Старый Тобольск. Люди и камни 11

                Чукманский мыс

          Между Паниным бугром и Троицким мысом находится Чукманский мыс. Чукман – это искаженное угорское слово «токман», что означает «внутри».
          В начале XIX в. архиепископ Антоний III решил построить на Чукманском мысу новые корпуса духовной семинарии. Летом 1805 г. был выкопан ров и заложен фундамент. Через год Антоний III был переведен в Ярославскую епархию, а его приемник Амвросий посчитал место для семинарии неудобным. Все работы были прекращены, а строительные материалы вывезены.
          3 июня 1837 г., будучи в Тобольске, на Чукманском мысу побывал наследник престола цесаревич Александр Николаевич. В летнем помещении Общественного собрания городской голова подавал гостю завтрак.
          В 1839 г. на Чукманском мысу был сооружен памятник Ермаку. Первоначально монумент предлагали установить на Панином бугре, но специальная комиссия посчитала, что лучшее место для памятника на мысе Чукман, и он будет виден тому, кто поднимается в гору по Никольскому взвозу.
          Бытует мнение, что идея поставить в Тобольске памятник легендарному атаману принадлежала ссыльным декабристам, по воле судьбы в разные годы проживавших в сибирской столице. Однако распоряжение о строительстве памятника было дано лично императором Николаем I. В течение нескольких лет на одном из уральских заводов изготавливали монумент по проекту архитектора Александра Павловича Брюллова (брата художника Карла Брюллова). Участие в изготовлении памятника приняли уральские промышленники Демидовы и Яковлевы.
          Пока на Урале изготавливали памятник, инженер Шмидт готовил площадку. Чтобы доставить в Тобольск памятник потребовалось несколько пар лошадей, так как после сборки общий вес памятника (с гранитным постаментом) составил 11687,5 пудов, а высота 8 сажен. Чтобы собрать памятник инженеру Биркину потребовался целый год. Биркин никак не приступал к работе, тянул время. В итоге памятник собрал инженер Суворов.
          23 августа 1839 г. состоялось торжественное открытие памятника «Покорителю Сибири Ермаку». На открытии памятника присутствовали генерал-губернатор Западной Сибири кн. Петр Дмитриевич Горчаков, гражданский губернатор Тобольской губернии Иван Дмитриевич Талызин. Архимандрит Тобольского Знаменского монастыря Евфимий произнес речь проникновенную речь.
          Создание сада Ермака является заслугой чиновника Тобольской строительной комиссии Александра Львовича Жилина.
          «Нынешний так называемый Ермаковский сад, -  писал историк-краевед Капитон Михайлович Голодников, -  составляющий единственное место для отдохновения городских обывателей от их служебных обязанностей всецело обязан прекрасным устройством своим неутомимой деятельности Александра Львовича». Под руководством Жилина памятник Ермаку был отнесен каменной оградой с чугунной решеткой.
          В 1857 г. при памятнике были устроены цветник, оранжерея и теплица. Инициатива принадлежала Тобольскому гражданскому губернатору Виктору Антоновичу Арцимовичу, оставившего о себе добрую память у сибиряков. В теплице выращивали георгины, китайские розы, олеандры, гортензии, кактусы, левкое и многие другие экзотические растения. Их было более тысячи. Среди деревьев выделялись яблони, кипарисы, лимонные, ананасовые и персиковые насаждения. Плоды и овощи свободно продавались всем желающим. В летние дни в саду играл духовой оркестр. Он располагался при памятнике в специальной беседке для танцев.
          Объявление в газете «Тобольские губернские ведомости»: «В оранжерее, устроенной при памятнике Ермаку, назначены к продаже ананасы: 1-го сорта 30 шт. по 1 руб. 50 коп., 2-го 24 шт. по 60 коп. Там же продается цветная капуста от 10-15 коп. за кочан» (Тобольские губернские ведомости. 1863. № 29. С. 236).
          Для поддержания оранжереи и теплицы использовали труд арестантов арестантской роты гражданского ведомства.
          Одна из самых старых фотографий памятника Ермаку была сделана в 1864 г. первым фотографом Тобольска Павлом Семеновичем Паутовым.
          На фотографии ссыльного поляка Флориана Ляхмайера начала 1880-х гг. памятник Ермаку предстает в необычном виде. Он огорожен кирпичными столбиками с кованной решеткой, а с северной части его украшают литые чугунные фигуры стрельцов.
          Тобольские власти заботились не только о сохранении внешнего вида памятника Ермаку, но и об укреплении склонов Чукманского мыса во избежание разрушения.
          Сад Ермака был любимым местом народных гуляний. В летнем помещении Общественного собрания проходили многие торжественные мероприятия. До появления нового здания театра здесь же проводились премьеры многих пьес. В летнее время в саду действовала детская площадка.
          10 июля 1891 г. памятник Ермаку осматривал наследник престола цесаревич Николай Александрович (будущий император Николай II). Он высказал пожелание сделать монумент более воинственным. После этого в землю были вкопаны пушки, между ними натянуты цепи.
          Городской голова Степан Макарович Трусов преподнес Его Высочеству модель памятника из мамонтовой кости работы местных мастеров, за что был награжден золотым перстнем с бриллиантом.
          В мае 1894 г. приведен в порядок сад Ермака. «Сад Ермака приведен в порядок, остается только позаботиться, чтобы цветочные клумбы не были пусты» (Сибирский листок. 1894. № 37. С. 3).
          9 июля 1900 г. народное гуляние в саду Ермака было устроено Тобольским обществом трезвости. 15 мая 1903 г. в саду Ермака открыта 4-я чайная общества попечительства трезвости.
