Катюша

Ветер и дождь. Больно хлещут капли дождя по лицу, затекая под одежду через незащищённый ворот куртки.
Ненадёжный капюшон сорвало сильным порывом ветра. Искать его не было смысла.
Холод собачий, пробирающий до костей, промокшее насквозь тело.
Поздняя осень, сезон дождей. А Денису срочно понадобилось дойти до места, где это произошло.
Что произошло? Он сам не понял, но это было. Денис видел её там, где они в последний раз с ней сидели у костра и мечтали о своём будущем. А потом она пропала. На звонки не отвечала, никто её не видел.
И он решил проверить то место, на котором они договаривались встретиться.
Сегодня утром ехал на служебной машине в сторону санатория по рабочим делам и попросил водителя проехать по скоростному шоссе, с него хорошо виден их любимый участок у реки с соснами. То самое условленное место встречи.
Местность была хорошо знакома, они с Катериной любили здесь гулять. Река, красивые места. Рюкзаки, палатка, костёр, печёный картофель, мечты о будущем. Проезжая по этим местам, вспомнил последний разговор с ней.
Они, как обычно, сидели у костра на их любимом пригорке, в кругу сосен, что на берегу реки, и беседовали.
— Дэн — она так его звала, сокращённо.
— Если вдруг, не дай бог, потеряемся, давай встретимся на этом месте, вот прямо здесь, у костра. Она указала на горящий костёр, раздвигая веткой картофель, чтобы равномернее пропёкся.
— А зачем нам теряться?
— Ну, не знаю, это на всякий случай говорю, мало ли что в жизни может случиться. Но вот вдруг, представь. Раз! И потерялись! Пообещай мне, что ты придёшь на это место, я тоже обещаю. И будем ждать здесь друг друга. Тогда точно не потеряемся. Хорошо? Она улыбалась загадочно, ей было весело, изображала каприз.
Договорились?
— Ну хорошо, договорились, — согласился Денис, снисходительно улыбнувшись.
Он даже на секунду не мог допустить, что такое может случиться с ними в скором времени. И это случилось.
Катерина исчезла. Никаких сведений. Несколько дней, такое впервые.

Автомобиль монотонно урчал восьмицилиндровым двигателем, приближаясь к участку дороги, с которого можно было увидеть место, что в тот момент вспоминал и хотел увидеть.
И вот оно, их любимое место, уже было видно издали. Круг сосен, в кругу неподвижно сидел человек с расставленными руками, словно согревал руки от костра. Но костра не было.
Денис присмотрелся. Это был её силуэт.
Более внимательно. Да, это она, сомнений нет. Но есть странность, она не двигается, слишком неподвижна.
Скоростной участок дороги, ни поворотов в сторону леса, ничего. Остановка запрещена. У Дениса не появилось даже мысли попросить водителя остановиться.
Они проехали этот участок.
Обратный путь был по другой дороге, в объезд лесного массива.
Как только оказался дома, стал собираться в дорогу. По окнам застучали капли дождя.
— Вовремя, — проворчал недовольно Денис.
Осень. Пришлось из-за дождя взять с собой сменную одежду, чтобы было возможно переодеться в сухое. Опыт знает, что брать. И Денис взял полный комплект одежды: брюки, майка, рубашка, нижнее бельё также и носки. Плотно уложил в полиэтиленовый мешок и в рюкзак, не забыв взять с собой водку. Это тоже важно в такую погоду. Деньги на такси, чтобы доехать до скоростного шоссе, дальше пешком.
Наспех перекусив, взял с собой всё то, что собрал, оделся, пришлось согласиться с тем, что капюшон у куртки ненадёжен, шов распускается, зашивать нужно.
— Да и чёрт с ним! Чертыхнулся Денис и, надев как есть, вышел из дома.

*****
Здесь! Перед скоростной трассой остановитесь, пожалуйста, — попросил Денис водителя такси.
Дальше только пешком.
Водитель притормозил. Денис поблагодарил, рассчитался, как договаривались, и вышел.
