следующий день не ходить. Здесь всё с серьёзными ограничениями. Тостов не много и все сразу, а первый – «За скорейшую Победу!», сто грамм и баста. Впереди ждёт работа.
     Сергей Петрович ввёл Павла в курс дела, показал рабочее место, познакомил с мастерами.
     Рекомендации Седова своё дело сделали, в мастерской к Паше с первых минут отнеслись с максимальным уважением. Ещё бы, участник боевых действий, наградой и ранениями не козыряет, к тому же внук почитаемого в их коллективе Полковника, как не уважать такого человека. В работе коллеги присмотрелись: человек не лениться, всё делает с умом, что не знает, не стесняясь, спросит. Одно смущало, надолго ли парень прибыл к ним? Москвич, что ему здесь, в  новой России делать, с его образованием, да послужным списком уж точно за Донбасс не держатся.
     Пару дней Сергей Петрович присматривался к старлею, потом, не выдержав, пригласил на разговор.
     – Павел Егорович, потолковать надо бы. Давай в сторонку отойдём. Вон в курилке присядем. Куришь?
     Паша мотнул головой.
     – Слава Богу, вовремя бросил.
     Петрович улыбнулся, одобрительно похлопал старлея по плечу.
     – Это дело. Молодец. Одобряю. А я вот, сколько себя помню, цигарку изо рта не выпускаю, уж и кашель душит, сплю ночами только на животе, а всё бросить не могу. Ну да ладно, не о сигаретах разговор. Надолго ли к нам, каковы планы на жизнь, почему такой молодой, и в глубинку полез. Не за деньгами же. Дед твой от разговора ушёл, говорит, если что нужно узнать о внуке, вы к нему без стеснения. Ты вот имей в виду, мы в своём кругу, каждый о каждом всё знает, и о тебе, раз довелось трудиться бок о бок, хотелось бы больше знать. Что скажешь?
     Павел поднял воротник рабочей спецовки. Зябко, ветерок поддувает, в мастерской, хоть и без отопления, но всё же теплее. Работа греет.
     – Сергей Петрович, то, что я здесь оказался никакой тайны нет. Дед машины перегонял с гуманитаркой, теперь я пригнал технику, на нашем предприятии ещё готовится автотранспорт для перегона в зону СВО. То есть канал налажен по нему и будем трудиться. Это наша работа, наша ответственность… А  если отвечать о планах на жизнь… Личную жизнь… Здесь не всё просто. Вы видимо знаете, я по ранению комиссован. Не годен к службе в армии. Это заключение медиков. Год дали на восстановление. А что ждать… Я себя здоровым чувствую, вполне готовым к военной службе и не важно, в каких должностях. Получится или нет, не знаю, но варианты есть. Один из них с Донбассом связан.
     Павел замолчал. Петрович докурил сигарету, с сожалением глянул на  окурок, взглядом нашел ведро с бычками и мусором, ловко метнул в него остаток сигареты.
     – Я понял, друг мой. Если помощь какая нужна, скажи. Поможем. Парни у меня пронимающие.
     В ожидании звонка Славы Щербаченко, прошла неделя и вот он долгожданный сигнал.
     – Седой! Рад тебя слышать, а уж как посмотреть на героя первых дней СВО хочется, мочи нет. Ты готов?
     Конечно, он был готов.
     – Да я уж заждался весточки от тебя. Где ты, когда пересечёмся, у меня к тебе масса вопросов? А, дружище?
     В трубке прозвучал знакомый Славкин хохоток.
     – Не спеши, по телефону много не наговоришь. Давай так. Завтра буду ждать тебя в Донецке в три часа в Кофейне на пересечении Проспекта Мира и Артёма. Знаешь это место?
     – Откуда! Я здесь всего ничего, а уж тем более по кафешкам не ходок, некогда.
     Славка вновь хохотнул.
     – Тебе парни расскажут. Место известное. Ты на машине? Не надо, лучше попроси ребят, пусть подкинут, обратно я обеспечу доставку.  Лады?
     Сергей Петрович уловил перемену настроения Павла.
     – Ну вот, глазки заблестели, настроение поднялось. Это бывает в двух случаях: женщина, или добрая весточка. Угадал?
     Павел улыбнулся.
     – Моя женщина дома ждёт, а насчёт весточки, это вы угадали.
     Он рассказал содержание разговора с сокурсником и попросил помочь найти то самое кафе.
