Банальная история

КОЩЕЙ
Бим-бом. Бим-бом.
– О боги, – пробормотал Кощей и накрылся с головой ветхим одеялом
Бим-бом. Бим-бом.
– Каждое утро одно и то же! За что? – он спрятал голову под подушку.
Но проклятое «Бим-бом» добиралось и туда
– Да заткнёт кто-нибудь этот колокол!? Или я ему язык вырву! – Кощей руками обхватил подушку и плотно прижал ее к ушам.
Колокол на Утренней башне, будто услыхав угрозы, ещё раз робко звякнул и затих.
Кощей на миг замер, прислушался и облегчённо вздохнул. Но не тут-то было. В наступившей тишине раздался резкий каркающий голос:
– Хозяин! Вставай!
Кощей дёрнулся на кровати и застонал:
– О, нет! Только не это!
– Хозяин! Поднимайся! – продолжал каркать голос. – Нас ждут великие дела.
– Отстань, – донеслось из-под одеяла.
– Я не отстану, хозяин.
Раздалось хлопанье крыльев и на кровать рядом с Кощеем опустился чёрный как смоль огромный ворон. Сделав несколько неторопливых шагов, он подошёл к лежащему, засунул клюв под одело и громко каркнул:
– Хозяин! Поднимайся!
Кощей попытался схватить надоедливую птицу. Но тот взмахнул крыльями и перелетел на другую сторону широкого ложа.
– Хозяин, – опять донеслось резкое карканье.
– Уйди, Гаррыч! Не доводи до греха, – Кощей откинулся на подушки и, не открывая глаз, вяло водил руками пытаясь достать ворона.
Тот, не обращая внимания ни на слова, ни на угрозы хозяина, перелетел на спинку кровати и стал там важно расхаживать. Его длинный клюв ни на секунду не закрывался.
– Хозяин, подъём! Пора браться за дела!
– Никаких дел сегодня, – пробормотал Кощей. – Кликни лучше Фофу. Пусть вина подаст.
– Хозяин, ты пьянствуешь уже без малого три четверти века. Пора прекращать! Я тебе говорю. Ты посмотри во что превратился замок. Выйди и глянь какой бардак во дворе. Оцени то, что творится в конюшнях и на псарне. Поднимайся!
– Откуда ты такой на мою голову взялся? – Кощей наконец открыл глаза и уставился в потолок.
– Ты сам меня сотворил, – Гаррыч щёлкнул клювом. – Дабы я был твоей совестью.
– Как сотворил, так и растворю, – хмуро пробормотал Кощей, поднимаясь.
– А это уж фигушки – не выйдет. Сам же охранное заклятие ставил.
Ворон с удовлетворением смотрел, как хозяин сел на кровати, спустил босые ноги на грязный пол, обвёл мутным взглядом комнату и сквозь зубы выругался:
– Что это такое, мать его, тут творится? А?
– Это, так сказать, результат запоя, разгула и загула одной высокопоставленной особы.
Кощей хмуро покосился на собеседника, ничего не ответил и опять обвёл взглядом комнату.
Да, поглядеть было на что: огромная, как стадион спальня была уставлена бесконечными рядами бутылок, кружек, бочонков и кувшинов. Завалена объедками, огрызками и кожурой от фруктов. Грудами лежали обглоданные кости. Цвели и колосились сады плесени на позеленевших ковригах хлеба. Веселым роем летали довольные мухи. Обожравшиеся жирнющие пауки сидели в белёсой паутине, занавесями спускавшееся до пола. И запах. Мерзкий запах гнилости.
– Да-а, – протянул Кощей. – А где эти все? Домовые, половые, банники-шманники и прочие? Где весь этот сброд?
– Играют в новомодную игру – бьют баклуши.
– Что!? – ярко-синие глаза грозно блеснули из-под нахмуренных бровей. – И заставить их некому что ли?
– Нет, – ворон покачал головой.
– А где...?
 – Вот-вот, – Гаррыч не дал договорить и перелетел на плечо хозяина. – Верно! Хозяйка нужна! За невестой пора ехать.
– Ага, – криво усмехнулся Кощей. – Счас. Разбежался. А где эта? – он пошевелил пальцами. – Эта… Как её?
– Эх! – сокрушённо вздохнул ворон. – Стыдно не знать имя своей невесты. Анфиса – её звали.
– О! Точно – Анфиса! И где она? Чего ж не командует?
– Так померла она, – Гаррыч переступил с ноги на ногу. – Уже годков десять как.
– Да!? И сколько же ей было?
– Молодая ещё – восемьдесят второй всего пошёл – жить да жить.
Кощей хмуро покосился на Гаррыча:
– Издеваешься?
– Что ты! Нет! Нисколько. Она ещё могла свободно годика два-три протянуть. Да твоя обслуга её замордовала. Домовые ни в грош ни ставили. Саму всё заставляли делать. Так и померла она бедная, – ворон всхлипнул. – С тряпкой в руках, на лестнице.
– Ясно, – протянул Кощей, глядя в сторону.
– Вот и мне ясно, – Гаррыч щёлкнул клювом у самого уха хозяина. – Что за невестой пора ехать. Да не домработницу брать, а хозяйку.
– Кыш! – Кощей взмахом руки согнал ворона с плеча, и кряхтя поднялся.
 Гаррыч, ничуть не обидевшись, перелетел на спинку стула и стал уже оттуда вещать нравоучительным тоном:
– Уже две тысячи лет почитай минуло. Пора бы успокоиться. Забыть. Нет её! Других вон сколько бегает.
Кощей, не обращая внимания на его карканье, чуть припадая на правую ногу подошёл к огромному, во всю стену, зеркалу. Смахнул пыль и паутину, и уставился на своё отражение.
– Вот-вот. Погляди, – оживился Гаррыч. – На кого ты стал похож. В кого ты себя превратил.
Кощей не отвечал, он смотрел в зеркало. А из и зеркала на него пялился худой высокий... Старик: светлые, почти белые волосы, нечесаными патлами спускались ниже плеч. Белая клочковатая борода, мочалом висела до пояса. Запавшие глаза и ввалившиеся щёки делали лицо похожим на череп. Лишь тонкий прямой нос выдавался на бледном лице. Да глаза. Всё те же глаза – ярко-синие, лучистые.
Вместо элегантного наряда – ветхое, сопревшее и дырявое исподнее. Кощей поднял руку, сунул нос под мышку и, брезгливо сморщившись, отпрянул
Раздалось хриплое карканье – это смеялся Гаррыч.
Кощей показал ему кулак и подошёл к окну. Выглянул во двор и увиденное ему тоже очень не понравилось. Постоял несколько минут раскачиваясь с пятки на носок и разглядывая срач и бардак, творящийся внизу. Брови его всё больше и больше хмурились. Лицо багровело, а глаза наливались кровью.
– Один! – громогласно рявкнул Кощей.
Если хозяину нужен был кто-то конкретный из челяди, то он просто вызывал его по имени. Но если Кощей кричал: «Один», то все – будь то домовые, дворовые, банники, конюшние, кухонные и прочие, невзирая на должность, занятость, выполняемую работу – абсолютно все должны были бросать все дела и бегом бежать на зов хозяина.
– Один!
Гаррыч вжал голову в плечи.
По лестницам и коридорам стал слышен топот множества ног. И скоро в спальне было не протолкнуться от набившийся челяди.
Кощей обвёл притихших слуг грозным взглядом:
– Скажите мне, любезные мои помощники. Что за (нецензурная брань) творится (нецензурная брань)? Спрашивается (нецензурная брань) кто (нецензурная брань) и (нецензурная брань)! И, какого (нецензурная брань, нецензурная брань, нецензурная брань) …
И так с добрых полчаса. Челядь стояла тихо-тихо, потупив глаза. А Гаррыч одобрительно каркал и поблёскивал бусинками глаз.
Наконец Кощей выдохся и перевёл дух.
– Я жду ответа, – он обвёл взглядом собравшихся.
Закономерно – ответа не последовало.
– Значит так, – Кощей хлопнул в ладоши, и все вздрогнули. – Через час – баня натоплена и готова чистая одежда, в малом зале накрыт стол к завтраку, а замок и двор блестят, как мои глаза. Выполнять!
Через миг у дверей возникло легкое столпотворение – каждый старался побыстрее убраться с глаз разгневанного хозяина.
– Стоять!
Все опять замерли и настороженно уставились на Кощея. Тот секунду помедлил и спросил:
– Кто хоронил, – он защёлкал пальцами. – Как её?
– Анфису, – подсказал Гаррыч.
– Точно! Анфису.
– Мы, – раздался нестройный хор голосов.
– Ага! – глаза его прищурились. – Все вон, а вы остались.
Три секунды спустя, в комнате остались Кощей, Гаррыч и кучка насмерть перепуганных слуг в оранжевых кафтанах – дворовых.
– Ну? – Кощей немигающим взглядом смотрел на них.
– Мы хоронили Анфису, хозяин, – подал голос один.
– И где?
– Там, – сразу несколько рук с готовностью стали указывать направление. Причём в совершенно разные стороны.
Глаза Кощея опять стали наливаться кровью.
– Я покажу, – Гаррыч торопливо защёлкал клювом и захлопал крыльями. – А вы все вон! Работайте!
– Кыш! – Кощей притопнул ногой и дворовых, как ветром сдуло.
***
Через два часа одетый в слегка потрёпанный, но чистый камзол, умытый, причёсанный и сбривший бороду и усы, Кощей сидел в Малой зале за длинным столом.
После сытного завтрака и нескольких чашек кофе, он чувствовал себя превосходно. Кощей развалился в мягком кресле и попыхивал коротенькой трубочкой. Всё бы ничего, да каркающий бубнёж Гаррыча портил настроение.
– Невесту! Невесту тебе надобно, – каркал тот, сидя на столе. Пропадёшь ведь.
– Отстань, – односложно отвечал Кощей.
–  Не отстану. Невеста тебе нужна.
– Да, на кой она мне? Скажи на милость.
– А в замке бардак убрать?
– Так убрались уже. Домовые.
– Надолго ли? Они же только пыль по углам, да под диваны позаталкивали. А через день-два ты забудешь. И они опять будут баклуши бить.
– Отстань, – в потолок полетело несколько колец сизого дыма.
– Кончина ведь близко, Кощеюшка. Ты думал об этом?
– Отвали, – ещё одна порция колец.
– Дуб сгнил, сундук развалился, утка подохла, и заяц копыта откинул. Скоро и яйцо протухнет, иглу ржа разъест. И хана тебе тогда.
– Ну, – Кощей чуть скосил глаза на Гаррыча. – И что ты предлагаешь?
– Как что? – аж взвился тот. – Невесту искать – госпожу. Только госпожа может все исправить: и дуб посадить, и сундук починить, и утку с зайцем изловить. Без госпожи никак! В людской город нужно идти.
– Ладно, – не хотя протянул Кощей. – Эй, Фофа!
– Я здесь, господин! – раздался голос, и бородатый мужичок в синем кафтане с готовностью подбежал к хозяину.
– Вели, Фофа, конюшнему, чтобы Буяна седлали. Прав Гаррыч – прокачусь я до города.
Фофа смертельно побледнел, а Гаррыч озадаченно вякнул, что-то нечленораздельное.
Кощей этого не заметил – он выбивал трубку в огромную малахитовую пепельницу.
– Кощеюшка, – как-то уж очень ласково и приторно заговорил Гаррыч. – А может по старинке, заклинаньинцем? Чего уж себя утруждать?
– Нет-нет, – Кащей покачал головой. – Я по Буяну соскучился.
Он обернулся к домовому:
– Чего встал? Иди выполняй.
Фофа перевёл несчастный взгляд на Гаррыча, но тот лишь огорчённо развёл крыльями. Старший домовой горестно вздохнул и отправился выполнять поручение.
Облачённый в чёрный плащ и высокие сапоги со шпорами, Кощей стоял перед длинным зданием конюшен. Гаррыч умостился у него на плече.
– Может всё-таки заклинаньинцем, или Пылевичка вызовем. Он куда хочешь доставит, – каркал он в ухо Кощею.
Тот хмурился и ничего не отвечал. Наконец не выдержал и бросил:
– Отстань, старый пень. Сегодня новолуние. Заклинание только в одну сторону действует – оттуда сюда. А с Пылевиком связываться, себе дороже. Куда занесёт – он и сам порой не ведает.
– Ой-ой! Я и не подумал, – согласно каркнул ворон.
Кощей толкнул дверь, шагнул через порог и… остолбенело замер. Гаррыч зажмурился и спрятал голову под крыло. Кощей столбом стоял у порога оглядывая конюшни и молчал. Потом глубоко вздохнул и очень тихо произнес:
– Твою ж ты мать.
Гаррыч вылез из-под крыла и удивлённо уставился на хозяина – он ожидал грома, молний, криков и ругани, но не вот этого краткого и ёмкого замечания.
Тут было чему удивляться. Он ещё раз огляделся. Да, картина, как говорится – маслом. В стойлах стояли лошади, вернее костяки лошадей. Заботливо склеенные косточка к косточке какой-то вонючей дрянью. Перед каждой лежала охапка свежайшего сена. А на скелете, стоящем в стойле с надписью «Буян», примостилось седло и красовалась уздечка. В дальнем углу, сбившись в испуганную стайку, дрожали конюшние.
– Что ж это такое делается? А? – ни к кому, не обращаясь тихо промолвил Кощей.
– Ты б ещё лет тридцать пропьянствовал. Так и конюшен бы не нашёл, – каркнул Гаррыч.
– И, что же теперь делать? – Кощей не обратил на реплику ворона никакого внимания.
– Пешочком шуровать. Заодно и жирок растрясёшь.
– Ах ты ж! – Кощей попытался схватить Гаррыча.
Но ворон захлопал крыльями и взлетел к балке. Устроился там поудобнее и каркнул, глядя сверху вниз:
– Это тебе за старого пня, – и щёлкнув клювом расхохотался.
Кащей погрозил ему кулаком. Ещё раз обвёл взглядом дикую картину. Грозно сверкнул очами в сторону конюшенных и смачно плюнув на пол вышел.
Пешком Кощей, конечно, не пошёл, он добрался до ближайшей деревеньки и там забрал старую кобылу с раздутым животом и больными суставами.
Со словами: «Совсем оборзели пока меня не было!», дал по шее начавшему возмущаться крестьянину. Потом правда сжалился и бросил ему мелкую монету.
 Кощей мечтал въехать в город на горячем скакуне, с развивающимися по ветру плащом и волосами. А на деле – полудохлая крестьянская лошадка пала, не доехав до города пары километров.
 Кащей стоял над издыхающей лошадью и ругался страшными словами. Проклинал всё и вся: бездельника Фофу, бестолковых конюшенных, всех невест в мире и главное Гаррыча, который подбил его на эту поездку. Но мало-помалу успокоился, и направился в город.
Город встретил Кощея обилием шума, вонью и множеством гремящих повозок. Нет, он знал, что такое автомобиль, и видел их и не единожды, ещё семьдесят лет назад. Но такое количество он наблюдал впервые.
Кощей даже знал, что такое автобус – длинная коробка с колёсами. Как раз одна такая остановилась перед ним и гостеприимно распахнула двери. Он вошёл, двери с шипением закрылись и автобус тронулся.
Пассажиры с удивлением косились на высокого худого мужчину в чёрном плаще и со шпорами, которые звенели при каждом шаге.
Кощею было плевать, он смотрел в окно на приносящийся мимо пейзаж.
Кондуктор – молоденькая девчонка подошла к нему и робко попросила за проезд. Кощей бросил на неё недовольный взгляд и ничего не ответил. Девчонка решила: ну его нафиг, пусть едет зайцем.
Минут через пять автобус начал сбавлять ход и остановился. Распахнулись двери и Кощей, гремя шпорами, вышел наружу. 
Огляделся: что ж, город за это время весьма изменился. Стал шумнее, выше. И ярче что ли?
Он с любопытством смотрел по сторонам. Широкая дорога, высокие дома, забавные вывески. МТС и яйцо. Пес в пенсне. Вилб…Валб… – чёрт поймёшь, язык сломаешь. Гастроном – ну это знакомо.
Кощей неспешным шагом прогуливался по улице. В людском потоке его то и дело толкали и шпыняли. Люди не обращали никакого внимания на странно одетого мужчину. Никто и понятия не имел, что это Кощей. Кощей Бессмертный – герой сказок и преданий.
Зато невест было много. На любой вкус. От их обилия и откровенных нарядов, у Кощея разбегались глаза и временами спирало дыхание. Однако на невестах сосредоточиться не получалось – неприятный дым из автомобилей, бесконечная толчея и суета начали его раздражать не на шутку.
А зазывалы, вообще обнаглели. Кощею пришлось пару раз рыкнуть на навязчивого молодого человека предлагавшего поменять денежки на денежки. И дать по шее извозчику повозки с чёрно-белыми квадратами, что усердно звал куда-то ехать.
Кощею начало надоедать всё это – он хотел домой, в тишину и спокойствие своего замка.
«Ну его к чёрту! – думал он. – Сейчас найду укромное место, скажу заклинание и домой-домой-домой!»
Но тут ему память услужливо подбросила образ наглого ворона с чёрными бусинками глаз и длинным клювом.
«Гаррыч, – с тоской подумал Кощей. – Этот выклюет весь мозг, если я не приведу невесту. Ну ладно – хватаю первую попавшуюся и полетели. Пусть сам нянькается с ней».
Он огляделся, подыскивая подходящую кандидатуру. Внезапно его внимание привлекла надпись. Это что за диво? «Вэйп-шоп» – гласила вывеска над маленьким аккуратным павильончиком, расположившимся между кафешкой и магазином с названием: «1000 мелочей».  Любопытно, ну-ка зайдём.
Кощей толкнул дверь. Звякнул колокольчик. В нос сразу же ударило смесью разнообразных ароматов. Он осмотрелся по сторонам: три витрины с непонятными приспособами и пузырьками с разноцветными жидкостями. За прилавком, у кассового аппарата стояла броско накрашенная, с ярко зелеными волосами девушка лет двадцати. Она монотонно двигала челюстями жуя жевательную резинку, и с тоской во взгляде смотрела на покупателя – юношу, который очень внимательно читал надписи на этикетках бутылочек.
ЛИЗА
– Ну? Выбрал чего-нибудь? – спросила девушка.
– Погоди, Лиза, я ещё не определился, – ответил парень.
– Долго ещё определяться будешь? Мне на обед пора. – Лиза была явно не настроена на длительное ожидание. – Вон и Мишка меня ждёт.
Мишка – здоровенный парень, сидевший в простенке между витринами, важно кивнул.
– Погоди, Лиза, – повторил юноша. – До обеда ещё целых двадцать минут – успею. А ты, пока вон покупателя обслужи, – и он кивнул в сторону замершего в дверях Кощея. 