Ветер усиливался, и дождь не думал успокаиваться.

Дойдя наконец до места, Денис вышел из леса и направился к сидящей Катерине.
Обратил внимание, что за то время, которое к ней шёл от леса, она даже не шелохнулась. В такой позе долго без движения невозможно сидеть, мышцы затекают.
С одной стороны, он был сейчас рад, что её нашёл, с другой, было понятно, в этом случае что-то не так, неправильно. Это беспокоило. Денис подошёл.
— Катя. Она молчала и не реагировала на его голос.
— Катя! — повторил он громче. Нет ответа.
Подошёл ещё ближе. Положил руку ей на плечо и замер.
Ладонь погрузилась в холодную воду.
Катя абсолютно мокрая! Её мохнатая тёплая кофта была полностью пропитана водой.
Денис присел перед ней на корточки, пытаясь заглянуть в глаза. Она смотрела на костёр, которого не было. Глаза словно у манекена.
— Катюша, что с тобой? Ты жива? Он помахал пальцами перед её глазами, никакой реакции, ни единый нерв не дрогнул на лице.
Что такое? Как быть? Огляделся в поисках её вещей, рюкзак она всегда брала с собой в такие походы. Это обязательно.
Рюкзак лежал в сторонке, его просто вывернули наизнанку в поисках чего-то. Ни мобильника, ни планшета, что всегда были с ней, ничего нет. Только разбросанные салфетки лежали рядом.
— Мир не без добрых людей, — прорычал злобно Денис, глядя на это.
Хорошо, что не надругались. Хоть за это спасибо.
У неё всегда были какие-то лекарства с собой, и она говорила об этом. Только Денис не внял её словам. Он не замечал за ней нездоровья и считал, что с ней всё хорошо. А лекарства, у кого их нет сейчас. В особенности у женщин. У них на каждый чих есть таблетки, и они разные.
Денис взял её расставленные ладони в руки и приложил к своим щекам, они были тёплые – живая. Он с облегчением вздохнул.
Но что с ней и как быть? Отпустил её руки и встал, но Катя словно продолжала держать его за щёки, когда он сидел перед ней на корточках.
Его удивила эта странность. Он вновь взял руки и поднял их выше, отпустил. Они остались в этом положении. Денис повторил, изменил положение рук и повернул осторожно голову в сторону. Тело было послушным, словно пластилин.
Денис встал, задумался.
— Что делать? Что же делать? Её надо как-то эвакуировать в клинику. Но как? Пока никак! Ответил он себе.
Она мокрая, переохлаждение может быть. Сначала нужно высушить как минимум, лишь затем эвакуировать. Как, чем? Костёр не развести под таким дождём.
Прогремел резкий гром. Словно некто в небе хлестнул плёткой по земле. И дождь резко прекратился.
Денис посмотрел в небо, есть просвет и надежда на то, что дождя какое-то время не будет. Надо её переодеть в сухое, пока есть возможность.
Расстегнул свой рюкзак, достал полиэтиленовый пакет с сухим бельём, открыл пакет, поставил рядом с Катей. Встал перед ней.
— Катюша, прости, но сейчас не до сантиментов. Буду тебя раздевать, не впервые, прости за откровенность, но ситуация требует. И разотру водкой. Другого не дано. И приступил к действиям. Он её раздевал и разговаривал, в надежде на то, что она его всё-таки слышит.
Раздел легко, тело было послушным, растёр водкой. Переодел в своё сухое бельё, нижнее тоже, выбирать не приходилось. Её одежду отжал и сложил в пакет, где было сухое.
Осмотрелся, ничего не забыто. Надел свой рюкзак. Обернул Катерину в свою куртку, взял на руки и пошёл в сторону скоростного шоссе.
С надеждой, что кто-то, но остановится, люди ведь ещё остались.
Вышел на шоссе и пошёл по направлению ближайшего места с людьми, в сторону санатория.
Изредка проносились на скорости автомобили, кто-то сигналил, предупреждая о своём приближении.
