21а

Prompt: Напиши отрицательную ироничную литературную критическую рецензию на следующее стихотворение:
«Песня

Опять выходят в море корабли,
Опять, не зная, где причал им нужен,
Опять, кто доплывёт - тот будет жив,
А кто погибнет - тот бессмертен будет.

Опять зовёт дорога за собой,
Опять уходят в дальние походы,
Опять прощаться с близкими и в бой,
А кто-то, может быть, и не вернётся.

Безумству храбрых песню я пою?
Или о том, что есть предел?
Мне это явно не известно,
Но кто-то всё же уцелел.

И тот, кто выжил, стал сильнее,
И смог достойно жизнь прожить.
Он знает, что всего важнее,
И сможет людям объяснить.»

gemini-2.5-pro

Конечно, вот рецензия в соответствующем стиле.
--- ### **Манифест глубокомысленной банальности, или Путешествие в Никуда**
 
В редакцию нашего скромного альманаха поступило нетленное, судя по всему, полотно под лаконичным и, не побоимся этого слова, исчерпывающим названием «Песня». Автор, чьё имя мы из милосердия утаим, с размахом титана взялся за вечные темы: жизнь, смерть, дорога и неизбежное возвращение (или невозвращение) домой. И, надо отдать ему должное, он подошёл к этой задаче с обезоруживающей прямотой, достойной пера капитана Очевидность.

С первых же строк нас погружают в круговорот экзистенциального «опять». Корабли «опять» выходят в море, путники «опять» уходят в походы. Эта настойчивая реприза, видимо, должна символизировать цикличность бытия, но на деле скорее напоминает заевшую пластинку, на которой записан краткий курс героических штампов для начинающих. Поэт не утруждает себя деталями: зачем нам знать, куда плывут эти корабли и от какого врага нужно защищаться в бою? Это мещанские подробности.

 Главное — сам факт движения, самопожертвования, запечатлённый в гениальной по своей простоте формуле: «кто доплывёт - тот будет жив». Спасибо, автор, мы бы не догадались.

Вершина же поэтической рефлексии ожидает нас в третьей строфе. Именно здесь лирический герой, подобно античному мудрецу, задаётся фундаментальными вопросами. Он поёт песню «безумству храбрых»? Или, быть может, размышляет о неких «пределах»? Этот момент — чистое золото творческой искренности. Автор не просто делится с нами своими сомнениями, он с отвагой, которой позавидовали бы его безымянные мореплаватели, заявляет: «Мне это явно не известно».

Браво! Какой смелый постмодернистский жест! В то время как графоманы всех мастей пытаются навязать нам свои идеи, наш поэт честно признаётся в их полном отсутствии. Он создал произведение, которое само не знает, о чём оно. Это ли не высшая форма творческой свободы? Финальная строчка строфы — «Но кто-то всё же уцелел» — добивает читателя своей убийственной конкретикой, сбрасывая его с высот псевдо-горьковских аллюзий на твёрдую почву прописных истин.
 
Финал же стихотворения венчает это здание тривиальности поистине монументальным завершением. Выживший герой, оказывается, не просто уцелел. Он «стал сильнее», «смог достойно жизнь прожить» и, что самое ценное, теперь «знает, что всего важнее». Что именно важнее — автор тактично умалчивает, предоставляя читателю самому заполнить эту лакуну чем-нибудь подходящим из сборника популярных цитат. Вишенка на торте — обещание, что этот счастливчик «сможет людям объяснить». Что ж, с нетерпением ждём лекций от уцелевшего. Вероятно, он начнёт с откровения о том, что выжившие обычно остаются в живых.

В сухом остатке, «Песня» — это выдающийся памятник не героизму, а поэтической растерянности. Это гимн творческой прокрастинации, где автор настолько устал от поисков смысла, что решил переложить эту непосильную ношу на плечи своих персонажей и, в конечном итоге, читателя. Рекомендуется к прочтению всем, кто устал от сложной поэзии и ищет в литературе простоты, доведенной до абсурда.