     Петрович мгновенно понял. Бросил взгляд на копошащихся у БТРа парней. Окликнул одного из ребят.
     – Серёжа! На минутку…
     Когда парень подошёл, кивнул Павлу.
     – Рассказывай, когда и куда.
     Сергей с первых слов понял задачу. Здесь же договорились о времени выезда и разошлись по рабочим местам.
     Старенькая, но довольно ходкая девятка быстро домчала до улицы Артёма.
Сергей посмотрел на часы.
     – До трёх ещё полчаса. Подождёшь в машине или пройдёшь в кафешку?
     – Спасибо, Сергей! Пойду, с обстановкой познакомлюсь.
     Парнишка, прощаясь, поднял руку.
     – Удачи тебе!
     Мест в кафе на выбор было много, он присел к столику  у окна. Раскрыл услужливо поданное официантом меню, полистал. Отложил в сторонку. Осмотрелся. Кафе как кафе, ничего прифронтового не заметил, разве что несколько посетителей в камуфляже. Посмотрел на часы. Без пятнадцати три. Вновь углубился в изучение прейскуранта.
     – Молодой человек, к вам можно?
     Оглянулся. Рядом бородатый мужчина в армейской робе.
     – Я приятеля жду, вы уж извините, мест в зале немало.
     - Да! Седов, у тебя кроме ранения ноги ещё и глаза запорошило! Друзей не узнаёшь.
     Боже! Это же Славка! Павел вскочил, свалив стул, обнял Щербаченко, долго не отпускал, тот уж и сопротивляться стал.
     – Пусти! Медведь…
     Подскочивший официант не сразу понял что происходит.
     – У  вас всё нормально?
     Славка, шумно сбросив бушлат, по-хозяйски сел на стул.
     – Любезный! Друзья встретились. Можно что-то быстренькое организовать. Что поесть позднее выберем, а пока ты нам водочку и пару салатиков придумай.
     Официант растворился и через минуту шуршал посудой. Налил по рюмахе, разложил приборы к овощной нарезке.
     Павел удивился.
     – Вот это скорость.
     Славка хохотнул своим замечательным смешком.
     – А ты думал… Ну что, за встречу!
     Притормозили лишь после третьей рюмки. Паша вздохнул.
     – Славик, собственно говоря, куда мы спешим?
     В ответ вновь хохоток.
     – И то, правда…
     Щербаченко откинулся на стуле, оттянул тельник на груди. Провел ладонью по волосам.
     – Давай, московский бродяга, рассказывай, как живёшь, что нового и как здесь оказался.
     Павел внимательно смотрел на бывшего однокурсника. Безусловно, это был Славка, те же черты лица, та же улыбка, и хохоток его, вроде всё Славкино. Всё, да не всё. Некогда смоляные волосы нынче с проседью… Да ещё борода. Могучим Славкин торс никогда не был, а сейчас перед ним сидел богатырь. И глаза… Глаза словно два уголька, острый оценивающий взгляд… Армейская служба, сложные военные времена оставили отпечаток в облике некогда худенького смешливого паренька. А ведь и тридцати нет.
     Впрочем, жизнь не щадит никого, вот и ему досталось…
     Седов налил минералки, сделал пару глотков.
     –  Если кратко: женат, сын, скоро ещё один ребёнок на свет появится. Вначале СВО был ранен, ампутирована правая нога. Комиссован. Сейчас на реабилитации. Пока тружусь у отца. Надеюсь вернуться в строй, на твой совет и, возможно, помощь рассчитываю. Это если коротко. Но это потом. Лучше ты расскажи, как воюете. Читал сообщение о завершении операции по освобождению Соледара. Что теперь? Вперёд? Чистить город, соляные шахты, а это уже экономика Донбасса. Рассказывай.
     – Погоди. Надо что-то поесть заказать. С утра не ел, не до того было.
     Слава посмотрел по сторонам, увидев у стойки официанта, поманил рукой.
     – Браток, давай сытного чего-нибудь, на своё усмотрение. Конечно мяса... овощи. И спиртное обнови.
     – Вот я и говорю…
     Паша рассмеялся.
     – Щербаченко в своём репертуаре! Любишь покомандовать, хлебом не корми, дай распорядится!
     Славка обидчиво посмотрел на товарища.
     – А что, ты рыбу захотел, так здесь морской рыбки нет, а мясо просто шикарное.
     – Ладно, я пошутил. Рассказывай…
     Славка, откинувшись на стуле, солидно кашлянул.