Лиза нехотя обернулась к посетителю. На странный наряд его она не обратила внимания – подумаешь, мало ли придурков ходит. Гот, наверное. Больше привлекали глаза посетителя – синие-синие и, как будто светящиеся изнутри. Лиза открыла рот, чтобы поздороваться, но не успела – её опередил Мишка.
– Дедуля, – дебильно заржал он. – Ты калиткой не ошибся? Собес прямо через дорогу, напротив кладбища. Гы-гы.
И повернулся к Лизе, приглашая ее присоединится к веселью.
Но та не отреагировала, а выдула ярко-розовый пузырь из жвачки. И обернулась к первому покупателю:
– Всё? Выбрал? Нет? Так я сама тебе выберу!
Она схватила с витрины первый попавшийся под руку пузырёк с жидкостью и всучила его парню.
– С тебя, пять двадцать! – объявила Лиза и требовательно протянула руку за деньгами.
Однако парень категорически отказался от Лизиного выбора.
– Тогда проваливай отсюда! – сказала девушка. – И дружка своего забирай.
Она кивнула на молча стоящего Гота.
Парень насупился и направился к выходу.
КОЩЕЙ
– Хороша чертовка! – думал Кощей, глядя на зеленоволосую девчонку. – Глупа, как пробка – надо же, как с покупателем говорит! Но дерзка и нахальна. Вот такая-то мне и нужна.
Он сделал шаг вперёд. Девушка обернулась к нему, опять выдула розовый пузырь и, когда он лопнул спросила:
 – Вам чего?
 – Ни «чего», а «кого», – криво ухмыльнулся Кощей и протянул к ней руку. – Тебя.
– Э, дедуля! Ты что творишь? – начал подниматься Мишка.
Кощей, не оборачиваясь хлопнул его ладонью по лбу. И у Мишки глаза собрались к переносице, приоткрылся рот, вывалился язык, и парень безвольным кулем опустился на пол.
Девушка взвизгнула. Кощей перегнулся через прилавок и легко, словно котёнка выдернул оттуда Лизу. Прижал ее к себе, обернул чёрным плащом и крутнулся на месте.  Возник небольшой смерч и они исчезли.
ЛИЗА
Когда этот страшный тощий мужчина с пронзительно синими глазами оглушил Мишку, а потом схватил её и закружил, Лиза потеряла сознание.
Очнулась она в огромной полутемной комнате на мягком диване. И первое, что она увидала, это были синие-синие глаза на узком лице. Над Лизой склонился давешний мужчина в странном наряде. Она ещё тогда подумала – гот или неформал старой школы.
– Очнулась? – мужчина внимательно разглядывал её. – Вот и славно.
– Кто вы? Где я? – Лиза подобрала под себя ноги и попыталась отстраниться, как можно дальше. – Маньяк! Отпустите меня немедленно!
– Хороша! С норовом! – раздался каркающий голос, затем хлопанье крыльев и на плечо мужчины уселся огромный чёрный ворон.  – Такая нам и нужна. Ты молодец, Хозяин, постарался.
 Лиза взвизгнула и сжалась в комочек: говорящая птица! Нет сомнений – слова вылетают из раскрытого длинного клюва.
– А ещё глупа, как пробка, – добавил мужчина, которого ворон назвал хозяином. Он, не мигая смотрел на неё. – Ты бы видел, что она в лавке говорила, как с покупателем обращалась. И волосы глянь, у неё зелёные. Разве нормальная башку в зелёный цвет покрасит? Не русалка чай.
Хозяин протянул руку к Лизе. Она завизжала:
– Не трогайте меня! Не прикасайтесь ко мне! Я сейчас милицию вызову!
– Барышня нуждается в разъяснениях, – мужчина убрал руку и чуть повернувшись, громко позвал: – Фофа!
– Я здесь, господин.
В поле зрения Лизы появился невысокий бородатый мужичок в синем одеянии.
– Фофа, позови Костяна и Сливу. Пусть сопроводят барышню в её покои. А ты, – мужчина обернулся к ворону. – Объяснишь ей всё.
Ворон и мужичок с готовностью закивали. Фофа бегом отправился выполнять поручение, а ворон перелетел поближе к девушке.
Лиза завизжала ещё громче:
– Уйди! Не приближайся!
Ворон озадачено щёлкнул клювом. А синеглазый поморщился и сказал:
– В общем разбирайтесь тут сами, а я по делам. Завтра поговорим.
Он запахнулся в плащ и, припадая на правую ногу, зашагал к выходу.
Лиза отчаянно сопротивлялась, брыкалась, кричала, царапалась и даже плевалась, когда два невысоких коренастых стражника в кольчугах и шлемах, за руки и за ноги тащили её вверх по лестнице.
Ворон кружил над ними и пронзительно каркал.
Её внесли в небольшую комнату с высоким стрельчатым окном и, раскачав, бросили на широкую кровать под пыльным балдахином. Лиза постаралась сделаться, как можно меньше и незаметнее, забилась в дальний угол и, закрыв лицо руками заплакала.
Ворон, умостившись на спинке кровати бубнил, что-то успокаивающее
Сквозь всхлипы и рыдания до Лизы доносились слова:
– Кощей… Хозяин… Замок…Госпожа... Порядок…
Она поневоле стала прислушиваться.
– Раз в столетие, – продолжал вещать каркающим голосом ворон. – Или чаще, Кощей идёт в люди и выбирает себе невесту – хозяйку своего замка.
– Кощей? – Лиза отняла ладони от заплаканного лица.
– Да-да, Кощей, – важно кивнул головой ворон. – Ты в Кощеевом царстве, милочка. В его замке.
– Боже мой! Какой бред! – губы у Лизы некрасиво изогнулись, и она зарыдала снова.
Рыдала Лиза долго: со всхлипами и стонами, воем и стенаниями. Плач становился то тише, то громче. Она то садилась на постели, заламывала руки и выла в голос, то зарывалась в подушки и тихонько плакала, содрогаясь всем телом.
Гаррыч нахохлившись сидел на спинке кровати. И старался не смотреть в сторону девушки.
Где-то к середине ночи Лиза затихла и уснула. Гаррыч облегчённо вздохнул, спрятал голову под крыло и смежил веки.
Утром его разбудил громкий требовательный голос:
– Эй ты, птица!
Гаррыч открыл глаза: растрёпанная Лиза сидела на кровати. Выглядела она не очень: нос распух и покраснел, глаза также были красные с прожилками вен и в обрамлении потекшей и размазанной туши.
– Мне в туалет нужно, – громко сказала Лиза.
– Доброе утро, – каркнул ворон и указал крылом на неприметную дверцу. – Вон туда.
Лизы не было долго. Когда она появилась в её облике были заметны изменения: она умылась и, как могла уложила волосы. От вчерашней плаксы не осталось и следа. Перед вороном предстала спокойная и уверенная в себе и девушка.
Лиза подошла к столу и уселась напротив Гаррыча.
– Есть будешь? – спросил он.
Лиза молча кивнула.
– Фофа! – каркнул ворон.
– Тут я, – раздался голос.
 Лиза обернулась – у двери стоял давешней бородатый мужичок в синем кафтане.
– Барышня кушать желает, – Гаррыч кивнул в сторону Лизы. – Накрывай.
Фофа кивнул, развернулся на каблуках и скрылся за дверью.
Лиза повернулась к ворону и немигающим взглядом уставилась на него. Гаррыч попытался сыграть гляделки с девушкой, но проиграл – часто заморгал, закрутил головой, защёлкал клювом и затоптался на месте. Лиза удовлетворённо хмыкнула.
– Кощей, говоришь? – она прищурила один глаз.
– Ну да! – встрепенулся ворон.
– А я значит в сказку попала?
– Гм. Не совсем, – Гаррыч повертел головой. – Видишь ли, барышня. Э-э-э. Есть множество разных миров, и царство Кощея – один из них. Эту привилегию он заслужил после Великой битвы с Ранзором, когда не допустил его воинство в Ирий.
Он запнулся:
– Ирий, это тоже один из миров.
– Боже мой! Мне всё-всё понятно стало! Причем сразу – скептически ухмыльнулась Лиза.
– Ну..., – начал было Гаррыч.
– Короче, – Лиза не дала ему сказать. – Мне надоел этот цирк Шапито, разряженный клоун-гот и интерактивная китайская игрушка. Ребята, заканчивайте этот балаган. Говорите, что вам от моего папы надо, и разойдёмся кругами.
– Китайская игрушка!? – от возмущения ворон широко раскрыл клюв и вытаращил глаза.
Потом рассмеялся хриплым каркающим смехом, сделал жест крылом, как будто вытирает набежавшие слёзы и произнёс:
– Игрушка! Ха-ха-ха! Разряженный клоун! Надо же! А ты не такая дура, какой хочешь казаться. Кощей рассказал, про то, что ты в лавке вытворяла, и как «приветливо» с покупателем говорила.
Лиза слегка потупилась.
– Ну надо же было соответствовать стереотипам о тупых девчонках-менеджерах.
– Клоун-гот! – не мог успокоиться Гаррыч. – И никому ведь не расскажешь. Особенно Кощею – обидится. Ха-ха-ха!
Отсмеявшись ворон взглянул на Лизу и серьёзно спросил:
– Не веришь, девочка?
 Лиза покачала головой:
– Ничуть.
– А что ты на это скажешь? – Гаррыч кивнул на вошедшего Фофу.
Тот подошёл к столу и, одним ловким движением расстелил белое полотно с вышитым орнаментом. В тот же миг на столе появились разнообразные кушания: холодные и горячие, фрукты и овощи, хлеб и мясо, напитки. И всё это так аппетитно пахло, что Лиза затаила дыхание и в изумлении уставилась на чудо.
– Скатерть-самобранка – называется, – усмехнулся Гаррыч при виде её реакции.
Лиза только покачала головой.
– О! Вот ещё, – прислушался Гаррыч, – подойди-ка к окошку.
Она послушно подошла. Сквозь грязные и запыленные стёкла ничего не было видно. Брезгливо поморщившись, Лиза толкнула раму, и в лицо ей пахнуло свежестью, запахом свежескошенной травы и луговых цветов. В глаза ударило ярким: пронзительно-голубое небо с лёгкими пушистыми облаками, изумрудная зелень лугов, тёмная полоска леса на горизонте, извилистая лента реки и синее око далёкого озера.
У Лизы перехватило дыхание и закружилась голова. Но не столько от раскинувшийся перед ней красоты, сколько от…
По небу, к замку приближалось чудище. Оно мерно взмахивало огромными кожистыми крыльями и выгибало длинную шею со змеиной головой.
– Дракон, – прошептала Лиза, и непроизвольно сделала шаг назад.
– Ага. Вы их именно так и называете, – прокаркал сидящий на створке окна Гаррыч. – А вообще-то, это тварь из Нави. Видишь, Кощей возвращается.
Дракон мягко опустился на широкий замковый двор. С его спины спустился высокий худощавый мужчина в чёрном плаще. Он погладил по чешуйчатой шее чудовище и что-то громко крикнул. Дракон взмахнул крыльями, чем создал во дворе небольшой ураган, поднялся ввысь и вскоре исчез из виду.
– Ну да – Кощей, – ворон перелетел обратно в комнату. – Как я и думал. Он в Навь за лошадьми ездил – там самые лучшие и породистые рысаки.
Лиза деревянно развернулась к нему.
– Так это всё правда? И Кощей? И ты?
– Да. И я – обыкновенный говорящий ворон. Хотя не такой уж я и обыкновенный, – Гаррыч горделиво задрал клюв. – Я умный говорящий ворон.
– Я это заметила, – Лиза опустилась на стул. – А я вам зачем нужна? Для чего?
– Снова – здорово, – разочаровано протянул ворон, – Я ж тебе битый час объяснял: хозяйка в замке нужна. Госпожа. Кощею опора. Плохо ему одному.
– А если я не захочу? – Лиза уставилась на ворона.
– А это не имеет значения, – Гаррыч на этот раз не отвёл взгляд. – Захочешь – будешь хозяйкой. А может и госпожой. А нет – умрёшь, просто и незатейливо.
– Других вариантов нет?
– Нет. Разве что..., – Гаррыч призадумался. – Было как-то, пять тысяч лет назад.  Барышня одна, Ольга ее звали, кажется. Умолила она Кощея. Отпустил он её с миром. Правда спустя лет сорок, когда ей за шестьдесят стукнуло.
– Да-а, – протянула Лиза. – Занятная перспектива. Но посмотрим.
Она взяла со стола грушу и впилась зубами в сочную мякоть. Гаррыч радостно захлопал крыльями:
–Ты кушай-кушай, сил набирайся. Их тебе много потребуется.
– Ну-ну, – девушка скептически усмехнулась. – Посмотрим.
МИШКА
Когда странный старик стукнул его по лбу, Мишка не потерял сознания, он просто больше не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Несмотря на это, Мишка все прекрасно видел и слышал. Он видел, как высокий старик в черном, перегнулся через прилавок, схватил Лизку и исчез в пылевом вихре.
До того момента, как его «отпустило» прошло около часа, и Мишке было достаточно времени, чтобы подумать о произошедшем. Любой другой человек, на его месте, запаниковал, отказался бы верить своим глазам и счел бы все галлюцинацией. Но не Мишка. Ведь Мишка был активным подписчиком каналов на Ю-тубе о необычном и паранормальном. Его комментарии под видео ценились, как авторами каналов, так и другими подписчиками.  Пользователь с ником «Michael18», считался докой и профи в делах потусторонних. Еще бы! Мишка в свое время, как говорится – от корки до корки, несколько раз пересмотрел все сезоны «Сверхъестественного», все серии «Полтергейста» и «Паранормального», а также старинный сериал «X-Files», и поэтому досконально разбирался во всех вопросах о необычном и загадочном. Он даже подумывал создать свой Ю-туб канал, но, вот беда – с ним самим ничего интересного не происходило. А халтурить ему не хотелось. И Мишка ждал случая, события, да такого, чтобы все ахнули.
И поэтому Мишка сразу поверил в происходящее. Он сразу понял, что Лизку утащила нечисть, и даже догадывался кто именно.
Это был шанс лично прикоснуться к неведанному и таинственному. Следовало пойти по следам потустороннего злодея, сделать репортаж и удивить весь мир своим открытием.
Да и Лизку спасти нужно. Не хочется терять такой лакомый кусочек. Сама она, конечно, так себе – ни то, ни сё. Ни рожи, ни кожи, как говорят, да и умишком слегка скорбная – все котиков да собачек кормит и жалеет. Но это ерунда, пустяки – можно и потерпеть ради Лизкиного папаши – самого богатого человека в городе.
Мишка тоже не лыком шит – за ним родительский капитал в виде двух баров и нескольких торговых точек на рынке. А если все это объединить! Ого-го, что может получится! Как можно взлететь! Партия выгодная. И родители их уже сговорились, дата свадьбы назначена, гости приглашены. Да вот пришла беда откуда не ждали.
Нет. Лизку нужно непременно спасать, а то ведь пропадет дурочка в потустороннем мире без Мишкиной помощи. А Мишка им покажет! Дай только добраться.
***
Тело потихоньку стало слушаться. Стали шевелится руки, появилась возможность вертеть головой и наконец Мишка сумел подняться на ноги. Чуть пошатываясь, он подошел к кофейному автомату, взял капучино, уселся прямо на прилавок, и потягивая ароматный напиток стал думать.
Так, с чего начинать поиски? Первое: нужно узнать, где прячется злодей. Кто в этом сможет помочь? Можно обратится к соратникам по Ю-тубу, но они далеко, в других странах, и знать не знают ничего о провинциальном полесском городке, следовательно советов дельных вряд ли дадут. Еще можно погуглить. Но интернет для слабаков, коим Мишка себя не считал.
Он допил кофе, отшвырнул бумажный стаканчик в угол и стал прогуливаться по магазинчику.
Внезапно взгляд его упал на местную газетенку, такого желтого цвета, что и солнышко обзавидовалось бы.
Вот оно! Мишка изредка заглядывал в бульварный листок: внимание его привлекали небольшие рассказики, якобы о творящихся в городе необычных вещах. Сюжеты неплохие, но написано, как-то не очень. Мишка еще думал, что будь это его рассказы, он бы так закрутил!
Тем не менее, автор рассказов единственный человек, который может знать, что-либо о таинственном незнакомце.
Как бишь его?
Мишка зашелестел газетой, и на развороте нашел новый рассказ «Санитарка». Бегло пробежав глазами текст, он остановился на персонаже по имени Азвем.
– Вот бы с ним встретится, – пробормотал он вполголоса. – Этот уж точно должен знать.
Так, кто же автор этих чудо-рассказов? Вот: Ю. Лагодны. Если это не псевдоним, то отыскать его не составит особого труда. Следует лишь позвонить нужному человеку.
Сказано – сделано. Через пять минут у Мишки был адрес Ю. Лагодного, накарябанный на клочке бумаги.
КОЩЕЙ
Поездка в Навь выдалась удачной: Кощей отобрал для конюшни пятнадцать породистых рысаков и четыре племенных кобылы. Правда пришлось заплатить втридорога – лошадники в Нави те еще прохиндеи. Зато, как бонус выторговал полёт до замка на Виверне.
 Кощей погладил крылатого ящера по тёплой шее, произнёс несколько слов благодарности на древнейшем языке и отпустил его.
 Виверна взмахнул крыльями, от чего раздулись полы Кощеева плаща и по двору заметался разнообразный мусор.
Кощей поморщился:
«Вот же гады, порядка как не было, так и нет – одна видимость. Ладно, – он махнул рукой. – Отложим это на потом. Сейчас дела поважнее будут».
Прихрамывающей походкой направился в конюшню. Там было без изменений: в стойлах всё так же стояли скелеты лошадей, лежало сено и сквознячок шевелил занавесями паутины. Лишь конюшенных нигде не было видно.
Кощей скрипнул зубами и ругаясь вышел во двор.
– Бардак! Всюду бардак, – оглядываясь по сторонам в поисках хоть кого-нибудь, бормотал он. – Нужно парочку на кол посадить, может тогда зашевелятся.
Однако в пределах видимости никого не было: вся челядь, опасаясь гнева Господина, пряталась по укромным местам. Слуги знали: Кощей скор на расправу, но отходчив, главное – не попасть ему под горячую руку.
Кощей хотел было рявкнуть: «Один!», но передумал и зашагал к замку.
В Малой зале он снял с себя плащ и бросил его в угол. Уселся в мягкое кресло и блаженно вытянул ноги. Набил трубку табаком, глубоко затянулся, выдохнул ароматное облако дыма и довольно сощурился.
– Фофа, – негромко позвал.
– Я здесь, Господин, – перед креслом возник старший домовой.
– Фофа, – Кощея затянулся. – Вели на стол накрывать, проголодался я.
– Сию минуту, Господин. 
Фофа собрался было убежать выполнять поручения, но Кощей остановил его взмахом руки. Фофа замер.