          В начале XX в. вокруг памятника по кругу стояли столбики, между ними штакетник.
          «Не мешало бы обратить внимание кому следует, -  писала газета «Сибирский листок» в 1913 году, -  что в саду Ермака ограда вокруг самого памятника пришла в ветхость – один из столбов, соединенный цепью, сгнил и упал. От памятника кто-то отбил и унес кусок каменной плиты» (Сибирский листок. 1913. № 67. С.2).
          Происшествия в саду Ермака:
          «3 июня из чайной в саду Ермака мальчик Максим Балашов 13 лет похитил бильярдный шар мамонтовой кости, стоящий 5 рублей» (Тобольские губернские ведомости. 1906. № 34. С. 4).
          «11 августа служащая в тире сада Ермака Мария Андреева, проходя мимо заряженных ружей «Монтекристо», нечаянно задела их, при чем произошел выстрел, коим Андреева ранена в полость живота» (Тобольские губернские ведомости. 1907. № 40. С. 10).
          «В ночь на 9 сентября после гуляний в саду Ермака тобольский мещанин Павел Карнаухов изнасиловал дочь мещанина Итту Нискен 14 лет» (Тобольские губернские ведомости. 1907. № 44. С. 6).

                Улица Большая Петропавловская

          Улица Большая Петропавловская берет свое начало от Никольского взвоза и является одной из центральных улиц в исторической части Тобольска. С самого основания города улица была застроена домами посадских жителей и стрельцов. Улицу пересекали укрепления старого Тобольска – острожные стены 1644 и 1661 годов. Стена 1644 г. проходила перпендикулярно улице в районе Богородице-Успенского монастыря. Острог 1661 г. начинался от берега Иртыша и заканчивался Банным логом. Окончание улицы являлся земляной вал, насыпанный в 1688 году.
          В «Служебной чертежной книге» Ремезова улица именуется Петропавловской, Пермской и Никольской, длиной «в выходе до валу … 800 сажен с аршином». В XIX в. улицу редко именовали Никольской, чаще называя Большой Петропавловской.
В самом начале улицы находится двухэтажный деревянный дом, построенный в конце XIX века, тогда дом принадлежал действительному статскому советнику Николаю Васильевичу Неудачину.
          Николай Васильевич Неудачин родился 8 марта 1861 года. Закончил Тобольскую гимназию, затем учился в Санкт-Петербургском университете на юридическом факультете. После отбытия обязательной воинской повинности, в 1887 г. он поступил на службу в Тобольский губернский суд. В 1889 г. он перешел в Тобольскую казенную палату. С 1892 г. Неудачин был гласным Тобольской городской думы, при этом исполнял несколько обязанностей. С 12 января 1894 г. он являлся председателем совета Тобольской ремесленной школы. С 1895 по 1897 г. он являлся чиновником особых поручений при тобольском губернаторе. С 4 апреля 1896 г. Неудачин был председателем комиссии по Дому трудолюбия. Мягкость характера, доброта, уступчивость и умение уважать чужое мнение отличали Николая Васильевича Неудачина. В последние годы службы он являлся попечителем сельскохозяйственной школы. До открытия школы ему дожить было не суждено. 22 декабря 1899 г. Николай Васильевич Неудачин скончался от скоротечной чахотки.
          На Большой Петропавловской находился большой деревянный дом с мезонином. Построил его в 1830 г. подполковник С.Д. Данилов. В 1838 г. в Тобольск приехал отставной генерал-майор декабрист Михаил Александрович Фонвизин (племянник писателя Дениса Ивановича Фонвизина, автора знаменитого «Недоросля») со своей женой Натальей Дмитриевной (урожденной Апухтиной). В сентябре 1845 г. Фонвизины купили этот дом в приходе церкви Петра и Павла. После отъезда из Тобольска в апреле 1853 г. Наталья Дмитриевна подарила дом Николаю Степановичу Знаменскому. Позже тот продал его кафедральному собору.
          Рядом с усадьбой находился двухэтажный дом купеческой вдовы Ермолаевой, в котором на рубеже XIX – XX вв. снимал квартиру ссыльный революционер-народник, поэт Павел Арсеньевич Грабовский.
          Напротив усадьбы Фонвизина, на нечетной стороне улицы, находился деревянный дом, в котором в начале XX в. жил исследователь Сибири, географ и этнограф, главный лесовод Тобольской губернии Александр Александрович Дунин-Горкавич. Крупный ученый и краевед Дунин-Горкавич внес значительный вклад в отечественную науку.
          Дальше на север Большая Петропавловская улица была застроена деревянными купеческими и мещанскими домами.
          В  самом конце Петропавловской улицы находилась винная лавка, причиняющая беспокойство приличным гражданам. «На Петропавловской улице на горе около винной лавки собираются ежедневно до закрытия лавки пьяные мужчины и женщины; распивая водку на улице, ругаются несмотря на проходящую публику и нахально выпрашивают копеечки; в особенности это бывает в субботние дни, когда тут же останавливаются и приезжающие из города пьяные крестьяне. Не говоря уже о детях, но и взрослые обходят это место или в крайности держатся другой стороны улицы. Полицейского поста здесь нет, почему пьяная публика не стесняется и не боится» (Сибирский листок. 1910. № 109. С. 1).
          За Банным логом в конце XIX в. располагались летние лагеря Тобольского военного гарнизона. Здесь же находится Поганый прудок.

                Петропавловская церковь

          Первая деревянная Петропавловская церковь была построена во второй половине XVII века. 1 июня 1701 г. храм сгорел, а через два года был восстановлен. Церковь простояла до 1765 г., затем погибла в пожаре. Вместо нее из Иоанно-Введенского монастыря был перевезен деревянный Предтеченский храм.