     – Да, в СМИ действительно  рассказывали о взятии 12 января Соледара. Но сам понимаешь, любая дата, это просто дата, некая отсечка времени. И 12 и 13 и позже бои в городе продолжались. Ещё и сегодня приходится эту гниду добивать, ту, что по подвалам попряталась, а прошло уже немало времени. Сейчас идет процесс разминирования, это сложная штука, сам понимаешь, гражданские и шагу в городе ступить не могут без разрешения минёров. Хотя, куда там,  всё равно снуют  под ногами, за дома, квартиры свои переживают. Понять их можно. А рванёт под ногами, кто отвечать будет.  Ну, так вот. Воевали вместе с вагнеровцами, жёсткие ребята, я тебе скажу, порой безбашенные, упрямые, хорошо обученные. Экипированные, не то, что мы. Начальство у них думающее, чего нет, мгновенно поставляют. Наш батальон с рубежа Красная гора-Бахмутское, при поддержке артиллерии чистил от остатков нациков окрестности на севере.
     Слава замолчал, плеснул волку в рюмку, Паше налил.
     – Впрочем, что я рассказываю, словами всё не опишешь. Это не компьютерные стрелялки, нажал кнопку и всё, войнушке конец. Это каждодневные нервы: кровь, раны, потери бойцов. Каждый день по лезвию ножа ходишь. А ничего, с передка вернулись смех, улыбки. Народ ко всему привыкает. Кстати, довелось мне плененных послушать. Так вот, перед боем, начальство обещало им поддержку чуть ли не всего НАТО. Один мужик рассказывал: "Комбат Мищенко обещал что все будет хорошо, тут македонские танки, американские самолеты. Ничего не было, всех разбили!"  На вранье и обещаниях всё построено, а ещё на заградительных отрядах. Вперед идут, от наших пуль гибнут, назад бегут, свои косят. После приказа защищать Соледар любой ценой украинские похоронные команды и санитары не успевали вывозить из города убитых и раненых солдат. У нас без потерь тоже дело не обходиться, но в отличии он нациков, убитых и  раненых в разы меньше. Мне в этой мясорубке парней удалось сохранить, двоих контузило, а так без ранений и смертей обошлось.
     Павел одобрительно кивнул.
     – И это правильно! Настоящего командира ценят не за начищенные сапоги и стук каблуков, а за то, что подчинённых сберёг. Молодец, Слава! Ну а дальше, куда дальше двинетесь?
     – Куда? Нацики новые рубежи выстраивают, поскольку после освобождения Соледара для них возникает угроза окружения всей группировки в Бахмуте и Северске. Так что бить их дальше пойдём. А что меня касается. Есть неделя на отдых. Завтра в восемь утра жену встречаю, я уже и квартиру снял, так что отдохну, а потом к своим. Вот такие планы, друг мой! Кстати, я так понимаю, ты рассчитываешь на возможность участия в боевых действиях здесь, в Донецке, я правильно понимаю? Честно говоря, я твою логику не особо понимаю, но это твой выбор.  Что же, есть варианты. Давай обсудим.
     Долго эту тему обсуждать не пришлось. Вариантов, как оказалось, у Славки не так уж и много, Павел, готов был принять любое предложение, лишь бы вновь вернуться в строй. Договорились Щербаченко порешает вопрос определения Седова в состав инструкторов полигона,  где готовят штурмовиков для войск.
     – Мой бывший комбат после ранения руководит подготовкой и обучением бойцов, думаю, договоримся с ним. Ты не забыл, как стрелять, помню по стрелковой подготовке ты на уровне снайпера в училище шёл, а? Однако учти здесь оружие самое разнообразное, и трофейное, в том числе и гранатометы, и прочее, прочее…
     Павел встрепенулся.
     – Да ты что, я  любым оружием владею…
     Слава перебил товарища.
     – Но, но, не суетись. Надо ещё договориться, а это не просто. Над Иваном Михайловичем начальство есть и потом одно дело инструктором в штате стоять, другое, на птичьих правах работать. Здесь думать надо. Опять же паёк, амуниция, довольствие, как это всё оформить. Думать надо.
Да, всё это были проблемы. Но вряд ли непреодолимые, Паша верил, всё получится. 
     Расстались друзья вполне удовлетворёнными встречей. Слава поехал готовить гнёздышко к приезду любимой, а Паша отправился на рембазу.

     Продолжение следует