– Вот ещё, что, – Кощей пустил несколько сизых колец. – Найди мне старшего конюшнего. Как его там?
– Бэдя, – подсказал домовой.
– Вот-вот, Бэдя, – кивнул Кощей. – Пусть бегом сюда бежит.
– Сделаю, Господин, – и Фофа опять сделал попытку уйти.
– Погоди, – снова остановил его Кощей. – А где Гаррыч? Что-то я его сегодня не видел.
– Так с барышней они, с невестой вашей. Уже второй день почитай, как не выходят.
– Да! И, как она?
– Кушать изволили.
– Ого! Ну иди-иди, – Кощей махнул рукой. И Фофа испарился.
Кощей задумчиво поскрёб подбородок:
– Кушать изволили? Ну что ж, дело на лад идёт, кажется, – пробормотал он.
Достал из кармана камзола небольшой золотой медальон, раскрыл его и стал вглядываться в находящиеся там изображения.
– Господин, вызывали? – отвлёк его от созерцания низкий голос.
Кощей поднял глаза: рядом стоял абсолютно лысый одноглазый коротышка в коричневом кафтане.
– Бэдя? – нахмурил брови Кощей.
– Я, Господин, – коротышка низко поклонился.
– Скажи мне, Бэдя, – медовым голосом начал Кощей. – Какое слово во фразе: «Чтобы блестело, как мои глаза» – тебе было непонятно?
– Господин, я не совсем..., – начал мямлить Бэдя.
– Что ты не совсем? Не совсем понял мой приказ? Или не совсем жить хочешь? – взревел Кощей.
– Нет, Господин… Да, Господин.
– На кол! – Кощей начал подыматься с кресла.
Бэдя бухнулся на колени и молитвенно сложил руки:
– Не губи! Господин, – взмолился он.
– К утренней зорьке, чтобы в конюшнях порядок был, – Кощей успокоился и заговорил ровным тоном. – К полудню лошадей доставят.
– Всё будет исполнено в лучшем виде, Господин, – блеял, не веря в своё счастье Бэдя.
– Смотри мне! Если что, – глаза Господина грозно сверкнули. – На кол!
Конюшенный часто закивал.
– Всё! Пошёл прочь! – Кощей взмахнул рукой и Бэдя исчез, как будто его и не бывало.
После сытной трапезы, Кощей вновь закурил трубочку и вальяжно раскинулся в кресле.
«А не проведать-ли мне мою невесту?» – вяло подумал он.
Глаза сами собой закрывались и Кощея клонило в сон. Однако он превозмог себя, и вот так – с дымящейся трубкой в зубах, отправился в Вечернюю башню, где располагались покои невесты. Без стука открыл дверь и вошёл в комнату. Перед его хмурым взором предстала почти идиллическая картина: стол, установленный яствами, Гаррыч клюющий носом на спинке стула и зеленоволосая девчонка. Она с ногами забралась в кресло и листала толстую книгу.
«Картинки смотрит», – усмехнулся про себя Кощей.
При виде его девчонка закрыла книгу и сжалась в комочек. Гаррыч встрепенулся и прокаркал:
– Здравствуй, Хозяин. Как поездка?
Кощей не удостоил его ответом. Он не мигающим взглядом смотрел на Лизу.
– Освоилась значит? Хорошо, – процедил Кощей. – Ну тогда жди меня в полночь, как часы пробьют.
Ещё раз окинул хмурым взглядом комнату и вышел.
ЛИЗА
Когда за Кощеем закрылась дверь, Лиза испугано посмотрела на Гаррыча.
– Что мне делать? – пролепетала она.
Гаррыч каркнул, что-то нечленораздельное и отвёл взгляд.
– Скажи мне, мудрая птица, что мне делать? – повторила Лиза.
Гаррыч гордо вздёрнул клюв и переступив лапами каркнул:
– Жди!
Взмахнул крыльями и вылетел в окно.
– Куда же ты? – вслед ему закричала Лиза, но ворон, сделав круг над двором, исчез из виду.
Лиза отложила книгу: «История Нашхат» – гласила надпись на обложке. Поднялась и стала нервно прохаживаться по комнате. Потом уселась на стул и до боли закусила губу.
«Жди меня в полночь, как часы пробьют» – то и дело всплывало в её памяти.
Ярко-синие глаза и тонкие губы на узком лице не выходили у неё из головы. И Лиза не находила себе места: она то подходила к окну и вглядывалась в стремительно темнеющее небо, то прижималась к дверям и прислушивалась – не идёт ли кто?
– Бим-бом! Бим-бом!
От резкого звука Лиза вздрогнула и с замиранием сердца принялась считать удары колокола:
– Один… два…три…, – губы её дрожали. – Десять…одиннадцать. Одиннадцать? Всего лишь одиннадцать, – Лиза облегчённо вздохнула и тут же погрустнела. – Уже одиннадцать.
Раздалась хлопанье крыльев и в комнату влетел Гаррыч. Сделал круг под потолком и уселся на привычное место, на спинке стула. В клюве его, что-то блестело.
Лиза бросилась к ворону.
– Ну что? – она с надеждой заглянула в глаза птицы.
Гаррыч разжал клюв и на стол упала тонкая золотая цепочка.
– Вот! – важно каркнул он.
Лиза взяла украшение двумя пальцами и поднесла к глазам. Действительно, красивая вещь: изящное плетение тончайших золотых нитей и небольшая подвеска в виде крохотной рыбки. Но что это меняет?
– Я так понимаю, что должна сейчас скакать от восторга? – Лиза посмотрела на ворона.
– Это, амулет Лилит, – обиженно каркнул Гаррыч.
– О! Это мне многое объяснило!
– Амулет Лилит – крепчайшее охранное средство. Просто повесь его на ручку двери, и никто не войдёт.
– Серьёзно? – Лиза скептически взглянула на тоненькую цепочку.
– Быстрее! Нет времени – часы вот-вот пробьют полночь.
Лиза пожала плечами и сделала так, как велел ворон.
Они замерли в ожидании. Минуты тянулись медленно-медленно, на сердце у Лизы было неспокойно она то и дело прислушивалась.
Бим-бом. Бим-бом.
Как бы не ждала этого Лиза, но звук колокола всё равно заставил её вздрогнуть.
– Один… два…, – хрипло считал Гаррыч. – Одиннадцать… двенадцать. Всё! Полночь!
После последнего удара колокола, в наступившей тишине послышались гулкие шаги – кто-то поднимался по лестнице. Вот шаги зазвучали ближе и замерли у двери. Ручка медленно поползла вниз.
Лиза взвизгнула и заметалась по комнате, она попыталась сорвать висящий на стене меч – не вышло, захотела поднять стул – он оказался слишком тяжёл.
Ручка на двери заходила вверх-вниз. Удар. Дверь осталась неподвижной. Ещё удар, на этот раз сильнее, – дверь не шелохнулась. Послышалось проклятье:
– В собственном доме и не пускают! Открой!
– Фиг тебе, – прошептала Лиза.
Ещё несколько ощутимых ударов – казалось задрожал весь замок, но дверь не поддалась.
– Ладно, тебе же хуже, – раздался голос и послышались удаляющиеся шаги.
– Ушёл! – Лиза облегчённо выдохнула. – Слава Богу!
– Нет, – каркнул Гаррыч. – Он через окно полезет. Я его знаю.
У Лизы от удивления глаза стали круглыми.
– В окно!? И, что же мне теперь делать? Цепочку на раму повесить?
– Нет, не поможет, – покачал головой ворон.
– Так что же? – воскликнула Лиза.
– Не знаю, – Гаррыч пожал плечами. – Тут уж ты сама решай. Думай.
Девушка вновь заметалась по комнате в поисках подходящего предмета.
За окном раздались шорох и треск. Она выглянула: точно – Кощей, цепляясь за крепкие побеги плюща, обвивавшего стену, карабкался вверх. Он вскинул голову и на Лизу уставились синие глаза. Она взвизгнула и отпрянула. В растерянности оглянулась – ничего.
Гаррыч невозмутимо продолжал сидеть на спинке стула. Взгляд Лизы упал на стол. И в тот миг, когда над подоконником появилось бледное лицо в обрамлении светлых волос, она схватила со стола тяжёлый дубовой поднос и с размаху ударила по ненавистной физиономии.
Поднос треснул и раскололся на две части. Раздался шум падающего тела, треск, сдавленный вопли и громкие проклятия.
– Там под окном розарий, – грустно сказал Гаррыч. – Жалко.
– Кого? – Лиза стояла у окна сжимая в руках две половинки подноса.
– Цветы, разумеется, – ворон удивлённо посмотрел на девушку, – А Кощей что – ничего с ним не станется. Он же бессмертный.
И Гаррыч залился хриплым каркающим смехом.
– Всё-всё, девочка, – отсмеявшись сказал он. – Кощей больше не придёт. Гордость не позволит. Так что расслабься.
 Лиза недоверчиво посмотрела на ворона.
Тот закивал головой:
– Всё, я тебе говорю. Всё. Поверь мне.
Девушка обессилено опустилась на стул, отбросила испорченный поднос, закрыла лицо руками и засмеялась.
Смеялась долго, с истеричными нотками. Со временем смех перешёл в всхлипывание, а затем в плач. Лиза рыдала – было видно, как содрогались ее тонкие плечи.
Гаррыч перелетел к ней поближе и крылом погладил по голове.
– Всё-всё, милая, успокойся, – ласково заговорил он. – Кощей больше не сунется.
Лиза посмотрела на него заплаканными глазами, вытерла слезы и спросила дрожащим голосом:
– Правда?
– Правда-правда, – кивнул ворон, – Он по-другому действовать будет. Как? Не знаю, но мы что-нибудь придумаем. Обязательно.
Через несколько минут Лиза окончательно успокоилась и, погладив ворона по жёстким перьям, сказала:
– Спасибо.
– Не за что, – тот довольно выгнул спину и вытянул шею.
– Скажи мне...
– Гаррыч.
– Скажи мне, Гаррыч. Отчего ты мне помогаешь?
– Всё очень просто, Лизонька, – ворон впервые назвал девушку по имени. – Ради Кощея.
– Объясни?
– Видишь ли, Кощей за последние две тысячи лет опустился. Стал сам на себя не похож.  Закостенел что ли? – Гаррыч задумчиво уставился в окно. – Ничему ему не надо, ничего ему не интересно. Только ест, спит да пьянствует десятилетиями. Ему встряска нужна. Да такая, чтобы валтузило его лет пятьсот, чтобы интерес к жизни проснулся. И ты ему в этом можешь помочь.
– Я!? – Лиза удивлённо вскинула брови.
– Да-да, именно ты.  Есть в тебе нечто такое, особенное. Поверь старой мудрой птице.
– И, что для этого нужно?
– Очень просто, – Гаррыч внимательно посмотрел на Лизу. – Нужно стать Хозяйкой. А лучше Госпожой.
– Хозяйкой? Госпожой? – задумчиво повторила девушка. – И что это значит?
– Посмотри вокруг, – ворон развёл в сторону крылья. – Видишь какой бардак в замке творится?
– Ты что это, мудрая птица, мне уборщицей предлагаешь заделаться? – глаза девушки сузились.
– О нет! – Гаррыч замотал головой. – Для этого есть целая армия помощников: домовые, дворовые, конюшние, кухонные и прочие.
– Домовые? – Лиза с сомнением посмотрел на Гаррыча. – Они же маленькие и лохматые все. С локоток всего.
Ворон хрипло рассмеялся.
– Так это обычные домовые, те, что в Яви живут, с людьми. А то Кощеевы, – он сделал ударение на последнем слове. – Те, что родились и выросли в Царстве Карачун.
– Где!?
– Так Царство Кощеево называется. Кощей сам дал им силу и рост. Правда тоже не очень – с десятилетнего ребёнка всего. Да ты и сама их видела – Фофа, например.
Лиза вспомнила невысокого, едва доходящего ей до груди, бородатого мужичка в синем кафтане.
– Продолжай, – кивнула она.
– Тебе нужно их заставить, уговорить, умаслить. Уж не знаю как. Думай – твоё женское чутьё должно подсказать.
Лиза долго молчала, обдумывая слова Гаррыча.
– А Хозяйка или Госпожа может вернуться домой? – спросила она.
– Возможно, – уклончиво ответил ворон. – Не исключено. Бывало и такое.
– Хорошо, – Лиза приняла решение. – С чего мне начать?
– С Фофы – он главный.
– Так позови его.
– О нет, – Гаррыч покачал головой. – Сама. Только сама.
Лиза глубоко вздохнула и негромко позвала:
– Фофа.
– Громче! – каркнул ворон.
– Фофа!
В дверь постучали.
– Амулет. – прошептал Гаррыч.
– Ой! – пискнула Лиза и сняла цепочку с дверной ручки.
Дверь распахнулась и перед ней предстал старший над домовыми.
– Чего надо? – он лениво ковырялся в зубах.
– Здравствуйте, Фофа, – произнесла Лиза, внимательно разглядывая домового.
– Здорова, – буркнул тот.
– Фофа, вы знаете, я тут подумала, что уж очень грязно в замке. Не мешало бы прибраться, – Лиза ласково смотрела на домового.
Фофа перестал ковыряться в зубах и с искренним удивлением посмотрел из-под лохматых бровей.
– Так зачем же дело? Вон – тряпка, ведро. Занимайся! – заявил он.
– Фофа, вы ведь домовой и должны помогать в уборке и наведении порядка, – Лиза старалась говорить вежливо и спокойно. – Я думаю, что завтра, прямо с утра, вы начнёте генеральную уборку.
– Ты что офонарела, девка, – Фофа заржал в голос. – Сама! Тряпка в руки и вперёд!
Он засунул руки в карманы и собрался уходить. Однако Лиза в два шага приблизилась к нему, ухватила одной рукой за бороду, а второй за волосы и тихо сквозь зубы прошипела:
– Ах ты, маленький засранец! Сама значит? Тряпка в руки? Да я тебе все космы повырываю, – она приблизила своё лицо вплотную к лицу домового. – Очи твои наглючие выцарапаю. А самого в нужнике утоплю.
Фофа, расширенными от ужаса глазами, смотрел на разъяренную девушку и потрясенно молчал – так с ним еще никто не обходился. Даже Кощей в минуты гнева, мог ругаться, кричать, угрожать, максимум швырнуть чем-нибудь тяжелым, но не более. Нет, он мог и на кол посадить, но не за такую ерунду, как уборка.
– Завтра, в шесть утра: ванна с горячей водой, завтрак и выстиранная одежда, – выделяя каждое слово, продолжала вещать Лиза. –  В семь, вы все стоите во дворе и ждёте моих указаний. Ясно?
Фофа часто-часто закивал.
– А если дурковать начнёте, – Лиза дёрнула его за волосы. – Я… Ну ты понял?
Фофа опять яростно закивал.
– Не слышу?
– Понял, Хозяйка, – проблеял старший домовой испуганным голосом.
– Молодец, – Лиза отпустила его и пригладила ему волосы. – Я знала, что мы договоримся. Иди. До утра.
Когда за ошарашенным домовым закрылась дверь, она вопросительно посмотрела на Гаррыча. Тот молча кивнул. Лиза удовлетворённо вздохнула, разделась забралась под одеяло и сладко заснула.
– Хороша! – восхищенно пробормотал Гаррыч и перелетел на кровать, собираясь до утра охранять её сон.
КОЩЕЙ
Утренний солнечный лучик долгое время безуспешно тыкался мордочкой в грязное и запылённое стекло, пытаясь попасть внутрь, наконец нашёл крошечную лазейку и радостно проник в комнату. Пробежал по полу. Мягкими лапками потрогал развешанное на стенах оружие. Внимательно рассмотрел картины и скользнул на кровать под высоким балдахином. Чуть помедлил, запутавшись в складках пыльной ткани и прыгнул на лицо спящего.
Прогулялся по острому подбородку, тонким губам, длинному носу и наконец удобно устроившись на закрытых глазах, принялся исполнять танец пробуждения.
Кощей поморщился и попытался отогнать надоеду рукой. Тот шустро перескочил на подушку, чтобы через мгновение вернуться.
Кощей перевернулся на бок и укрылся с головой одеялом, но было поздно – сон уже пропал.
Чертыхнувшись, Кощей лёг на спину, открыл глаза и огляделся: посланец утра – солнечный лучик пробежал по комнате и исчез за окном на прощание вильнув золотистым хвостиком.
Кощей погрозил ему вслед кулаком и нехотя поднялся. Совершил утренний туалет, оделся и громко позвал:
– Фофа.
– Фофа!
– Фофа!!!
– Я здесь, Господин. –  появился запыхавшийся домовой. В руках у него была тряпка и небольшое ведерко.
– Почему я должен звать трижды? – нахмурил брови Кощей. –  Где тебя носит?
– Уборка, Господин.
– Да? И что же тебя самого, лично, подвигло на этот подвиг?
– Хозяйка, – Фофа потупился.
– Хозяйка? Надо же? – удивился Кощей. – И каким образом?
Домовой покраснел.
– Ладно-ладно. Можешь не отвечать, – Кощей потрогал лиловую шишку на лбу. – Сам догадался. Иди, вели накрывать к завтраку.
– Сей момент, Господин, – Фофа бережно поставил ведерко и отправился выполнять приказание.
Качая головой, Кощей отправился в Малый зал. Вокруг были суета и небывалое движение. Всюду сновали озабоченные домовые, с тряпками, шабрами, метелками. Куда ни глянь – везде, что-то драилось, чистилось, мылось. Челядь выгребала пыль и мусор из мест, в которые никто не заглядывал веками.
Вдалеке слышались уверенный и властный голос Лизы и карканье Гаррыча.
– Надо же! И старый прохиндей там! – пробормотал Кощей.
Он спустился вниз и уселся за стол, накрытый к завтраку, предвкушая несколько тихих минут за кофе и трубкой. Однако мечты его, так и остались мечтами – в Малом зале мыли окна, скоблили полы и занимались еще бог знает чем, штук пятнадцать домовых. Все это сопровождалось криками, руганью и воплями.
Кощей скрипнул зубами.
– Фофа, – обратился он к стоявшему тут же старшему домовому. – Сделай так, чтобы я их поискал. И никогда не нашёл.
– Не можно, Господин, – покачал головой Фофа. – Хозяйка велела, чтоб к обеду все блестело.
– Фофа! Ты по-людски понимаешь? – взъярился Кощей. – Убери их отсюда! Дай посидеть в тишине!
– Не можно, Господин, – повторил домовой. – Хозяйка сказала, что лично проверит.
– Хозяйка! Хозяйка! – почти кричал Кощей. – Только и слышу, что Хозяйка. А я тогда кто?
– Вы – Господин, – невозмутимо произнес Фофа.
– Так выполняй!
– Не можно, Господин, – опять покачал головой домовой. – Хозяйка...