          В 1768 г. была заложена каменная церковь Петра и Павла. Главный престол освящен во имя верховных апостолов Петра и Павла, а два придела   во имя Алексея митрополита Московского и Преподобного Нила Столбенского. В 1807 г. была возведена колокольня. При церкви существовало приходское кладбище.
          В старинном Тобольске было установлено принесение в город чудотворной иконы Божьей Матери Почаевской из Иоанно-Введенского монастыря. 26 июня икону приносили в Петропавловскую церковь. Через три дня, после литургии, ее торжественно уносили в Андреевскую церковь.
          Престольные праздники в Петропавловской церкви: Алексия, митрополита московского (12 февраля), обретение мощей Алексия, митрополита московского (20 мая), обретение мощей Нила Столбенского (27 мая), апостолов Петра и Павла (29 июня).
          В штате церкви значились священник и псаломщик. В Петропавловской церкви в разные годы служили священники Николай Седаков, Иоанн Молчанов, Александр Румянцев, Иоанн Голошубин, Иоанн Сургутсков, Петр Кузнецов, Михаил Лавров.
          В приход церкви входило девять деревень: Анисимова, Серебрянка, Ивановская, Утемова, Клюсова, Токарева, Алемасова, Денисова и Соколова.
          18 января 1903 г. в Петропавловской церкви отпевали ключаря Тобольского кафедрального собора, бывшего Николаевского солдата Евлампия Ивановича Шепелева.
          13 апреля 1903 г. в час дня от неизвестной причины в Петропавловской церкви начался пожар, который удалось затушить. Убытки от пожара составили около одной тысячи рублей, так как был попорчен иконостас, на иконах взбугрилась краска, и всё помещение было закопчено.
          В августе 1904 г. священник Петропавловской церкви Петр Кузнецов был направлен на фронт русско-японской войны как полковой священник 9 Сибирского пехотного Тобольского полка.
          7 ноября 1904 г. в церкви отслужена заупокойная панихида по геройски павшему в бою 28 сентября при деревне Ляоходзе уроженцу Тобольска Константину Петровичу Пушкареву.
          5 августа 1912 г. в Петропавловской церкви отпевали тобольского купца Александра Адриановича Сыромятникова, умершего 4 августа в 7 часов вечера.

                Старый острог

          Во второй половине XVIII в. в районе Курдюмовского оврага был заложен деревянный острог для содержания преступников и арестантов. Точная датировка времени постройки острога вызывает споры. К примеру, историк Николай Александрович Абрамов приводит дату постройки острога  1780 год. Подрядчиком постройки был некто Выродов.
          В конце XVIII в. в остроге построили кирпичные корпуса, существовавшие наряду с деревянными. Однако тобольский острог не мог вместить всех преступников, поэтому для приема осужденных и размещения требовались новые тюрьмы и остроги. В конце XVIII в. в Западной Сибири было выстроено пять острогов – в Омске, Таре, Томске, Ялуторовске и Тобольске и два работных дома – в Тобольске и Томске.
В начале XIX в. из-за дальнейшей колонизации Сибири, роста количества ссыльных, правительство приступило к реализации программы строительства новых острогов.
14 апреля 1808 г. был принят указ о строительстве тюремных замков, который предусматривал постройку типовых тюрем в городах Сибири. В 1819 г. в Сибири находилось уже 14 острогов. Были выстроены остроги в Березове, Ишиме, Кургане, Туринске, Тюмени и других городах. Старые остроги в Омске, Таре, Томске, Ялуторовске и Тобольске подверглись практически полной перестройке.
          В 1823 г. был учрежден Тобольский Приказ о ссыльных, распределяющих преступников по территории Сибири. В Приказе о ссыльных составляли статейный список ссыльного, а затем определяли его место жительства.
          В первой половине XIX в. Тобольский острог включал в себя здание главного арестантского корпуса, казармы и два административных корпуса. Кроме того, на территории находилось несколько одноэтажных кирпичных построек – контора, баня, женские камеры и конюшня.
          В 1826 г. в остроге была устроена тюремная церковь во имя Александра Невского. В штате церкви значился один священник. Престольный праздник тюремной церкви – перенесение мощей благоверного кн. Александра Невского (30 августа).
В остроге находилось особое помещение гауптвахты, где находился палач. Палачи, как правило, выбирались из среды арестантов. Это были опасные преступники, однако сумевшие заслужить доверие властей. Палач получал ежегодное жалование, кроме этого, некоторую сумму из складчины, поголовно собираемой со всех тюремных сидельцев.
          В Тобольском остроге в «секретных нумерах» содержались, прикованные к стене на цепи, особо опасные преступники. В 1850 г. к стене было приковано 13 человек. Одним из известных преступников, содержавшихся подобным образом, был некто Иван Коренев, совершивший, по его словам, 18 убийств.
          Коренев являлся сыном уездного чиновника небольшого городка Пермской губернии. Случайно убив товарища во время игры в лапту, он бежал в лес. В лесу прибился к ватаге бродяг, те дали ему новое имя и велели называться Григорием Семеновым. Ватага шла в Ирбит. По случаю ярмарки в Ирбите собралось шесть таких же ватаг. Произошла настоящая битва, одна из ватаг была изгнана из города. Ватага Коренева выкупила у сибиряков, что пришли раньше, место просить милостыню у городских ворот. Из Ирбита бродяги направились в Шадринск. Под Шадринском Коренева поймали крестьяне, ошибочно приняв его за поджигателя. Он был избит и выдан властям. Затем вскрылись прежние его «заслуги», и он попал на каторгу на Кару. С каторги Коренев бежал, его поймали, он бежал снова.