Минут через семнадцать сзади прозвучала короткая сирена, рядом остановился полицейский фургон.
Дверь открылась: «Что случилось?» — спросил молодой полицейский.
— Девушку в клинику надо.
— А что с ней?
— Не знаю, она не двигается.
— Ясно, заносите в машину, положите на скамью, довезём. Денис занёс, аккуратно положил Катю на скамью.
— А чего так водярой воняет?
— Я её водкой растирал. Чтобы переохлаждения не было.
— А может, она просто бухая? — посмеиваясь, спросил один из полицейских, их было трое, один за рулём.
— Нет, не бухая. Не двигается, не реагирует. Полицейский приоткрыл куртку, посмотрел.
— Странно, в мужской одежде, воняет водкой, глаза стеклянные. Под наркотой и водкой, что ли?
— Нет. Одежда моя, сухая, была на случай с собой. Растёр водкой и переодел её я.
— Что, прям вот так запросто? Взяли, раздели девушку догола, странно, не правда ли?
— Это моя девушка.
— Серж, отстань от человека, не ёрничай.
— Ладно. Это я так.
— Глаза, говоришь, стеклянные? — оживился третий полицейский. — Ну-ка я проверю кое-что.
Он встал, подошёл к лежащей Катерине, посмотрел на лицо. Пощёлкал пальцами перед глазами.
Затем взял Катю за руку и, подняв, отпустил. Рука застыла в этом положении.
— Это кататония, — объявил он уверенно.
— Что? — переспросил напарник.
— Диагноз есть такой.
— А ты что, врач?
— Врач не врач. А насмотреться повезло. Мой брат работает в психиатрии, я бываю у него. Видел таких больных. Она пластичная, а есть такие, что не согнуть, как памятники становятся. Их несколько разновидностей.
— Ничего себе заболевание. А умереть могут от этого?
— Могут запросто. От голода, например, если не вывести из этого состояния.
— Или от холода, — добавил Денис, — это как раз её случай. Если бы я не нашёл её, сколько бы она ещё смогла прожить, сидя в таком холоде, мокрая, в ледяной воде, без еды. Её только обокрасть успели.
— А что украли?
— Всё из рюкзака, что было. Мобильник, планшет, лекарства, ну и, видимо, другие вещи, что были с ней. Там больше ничего не осталось, кроме вывернутого рюкзака.
— Так, так. Номер её телефона, пожалуйста, дайте нам, засветится обязательно где-то, помощь следакам будет. Здесь залётные шастают в районе, то ли нарики, то ли ещё кто. Скорее всего нарики, раз лекарством не побрезговали. В отделе номер пригодится. Следов уже много после них, наследили.
— Ну так что? Куда едем? — спросил водитель.
— Может, сразу к брату в клинику? «Он сегодня дежурит как раз», — сказал знающий полицейский, вопросительно глядя на Дениса. И добавил: — Если что, они переведут в другую клинику, более профильную.
— Можно и так, — ответил Денис. — Спасибо.
— Тогда на Северную едем, в психиатрию, — сообщил полицейский водителю.
— А при чём здесь психиатрия? Если она не псих? Это же заболевание другого рода, как я понимаю, мышцы, двигательная активность, её нарушение. Психика здесь ни при чём, по-моему.
— А вот этого я не знаю, не врач. Но лечат их там. Помню, что провоцирует такое состояние: страх, паника, боязнь чего-либо.
Что-то вроде самозащиты на подсознательном уровне. Притвориться мёртвым. Как-то так, грубо. В общем, это не ко мне.
Подъехав к клинике, знающий полицейский сходил в приёмное отделение, через минуты четыре вышел, с ним медбратья и врач, видимо, его брат.
Подойдя ближе, врач изрёк:
— О, знакомое лицо, Катерина, наш пациент. Кататония. Давненько её не было.
Бегло осмотрел Катю и дал указание принимать.
— В процедурную её. Снять приступ, привести в чувство. По результатам посмотрим, что дальше.