– А! Дьявол! – взревел Кощей. – Плащ! Пойду погуляю!
Он поднялся с кресла.
– Никак не можно, Господин, – Фофа смотрел прямо ему в глаза.
– Что не так!?  Опять Хозяйка?
– На этот раз нет, – домовой достал из-за пазухи свиток. – Подданные узнали, что вы в добром здравии, и пожелали челобитничать.
– О, боги! За что? – Кощей уселся обратно. И слегка успокоившись добавил. – Готовь Зал приема. Но чтобы этих, – жест в сторону уборщиков. – И духу там не было.
– Будет исполнено, Господин, – старший домовой низко поклонился.
ЛИЗА
Проверяя работу домовых на галерее над Залом приемов, Лиза посмотрела вниз и увидала сидящего на высоком стуле Кощея и стоящих перед ним богато одетых мужчину и женщину.
– Мое слово, – донесся до нее голос Хозяина замка. – Совет вам, да любовь. А кто, чего поперек сказать вздумает, посылайте ко мне. Я разъясню.
Мужчина и женщина низко поклонились и рассыпаясь в благодарностях, пятясь вышли из зала.
Лиза с недоумением смотрела на происходящее внизу.
– Что здесь происходит, – обратилась она к подлетевшему Гаррычу.
Ворон мельком глянул в зал.
– Обычное дело, Хозяйка. Владетель земли Карачун челобитные принимает от подданных своих. И решает – кого наказать, а кого миловать, а то и наградить. Это не интересно. Идем, – Гаррыч расправил крылья и приготовился взлететь.
– Погоди. Мне любопытно. Дай поглядеть. – Лиза подалась вперед и слегка перегнулась через перила, чтобы лучше видеть и слышать.
Гаррыч пожал плечами и уселся на перилах поближе к Хозяйке.
Лиза с любопытством рассматривала огромный зал с высокими стрельчатыми окнами, толстыми витыми колонами и мозаичным полом. На стенах в огромном количестве было развешано оружие, самых разнообразных форм и размеров, названия большинства она не знала, а некоторое вообще видела впервые.
–  Иван, Степанов сын. Потомок Святогрома! – громко возвестил стоящий в дверях домовой в зеленой ливрее и с длинной бородой заплетенной в две косички. – И холоп его– Гришка.
– Проси, – раздалось негромкое.
Лиза повернулась: Кощей угрюмо сидел на высоком стуле в центре зала. В черном бархатном одеянии, с высоким воротником и кружевными манжетами, Владетель земли Карачун напоминал хищную птицу, замершую в ожидании добычи. Он хмуро глядел на приближающихся к нему двух мужчин.
У того, что побогаче и щегольски одетого, была забинтована голова. А второй, в рваной хламиде, шел бренча цепью, которой были скованны его руки.
Оба подошли к Господину и низко, в землю, поклонились.
Кощей кивнул.
– Говори, – он обратился к богатому.
– Здравь будь, Владетель земли Карачун. Я, Иван Святогромыч, – щеголь надменно вскинул голову. – Потомок великого Святогрома, что бок о бок с тобой…
– Довольно! – прервал его Кощей, – Неча подвигами предков бахвалиться и в заслуги себе ставить.  Свои соверши. Говори, чего пришел.
Святогромыч стушевался под хмурым взглядом синих очей.
– Дык, это, – замямлил он и кивнул на скованного. – Гришка меня оглоблей по голове огрел.
– За что? – Кощей уставился на Гришку.
– Он Марьянку ссильничать хотел, – тот не отрываясь смотрел прямо на Господина.
– На кол обоих, – Кощей более ни секунды не раздумывал.
– Не губи! – взвыл Святогромыч.
А от дверей уже спешили, знакомые Лизе, Слива и Костян. Один пинками заставил подняться щеголя, а второй за шиворот схватил скованного.
– Хотя погодите, – остановил их властный голос. – Любишь Марьянку? – Кощей обратился к Гришке.
– Люблю! – выдохнул тот.
Синие глаза внимательно изучали парня.
– Тогда, ладно: обоим по двадцать плетей, – сменил гнев на милость Владетель земли Карачун.
– Да за что? – опять взвыл Святогромыч.
– Ему, за то, что руку поднял на господина, – снизошел до ответа Кощей. – А тебе, потомок Святогрома, за то, что допустил такое.
И он машинально потер лиловую шишку на лбу. Лиза хихикнула, наверное, излишне громко, так как Кощей вскинул голову и посмотрел на галерею. Девушка отпрянула и прикрывая рот рукой спряталась за колонной. На плече у нее сидел Гаррыч и давился от беззвучного смеха.
Кощей долго разглядывал скрытую в полутьме галерею, но так никого и не увидел. Махнул рукой и посетителей увели.
– Кто там следующий? – устало спросил он.
– Боярин Тулумак Рафал оглы, потомок Чикибея с…– начал домовой в зеленой ливрее.
Однако, договорить ему не дали: в зал вбежал одноглазый Бэдя.
– Господин, коней доставили! – доложил он.
Губы Кощея тронула легкая улыбка.
– Все! Прием окончен. – Он поднялся. – В конюшни. И пригласите Хозяйку.
Лиза с удивлением уставилась на Гаррыча:
– А я зачем ему нужна?
Тот лишь пожал плечами:
– Это одному Роду известно, что в голове у Кощея.
КОЩЕЙ
Все лошади уже стояли по стойлам, вычищенные и накормленные – Бэдина команда знала свое дело.
Кощей обошел всех, для каждой нашел доброе слово и лакомство.
– Ах ты красавец! – он остановился у гнедого Ахалтекинца, погладил по узкой морде и протянул жеребцу морковку.
Тот недоверчиво покосился, фыркнул, но угощение принял.
– Ай, молодец! – Кощей потрепал коня по длинной шее, и за уздцы вывел наружу.
– И эту выводите, – он указал на белую кобылку.
Во дворе Кощей долго оглаживал Ахалтекинца по атласной, блестящей шерсти и шептал ему что-то ободряющее. Конь внимательно слушал и поводил глазами. Потом склонил голову на плечо Кощея. Видно было – он признал хозяина.
– Я назову тебя – Ураган, – Кощей похлопал коня по широкой груди и легко вскочил в седло.
В это время у конюшен появилась Лиза. Кощей сверху вниз посмотрел на нее, кивнул на белую кобылку и сказал:
– Твоя.
Лиза опасливо приблизилась к лошади.
– Не бойтесь, Хозяйка, – рядом возник Бэдя. – Вот, угостите ее.
Он протянул девушке морковку. Она взяла и несмело поднесла угощение кобылке. Та посмотрела на Лизу умными глазами и забрала лакомство с ее ладони.
Лиза радостно засмеялась. Всю ее робость, как рукой сняло. Прикосновение мягких губ к руке всколыхнуло в душе Лизы доселе неведанное чувство. Она обняла лошадь за шею и прижалась щекой к шелковистой шерсти.
– Это – Андалузская лошадь, – Бэдя протягивал Лизе еще одну морковку. – Правда красавица?
О, да! Изящная и грациозная, с атласной переливающейся шкурой и шелковистой гривой. Она прядала своим маленьким аккуратным ухом в сторону источника шума и мотала хвостом, отгоняя назойливых мух и слепней. Так и казалось, что вот-вот сорвётся и бросится в галоп, обгоняя ветер.
– Ты будешь – Белочка, – Лиза протянула кобылке новое угощение.
– Тьфу! – сплюнул Кощей. – Так и знал, что будет нечто глупое вроде: Беляночки, Снежинки или Бусинки. Садись в седло. Поехали.
Девушка растерянно огляделась – высоко, не забраться.
– Давайте я подсоблю, Хозяйка, – рядом возник Бэдя.
Лиза благодарно кивнула и через секунду была подсажена крепкими руками конюшнего в седло. Чтобы в следующее мгновение соскользнуть и упасть на землю. Но не расшиблась – расторопный Бэдя успел подхватить ее. Однако не удержал и они вместе покатились по пыльной поверхности двора. Юбка у Лизы задралась, обнажив стройные ноги.
– Тьфу! – опять сплюнул Кощей. –  Ничего не умеешь! Научишься – приходи, покатаемся. Хотя, где тебе.
Он пришпорил Урагана и умчался прочь.
Лиза поднялась, оправила юбку и обратилась к конюшнему с кряхтением встающему с земли:
– Бэдя, научите меня.
Тот низко поклонился.
– Как будет угодно, Хозяйка. Только…, – Бэдя замялся.
– Что? – девушка ободряюще посмотрела на него.
– Вам переодеться нужно, – смущенно произнес конюшний. – Наряд ваш не подходит для езды верхами.
Лиза кивнула:
 – Продолжай.
– Есть, конечно, женские седла. Тогда можно и платье, – воодушевился Бэдя. – Но это неправильно. Баловство одно. А для мужского седла нужно другое: брючки, сапожки…
Лиза внимательно слушала слова конюшнего, кивала и беспрестанно гладила Белочку по шелковистой гриве.
МИШКА
Жилище Ю. Лагодного, впрочем, как и весь район, отдавало такой деревней, что утонченному городскому жителю Мишке, даже пришлось сморщить свой аристократический нос.
Окраина города, частный сектор, бродячие псы, что с удовольствием облаяли его новенький автомобиль, цыгане с интересом, провожающие взглядами незнакомую машину. От всего этого у Мишки мурашки шли по коже. Было страшно – он с детства боялся этих черноглазых проходимцев, коими пугали малыша Мишутку, мама и бабушка.
Но и это не все. Осознание близости городского кладбища вызывало нехорошие мысли и предчувствия. А далекий вой одинокой собаки в наступающих сумерках, заставил его вздрогнуть.
Вот и нужный дом: высокий бетонный забор с рисунком под булыжник, кованые калитка и ворота. Сам дом обшит модным нынче сайдингом. Несколько плодовых деревьев выглядывали со двора, возвышаясь над забором. Привыкший к городской суете и толчее Мишка, совсем не оценил незатейливый уют и тишину частного сектора.  Он поминутно оглядывался по сторонам, ожидая, что злые цыгане подло схватят его, посадят в мешок и заставят выступать на пару с ручным медведем по ярмаркам и праздникам в городах и селах. Однако ничего подобного с Мишкой не случилось, и он благополучно дошел до калитки. Открыл и с опаской заглянул во двор.
– Эй! Хозяева! Есть кто дома? – чуть севшим от пережитого голосом позвал он.
На его призыв никто не ответил. Помедлив, Мишка шагнул во двор.
Прямо от калитки вела, выложенная тротуарной плиткой, неширокая дорожка, обсаженная кустами роз и другими затейливыми цветами. Дорожка упиралась в высокое крыльцо.
Сделав несколько робких шагов, Мишка остановился и снова позвал:
– Хозяева.
В этот раз его услыхали. Дверь открылась и на крыльцо вышел высокий, коротко стриженный мужчина в очках. Он посмотрел на гостя и удивленно произнес:
– Мишка? Какими судьбами?
Мишка оторопело уставился на хозяина. Он ожидал увидеть кого угодно, но только не этого человека.
– Дядя Юра? Вы?
Старинный друг родителей, их одноклассник, и, к прочему, сосед по лестничной клетке, в те времена, когда они еще не разбогатели и снимали жилье. Дядя Юра. Частый гость в их доме. Человек, которого Мишка знал с детства. Вот с кем свела его судьба. Пару лет назад дядя Юра купил дом и переехал со старого адреса. Родители конечно же бывали у него в гостях, но вот Мишке, как-то не довелось до сей поры.
Не зря говорят, что Земля круглая, а Калинковичи – большая деревня. Куда ни плюнь, все в знакомого попадешь.
– Здравствуй, Миша, – дядя Юра улыбнулся. – А кого ты ожидал здесь увидеть?
Мишка молчал, не зная, что сказать.
– Да ты проходи, не стесняйся, – хозяин сделал приглашающий жест.
Мишка на деревянных ногах поднялся на крыльцо. Дядя Юра открыл дверь, но тут парень пришел в себя и замотал головой:
– Нет-нет. Давайте лучше здесь.
И он уселся прямо на ступеньки.
– Может чай сделать, или кофе? – дядя Юра внимательно смотрел на гостя.
Мишка опять отрицательно замотал головой:
– Спасибо. Не нужно.
Хозяин пожал плечами и уселся рядом. Некоторое время они сидели молча: Мишка не знал с чего начать разговор, а дядя Юра не торопил – ждал, когда гость созреет и сам расскажет зачем явился.
Но все-таки первым не выдержал хозяин.
– Мишка, что-то с родителями? – в голосе его слышалась тревога.
– Нет, с ними все в порядке. Я по другому вопросу, – Мишка посмотрел ему в глаза. – Дядя Юра, вы это он?
– Я не совсем понимаю тебя, – тот с любопытством уставился на гостя. – Кого ты имеешь ввиду под словом «он»?
– Он, – Мишка вытащил из кармана сложенную во много раз и измятую до безобразия газетенку, развернул ее, и ткнул пальцем в подпись под рассказом. – Ю. Лагодны, это вы?
– Ах вот в чем дело, – улыбнулся дядя Юра. – Да, Миша, это я. Фамилия у меня такая.
– А я и не знал, – насупился парень и опять замолчал.
– Я, так понимаю, что ты пришел ко мне не как к «дяде Юре», а именно к Лагодному – автору рассказов о нашем городе? – Юры говорил мягко, стараясь не обидеть Мишку невольной насмешкой.
Тот молча кивнул.
– Тогда расскажи, что привело тебя ко мне, – Лагодны ободряюще улыбнулся.
И Мишка все рассказал. Сначала слегка запинаясь, а потом все больше и больше входя в раж, он устроил целую пантомиму под названием «Похищение невесты», которую и разыграл в лицах прямо у крыльца перед одиноким зрителем.
Лагодны, по окончании представления, даже зааплодировал, а когда чуть смущенный и раскрасневшийся Мишка уселся обратно сказал:
– История очень любопытная, а представление – выше всех похвал. Однако, – он серьезно посмотрел на Мишку. – Для чего все это? Зачем ты мне это рассказал?
–  Вы мне верите? – робко поинтересовался тот. – Верите, что Лизу утащила нечистая сила?
– Допустим, – Лагодны достал из портсигара тонкую сигарету, щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. – Но чего ты ждешь именно от меня?
– Я хочу найти Лизку, – ни секунды не раздумывая выпалил Мишка. – И хочу, чтобы вы мне помогли. Подсказали, где ее искать.
– Я не всесилен, Миша, – Юры мягко улыбнулся. – И всего знать мне не дано. А уж этого и подавно.
– Значит то, о чем вы пишете в своих рассказах неправда? – разочаровано протянул Мишка.
– Ну, не совсем неправда, – Лагодны потянулся к пепельнице. – Кое-что происходило на самом деле.
– И Азвем…? – надежда послышалась в голосе парня.
– Да. Азвем существует, – Юры смотрел прямо в глаза Мишке. – И он именно такой, каким я его описываю в своих рассказах. И да, он может помочь тебе. Пожалуй единственный, кто действительно может.
– Сведите меня с ним, – Мишка умоляюще сложил руки. – Дядя Юра, пожалуйста!
В голосе Мишки слышалась такая неподдельная тоска и надежда, что Лагодны только кивнул головой и коротко бросил:
– Попробую.
Он достал из кармана брюк простенький мобильный телефон, задумчиво потыкал в кнопки и приложил к уху. Дождавшись ответа, Лагодны поднялся и отошел в сторонку.
Мишка все также сидел на крыльце, и сколько бы не напрягал слух ничего не мог услышать.
Наконец дядя Юра вернулся. Достал новую сигарету, закурил и только тогда сказал:
– Завтра. Ровно в полдень. В скверике у гастронома Азвем будет тебя ждать.
– Он поможет? – с надеждой спросил Мишка.
– Не могу сказать, – пожал плечами Лагодны. – Но то, что он заинтересовался твоей историей, это точно.
ЛИЗА
Стайка моли, весело трепеща крылышками, выпорхнула из недр шкафа, как только Лиза открыла дверцы. В нос ударил запах старости, сырости и пыли. Лиза сморщила нос, и сделала шаг назад.
– Ты чего сюда, Хозяйка? – Гаррыч сел на скрипучую дверцу, и внимательно вглядывался в глубь шкафа.
– Переодеться хотелось бы, – Лиза тоже заглянула внутрь. – Не могу же я все время ходить в одном и том же.
– А, что – мне нравится, – ворон окинул ее взглядом. – Эта юбочка и маечка тебе очень к лицу.
 – Перестань, Гаррыч! Ты ведь все прекрасно понял.
Лиза подошла поближе и стала перебирать висевшие в шкафу наряды.
Боже мой! Позапрошлый век – в этих платьях еще динозавров пугали: выцветшие сарафаны, салопы, широкие пышные юбки, накидки, пелерины, мантильи и шали. Лиза перебирала все это богатство, хмурилась и вполголоса бормотала:
– Не то. Нет. И не это. Ужас какой-то!
А Гаррыч без устали комментировал каждый новый наряд, появлявшийся на свет:
– Это Марьюшкин. А это Серафимы. Вот этот, дай Бог памяти – Екатерины. А вот этот, – ворон закатил глаза и с придыханием произнес. – Этот Василисы. Ты погляди – две тыщи лет, а как новый. Одевай! Кощей оценит.
– Больно надо мне! – фыркнула Лиза, с сомнением разглядывая и ощупывая сарафан нежно-голубого цвета с жемчужной вышивкой по вороту и орнаментом из разноцветных камней. Со вздохом отложила его и повернулась к Гаррычу.
– Больно нужен он мне, твой Кощей, – повторила она. – Ветхий пропахший нафталином старик.
Гаррыч зашелся каркающим смехом.
– Что же мне делать? – спросила Лиза ворона, когда тот отсмеялся.
– Ты о чем? – Гаррыч удивленно уставился на Хозяйку.
– Да все о том же! – гневно бросила Лиза. – Что мне одеть?
– Ха! Проблему нашла? Этому горю помочь несложно. Кликни Фофу – он тебе все подскажет. А мне пора – дела, знаешь ли.
И Гаррыч расправив крылья в несколько взмахов преодолел комнату и исчез за окном, на прощанье каркнув нечто ободряющее.
Лиза некоторое время смотрела ему вслед и теребила зеленую прядку. Потом повернулась к двери и громко позвала:
– Фофа!
– Я здесь, Хозяйка, – в дверях стоял старший домовой.
– Послушай, Фофа, – неуверенно начала Лиза. – Мне… Я… В общем…
Она мямлила и не знала, как сказать.
Фофа внимательно оглядел Хозяйку, посмотрел на раскрытый шкаф, на разбросанные по полу платья и важно кивнул:
– Не извольте беспокоиться. Сейчас все устроим.
Фофа скрылся за дверью, с тем чтобы спустя пару минут явиться с низкорослым, лысым и чрезмерно носатым человечком.