          В Тобольске Коренев приобрел большую известность. Арестанты его уважали, чиновники боялись и воображали его диким зверем, а их скучающие жены принимали Коренева за чародея и ходили к нему за советом. Когда в острог прибыли осужденные петрашевцы, Коренев, к всеобщему удивлению, отнесся к ним с пониманием, даже обучил некоторым тюремным премудростям.
          В 1837 г. старый острог посетил наследник престола цесаревич Александр Николаевич. Он был поражен теснотой и убогостью здания и пообещал похлопотать перед императором Николаем I о постройке в Тобольске новой тюрьмы. В 1839 г. в северо-западном углу Тобольского кремля был заложен Тобольский тюремный замок по проекту архитектора Вейгеля (Вайгеля). Пока шло строительство, старый острог продолжали использовать.
          9 января 1850 г. в острог прибыл писатель Федор Михайлович Достоевский, как государственный преступник, осужденный по делу петрашевцев. В тюрьме Достоевского навестили жены декабристов Фонвизина и Анненкова, которые передали ему Евангелие, в листах которого были спрятаны деньги. 19 января Федора Михайловича отправили в Омск. Евангелие, подаренное женами декабристов, оставалось с Достоевским до конца его жизни.
          В 1851 г. в Тобольском остроге содержались известный фальшивомонетчик, мастер глиняных миниатюр Игнатий Цезик и изготовитель фальшивых документов Петр Ветвеницкий.
          После постройки в Тобольске новой тюрьмы в 1855 г. старый острог был реконструирован. После 1870 г. в его корпусах разместили исправительно-арестантское отделение.
          Помещение в арестантское отделение являлось высшим исправительным наказанием для лиц, не освобожденных от телесных наказаний. В исправительно-арестантском отделении содержались арестанты на срок от года до пяти лет. Арестант обязан был усердно трудиться, соблюдать правила исправительного отделения, подчиняться требованиям тюремной администрации.
          За малозначительные проступки арестант подвергался «легким наказаниям», к которым относились выговор в присутствии других арестантов, помещение в темную камеру на двое суток, лишение горячей пищи на срок от двух до четырех дней, наказание розгами. В исключительных случаях арестанта могли подвергнуть наказанию до 100 ударов розгами и заковыванию в кандалы на время. Арестанты, подвергнуты дважды или более исключительным мерам, оставались в отделении шесть месяцев сверх срока.
          Арестантов, которые за время пребывания в исправительном отделении отличились примерным поведением, прилежным трудом или успехами в изучении мастерства переводили в разряд исправляющихся арестантов. Пребывание девять месяцев в разряде исправляющихся засчитывались как целый год.
После освобождения из исправительного отделения арестант отдавался на четыре года под особый надзор местной полиции. В течение этого времени он не мог менять без разрешения свое место жительство. Неимущим арестантам, выбывшим из отделения, выдавалось денежное пособие.
          Арестантов использовали на строительстве, работах по благоустройству города и т.д. С 1 апреля по 1 октября 1883 г. в Тобольском исправительно-арестантском отделении были установлены цены на поденные работы заключенных: слесарь – 50 коп., каменщик, маляр, плотник, пильщик, переплетчик – 40 коп., кузнец, стекольщик, портной, обойщик – 35 коп., трубочист – 30 коп., чернорабочий – 25 копеек.
          В январе 1889 г. в исправительно-арестантском отделении содержалось 205 чел., в январе 1890 г. – 218 чел., в январе 1891 г. – 213 человек.
В 1897 г. Тобольское исправительное арестантское отделение имело лимит содержания осужденных 300 человек. Высший однодневный состав осужденных составлял 295 человек. Количество допущенных осужденными нарушений в течение года составило 110 взысканий. Основными видами нарушения являлись: порча казенных вещей, нарушение тишины и порядка – 45, игра в карты – 31, нерадивое отношения к работе – 17, курение табака, покушение на приобретение водки – 17.
          Мастерские арестантского отделения были устроены в нижнем этаже административного корпуса, за исключением кузницы и слесарной мастерской, которые находились в внутреннем дворе исправительного арестантского отделения. В 1897 г. работали токарная, переплетная, гильзовая, сапожная, столярная, швальня, кузнечная и слесарная мастерские.
          В мастерских производили изготовление одежды, белья и обуви для склада Тюремного комитета, а также исполнение частных заказов по различным ремеслам. Кроме того, благодаря имеющемуся при тюрьме обозу, круглогодично арестантами выполнялись подрядные работы по доставке воды в некоторые казенные учреждения, очистки нечистот и вывозке снега. В 1896-1897 гг. арестанты использовались на заготовке дров для всех тюрем города Тобольска.
          При исправительном отделении находилась ссыльнопоселенческая богадельня. Ранее это учреждение помещалось в одном из зданий. Помещение было довольно плохое и не соответствовало цели. В виду этого Приказом общественного призрения было получено разрешение Главного Тюремного Управления на покупку вблизи Тобольска участка земли и переводе туда богадельни. Земля была куплена в восьми верстах от города, в количестве 197 десятин 2232 сажен за 3500 рублей. В 1897 г. богадельня имела довольно обширный дом для призреваемых мужчин и женщин, амбар, баню, хозяйственные постройки и инвентарь для ведения хозяйства.
          При исправительном отделении собственной больницы не существовало, а больные арестанты отправлялись на лечение в больницу каторжной тюрьмы № 2.
          В январе 1904 г. в исправительно-арестантском отделении содержалось 174 чел., в январе 1905 г. – 82 человека.