Денис попросил разрешения остаться с ней.
— Да, можно. Подождите в приёмной, там есть удобные места для ожидания, — ответил врач.
Ребята-полицейские помогли выгрузить Катю, уложили на каталку, и её увезли.
Денис поблагодарил служивых, попрощался и ушёл в здание. Полицейские уехали.
Устроившись удобнее на диване, Денис ждал. К нему подошла сестра, спросила ФИО больной. Он сказал, но документы её предъявить не могу, похоже, похищены с вещами. Она кивнула: «Я в курсе, достаточно устно».
Всё будет хорошо, не переживайте, — успокоительно сообщила она и ушла.
Кате поставили капельницу, время шло. Сновали врачи, сёстры, братья. Тихо, тепло, Дениса разморило на сон, и он незаметно задремал, провалившись в сон, но ненадолго. Его разбудил громкий крик Кати: «Где мои трусики?!»
Все находящиеся в приёмной вздрогнули и засмеялись, глядя на Дениса.
— О! Моя Катюша проснулась, — улыбнулся он в ответ на взгляды персонала.
Катюша не просто имя, это оружие женского рода, нужно уметь обращаться, — прояснил он.
— Ну так где? — спросил кто-то из персонала.
— У меня. — ответил Денис и показал на свой рюкзак. — Всё её бельё мокрое и холодное. Пришлось свои запасы надеть на неё. Я же её из ледяного плена вынул.
Медсёстры поговорили между собой, о чём-то совещаясь. Одна из них подошла к Денису.
— Давайте мы постираем её бельё, это нетрудно. Всё есть. Не в мужских же трусах она будет, — сестра улыбнулась.
— Хорошо, спасибо. Денис достал из рюкзака пакет с бельём Кати и передал сестре.

******
Осенний тёплый день. Широкая река.
Лесной массив, что неподалёку от реки, радовал глаз золотистостью листвы. Штиль.
На берегу реки, в кругу стоящих сосен дымил небольшой костёр.
У костра сидели два человека, молодой мужчина и женщина, и о чём-то тихо беседовали, изредка помешивая веточками картофелины в костре.
— Дэн.
— Что?
— А как ты меня здесь обнаружил, когда у меня был приступ? Ты меня искал?
— Да. Я проезжал мимо по рабочим делам, попросил водителя проехать по шоссе скоростной, чтобы осмотреть наше место, увидел тебя, а когда оказался дома, собрался и приехал за тобой.
— А ты почему здесь оказалась?
— Я тебя искала. Думала, что мы потерялись. Обиделись и потерялись.
— Но мы же не ссорились.
— Ну и что? Я надумала себе причин. Мне стало страшно, неуютно, боялась, что больше не увидимся. И пришла сюда, чтобы тебя ждать, как договаривались, если потеряемся.
Потом явились какие-то придурки, то ли пьяные, то ли обнюханные, странные в общем. И устроили мне обыск, всё забрали, даже лекарства мои, все, без разбора. Мне было страшно очень. И всё, больше ничего не помню. Очнулась уже в больнице.
— Интересно.
— Что интересно?
— Придумала возможность потеряться и место, где встретимся, если что. Затем придумала какие-то обиды, далее решила, что мы потерялись из-за выдуманных обид, и сама потерялась в итоге, на том месте, где должны были встретиться.
В конце концов, с трудом нашлась, хорошо, что жива осталась. Тебя неправильно родители назвали. Катюша, это не твоё имя.
— А как надо было назвать?
— Нурс.
— А это что за имя такое, впервые слышу.
— Неуправляемый реактивный снаряд, — Денис улыбнулся.
— Да ну тебя. Катюша лучше.
— Ну да. Залп Катюши из всех стволов: «Где мои трусики?!» Денис рассмеялся.
— Зато мне их принесли на блюдце, вместе со всем бельём. Так что Катюша лучше.
— Ну хорошо, что уж теперь. Может, уже пора перекусить? Картофель, по-моему, готов.
— А шампусик будем?
— Будем, облизательно!