– Прошу любить и жаловать – Пипа. Лучший портной Кощеева царства, – представил человечка Фофа.
– Любить мине не надо. Пипа все сделает и так, – слегка картавя говорил портной, суетясь вокруг Лизы. – А насчет того, что Пипа лучший портной Кощеева царства, так это наглая ложь!
– Не понял? – удивился старший домовой.
– Ручечку вот суда, ножку вот здесь, шейку немножко вбок, – Пипа беспрестанно обмерял Лизу портновским метром. – Ай! Молодец, Хозяюшка! Что ты не понял? – это уже Фофе. – Запомни – Пипа лучший портной не только Кощеева царства. Пипа лучший портной всего Нашхат!
– И еще вот так ручку. Подбородочек выше, – портной то так, то эдак крутил Лизу из стороны в сторону. – Ах! Ах! Какая фигура! Это же просто Венера! Богиня! Если бы у матери моих детей была бы такая фигура, то Пипа бросил бы работу. И охранял бы это все великолепие, как великую ценность. Все, Хозяйка, примерка окончена. Скоро будет готово. – Пипа отступил на шаг.
– И сколько, – робко произнесла Лиза. – Я вам буду должна?
– Что вы! Что вы! – замахал руками портной. – Все совершенно бесплатно! Сделать гардероб невесте самого Кощея – великая честь для Пипы!
– А...?
– Через час первый наряд будет готов. И вы будете сводить с ума всех домовых и самого Господина. За сим удаляюсь. Много работы.
Пипа низко поклонился и исчез за дверью.
– Скажи мне, Фофа, – Лиза обратилась к замершему у стены домовому. – Откуда у вас эти дикие имена? Все эти: Фофа, Слива, Пипа, Бэдя?
– Понимаете, Хозяйка, – Фофа смущенно потупился. – Это Господин. Он когда в загуле был первый раз, пьянствовал то бишь, такие имена нам и придумал.  Меня ж по правде – Феофилом кличут. Слива, это Силивон. Бэдя – Бенедикт. А Пипа…
– Это Пилип?
– Нет. Пипа, это Питирим. Есть еще…
– Не надо. Не продолжай. Это дикость какая-то, – Лиза стала возмущенно ходить по комнате. – Я буду звать вас по нормальному.
– Нет-нет, Хозяйка! – испуганно замахал руками Фофа. – Не надо. Привыкли мы уже.
– Ладно, – она удивленно посмотрела на домового. – Не буду.
– И.., – Фофа замялся. – Кощею не говорите. Пожалуйста.
Лиза понимающе кивнула.
А через час она примеряла легкое ситцевое платьице нежно бирюзового цвета, чуть выше колен и так ладно сидевшее на ее фигуре.
Пипа восхищенно цокал языком, закатывал глаза и то и дело повторял:
– Королева! Нет, богиня – не меньше!
Лиза осталась довольна. Она даже чмокнула в лысину старого портного, от чего тот зарделся и совершенно растаял.
– Пипочка, – ласково произнесла Лиза. – Мне еще нужен наряд для верховой езды. Сделаете?
– Ну конечно! Для Госпожи все будет в лучшем виде! Все лошади так и умрут от радости видеть вас в нем.
Лиза радостно рассмеялась.
КОЩЕЙ.
– Что!? – взревел Кощей и стал подниматься со стула. – Пропахший нафталином старик!? Так она меня назвала!?
– Ага. И ещё кое-что добавила, – Гаррыч уютно устроился на столе и поклевывал яблоко.
– Да я её...!
– Остынь! – ворон щелкнул клювом. – Прислушайся к ней. Хозяйка правду говорит – воняешь, как бабушкин сундук.
Кощей уселся обратно, ткнулся носом в лацкан камзола, поморщился и громко позвал:
– Фофа!
– Я здесь, Господин, – бородатый домовой был тут как тут.
– Пипу мне сюда! Срочно!
– Не можно, Господин, – с поклоном ответил Фофа. – Пипа занят. Велел не беспокоить.
– Что!? – от изумления у Кощея отвисла челюсть. – Что значит – велел?
– Так и сказал: по пустякам не беспокоить, – невозмутимо заявил домовой. – Он Госпоже наряды шьёт.
На несколько мгновений Кощей потерял дар речи. Он сидел, выпучив глаза и беспомощно открывая рот.
– Кому? – справившись со ступором переспросил Кощей.
– Госпоже, – каркнул Гаррыч и уточнил. – Лизе.
– Вы, что, совсем страх потеряли? – сверкнул глазами Хозяин замка. - Пипу мне сюда! Я сказал!
– Не можно, – Фофа твердо стоял на своем. – Пипа занят. Могу предложить Гоглю. Он ничем не хуже.
Кощей обхватил голову руками и бормотал:
– Что же это такое делается? В собственном замке.
– Давай Гоглю, – каркнул Гаррыч и перелетел к Кощею. – Ну что ты, что ты? – успокаивающе говорил он. – Не расстраивайся, Гогля действительно ничем не хуже. А Госпожа, она и должна такой быть. Всеми любимой и уважаемой.
– Уйди, мерзкая птица. Это ты во всем виноват.
– Ладно-ладно, не злись. Вон и Гогля. Обмерять тебя пришёл.
И Гаррыч с каркающим смехом взлетел на люстру, чтобы оттуда наблюдать за грозным Господином и робеющим от оказанной чести портным.
МИШКА
В назначенный час, под сенью пышных лип, на скамеечке в городском сквере сидели двое: темноволосый юноша, лет двадцати, в зеленой футболке и брендовых, с дырами на коленях, джинсах, и бородатый мужчина в сером костюме тройке, чем-то неуловимо похожий на артиста эстрады Михаила Евдокимова.
Юноша, отчаянно жестикулируя, что-то живо рассказывал. Мужчина, не сводил с него взгляда и внимательно слушал, поигрывая тоненькой тросточкой.
Когда Мишка, а это был именно он, закончил свой рассказ, Азвем глубоко вздохнул и произнёс:
– Вот оно как! Кощей проспался.
– Кто? – удивленно приподнял брови Мишка.
– Кощей, – спокойно ответил Азвем. – Это он украл твою подружку. Пробудился и украл. Невеста нужна ему в его замке. Обычное дело. Раз в сотню лет так и происходит.
– Да? – разочарованно протянул Мишка. – А я думал это Дракула был.
– Кто? – на этот раз удивляться пришлось Азвему. – С чего ты взял?
– Ну-у, – Мишка потупился. – Он высокий, бледный, глаза горят, и в плаще черном.
Азвем расхохотался. Смеялся он по-доброму и так заразительно, что смущенный юноша тоже невольно заулыбался. Отсмеявшись Азвем, утер набежавшие слезы и внезапно посерьезнев спросил:
– Хорошо, Михаил, что ты от меня хочешь?
– Хочу, чтобы вы помогли вернуть Лизку, – Мишка решительно стукнул кулаком себя по колену. – Я люблю ее!
– Правда? – Азвем внимательно посмотрел в глаза юноше.
Мишка не выдержал, и отвел взгляд.
Азвем раздосадовано крякнул.
– Что ж, – несколько разочарованно произнес он. – Дело твое. Роли особой не играет.
Некоторое время они сидели молча. Мишка, потупившись, рассматривал носки своих кроссовок, а Азвем невидящим взглядом смотрел куда-то вдаль.
– Я помогу тебе, – наконец произнес он. – Будет тяжело, но не невыполнимо. Тебе будет нужно…
– Найти сундук, а в сундуке утку с яйцом, – не дал договорить Азвему Мишка. – Яйцо разбить, а иголку сломать?
– Не совсем так, – тот покачал головой. – Смерть Кощея хранится на самой верхушке Древа жизни, и охраняет ее птица Гамаюн. Это нереально. Тебе придется выкрасть Лизу, или уговорить самого Кощея ее вернуть. И то, и это достаточно трудно, но, если тобой двигает светлое и доброе чувство, у тебя получится.
И Азвем снова посмотрел Мишке в глаза. На этот раз юноша выдержал и взгляд не отвел.
– Что ж, тогда слушай, – Азвем невесело усмехнулся. – Я провожу тебя до Потаенного леса. Там тебя встретят и укажут дорогу к Багнику, это, – он на секунду замялся. – Водяной. Он, в свою очередь направит к Вечному лесу. Там ждет тебя встреча с Бабой Ягой.
– Бабой Ягой? – воскликнул Мишка, до этого затаив дыхание слушавший Азвема. – Прямо сказка какая-то!
– Не перебивай, – Азвем строго посмотрел на юношу. – Повторять не буду. Итак. Баба Яга – особа весьма вредная, и скорее всего пакость какую-нибудь сотворить захочет. Но ты можешь смело сослаться на меня. За ней должок, да и побаивается она Смотрителя за правдой.
– Кого? – опять не выдержал Мишка.
Азвем только отмахнулся:
– Она проведет через Вечный лес и укажет дорогу к замку Кощееву. А там уж дело за тобой.
– А…? – Мишка хотел что-то сказать. Но Азвем опять махнул рукой и спросил:
– Когда ты будешь готов выдвигаться?
– Да хоть сейчас! – Мишка с готовностью вскочил.
Азвем с сомнением оглядел его с головы до ног, покачал головой и бросил:
– Тогда пошли. До Потаенного леса минут сорок ходу.
Он встал со скамейки, еще раз оглядел Мишку, и приглашающе махнул рукой указывая дорогу.
ЛИЗА.
Неделя упорных занятий, множество ссадин и синяков, и Лиза стала уверенно держаться в седле.
Белочка была очень покладистой лошадью. Беспрекословно слушалась хозяйку и повиновалась малейшим ее жестам.
А Лиза души не чаяла в белой кобылке.
Одноглазый Бэдя с удивлением смотрел на успехи Хозяйки – так быстро обучиться верховой езде, на его памяти, ни у кого не получалось.  Он лишь качал бритой головой и бормотал нечто одобрительное.
***
Кощей завтракал, когда Лиза вошла в малый зал.
– Доброе утро, – поздоровалась она.
Кощей, не глядя на неё буркнул что-то в ответ.
– Помнится ты приглашал меня на верховую прогулку, когда я буду готова, – Лиза не обратила внимания на его угрюмый вид. – Так я готова. Едем?
Кощей поднял на неё глаза и замер – Лиза была чудо, как хороша в кремовом костюме для верховой езды. Стройные ноги туго обтянуты брючками. Легкий жакет и сорочка со стоячим воротником подчеркивали грудь. Зеленые волосы спрятаны под жокейской шапочкой, кокетливо украшенной фазаньим перышком. В руках тонкий хлыстик, которым Лиза слегка похлопывала по высокому сапогу.
Гаррыч удовлетворенно каркнул и перелетел к ней на плечо.
– Хороша! – тихо произнес ворон.
Лиза улыбнулась.
Кощей, несколько долгих минут, не отрываясь смотрел на неё. Затем кивнул и отрывисто бросил:
– Едем, – и не оборачиваясь крикнул. – Фофа!
– Я здесь, Господин, - старший домовой, как всегда, возник мгновенно.
– Фофа, вели Бэде сделать лошадей.
– Не трудись, – Лиза остановила домового жестом. – Бэдя в курсе. Лошади готовы и давно ожидают.
– Вот как? – покачал головой Кощей. – Ну-ну.
– Хороша! – вновь каркнул Гаррыч.
***
Пустив Урагана сначала рысью, а затем галопом, Кощей искоса поглядывал на спутницу – ему было жутко интересно, насколько хорошо та держится в седле. Лиза не отставала и уверенно вела Белочку.
Наконец Кощей удовлетворился и пустил лошадь шагом. Лиза подъехала ближе и дальше они двигались бок о бок. Гаррыч, невзирая на свой элегантный возраст, то и дело перелетал от Лизы к Кощею и обратно.
– Мы куда-то конкретно направляемся? – спросила Лиза.
– Нет, – Кощей покачал головой. – Прокатимся просто. Я давно не бывал в своих владениях. Хочу посмотреть, что стало за время моего отсутствия.
– А разве у тебя нет баронов там, графов, которые и должны присматривать за вверенными им землями.
Кощей хмуро покосился на спутницу и ничего не ответил.
– Бояре, – каркнул Гаррыч. – У нас бояре, Хозяйка. Тут за самими боярами нужен глаз да глаз. Не успеешь отвернуться – черти-что творить начинают.
Лиза понимающе кивнула.
Спустя какое-то время они въехали под густые кроны огромных деревьев. Создавалось впечатление, что они едут по зеленому тоннелю. Ветви деревьев смыкались сводами над головой путников. Землю устилала листва, и от этого шаги лошадей были совсем не слышны.
Отовсюду доносилось разноголосое пение птиц. Где-то далеко, слышался рев дикого зверя.
Запах прелости и свежей листвы причудливо переплетался и выдавал ни с чем не сравнимый аромат, от которого кружилась голова.
Воздух был такой, что казалось его можно было пить. Длинными глотками. Пить, пить и пить. Да так и не напиться вдосталь.
Лиза с интересом оглядывалась вокруг. Нет, она и до этого бывала в лесу, но такого великолепия, таких величественных деревьев ей никогда видеть не приходилось.
– Это Вечный лес, – Гаррыч уселся Лизе на плечо. – А деревья это – Эрборы, дети Древа жизни.
Вдруг, сквозь шум и звуки леса, донеслось жалобное поскуливание.
Кощей, до этого ехавший угрюмо глядя перед собой, напрягся, прислушался и развернув коня, направился по еле заметной звериной тропе. Лиза отправилась следом.
Пробравшись сквозь заросли орешника, они оказались на небольшой полянке. В центре метался огромный серый волк. Это он издавал жалобные звуки – зверь задней лапой угодил в капкан.
– Ах ты, бедняга, – Кощей спешился и подошел к волку.
Тот при его виде, оскалил зубы и зарычал.
– Ну-ну, – успокаивающе поднял руку Кощей. – Не бойся, дурачок. Я помогу тебе.
Странное дело – огромная зверюга успокоилась и принялась повизгивать, радостно виляя хвостом.
Кощей опустился на колени и одним сильным движением разжал стальные челюсти ловушки. Волк ткнулся носом освободителю в плечо и припадая на заднюю лапу скрылся в чаще.
– Хотел бы я знать, кто здесь такие чудеса вытворяет? – сквозь зубы процедил Кощей, запрыгивая в седло.
Лиза удивленно смотрела на спутника – вчерашний монстр и деспот представлялся совсем с другой стороны.
Дальнейший путь они провели в молчании. Даже неугомонный Гаррыч притих и нахохлившись сидел на плече у Кощея.
***
За лесом раскинулось картофельное поле. Невдалеке, на дороге, идущей вдоль его, Лиза увидала странную картину: четверо одетых в доспехи мужчин избивали лежащего на земле юношу. Еще трое укладывали поперек седла связанную девушку.
– Что это? – воскликнула она.
Кощей хмуро покосился в ту сторону.
– Ничего особенного. Господин учит холопа вежливости, – буркнул он и послал Урагана дальше.
Лиза бросила на Кощея уничижительный взгляд и развернула Белочку.
– Остановитесь! – прокричала она срывающимся голосом. – Что здесь творится?
Один из латников глянул на Лизу и, не прекращая лениво пинать распростертого на земле, процедил сквозь зубы:
– Отвали, безеда. А то вместе с этой поедешь, – он кивком указал на связанную девушку.
Все остальные радостно загоготали.
У Лизы от возмущения и обиды перехватило дыхание.
– Да вы…! – начала она.
Но не договорила – сзади раздался неспешный топот копыт и грозный голос произнес:
– Был задан вопрос – что здесь происходит?
Хохот разом стих. А латник, говоривший с Лизой, страшно побледнел и упал на колени.
Вперед выступил другой, в более богатых доспехах.
– Ничего особенного, Господин, – он низко поклонился. – Право первой ночи. Вот сбежать пытались, да не вышло. У нас кругом дозоры.
– Право чего? – от удивления у Кощея округлились глаза.  А Гаррыч возмущенно каркнул.
– Право первой ночи, – уже не так уверенно пролепетал латник.
– И кто, позволь узнать, ввел это право и когда? – тихим, не предвещающим ничего хорошего голосом спросил Кощей.
– Так это, – замямлил латник. – Василий Ильин. Пра-пра-праправнук твоего верного соратника Ильи.
– А ты?
– А я сын его – Никита Васильевич.
– И это, стало быть, тебе право первой ночи сегодня выпало? – кивок в сторону пленницы.
– Да, Господин.
– Помню я Илью. Хороший был воин. Знатный. И до такого паскудства в жизни бы не опустился.
– Но, Господин...
– Молчать! – взревел Кощей. – Я тебе устрою первую ночь. Сегодня же. С моими конюшенными. Они парни горячие, и таких как ты любить горазды.
– Не губи! – взвыл Никита Васильевич и бухнулся на колени уткнувшись лбом в дорожную пыль.
– Никакой первой ночи, впредь, – остывая сказал Кощей. – Запомни сам и другим передай. Узнаю – не прощу.
– Спасибо! Спасибо, господин, – Никита порывался поцеловать копыта Урагана.
– Пшел вон, – брезгливо процедил Кощей.
Молодой сластолюбец задом начал отползать, не переставая благодарить господина.
– Постой! – остановил его властный голос.
Никита замер не подымая головы.
– Ответь мне еще, Никита свет Васильевич, что за капканы в Вечном лесу?
Тот робко приподнял голову.
– Так звери лютые распоясались, Господин. Житья от них не стало. То стадо потреплют, то табун, а то и на путников нападут.
– А вы решили, значит капканами их?
– Ага, Господин. – радостно заулыбался Никита. – Уж стольких извели! Не перечесть.
– Подло это! – глаза Кощея сверкнули. И Никита вновь уткнулся лбом в землю.
– Коль хочешь извести ты зверя лютого, – Кощей цедил слова. – То все по-честному должно быть. Выйди с ним один на один. И пусть победит сильнейший. Или ты его или он тебя. Понял?
– Да, Господин. Да.
– Капканы не ставить. И те, что стоят – убрать.
– Будет исполнено, Господин.
– Все, поехали, – Кощей обратился к Лизе, и тронул поводья.
Однако та не тронулась с места.
– Погоди, – Лиза приблизилась к пленнице. – Развяжите её.
Латники замешкались – то ли дело Кощей – Господин приказывает, а тут какая-то...
– Выполнять! – рявкнул Кощей, приподнимаясь в стременах.
Через несколько мгновений рыдающая девушка обнимала избитого юношу.
Кощей подъехал к Лизе и протянул ей туго набитый мешочек.
– Одари, – кивнул он в сторону молодых людей, и отъехал в сторону.
Лиза спешилась, подошла к девушке, обняла ее за плечи и стала что-то успокаивающе шептать. Та всхлипывала и согласно кивала, обеими руками обнимая пришедшего в себя парня.
Лиза протянула им мешочек, который глухо звякнул на ладони юноши. У того округлились глаза, когда он почувствовал вес подарка.