          Смотрителями Тобольского исправительно-арестантского отделения в разные годы являлись Иван Васильевич Тимофеев, Александр Николаевич Савинский, Сергей Павлович Закеев, Вацлав Ильич Земацкий, Шмидт, Жикин, Аркадий Иванович Пребстинг.
При исправительно-арестантском отделении действовала церковь во имя Александра Невского. С 1874 по 1892 г. настоятелем Александро-Невской церкви являлся священник Порфирий Семенович Низковский. В ночь 27 января 1892 г. о. Порфирий скончался. Отпевание его было совершено при исправительном отделении в Александро-Невской церкви.
          С 1892 г. в церкви Александра Невского при исправительно-арестантском отделении служил священник Иаков Васильевич Киановский. В 1905 г. Иакова Киановского сменил священник Петр Матвеевич Дубасов.
          В январе 1908 г. в исправительно-арестантском отделении содержалось 137 чел., в январе 1909 г. – 192 человека.
          В 1913 г. в составе комплекса Тобольского исправительно-арестантского отделения значились арестантский корпус, казармы, конторы, женские камеры и административные корпуса. Руководили отделением исполняющий делами исправительно-арестантского отделения Аркадий Иванович Пребстинг, помощник начальника Иван Петрович Шемякин, врач Александр Васильевич Наумов.
          На 1 января 1913 г. в Тобольском исправительно-арестантском отделении содержалось 302 человека. В 1913 г. в связи с празднованием 300-летия Дома Романовых из исправительно-арестантского отделения было выпущено 62 человека.
          Случались побеги арестантов:
          «11 июня в 6 часов утра бежал с внешних работ, без сопротивления против стражи, арестант местного исправительного арестантского отделения, из крестьян (цыган) Курганского округа, Саломатовской волости Степан Кряковский, 25-ти лет, который и задержан 16-го июня. Того же числа бежал с работ, без насилия против стражи, арестант того же исправительного отделения, из крестьян Томской губернии, Каинского округа, Верхне-Омской волости Федор Половинкин, 32 лет» (Тобольские губернские ведомости. 1898. № 29. С. 6).
          «13 июня около 4 ; часов вечера с работ из бывшего женского отделения тюремного замка бежал арестант исправительного арестантского отделения Лука Мельников, который утром на другой день задержан на горе около г. Тобольска» (Тобольские губернские ведомости. 1907. № 35. С. 5).
          «25 июня с работы от дома Перевалова, без насилия против стражи, бежал арестант местного исправительного арестантского отделения Антон Иванов, который через час был разыскан городовым Кислициным в усадьбе Селиверстова, спрятанным во мху» (Тобольские губернские ведомости. 1892. № 31. С. 12).
          «8 июля около 4 ; часа по полудни из числа арестантов Тобольского исправительно-арестантского отделения, работавших на кирпичном заводе в Завальном предместье, один арестант Федор Ярцев совершил побег, но был замечен надзирателем Дербишевым, во время преследования им и после неоднократных предупреждении Ярцев был убит выстрелом из револьвера» (Тобольские губернские ведомости. 1910. № 42. С. 2).
          «9 июля со двора исправительного арестантского отделения без сопротивления против стражи бежали арестанты Григорий Борисенко, Василий Воронов, Николай Агафонов и Кирилл Сорокин, но были задержаны рядовым местного батальона» (Тобольские губернские ведомости. 1903. № 33. С. 6).
          «17 июля бежал с работы без сопротивления против стражи арестант местного исправительного арестантского отделения тарский мещанин из ссыльных Семен Мицелович (он же Матвеев), 27 лет, к розыску бежавшего приняты меры» (Тобольские губернские ведомости. 1903. № 37. С. 4).
          «23 июля в 5 часов пополудни с работ на кладбище бежал арестант исправительно-арестантского отделения Киреев и по розыску не найден» (Сибирский листок. 1892. № 60. С. 3).
          «5 августа при возвращении с работ без сопротивления против стражи бежал арестант местного исправительного арестантского отделения, крестьянин из ссыльных Томской губернии, Киштовской вол., дер. Бочкаревки Аврам Семенец 26 лет, который 9 августа задержан в Тобольске» (Тобольские губернские ведомости. 1903. № 37. С.4).
          «3 сентября днем, дорогою, с работ из дер. Парфентьевой, Бронниковской волости, с мельницы купца Сыромятникова, около заимки Бронникова, бежал арестант местного исправительного арестантского отделения, крестьянин из ссыльных Тарского уезда, Викуловской волости, дер. Чебаклей Иларион Бессмертных (он же Бессмертный); к розыску бежавшего приняты меры» (Тобольские губернские ведомости. 1902. № 42. С. 9).

                Поганый прудок

          Поганый прудок – это естественный водоем на окраине города, который питается подземными ключами. Он обозначен на карте Тобольска 1794 года.
          Городские власти приказали использовать жителям нагорной части Тобольска Поганый прудок в противопожарных целях.
          А вот как на самом деле использовали его горожане:
          «На Поганом прудке мост весь в воде, примерзши ко льду; перила видны не более как на ; аршина; часть досок из моста выбита и доступа к прудку никакого нет, что представляет большие неудобства в случае пожара на горе» (Сибирский листок. 1901. № 26. С. 2).
          «Соседи Поганого прудка жалуются, что в этом прудке отмачиваются бочки из-под капусты» (Сибирский листок. 1911. № 79. С.2).

                Тобольские кабаки

          Первое упоминание об употреблении спиртного в Тобольске относится к 1588 г., когда Данила Чулков пригласил в крепость татарских вельмож, напоил и взял в плен. Вином поили и татар, которых пленил тарский воевода Андрей Воейков. Дошло до того, что приставленные к семье Кучума царские слуги жаловались Борису Годунову, что сибирские казаки «ходят всегда пьяны, берут неведомо откуда». Так что недостатка вина на новых землях не было.