– Спасибо, Госпожа, – разбитыми губами проговорил юноша.
– Если кто-то вас обидит, идите прямо ко мне, – Лиза многозначительно посмотрела на латников.
Девушка бросилась целовать ей руки. Лиза отстранилась и попросту обняла ее.
– Хватит уже! – брезгливо бросил Кощей. – Развели тут телячьи нежности. Поехали. Солнце уж садится.
Лиза забралась в седло и помахала рукой молодым людям.
Кощей тронул поводья, но тут же натянул их снова.
– Да. Чуть не забыл. – он обвел взглядом притихших латников. – Тут кто-то вякнул неуважительное к моей спутнице. Жду его язык завтра утром.
– Кощей! – возмущенно воскликнула Лиза.
– Пусть скажут спасибо, что не голову, – прокаркал Гаррыч. – Оскорбление Хозяйки – оскорбление самого Господина.
***
У конюшен Кощей обратился к Лизе:
– Не желает ли Хозяйка отужинать со мной?
Лиза кинула:
– Благодарю. С радостью.
– Тогда жду тебя через час в Малой зале, – Кощей несколько мгновений разглядывал её. Потом кивнул и прихрамывая отправился в замок.
– Ты делаешь успехи, девочка! – прокаркал Гаррыч. – И десяти дней не прошло, а уже Хозяйка.
Лиза смущенно улыбнулась.
ЛИЗА.
К ужину Лиза вышла в брючном костюме нежно салатового цвета.
Кощей за руку подвел ее к столу, усадил и сам налил бокал вина.
Поначалу ужин проходил в тишине. Слышались только стук вилок о тарелки, да легкие шаги домовых, прислуживающих за столом.
Лиза время от времени украдкой бросала взгляды на хозяина замка, ждала, что он заговорит первым, но Кощей молчал, неспешно вкушая яства.
Лиза не выдержала, и чтобы начать разговор спросила:
– Скажи, а от чего ты хромаешь? Болезнь какая?
Кощей насупился.
– Рана боевая, – не поднимая глаз бросил он.
– Ты воевал?
– Мы все тогда воевали. Время такое было.
– Расскажи.
– Не думаю, что тебе интересно будет.
– Не надо думать. Ты просто расскажи.
Кощей откинулся в кресле и внимательно посмотрел на неё.
– История не очень, да и рассказчик я так себе. Но если тебе интересно? – он не отрывал глаз от Лизы.
– Интересно, – она подалась вперед.
Кощей посмотрел в сторону. Взгляд его затуманился, мыслями он был где-то далеко.
– В те времена, первородные, не сошлись во мнении, об устройстве Нашхат. И один из них, Ранзор со своей женой – Лилит, подняли мятеж.  Они желали...
– Я знаю. Я читала «Историю Нашхат», – перебила его Лиза.
Кощей иронично вскинул бровь.
– Представь себе, я умею читать! – вспыхнула она. – Так что оставь о первородных и расскажи о себе.
Кощей заинтересовано оглядел Лизу, словно впервые видел. Согласно кивнул и продолжил:
– Когда пали Навь и Явь, когда на Последней дороге было не протолкнуться от людей и Истот и когда небо над Латырь-камнем засияло багровым, а Нашхат трясло, как в лихорадке, единственным местом, где сохранился порядок была, Правь. Армия Рода была разбита, и лишь мой легион стойко сражался и не допускал орды Ранзора в Ирий, – Кощей отхлебнул вина. – Бесконечно это продолжаться не могло – Ранзор собрал все свои силы, всех кого мог поставил под свои знамена. И отдал приказ: любой ценой взять Правь, и как можно скорее. Я, дабы выиграть время и избежать ненужных жертв, вызвал его на поединок.  Ранзор отказался, – Кощей криво усмехнулся. – Вместо него вызвался его первый помощник, его правая рука – Декстран.
Кощей замолчал, глядя перед собой.
– А дальше?
– А дальше? – он посмотрел ей прямо в глаза. – Я победил его. Спас множество жизней. И заработал отсрочку. Выиграл время, для того чтобы сын и дочь первородных провели обряд. Армия Ранзора бежала, а сам он оказался в Ничто. Тогда-то, в том поединке, я и был ранен в ногу.
Лиза потрясенно молчала. Рассказ Кощея, дневная прогулка – все это открывало его с другой стороны. Доселе неведанной. Она вгляделась в его лицо. И была поражена, как он изменился: если изначально Кощей выглядел, как дряхлый старик, в поношенной и побитой молью одежде, то теперь напротив её сидел мужчина средних лет, с аристократически тонким лицом, белыми волосами до плеч и ярко синими глазами. В рубашке стального цвета с высоким воротом, в разрезе которого виднелся массивный золотой медальон на черном витом шнурке.
Печать неведанной грусти лежала на его челе. И от этого Кощей казался еще красивее.
У Лизы закружилась голова, заныло в груди.
«Что со мной?» – спросила она у себя, и сама себе ответила. – «Кажется я влюбилась».
Они долго сидели друг против друга и молчали. Один снова проживал поединок у Врат Прави. Вторая пыталась разобраться в себе.
– Что ж, засиделись мы, – прервал молчание Кощей и поднялся. – Пора и отдохнуть.
Лиза тоже встала, но не двигалась с места. Она все ждала чего-то.
Кощей подошел ближе, взял её руку в свои и прикоснулся губами.
– Надеюсь, я не утомил тебя сегодня, Хозяйка? – он не отпускал её руку и глядел прямо в глаза.
От яркой синевы у Лизы часто забилось сердце.
– Нет-нет, – тихо произнесла она.
Кощей кивнул и за руку проводил её к лестнице.
Лиза на негнущихся ногах поднималась по ступеням. Она не оборачивалась, её девичье сердце подсказывало, что Кощей стоит внизу и провожает взглядом.
В комнате, Лиза прижалась спиной к двери и закрыла глаза, с надеждой прислушиваясь – не раздадутся ли шаги на лестнице.
Сегодня впервые, за все то время, что она была в замке, на дверной ручке не красовалась цепочка Лилит.
МИШКА
– И это Сказочный лес? – Мишка с удивлением оглядывался по сторонам.
Они пробрались сквозь низкорослый подлесок и оказались на большой поляне окруженной высокими липами.
– Обычные деревья, трава, – Мишка вопросительно посмотрел на Азвема. – Что тут чудесного?
– Ну, во-первых – не сказочный, а Потаенный. А во-вторых – что ты ожидал здесь увидеть? – Азвем иронично прищурился. – Говорящих слонов, или танцующего бегемота?
– Ну хотя бы и это, – нахально заявил Мишка.
Азвем только хмыкнул и ничего не ответил. Он сделал замысловатый жест и что-то тихо пробормотал.
Через пару минут на большой полянке сделалось тесно: раздались смех и тоненькие голоса, блеск и мелькание перламутровых крылышек, разноцветное мельтешение и обилие красок – казалось полянка наполнилась бесчисленной стаей сумасшедших стрекоз.
– Довольно! – Азвем хлопнул в ладоши и мельтешение прекратилось.
Оказалось, что весь этот хаос сотворили три крохотные, ростом с мизинец, девушки. Они сложили за спиной полупрозрачные стрекозиные крылышки, уселись рядком на ветку липы и с невинным видом уставились на Смотрителя.
Мишка вытаращив глаза и от изумления раскрыв рот, смотрел на крохотулей.
–  Феечки, – выдохнул он.
– Виллы, – поправил его Азвем, и обратился к девушкам. – Здравствуйте, достопочтимые. Знакомьтесь, это Михаил.
Виллы, как по команде перевели взгляды на Мишку.
– Ой! Какой хорошенький! – воскликнула одна, в зеленом платье.
– И молоденький, – вторила ей другая, в платье желтом.
– И наверное вкусненький? – третья, что была в красном одеянии, склонила голову на бок и облизнула длинным розовым язычком губы.
– Это нам? – спросила зеленая. – Такой подарок?
– Нет, – твердо ответил Азвем. – Его нужно провести к Великой Топи. К Багнику.
– А Багнику он на кой ляд сдался? – удивленно вскинула бровки красная.
– А это не вашего ума дело, – отрезал Смотритель. – Просто проводите его до болота.
– Что, и даже куснуть нельзя? – зеленая расправила крылышки и подлетела к Мишке. – Он такой аппетитный.
– Нельзя, – Азвем начал терять терпение. – Он за невестой идет.
– За невестой? – недовольно протянула зеленая. – А разве мы хуже?
Она облетела вокруг застывшего Мишки.
– Ты посмотри на нас, – обратилась к нему вилла. – Разве мы не красавицы? И с нами скучно не будет. Обещаю.
– Ага, – к ним присоединилась желтая. – Подумай только – танцы при Луне.
– Соглашайся, – возле парня оказалась и третья. – Мы любую деваху за пояс заткнем.
И виллы разноцветным хороводом закружили вокруг вконец очумевшего Мишки. Он во все глаза разглядывал удивительных миниатюрных красавиц. Они действительно были чудо как хороши: точеные ножки, тонкие осиные талии, высокие полные груди выпирали сквозь тонкую ткань платьев, огромные глаза и пухлые губы.
– Достаточно! – привел его в чувство голос Азвема. – Подурковали и хватит!
Виллы опять, как по команде, замерли.
– Ну, Азвем, – капризно надула губки красная. – Ну пожалуйста!
– Я начинаю терять терпение, – тихим голосом произнес тот.
– Фу! Какой ты нудный! – красная обиженно отвернулась.
Потом искоса глянула на Смотрителя и сказала:
– Ну ладно. Только ради тебя.
Она перелетела к Азвему на плечо и звонко чмокнула его в щеку.
– Доведете до болота и трогать не будете, – на Азвема не произвела никакого впечатления нежность виллы.
– Обещаю! – уже серьезно сказала красная.
Смотритель вопросительно глянул на ее товарок.
– Обещаем, обещаем, – хором затараторили те.
А красная обернулась к Мишке и сердито бросила:
– Пошли.
Виллы сделав круг над полянкой, полетели к одиноко стоящему, на краю полянки, дубу.
– Тебя долго ждать? – донёсся голос одной из них.
– Иди, – Азвем тронул Мишку за плечо. – Теперь они тебя не тронут. Не бойся.
– А я и не боюсь, – Мишка уже пришел в себя и смотрел на мелькавших вдали вилл с прежним нахальством. – Этаких малышек? Чего их боятся?
– Жаль, нет у меня времени, – Азвем невесело усмехнулся в усы. – А то бы я тебе порассказал. Иди. Они ждут.
И он легонько подтолкнул парня в спину. Мишка кивнул и направился к ожидающим его виллам.
– Удачи, – прокричал Азвем, когда Мишка почти скрылся из виду за раскидистыми деревьями.
Виллы действительно не тронули парня. Они летели молча, не задирая его и не дразнясь. Двигаясь прямо сквозь чащу и игнорируя всяческие тропы, крохотные девушки вывели Мишку к опушке леса, за которой начиналась серая кочковатая долина.
– Пришли, – сказала красная. – Тебе туда.
 И она указала на несколько невысоких деревьев, что виднелись вдали, почти у самого горизонта.
– Спасибо, – Мишка внимательно рассматривал унылый пейзаж Великой Топи. Потом собрался и решительно шагнул на зыбкую, прогнувшуюся под его ногами землю.
– Невеста надоест – приходи, мы ждать будем, – крикнула ему вслед вилла.
Мишка обернулся и с улыбкой помахал рукой крохотным красавицам.
КОЩЕЙ.
Он воспользовался правом данным ему первородными, и явился к Роду без предупреждения.
Правитель Нашхат, развалился на диване в малой гостиной и наслаждался послеобеденным отдыхом. Его жена – Живана сидела рядом в кресле и читала вслух стихи Гумилева.
Род, блаженно смежив веки в такт покачивал рукой.
– Кощей Бессмертный! – их идиллию прервал голос глашатая.
Дверь распахнулась и в комнату прихрамывая вошёл высокий синеглазый блондин.
Род поднялся на встречу гостю.
– Кощей! Дорогой! Сколько лет? Сколько зим? – он широко раскинул руки. – Я уж не чаял тебя увидеть.
– Семьдесят пять, – буркнул Кощей, обнимая друга.
Затем подошел к Живане и приложился к ее ручке.
– Совсем не изменился, – она ласково улыбнулась. – Такой же красавец.
– Ты тоже, первородная. Годы тебя не старят. Ты всё хорошеешь и хорошеешь.
– Ах! Врунишка! – зарделась Живана, и шутя погрозила пальцем. – Да ты садись-садись. Рассказывай, что нового? Дорогой, – она обратилась к мужу. – Ну что же ты?
– Да-да, – Род придвинул кресло.
Кощей опустился в него и почти утонул в мягких подушках
– Дормидонт! – позвала Живана.
– Слушаю, Госпожа? – в дверях возник стройный, гладковыбритый слуга в белом кафтане, вышитом золотой нитью.
– Приготовь, будь любезен, нашему гостю, – она обернулась к Кощею. – Кофе? Чай? Или чего покрепче?
– Кофе, пожалуй.
– Сей момент, – произнес Дормидонт и скрылся за дверью.
Через минуту на маленьком столике стоял дымящийся кофейник и три чашки.
– Рассказывай, дорогой друг, как житие-бытие? – Род отпил ароматного напитка. – Я слыхал, у тебя новая невеста?
Кощей вдохнул приятный запах, зажмурился и кивнул:
– Да.
– Так познакомь старого приятеля. Мне любопытно.
– Да-да, – Живана смотрела на гостя. – Всегда интересно увидеть новое лицо.
– Собственно за этим я и пришел, – Кощей отставил чашку. – Род, скоро Праздник Рождения.
– Так, – согласно кивнул правитель.
– И я хотел бы пригласить свою пассию в Место Силы. Насколько я знаю – одному смертному дозволено присутствовать на таинстве?
Род смущенно крякнул и переглянулся с Живаной.
– Видишь ли, дорогой товарищ, – начал он. – Ты всё верно подметил – один смертный может присутствовать в Месте Силы на Празднике Рождения. Но..., – Род замялся.
– Азвем пригласил Лагодного, – договорила за мужа Живана.
– Смотритель? Автора? – Кощей переводил взгляд с одного на другую. – Что-то грядёт?
– Не знаю, – Род пожал плечами. – Возможно. Предвестья всякие. Но ничего конкретного.
– Не будем торопить события, – мягко добавила Живана. – Проблемы следует решать по мере их поступления.
Род согласно закивал.
– Что ж, – Кощей вскинул подбородок. – Ежели что – я всегда готов помочь.
Они замолчали.
– Надеюсь, ты не обиделся? – ладонь Живаны легла на его руку.
– О нет! Ведь есть еще бал.
– Что!? – от удивления брови Рода поползли вверх.
– Бал, – спокойно повторил Кощей, глядя в глаза друга. – Праздника Рождения. И я желаю присутствовать на нем вместе со своей невестой.
Род стал подниматься.
– Ты, что ополоумел от своего пьянства? – грозно прорычал он. – Никогда! Никогда, ни один смертный не присутствовал на балу Рождения!
– Значит она будет первой! – Кощей тоже встал с кресла.
– Да я…!
– Род, – Живана мягко тронула мужа. – Ведь можно сделать исключение. Пусть девочка повеселиться. Уважь старого друга.
Род с удивлением уставился на неё, скрежетнул зубами и в отчаянии махнул рукой.
– Вы совсем очумели, – уже тихо произнес он. – Ты, – жест в сторону Живаны. – Со своей добротой с ума меня сведешь. А ты, старый ловелас, – Род посмотрел на Кощея. – Другого способа охмурить девку не можешь?
– Не называй её так, – глаза Кощея сверкнули. – Она... Она... Госпожа.
– Вот как! – Род отступил на шаг. – Приношу извинения.
– В кои то веки! – всплеснула руками Живана. – Почитай две тысячи лет.
Кощей потупился.
– Ладно, – Род расправил плечи и приосанился. – Хоть дела это и не меняет – смертная остаётся смертной, будь она трижды твоей Госпожой. Я приглашаю ее на бал.
Живана одарила его ласковой улыбкой.
А Кощей низко поклонился и произнес:
– Благодарю, Правитель Нашхат.
ГАРРЫЧ
Громко хлопая крыльями и возмущенно каркая, Гаррыч летал по кабинету.
– Ты, что? Совсем умом тронулся? – кричал он Кощею.
– Отстань, – тот, не обращал внимания на крикливую птицу и скрипел гусиным пером по свитку.
– Хозяин, скажи мне, кто тебя надоумил на такое? – ворон уселся рядом на стол.
– Отстань, – Кощей продолжал писать.
– Нет, не отстану, – Гаррыч защелкал клювом и придвинулся к Хозяину ближе. – Скажи мне, откуда такая идея: затащить юное, неопытное и доверчивое дитя в клубок змей, именуемый Балом Рождения?
– Лиза не дитя, – Кощей бросил хмурый взгляд на ворона. – Она взрослая девушка. И, думаю, вполне сможет постоять за себя. Тем более змеи, как ты выразился, это очень достойные, воспитанные и благочестивые богини.
– Кошмар! Ты действительно старый глупец, раз считаешь сборище мегер подходящим местом для Лизы.
– Гаррыч, – рассердился Кощей. – Я терплю-терплю, но всему есть предел.
Он взмахнул рукой и согнал ворона со стола.
Гаррыч перелетел на спинку соседнего стула. Несколько минут он сидел нахохлившись, явно о чем-то раздумывая. Затем раскрыл клюв и решительно заявил:
– Хорошо. Я еду с вами.
– Это еще зачем? – Кощей с удивлением посмотрел на ворона.
– Следить буду. Чтобы никто не обидел девочку.
– Тьфу! – в сердцах плюнул Хозяин, и вернулся к прерванному занятию. – Делай, что хочешь! И вообще, выметайся – ты мне мешаешь.
– Нет погоди, – Гаррыч вновь перелетел на стол. – А ты Лизе сказал?
– Да.
– И как она отреагировала?
– Нормально.
– А на чем поедете?
– Род колесницу даёт.
– Ого! С шиком поедем!
Кощей с прищуром посмотрел на ворона:
– Кто-то поедет, а кто-то на свои двоих, сзади пошурует, – он изобразил взмахи крыльями.
– А платье у нее есть? – Гаррыч не обратил на слова Хозяина никакого внимания.
– О, боги! – Кощей в раздражении отбросил перо. – Не знаю! Она Пипу к себе вызывала. Значит, что-то готовят.
– Пипу? – задумчиво протянул ворон. – А…?
– Слушай, уйди! А! – Хозяин жалобно посмотрел на Гаррыча. – А то ведь и правда зашибу ненароком.
– Ладно-ладно, – ворон расправил крылья. – Полечу к Пипе, узнаю – что и как. Может совет какой нужен.
Гаррыч сделал круг под потолком и вылетел в окно.
– Иди-иди, – пробормотал Кощей, возвращаясь к письму. – Может старый портной тебе по шее накостыляет.
МИШКА
Земля была, как старое ветхое одеяло наброшенное на огромное, бескрайнее желе. Она колыхалась и прогибалась при каждом шаге. Мишка уже несколько раз проваливался по колено в неглубокие, заполненные мутной вонючей жижей, ямки. Грязь быстро высыхала под жаркими лучами солнца, и модные джинсы парня стали походить на бетонные трубы и цветом, и крепостью.
Хотелось передохнуть, но при каждой, пусть и кратковременной остановке ноги неудержимо засасывало и тянуло в глубь. Сухого же места, в пределах досягаемости, не наблюдалось вовсе.
Достигнув заветных зарослей, Мишка в изнеможении опустился на землю. Несколько долгих и счастливых минут он блаженно отдыхал растянувшись на мягкой травке. Затем открыл глаза и стал вяло оглядываться.
Вокруг небольшого озерца, с на удивление чистой и прозрачной водой, росло несколько плакучих ив. Они были низкорослые, и какие-то перекрученные и рахитичные.  С их длинных ветвей, то и дело срывались прозрачные капельки и с тихим хрустальным звоном падали в пруд и от этого по воде шли круги.
Но что-то было не так. А что именно, Мишка понять не мог. Вроде бы ничего необычного: трава, деревья, пруд.
И тут его осенило: тишина! Небывалая тишина стояла вокруг. И в этой тишине отчетливо слышались тихие рыдания.
Мишка прислушался. Так и есть: слышно было только его дыхание, хрустальный звон капель о воду пруда, да невнятные всхлипы. И больше ничего – ни шелеста листвы под легким ветерком, ни пения птиц, ни даже назойливого жужжания гнуса.
– Эй! Водяной! – Мишка встал на ноги. – Что тут у тебя происходит?
Тишина стала полной – затихли даже звуки плача. Лишь редкое: дзинь, раздавалось со стороны пруда.
– Водяной! – парень крутнулся на месте. – Ты где?
Ответа не было. Звенящая тишина давила со всей мочи. Мишке стало не по себе, непонятная жуть охватила его разум и сковала все члены. И, чтобы взбодриться, и перестать бояться, он, как обычно в таких случаях стал нахальничать и хамить невидимому хозяину топи.
– Водяной! – заорал он во все горло. – Выходи! Или ты струсил? Не бойся, я рыбу не люблю. По крайней мере сырую. Я тебя поджарю сначала.
Ответа на его слова не было, лишь слабая рябь, как от легкого ветерка пробежала по гладкой поверхности пруда.
– Ну и хрен с тобой, Водяной! – Мишка в сердцах смачно плюнул в воду.
И в тот же миг огромная струя окатила его с ног до головы.
– Трус, говоришь? – раздался громогласный голос. – Я тебе покажу – трус. Я тебе покажу, как жарить надо. Не ты первый. Постоишь в компании таких-же наглецов, глядишь одумаешься. Не будь я Багник!
Говорившего не было видно, а голос, казалось доносился ото всюду.
От неожиданности Мишка застыл на месте отплевываясь и протирая глаза, а когда очухался и решил дать деру, вдруг понял, что не может пошевелить ногами. Они как будто онемели и перестали слушаться.
«Паралич, что ли?» – с испугом подумал он, и посмотрел вниз.
От увиденного Мишку забила крупная дрожь – его ноги, одетые в испачканные джинсы и стильные кроссовки, стремительно покрывались коричневой древесной корой. Кора подымалась все выше и выше, и вот уже поясница превратилась в ствол дерева, и кое-где покрылась молоденькими побегами с тоненькими зелеными листочками.
«Ива! Я превращаюсь в иву!» – пронеслось у него в голове.
Мишкин взгляд упал на стоящие рядом деревья, и страшная догадка осенила его – это такие же бедолаги, как и он сам, чем-то не угодившие владыке болот. А где же сам Водяной? Мишка лихорадочно оглядывался вокруг, ища хозяина голоса. И тут он увидел: прямо из глубины пруда, из-под толщи кристально чистой воды, на него уставился глаз. Изумрудно-зеленый, громадный, как витрина в гастрономе, глаз. Мишке стало не по себе.
Руки, грудь и шея стремительно деревенели. Еще чуть-чуть и в дерево превратится и голова.
– Меня Азвем послал! – из последних сил прокричал Мишка.
– Азвем? – в голосе Багника послышалась досада и удивление. – Ну да. Смотритель, что-то такое говорил про придурка решившего потягаться с самим Кощеем. Это ты что ли?
– Я! Это я тот придурок, – Мишка был согласен на все, лишь бы остановился этот кошмар.
Глубокий вздох пронесся над болотом.
– Что ж, Азвем друг мне. И просьба его – святое, – проговорил Багник.
И сразу же древесная кора стала отваливаться от Мишки, стали желтеть и осыпаться листья, а членам его вернулась подвижность. Парень вздохнул с облегчением.
– Спасибо, уважаемый, – с этими словами Мишка поклонился в пояс.
– Уважаемый!? – с иронией переспросил Багник. – Помнится минуту назад я был трусом, коего следует подавать в жареном виде.
 – Прости, почтеннейший, – Мишка снова поклонился. Он был готов даже пасть на колени, лишь бы могучий Водяной позабыл про его хамство.
– Ладно, проехали, – голос Багника потеплел. – Говори, чего надо? Азвем просил помочь тебе.
– Мне надо в…в, – Мишка от пережитого напрочь позабыл о сказанном Смотрителем. –   В Бессмертный лес.
– Может быть в Вечный? – усмехнулся Багник.
– Точно! В Вечный! – Парень радостно закивал головой.
– Ну что ж, набери побольше воздуха и держись крепко, – сказал Водяной.
– Зачем? – только и успел пискнуть Мишка.
Вода в пруду вздыбилась, закружилась смерчем и подхватив его утащила в глубину.
Мишку кружило, болтало и кидало со стороны в сторону неизвестно сколько времени. Воздуха катастрофически не хватало, и когда он решил, что это такая месть водяного и он вот-вот задохнется, неведомая сила вышвырнула его из воды и приложила о землю.
Откашливаясь и пуча глаза, Мишка огляделся – он оказался на узкой полоске берега небольшой речушки. Метрах в двухстах от него, темной громадой, возвышалась плотная стена огромных деревьев с пышными кронами.
– Вечный лес, – раздался голос Багника, и из речки на Мишку уставилось изумрудное око.
 – Спасибо тебе, Хозяин болот, – и Мишка вновь низко поклонился. – И еще раз прошу прощения.
– Иди уже, – хохотнул Багник. – Впредь наука будет – не задирать кого попало.
Вода в речке закрутилась водоворотом, вскипела и, спустя пару мгновений затихла, как ни в чем не бывало продолжая нести свои воды к неведомому морю.
Мишка опустился на прибрежный песок и подставил лицо заходящему солнцу. Оно ласково пригревало и ласкало уставшего, от всего пережитого, парня, сушило его насквозь промокшую одежду и гладило по влажным волосам. Мишке стало так тепло и уютно, что он не заметил, как уснул.

МИШКА
Проснулся Мишка поздним утром. Солнце было достаточно высоко и вот-вот должно было забраться в зенит, чтобы потом неспешно продолжить свой путь к горизонту. Кругом пели птицы, порхали бабочки и сновали неутомимые пчелы. В высокой траве шуршала мелкая живность. А неподалеку темнел громадой Вечный лес.
Мишка встал, бросил в лицо пару пригоршней воды, вдоволь напился из речки, и решительно направился в сторону леса.
Оказавшись под сенью громадных деревьев Мишка присвистнул от удивления. Вечный лес был не чета Потаенному: толстенные, в несколько обхватов, стволы уносились вверх и пышным кронами своими образовывали плотный шатер, сквозь который с трудом могли проникнуть редкие солнечные лучики. Земля под деревьями была покрыта зеленым мхом и устлана толстым ковром опавшей листвы. Меж древесных исполинов вилась неширокая тропинка, которую Мишка поначалу принял за небольшой овражек.
«Это ж сколько лет по ней топали чьи-то ноги?» – думал он разглядывая высокие, почти ему по грудь, края тропинки. – «Нет, не лет и даже не десятилетий. Этой дорогой веками ходили и люди и звери и прочие твари».
Справа и слева от тропинки росли пышные кусты с огромными, величиной с ладонь, синими цветами. Мишка сколько ни старался, никак не мог вспомнить, видел ли он похожие в своем Мире.
 Над его головой с резкими криками проносились невиданные птицы с ярким тропическим опереньем. Из глубины леса изредка доносился громкий звериный рев. Мишка с опаской прислушивался и оглядывался по сторонам, опасаясь встретится с хозяином голоса.
Несмотря на обилие впечатлений, Мишка то и дело мыслями возвращался к приключившемуся с ним на болоте.
–  И нужна ли мне эта глупая Лизка? Из-за нее чуть в дерево не превратился! – спрашивал он себя, тихо бормоча под нос. И тут же отвечал. – Нужна. Теперь ее папаша не отвертится. Как поженимся, точно заберу себе СТО у кинотеатра, магазин у бани и бар возле вокзала. Не отвертится!
Солнце уже давно перебралось за зенит, а Мишка все шел и шел. У него бурчало в животе от голода. Несмотря на обилие каких-то ягод, которыми были усыпаны некоторые придорожные кусты, Мишка не решался попробовать незнакомые дары леса. А тропинка все петляла между деревьев, изгибаясь немыслимыми петлями и кренделями. Казалось конца и края ей не будет.
Внезапно Мишка почувствовал запах жареного мяса – изумительный запах шашлыка. Он прикрыл глаза, и представил сочащиеся маринадом шматки мяса, нанизанные на прутики вперемешку с золотистыми кольцами лука и помидорами.  Рот наполнился слюной, а в животе заурчало с удвоенной силой. Мишка ускорил шаг. И вскоре тропинка вывела его на небольшую полянку, где весело потрескивал небольшой костерок. Возле него расположились двое: немолодая женщина в синем спортивном костюме и резиновых сапожках, ни дать ни взять – грибница. И… у Мишки перехватило дыхание – черт! Черт был такой, каким его изображал на своем Ю-туб канале художник KravaVN: свиное рыло, козлиная бородка, копыта, хвост, шерсть по всему телу и рога – витые бараньи рога, вернее один рог, другой – левый был обломан почти у основания. Грибница повязывала вокруг головы цветастую косынку, а однорогий черт переворачивал над огнем жарящееся мясо.
Когда Мишка вышел на поляну, оба, как по команде взглянули на него и радостно, словно встретив богатого дядюшку из Америки, заулыбались.
 – Здравствуй, Касатик, – приятным грудным голосом произнесла женщина. – Проходи, садись. Гостем будешь.
А черт приглашающе махнул шампуром.
– Н…нет, – едва сумел выдавить из себя Мишка. – Я, пожалуй, пойду.
– Куда ж ты пойдешь? – раздался гнусавый голос у него за спиной. – Некуда идти, да и пришел ты уже.
И на плечо опустилась тяжелая ладонь. Сидящие у костра радостно рассмеялись. Мишка обернулся, на него ухмыляясь смотрел брат-близнец однорогого, только у этого оба рога были на месте, а правый глаз украшала черная повязка.
– Иди, иди, – и одноглазый слегка подтолкнул его в спину.
Мишка оказался у костра.
– Садись. Рассказывай, – ласково улыбнулась грибница. – Кто ты? Откуда? Чего ходишь? Дело шукаешь, али от дела лытаешь?
Мишка деревянно опустился на траву.
– Миша я, – сглотнув застрявший в горле комок произнес он. – В Кощеево царство иду. Невесту выручать.
  Новый взрыв смеха раздался у костра.
– Куда? – хохотал хлопая себя по ляжкам однорогий. – К Кощею!?
– Он же тебя, как муху прихлопнет! – вторил ему одноглазый.
Грибница же, просто звонко смеялась, запрокидывая голову назад и обнажая ровные белые зубы.
Мишка хмуро, исподлобья, оглядывал всю компанию.
Те, вдоволь насмеявшись, приняли преувеличенно серьезный вид и тоже стали смотреть на Мишку.
– Гнут объясни ему, – не отрывая от парня взгляда сказала грибница.
Однорогий кивнул.
– Видишь ли, Миша, – он завозился поудобнее устраиваясь на земле. – Невесту выручать, дело конечно похвальное. Но дорога здесь одна, и она наша. И пройти по ней беспрепятственно может тот, кто действительно искренне любит. А в тебе увы, – Гнут развел руками. – любви никакой нету. Сплошь расчет и меркантильность.
– И что теперь? – пролепетал Мишка. – Мне назад возвращаться?
– Да нет, – однорогий покачал головой. – Как справедливо заметил Флок, – он кивнул в сторону одноглазого. – Ты уже пришел. И обратной дороги нет.
– Так как же быть? – парень растерянно переводил взгляд с чертей на грибницу.
– Плати, – Гнут нехорошо усмехнулся, – Заплатишь полную цену, и пойдешь себе дальше.
Мишка ощупал себя и порылся в карманах.
– У меня ничего нет, – тихо сказал он.
– Думай, – пожал плечами Гнут.
И Мишка задумался. Конечно, обстановка не благоволила к спокойному размышлению, да и аппетитный запах мяса будоражил мысли. В животе громко заурчало.
– Вот, подкрепись, – прогнусавил Флок, и протянул ему шкворчащий шашлык. 
– Да не бойся ты! – рассмеялся Гнут, заметив Мишкину нерешительность. – Не человечина. Тут сегодня кабанчик ногу сломал, вот и пришлось его приговорить из жалости.
Мишка протянул руку и взял угощение. Впился зубами в удивительно мягкое и сочащееся соком мясо. Глотал обжигаясь и не пережевывая.
– Вкусно? – Гнут с интересом смотрел на Мишку.
– Угу – промычал тот с набитым ртом. Сглотнул и добавил, – Ничего вкуснее не едал. Пальчики оближешь.
– А то! Это Яга готовила, – однорогий кивнул на скромно потупившую взгляд грибницу. – Мариновала по собственному рецепту.
– Кто? Яга? – воскликнул Мишка и конечно же подавился. – Кхе-кхе, – закашлялся он.
– Ну да. Яга. А что тут такого? – удивился Гнут.
– Нет ничего, я просто, – Мишка замялся. – Представлял ее несколько другой.
– Это какой же? – нахмурила брови Яга. – Старой и страшной?
– Ну да, – парень посмотрел ей прямо в глаза. – А вы молодая и красивая.
– Правда? – Яга кокетливо улыбнулась и зарделась.
– Правда, – Мишка не отводил от нее взгляд. – Вы очень…
Он хотел еще что-то добавить, но его бесцеремонно перебил Гнут.
– Хватит! Любезности оставим на потом, – он хмуро зыркнул в сторону Яги.
– Гнут, перестань. Я тебя одного люблю, – Яга наклонилась и страстно поцеловала черта.
Флок презрительно сплюнул, и повернулся к Мишке.
– Ну что, надумал? – гнусаво спросил он.
– Надумал, – вместе с ощущением сытости к Мишке вернулось и его привычное нахальство. – Предлагаю сыграть.
– В картишки? – обрадовался Гнут и в его руках появилась засаленная колода карт.
– Нет, – покачал головой Мишка. – Мне бабушка рассказывала, как дед с чертями в карты сел играть, и сгинул неизвестно куда.
– Дед? – вскинул брови Гнут. – А его случайно не Михаилом звали?
– Михаилом, – удивился парень. – А ты откуда знаешь?
– Это не важно, – ответил однорогий и переглянулся с Флоком.
Тот многозначительно кивнул.
– Ладно, коль в карты не хочешь, тогда сам предлагай, – Гнут убрал колоду.
– Есть такая игра, – Мишка мечтательно смотрел в небо. – Свистульки называется.
– Свистульки? – Гнут с интересом придвинулся ближе. – А как в нее играть?
– Очень просто, – Мишка изо всех сил старался не показать охватившую его радость. – Завязываем всем глаза и свистим. Кто громче свиснет…
Он не договорил, прямо у его носа возник громадный кукиш Гнута.
– Дулю тебе! – прорычал он и почесал обломок рога. – Ищи дурных!
– Проходили мы это, – добавил Флок поглаживая черную повязку. – По молодости еще.
Мишка потупился, а Яга звонко рассмеялась.
Отсмеявшись она печально посмотрела на Мишку, грустно улыбнулась и сказала:
– Что ж, судя по всему, мы зашли в тупик. Поэтому, другого выхода нет, – Яга обернулась к Флоку, – Давай.
Тот кивнул и бросил в пламя костра щепотку какого-то порошка. Огонь несколько раз мигнул и погас, а на месте кострища образовалась огромная яма, в которой клубился багровый туман. Гнут крепко схватил Мишку за шиворот и потащил к яме. Парень брыкался и упирался ногами, да где там – легче было остановить на полном ходу несущийся КАМАЗ.
– Мне Азвем говорил, что вы мне поможете! – уже на самом краю прокричал он.
– Азвем? – Яга удивленно округлила глаза. – Чего ж ты сразу не сказал, глупый.
Гнут в сердцах плюнул и железная хватка разжалась. Мишка плюхнулся на землю и стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Возле его лица появились изящные резиновые сапожки.
– Что он еще говорил? – донесся сверху голос Яги.
– Он сказал, – Мишка перевернулся и сел потирая ушибленное место. – Что вы мне поможете к Кощееву замку пройти. И, что должок за вами.
– Н-да, – задумчиво протянула Яга. – Должок действительно имеется.
Она вздохнула.
– Говоришь, тебе к Кощею надобно? Что ж, будь по-твоему, – Яга обернулась к Флоку. – Проводи его. И это, – она пощелкала пальцами. – Добудь ему какое-нибудь оружие. А то, что это за воин без зброи.
Флок кивнул и запустил руку в багровую яму, порылся там немного и достал ржавый кинжал длиной с локоть.
– Во! – воскликнул он, и протянул клинок Мишке. – Как раз для тебя.
Мишка взял кинжал в руки и с сомнением оглядел его.
– Бери-бери, не сомневайся, – заржал в голос Гнут. – Это меча-кладенца брат младший.
Мишка пожал плечами и сунул кинжал за пояс.
Гнут заржал еще громче:
– Смотри ничего не отрежь себе, а то невеста не примет.
Мишка хмуро покосился на него, благодарно кивнул Яге, и повернулся к Флоку.
– Пошли, – коротко бросил он. – Показывай дорогу.
Одноглазый черт кивнул и двинулся в сторону прячущейся в зарослях ежевики еле заметной тропинки.
Мишка зашагал следом. Он даже не обернулся когда позади раздался громкий смех Гнута и голос Яги:
– Удачи, глупышка!
Ему было плевать. Впереди была цель, до которой он, во что бы то ни стало, доберется.