          Русские придавали пьянству какое-то героическое значение, недаром в сказках и песнях доблесть богатыря измерялась возможностью всех перепить.
          Первый кабак появился в Тобольске в 1616 году. За короткий промежуток времени пьянство среди горожан приобрело огромные масштабы – пили мужчины и женщины, старики и дети, русские и татары. В августе 1623 г. воевода Юрий Янович (Иванович) Сулешев вынужден был закрыть кабак, но тоболяки нашли замену спиртному. В Тобольск из Средней Азии торговцы привозили некую траву шару. Когда закрыли кабак, горожане наделали себе кальянов и «пили дым». Воевода периодически отправлял стрельцов изымать кальяны и наказывать «питухов», но кальяны появлялись снова.
          Через несколько лет другой воевода Андрей Андреевич Хилков был вынужден кабак открыть заново. По царскому указу 1654 г. количество кабаков в российских городах не ограничивалось.
          В XVII в. кабак состоял из нескольких зданий. Во дворе стоял деревянный дом, под которым был подвал для хранения вина и пива. Рядом с ними находились ледник, поварня, где производились работы, и стояльная изба со стойкой, за которой сидели продавцы спиртного.
          Описание тобольского кабака есть у Юрия Крижанича: «Нигде нельзя выпить пива или вина, как только в царском кабаке. А там посуда такая, что годится в свиной хлев. Питье премерзкое и продается по бесовской цене…».
          В петровское время в Тобольске находилось около тридцати кабаков. Всякого подъезжающего к Тобольску с Московско-Сибирского тракта встречал кабак «Отряси ноги», находящийся у старого перевоза. Не менее звучные названия имели кабаки на главных городских улицах: «Малотравка», «Глотный», «Скородум», «Притыка», «Веселый», «Ведерный». Кабаки находились у городских взвозов: у Никольского – «Кокуй», Прямского – «Петровский». Главный городской кабак находился в Тобольском кремле и назывался «Кремлев кабак».
          Путешественники XVIII в. отмечали, что самое жестокое пьянство существует в Тобольске. На торговле вином поднялись купцы Походяшины, Кремлевы и Полуяновы. В праздники кабак приносил до 1800 руб. дохода в день.
          В XVIII – XIX вв. государственная винная монополия и акцизная система сменяли друг друга. Во времена государственной монополии на изготовление водки за самовольное изготовления вина и его продажу можно было угодить в острог. Но жители всё равно гнали «самосад».
          10 апреля 1742 г. в три часа ночи на Верхнем посаде случился пожар в доме тобольского служилого прядильщика Ивана Логинова. Причиной пожара явилось самовольное винокурение к празднику Пасхи, о чем под «кошками» рассказала жена Логинова Ирина. При обыске найдена четверть ведра вина.
          В Большом пожаре 27-28 апреля 1788 г. в Тобольске сгорело 23 кабака, 1 трактир, 4 харчевни и 2 винных магазина, в которых находилось 215 бочек 9536 ведер 2 осьмины вина.
          В 1805 г. в Тобольске было 25 кабаков. После Большого пожара были отстроены прежние кабаки и возведены новые.
          В XIX в. кабаки стали неотъемлемой частью городского быта. Кабак сопровождал лиц мужского пола от рождения до смерти. В них приходили выпивать с горя и на радостях, назначали свидания, вели деловые переговоры.
          По мнению сотрудника Тобольского губернского статистического комитета Ефима Анучина, чрезмерное употребление спиртного являлось причиной смертности трети мужского населения от 15 до 40 лет, и двух третей – от 40 до 60 лет. Больше всего пьянству были подвержены крестьяне, солдаты и мещане.
          Во второй половине XIX в. кабаки были названы «питейными заведениями». В 1881 г. на совещании министров было принято решение торговать в этих заведениях не «голой» водкой, а предлагать к алкоголю еду. До 1885 г. водка продавалась только ведром, с появлением питейных заведений появилась целая система бутылок: штоф, шкалик, чарка. Плоская бутылочка с водкой бралась с собой в дорогу, как средство против эпидемий и звалась «попутчик».
          Согласно постановлению Тобольской городской думы от 26 ноября 1882 г. не допускалось открытие питейных заведений и ренсковых погребов:
В нагорной части
1. В деревне Завальной.
2. По Лазаретной или Набережной улице, начиная от тюремного замка до дома Давыдовской включительно.
3. По острожному оврагу, именуемому оврагом арестантского отделения.
4. По проулку Малому Петропавловскому.
5. По проулку церковному.
6. По проулку арестантскому.
В подгорной части города
1. В Подшлюзном предместье.
2. В Вершинском предместье от дома Кульшевского до завода Сыромятникова, по обе стороны речки Курдюмки.
3. В Брысьем логу.
4. По Кузнечной улице от полицейской будки до Тырковки, по обе стороны.
5. По Новой улице от дома Круткина до выгона, по обе стороны.
6. По улице Малой Болотной, по обе стороны.
7. По улице Ивановской, по обе стороны, начиная от дома Гудовича.
8. По улице Грязной, по обе стороны.
9. По улице Большой Болотной от дома Плехановой до выгона, по обе стороны.
10. По переулку Загибалову, пересекающему улицу Туляцкую.
11. По правой и левой сторонам речки Архангельской от дома Кучиной до дома Тарунина.
12. По правой стороне речки Курдюмки.
13. По улице Малой Архангельской от дома мещан Черепановых, что по канаве, до выгона, по обе стороны.
14. По правой стороне речки Тырковки от дома Вяткина до выгона.
15. По улице Слесарной, по обе стороны.
16. По улице Казачьей, по обе стороны.
17. По улице Солдатской, по обе стороны.
18. По улице Андреевской, по обе стороны.
19. По улице Мокрой, начиная с улицы Чернышевой до выгона, по обе стороны.
20. По улице Рождественской, начиная с дома бывшего Пантелеевых до выгона, по обе стороны.
21. По правой стороне речки Пятницкой.
22. По всей Пятницкой стрелке.
23. По левой стороне речки Абрамовки от дома Толстых, до выгона.
24. По улице Пиляцкой до дома Янкелевича до выгона, по обе стороны.
25. По улице Малой Покровской от моста Покровского до выгона, по обе стороны.
26. По улице Большой Покровской от дома Лапина до выгона, по обе стороны.
27. По набережной речки Отрясихи.
28. В предместье Хуторах.
29. В предместье Подчуваши.
30. По всем поперечным проулкам города, кои существуют в объявленных улицах или тех их частях, кои закрываются для производства раздробительной продажи крепких напитков.
31. Во всех базарных площадях (Тобольские губернские ведомости. 1883. № 2. С. 4-5).
Согласно постановлению Тобольской городской думы от 14 декабря 1885 г., в 1886 г. разрешалось открытие питейных заведений:
1. По Ленской и Павлуцкой улицам от Лазаретной до Мало-Петропавловской улицы.
2. По Большой Петропавловской улице от соборной площади до Аптекарского переулка.
3. По Большой Спасской улице.
4. По Мало-Петропавловской улице от Павлуцкой улицы до Ленской улицы.
5. В Вершинском предместье, от первого до второго взвоза на Панин Бугор, за исключением Брысьего лога и Марьиной щели.
6. По Кузнечной улице от Туляцкой улицы до полицейской будки.
7. По Большой Болотной улице от Новой (Ершовской) до дома мещанина Ососова вблизи сенной площади.
8. По Мало-Архангельской улице от Туляцкой улицы до полицейской будки.
9. По Большой Архангельской улице от Абрамовской улицы по направлению к Хуторам до конца.
10. По Мокрой улице от Туляцкой до Мало-Андреевской улицы.
11. По Рождественской улице, начиная каменным домом Паклевского до Мало-Андреевской улицы.
12. По Большой Пятницкой улице от Абрамовской улицы до конца к Пятницкой речке.
13. По Мало-Пятницкой и Почтамтской улицам.
14. По Большой Пиляцкой улице от Иртыша до дома Янкелевича включительно и в первом от Иртыша переулке этой улицы.
15. По Мало-Пиляцкой улице от Иртыша до Покровского моста.
16. По Почтовой улице от Большой Пятницкой до Кузнечной улицы.
17. По Абрамовской улице от Иртыша до Большой Пятницкой улицы.
18. По Струнинской улице.
19. По Мало-Андреевской улице от Пятницкой речки до Большой Андреевской улицы.
          В остальных местностях города, а также в предместьях Подчувашском, Вершинском, от Казачьего моста к заводу Сыромятникова, Подшлюзном, на Хуторах и в д. Завальной открытие питейных заведений и ренсковых погребов не разрешалось (Тобольские губернские ведомости. 1886. № 3. С.2).
          В 1887 г. в Тобольске действовали трактиры «Басурманский» и «Столбовой», ренсковый погребок Сыромятникова около мучного базара, питейное заведение возле Пятницкого моста и другие учреждения подобного рода.
Поскольку большинство питейных заведений работали в темное время суток, по распоряжению городских властей от 4 ноября 1884 г., у входа должен был быть фонарь. Хозяевам было предписано ежедневно зажигать в нем огонь с наступлением сумерек и гасить после закрытия заведения.
          По решению Тобольской городской думы от 2 февраля 1897 г., число питейных заведений в городе не ограничивалось, но запрещалось открывать их вблизи гимназий и училищ. «Свободными» от кабаков были улицы Богоявленская и Большая Ильинская. На первой находилась мужская гимназия и пансион, на второй – епархиальное женское училище.
          В начале XX в. были разработаны Обязательные постановления о внутреннем устройстве и содержании питейных заведений Тобольской губернии. Согласно этим постановлениям, трактиры, питейные заведения, пивные лавки и т.п. должны были располагаться на удаленном расстоянии от церквей и учебных заведений.
          Над входом в заведение должна быть прикреплена вывеска с черными буквами на желтом или зеленом фоне. В верхней части должен быть указан тип заведения «трактир», «ресторан», «пивная лавка с продажей горячей пищи», «постоялый двор» и т.п. На вывеске не должно было быть никаких добавлений. Исключение допускалось лишь для гостиниц, на вывесках которых указывалось название, например «Гостиница Париж», «Европейская гостиница» и т.п.
          На видном месте в заведении должен находиться патент на разрешение продажи спирта, вина и водочных изделий.
          В питейном заведении разрешалось вешать на стены картины (Предпочтение отдавалось знакомым сюжетам «Богатыри», «Охотники на привале» и т.п.), ставить горшки с цветами и статуи. Запрещено было вешать на стены портреты Государя императора и членов царственной фамилии.
          Музыка, пение и незапрещенные законом игры (например, шашки) и развлечения допускались только с разрешения губернатора.
          В заведении постоянно присутствовать обязан был сам хозяин или его приказчик. Хозяин, приказчик и прислуга должны были быть всегда трезвы, вежливы и внимательны к посетителям. Хозяин питейного заведения и его приказчик должны быть не моложе 21 года, прислуга – не моложе 18 лет. Запрещалось содержать в услужении лиц с заразными болезнями.
          Прислуга должна быть всегда опрятно одета. Иметь на одежде номерной знак. Спирт, вино и водочные изделия должны отпускаться того сорта и количества, которое потребует посетитель.
          При продаже спирта, вина и водочных изделий в запечатанной посуде, бутылки должны вскрываться при посетителях.
          Запрещалось разбавлять вино водой, смешивать пиво разных заводов и разных сортов, а также собирать и сливать в посуду остатки напитков из стаканов и рюмок.
          Хозяин или его приказчик обязаны были следить, чтобы в питейное заведение не допускались пьяные, а также нижние воинские чины, воспитанники средних учебных заведений, малолетние без сопровождения взрослых и распутные женщины. Запрещалась продажа вина малолетним.
          В обязанностях хозяина или приказчика было следить, чтобы посетители не напивались до крайней степени, а пьяные были ограждены от увечий и ограблений. На них же возлагалась ответственность за порядок в заведении, предупреждение шума, ссор и буйства. При возникновении беспорядков или происшествия хозяин обязан немедленно вызвать полицию.
          Содержатель питейного заведения нес ответственность перед посетителями за утрату ими платья, оставленного в передней, за целостность имущества и вещей, отданных ему на хранение, а также за сохранность, оставленных во дворе заведения экипажей, лошадей и сбруи.
          Посетителям было запрещено шуметь, буйствовать, приносить с собой для распития крепкие спиртные напитки и распивать их. При появлении в заведении полицейских снимать шапки, подчиняться требованиям полиции.
          На 5 января 1897 г. в Тобольске открыто 4 трактирных заведения, 1 буфет, 28 питейных заведений, 2 оптовых склада и 7 ренсковых погребов.
          В Вершинском предместье действовал трактир «Басурманский». За садом Ермака находился кабак, известный всему нагорному люду под названием «Ларёк». Питейное заведение находилось на улице Большой Петропавловской. На сенной площади действовало питейное заведение Паклевского, около мучного базара ренсковый погребок Сыромятникова, питейное заведение купца Гудовича. В 1901 г. было открыто трактирное заведение купца Лесового за Абрамовским мостом.
          В 1906 г. в Тобольске действовало 19 питейных заведений (11 пивных лавок, 5 ренсковых погребов и 3 трактира).
          Чрезмерное употребление алкоголя являлось одной из причин смертности взрослого населения.
          «17 марта около питейного заведения Паклевского на сенной площади скоропостижно умерла от злоупотребления спиртными напитками тобольская мещанка Александра Бутылкина, 50 лет» (Сибирский листок. 1896. № 23. С. 3).
          «20 апреля в трактирном заведении мещанина Евграфа Чебыкина тобольский мещанин Василий Назаров умер от излишнего употребления вина» (Тобольские губернские ведомости. 1879. № 22. С. 7).
          «30 мая в пьяном виде удавился городовой крестьянин Степан Дмитриев Коренев 28 лет» (Тобольские губернские ведомости. 1909. № 28. С. 8).
          «10 сентября скоропостижно умер от излишнего употребления спиртных напитков крестьянин Пермской губ. Осинского уезда Ершовской волости Григорий Зеленин 40 лет» (Тобольские губернские ведомости. 1901. № 42. С. 6).
          «28 сентября от излишнего употребления спиртных напитков скоропостижно умер тобольский мещанин Иван Колычев 55 лет» (Тобольские губернские ведомости. 1908. № 45. С. 5).
          «На 2 октября, во 2-й части г. Тобольска, в 30 саженях от Селивановского моста, в Архангельской речке найдено мертвое, без знаков насильственной смерти, тело тобольского мещанина Андрея Шульгина, 45 лет, умершего, как заключил городовой врач, вследствие излишнего употребления вина» (Тобольские губернские ведомости. 1876. № 46. С. 3).
          «В Тобольске, 11 ноября жена отставного солдата Анфиса Лапшина, 50 лет от роду, скоропостижно умерла от излишнего употребления вина» (Тобольские губернские ведомости. 1870. № 12. С. 54).
          Из Тобольска многоликий «зеленый змий» проникал на Север. Там процветал обман и спаивание коренных жителей купцами и промышленниками. Ведро водки, стоившее 5 руб., на севере продавали за 40 рублей.
          В конце XIX в. по инициативе частных лиц открылись первые общества трезвости. В 1899 г. в связи с учреждением государственной монополии на производство водки, деятельность их была прекращена. Но через три года из-за всеобщего пьянства правительство было вынуждено вновь их возродить. Поборники народной трезвости ратовали за открытие чайных, читали лекции о вреде пьянства, организовывали праздники трезвости.
          Чайная № 1 находилась за Абрамовским мостом, в доме Китшеля. Чайная № 2 размещалась в нагорной части, чайная № 3 – в подгорной части.
          15 мая 1903 г. в саду Ермака открылась 4-я чайная попечительства трезвости. В 1905 г. была открыта чайная № 5 на Базарной площади.
          Сообщение «Тобольских епархиальных ведомостей» о празднике трезвости от 16 июня 1913 года: «3 июня в Духов день в Тобольске состоялся праздник трезвости. За неделю до праздника было роздано 100 экземпляров брошюр о вреде пьянства. В день были крестные ходы, в которых участвовали ученики начальных городских школ с флагами и плакатами с надписями «Не пейте вина. Вино – яд». Вечером в Народном Доме состоялась лекция преподавателя семинарии И.А. Чернолесского о вреде алкоголя на организм человека» (Тобольские епархиальные ведомости. 1913. № 12. С.3).