КОЩЕЙ
Открыв золотой медальон, Хозяин земли Карачун с грустью во взоре всматривался в изображенные там лица. Пальцы гладили гладкую поверхность. Время от времени он улыбался и качал головой. Губы его шептали:
– Ты была права. Я смог. И не допущу, чтобы все закончилось, как тогда.
Легкие шаги и слабый шелест заставили Кощея оторваться от созерцания медальона. Он поднял голову и замер. По лестнице спускалась Лиза. Она была прекрасна и обворожительна: волосы, утратившие русалочий цвет, и ставшие теперь темно-русыми, были уложены в сложную высокую прическу, благодаря которой были открыты тонкая нежная шея и маленькие изящные уши.
А платье! Женственное платье насыщенного изумрудного цвета, с эффектным декольте. Восхитительная лёгкость и нежность соединились в шедевре Пипы. Было что-то завораживающее в деликатном мерцании струящейся ткани, в мягких драпировках на лифе. Открытые плечи подчеркивали особенную хрупкость фигуры. Ножки, интригующе появляющиеся в высоком разрезе, казались более тонкими, прямыми и длинными. Так соблазнительно!
Кощей поднялся, подошел к лестнице и предложил руку. Лиза смущенно потупилась и вложила тонкие пальчики в его ладонь.
Кощей помог ей спустится, и когда они стояли рядом, поднял ручку Лизы вверх и приложился губами.
– Ты прекрасна, Госпожа, – произнес он, не отрывая от ее лица синих глаз.
Лиза покраснела.
– Но кое-чего не хватает, – Кощей подвел ее к высокому зеркалу. – Повернись.
Она послушно повернулась к нему спиной.  Кощей застегнул сзади на шее Лизы крохотный замочек золотой цепочки. И в тот же миг на ее груди засияла, переливаясь всеми оттенками ультрамарина, семиконечная звезда с неровными лучами.
– Ах! – у Лизы вырвался вздох восхищения.
– Это осколок Латырь-камня, – ладони Кощея лежали на обнаженных плечах девушки. – Он приносит здоровье и долголетие смертным. Их всего пять.
Лиза обернулась к нему. Лица их были рядом. Глаза смотрели в глаза. Губы ее приоткрылись, и девушка всем своим естеством потянулась к Кощею. Он в ответ стал наклонятся к ней.
– Не помешал? – раздался каркающий голос. – А, милуетесь? Я подожду, не обращайте на меня внимания.
Лиза и Кощей отпрянули друг от друга, как нашкодившие школьники.
– Тьфу! Проклятая птица! – выругался Кощей.
– Не хотите? – Гаррыч перелетел поближе. – Тогда может поедем уже?
Хозяин бросил на него раздраженный взгляд и подал Лизе согнутую в локте руку.
У крыльца их ждало изящное ландо цвета слоновой кости, запряженное четверкой белых крылатых коней. На козлах сидел высокий светловолосый юноша.
– У-у-у!  – протянул Гаррыч. – А я-то думал, что и взаправду колесница Рода будет.
– Не по Сеньке шапка, – буркнул Кощей, помогая Лизе подняться в экипаж.
Когда все уселись, возница тронул поводья, и кони пошли шагом. Все быстрее и быстрее. И вот они, распахнув огромные белые крылья взлетели в небо.
У Лизы от восхищения перехватило дыхание, и она взяла Кощея за руку.
Он нежно погладил ее и сказал:
– Не бойся, полёт будет недолгим.
Она обернулась к нему и тихо произнесла:
– Когда я с тобой, мне ничего не страшно.
Полёт и правда продлился не долго, и вскоре ландо опустилось у подножия высокой лестницы.
– Я на разведку, – Гаррыч захлопал крыльями и умчался вперед.
Лиза взяла Кощея под руку, и они, не спеша стали подниматься по высоким мраморным ступеням.
– Их тут триста шестьдесят пять, плюс одна, – говорил Кощей. – по числу дней в году.
Мимо с громкими криками проносились разноцветные птицы. На площадках им низко кланялись огромные крылатые великаны в белоснежных одеждах.
Лестница закончилась, и они оказались у высоких дверей. Створки медленно поползли в стороны. Кощей и Лиза шагнули вперед.
Девушку ослепило великолепие и размеры зала.
Огромный, не видно конца, он сверкал радужными драпировками, переливался разноцветьем огней. Высоченные толстые колонны уносились вверх на сколько хватало глаз. А вверху было настоящее звездное небо, в котором исполняли немыслимо прекрасный танец небесные светила.
– Господин и Госпожа земли Карачун. Кощей и Елизавета, – голос, казалось, доносился отовсюду.
Со всех сторон на них уставились люди в самых разнообразных нарядах: можно было видеть и пышные бальные платья, и легкие туники, фраки, смокинги и даже сверкающие золотом доспехи.
Лизе стало неуютно под этими взглядами, и она покрепче прижалась к спутнику.
Тот шел невозмутимо, не обращая ни на кого внимания.
Они смотрелись очень эффектно, эти двое шествующие по людскому коридору и сопровождаемые завистливым и восхищенным шепотом. Она в изумрудом платье, и он в черном костюме с воротником стойка.
Навстречу Лизе и Кощею двигались высокий широкоплечий мужчина с рыжей бородой и невысокая, чуть полноватая женщина.
– Первородные. Правители Нашхат – Род и Живана, – вполголоса объяснил Кощей и низко поклонился.
Лиза сделала глубокий реверанс.
Первородные приблизились.
– Здравствуй, девочка. Кощей не соврал, ты действительно красавица, – Живана по-простому расцеловала гостью.
Лиза зарделась.
– И правда хороша, – Род поцеловал ей руку.
– По традиции бал Праздника Рождения, – раздался громкий голос. –Открывает танец Правителя Нашхат с самой красивой дамой.
Род осмотрелся вокруг и протянул руку Лизе.
– Простите, Правитель Нашхат, – она опять сделала реверанс. – Но я вижу более достойных и красивых женщин в этом зале.
Род расхохотался.
– А она умна! – он повернулся к Кощею.
– Я знаю, – серьезно ответил тот, и протянул руку своей Госпоже.
– Но следующий танец мой, – Род шутливо погрозил им пальцем. Взял за руку жену и приготовился к танцу.
Зазвучали чарующие звуки вальса. Пары закружились по залу. Бал начался.
ГАРРЫЧ.
Ворон сидел на перилах оркестровой ложи. Щурился от громкой музыки и внимательно наблюдал за Лизой. Он ни на миг не упускал её из вида, готовый при первой же опасности для девушки сорваться и полететь на помощь.
Но все опасения Гаррыча оказались напрасны. За несколько часов, Лиза буквально влюбила в себя всех присутствующих.
С мужчинами была кокетлива, но в меру. Благосклонно принимала комплименты и знаки внимания, однако, если дело начинало заходить излишне далеко, она тут же оправляла навязчивых кавалеров к их спутницам, безошибочно определяя тех из множества дам.
С женщинами вела себя иначе. С кем надо была простовата – глупо хлопая глазами отвечала на каверзные вопросы. С кем надо – кивала с умным видом, внимая ценным советам и даже что-то записывала на салфетках.
Хвалила покрой платьев, идеальность причесок. Восхищалась цветом кожи и совершенством фигуры.
В общем Лиза чувствовала себя, как рыба в воде. И нельзя было сказать, что это ее первый бал.
Гаррыч успокоился и стал даже дремать, невзирая на громко звучащую музыку.
КОЩЕЙ
В курительной было преизрядно накурено. Что, впрочем, не мешало Кощею добавлять сизой завесы из короткой трубки.
Он стоял у высокого, во всю стену, окна, попыхивал трубкой и глядел на величественный пейзаж, раскинувшийся у его ног.
Огромная земля, покрытая лесом, холмами, капельками озер и лентами рек. Облака цветущих садов и зелень лугов. Снежные пики гор и бирюза моря на горизонте. Правь – обитель праведников и земля вечной весны.
Кощей знал, что через такое же окно на противоположной стене можно увидеть мрачное царство боли и страданий – Навь.
Одно не могло существовать без другого, как любовь без ненависти, как жизнь без смерти.
– Как жизнь без смерти, – пробормотал Кощей.
Дверь отворилась, впустив в тихую комнату порцию музыки и радостного гомона.
Вошёл довольный и радостный Род. Отдуваясь, плюхнулся в кресло, достал из коробки длинную сигару, закурил и выпустил облако дыма.
– Бал удался! – воскликнул он, и хитро прищурился в сторону Кощея. – И всё благодаря одной юной особе.
Тот молча кивнул.
– У меня нет слов! Просто нет слов! – продолжал Род. – Красива и главное – умна. Редкое сочетание. Я в восторге, друг. Где ты её нашёл?
– Там, где и всегда, – пожал плечами Кощей. – В Яви.
Род пристально посмотрел на друга.
– Что-то случилось? – он отложил сигару и поднялся.
– Все в порядке, – Кощей вяло улыбнулся.
– Не дури мне голову, старый, – Род подошел ближе. – Я же вижу.
Кощей посмотрел в окно.
– Она там. С тобой. И ей хорошо, – Правитель Нашхат стал рядом и положил руку на плечо другу.
Кощей кивнул.
– Я знаю, – тихо сказал он. – Но я не хочу, чтобы это снова...
– Понимаю, – рука Рода крепко сжала плечо Кощея. – Но мы тогда, две тысячи лет назад, все перепробовали. Искали средство везде. А ты, помнится, даже в Навь спускался.
Кощей кивнул.
– Да. И не только. Лишь у самого Нашхат не был. И нигде ничего. Средства сделать человека бессмертным нет! – он с такой силой сжал трубку, что та треснула и развалилась на части.
– Мне жаль, старый друг. Очень жаль, – в глазах у Правителя Нашхат была искренняя печаль. – Лиза, действительно хороша. И, по-моему, тебя любит. Я видел её глаза. Мой совет: проживи с ней её жизнь, так чтобы она была счастлива. Так, чтобы Лиза ни на секунду не пожалела о сделанном выборе. Окружи её заботой, вниманием и любовью.
Кощей долго смотрел на Рода.
– Ты прав, старый друг. Ты прав, – сказал он.
Род хотел еще что-то добавить, но дверь распахнулась и в комнату вошел Дормидонт.
– Прошу прощения, господа, – он низко поклонился. – Но там, что-то назревает. И боюсь, Госпожа Лиза тому причиной.
Кощей бросился в зал.
Там действительно атмосфера была накалена до предела: детишки Перуна – Поренут и Поревит, здоровые лбы по два метра ростом и столько же в плечах, не слушая увещеваний отца, сцепились друг с другом за право последнего танца с Лизой.
Сама она стояла неподалеку и тихим голосом просила парней успокоиться. Над всем этим летал Гаррыч и истошно каркал.
– Тьфу ты! А я думал, что-то серьезное, – пробормотал Кощей и зашагал к бузотерам.
Поренут и Поревит, чувствуя неладное, как по команде обернулись и наткнувшись на холодный взгляд синих глаз, разом, как-то утихли, сдулись и поспешили скрыться.
Лиза увидела Кощея и бросилась ему навстречу. Он взял её за руку, улыбнулся и тихо сказал:
– Не бойся.
– Когда ты рядом, мне ничего не страшно, – ответила Лиза.
Заиграла музыка. Последний танец этого бала. Они закружились в вальсе нежно соприкасаясь руками и глядя в глаза друг другу.
ЛИЗА.
Праздник закончился. Гости разъезжались. Один за другим от крыльца отправлялись экипажи. Кощей и Лиза уходили последними.
Ландо с четверкой крылатых коней ждало их. Светловолосый юноша вежливо поклонился и стал садится на козлы.
– Милейший, я хочу Госпоже показать весь Нашхат, – обратился к нему Кощей.
Юноша понимающе кивнул.
Род с Живаной переглянулись.
– Это будет очень интересно, для барышни, – сказал Правитель Нашхат.
– Благодарю вас, за приглашение на чудесный праздник, – Лиза сделала реверанс.
– Девочка, ты можешь приходить, когда захочешь, – Живана обняла её и поцеловала в щёку.
Род крепко пожал руку Кощею.
– Помни, что я тебе сказал, – тихо произнес он. И обернулся к Лизе. – Милая, в этом доме тебе всегда будут рады.
– Я обязательно воспользуюсь вашим приглашением, – она улыбнулась.
Кощей помог ей забраться в ландо, уселся рядом и тронул возницу за плечо:
– Трогай.
Кони, распахнули огромные крылья и, в этот раз без разбега, взмыли ввысь.
– На свадьбу пригласите! – донеслось снизу. – Не забудьте!
– Обязательно, – произнес Кощей и приобнял Лизу за плечи.
Она радостно рассмеялась и крепко прижалась к нему.
Крылатые скакуны по спирали поднимались все выше и выше. Чертоги Рода становились все меньше и вскоре превратились в игрушечный домик. Домик покоился на пушистых белых облаках, которые держались на верхушке огромного дерева.
– Древо жизни, – объяснил Кощей. – Оно расположено в центре Прави. А там дальше, – он указал на огромную скалу, переливающуюся всеми оттенками синего. – Латырь-камень – место откуда начался наш мир.
Лиза не отвечала, глаза её горели от восторга.
Кони поднимались выше. Небо, утратив голубизну и прозрачность, стало чернильно-черным и засверкало множеством мерцающих огней.
Лиза глянула вверх – мириады звезд сияли призрачным светом, перемигивались и беспрестанно меняли свой цвет.
– А это, – Кощей указал вниз. – Это Нашхат, великая Рыба-мир – прародитель всего сущего.
Лиза перегнулась через бортик и посмотрела куда он указывал.
– Ох! – вырвалось у неё.
От увиденного у девушки захватило дух.
Внизу, в черном бархате космоса, окруженный мягким ореолом атмосферы, плыл Нашхат. Великая Рыба-мир, плавно шевеля плавниками, совершала свой бесконечный полет вокруг мохнатой желтой звезды.
– Красиво? – тихо спросил Кощей.
– Величественно! – выдохнула Лиза.
Они стояли в открытом экипаже и долго любовались великолепием загадочного и непостижимого космоса.
***
Когда подлетали к замку, часы на Вечерней башне пробили один раз.
– Всего-лишь час ночи, – Лиза удивленно посмотрела на Кощея. – Я думала уже давно утро.
– Время везде течет по-разному, а в чертогах Рода тем более, – он помог спутнице спуститься, и под руку повел к замку.
– Спасибо тебе за прекрасный вечер, – сказала Лиза, когда они стояли в Малой зале у лестницы ведущей наверх.
– Тебе спасибо, – Кощей поцеловал ее руку. – Спокойной ночи, Госпожа.
Лиза поднялась на несколько ступенек и оглянулась: Кощей стоял у подножия и смотрел ей вслед.
– Приходи, – тихо шепнула она. – Я буду ждать.
– А, как же амулет Лилит? – спросил он.
– Я уже несколько дней им не пользуюсь, – с улыбкой ответила Лиза. – Приходи.
Она подымалась по лестнице, а Кощей стоял и смотрел на ее тонкую фигурку.
МИШКА
«Какое длиннющее поле! И когда же оно закончится?» – с горечью думал Мишка, ползком пробираясь сквозь высокую траву.
Он полз уже несколько часов. Полз с того момента, как Флок указал ему на черный замок и растворился под сенью деревьев Вечного леса. Полз, натыкаясь на камни и проваливаясь руками в звериные норы. Полз, проклиная всех и вся: и Лизу, и Кощея, и богатство, и, главным образом собственную жадность и глупость.
«Да пропади пропадом, эта дура Лизка! На кой она ему?» – злые слезы застилали глаза, во рту пересохло, а на зубах хрустел песок.
«Нет», – со злостью думал Мишка. – «Непременно, к бару, СТО и магазинчику потребую еще и игровой клуб! И пусть только не дадут!»
Внезапно он понял, что уже несколько минут никуда не движется, а дергается на месте уперевшись головой в невысокую каменную ограду. Мишка осторожно приподнялся и огляделся.
Ура! Он достиг своей цели! Перед ним, в метрах ста, находилась огромная, сложенная из пористых серых глыб, стена замок. Сам замок островерхими башнями подпирал закатное небо.
Надо же! Солнце садится. Сколько же он пробирался через проклятущее поле?
Ладно, это ерунда. Где же искать эту глупую курицу?
И, словно угадав его мысли, из высоких створчатых дверей вышла… Мишка не мог поверить своим глазам. Это действительно была Лизка. Но как она изменилась: вместо гадкого утенка, перед ним была Царевна-лебедь. То, что Мишка раньше называл: «ни рожи ни кожи», теперь, соблазнительными формами, было обтянуто зеленым платьем. Высокая прическа и сияющие глаза. Грациозная походка и уверенные жесты. Он никогда бы не узнал замарашку-одноклассницу, вся прелесть которой – ее богатенький папаша.
Лизку, держа под руку, сопровождал давешний белобрысый старик. Старик? Мишка пригляделся. Какой там старик? Крепкий мужчина средних лет. Так вот он какой – Кощей! Гадкий соблазнитель юных девушек. Богатства ему мало? Подавай еще? Сейчас Мишка ему покажет!
Он обхватил рукоятку кинжала и хотел было встать, но не успел – парочка уселась в открытый экипаж и умчалась в неизвестном направлении.
Мишка от досады скрежетнул зубами. Придется ждать.
Он привалился к теплой, нагретой за день каменной ограде и не заметил, как уснул.
Спал Мишка долго и беспокойно – сказывались переживания последних дней. Ему чудилось, что он, в образе плакучей ивы, танцует в обнимку с одноглазом Флоком аргентинское танго, а Гнут аккомпанирует им на балалайке. Снился Азвем, который отчего-то грозил ему пальцем, а симпатичная Яга рассказывает рецепт маринада.
Проснулся он от стука копыт и громкого ржания. Мишка опять выглянул из-за невысокой ограды. Была уже совершеннейшая ночь, на небе сияла огромная, как блюдо в чехословацком сервизе, полная Луна. И в ее призрачном свете Мишка увидал, как Лиза и Кощей под руку вошли в замок. 
Досада, он опять не успел! Ну ничего. Сейчас Лизка поднимется к себе в комнату, зажжет свет и Мишка туда нагрянет.
Так и случилось – в одной из башен, почти под самой крышей. загорелось окошко и мелькнул стройный девичий силуэт.
Мишка пробрался к стене. Задрал голову. Высоко. Как же туда попасть?
Вот! Стена увита побегами плюща. Мишка подергал их – крепкие, должны его выдержать.
Он несколько раз глубоко вздохнул и перебирая руками стал карабкаться вверх.
Несколько раз он чуть было не сорвался, но в последний момент находил опору и продолжал движение.
 Свет падающий из окна становился все ближе и ближе.
– Глупый! – раздался мелодичный девичий смех. – Я ведь сказала: дверь будет открыта.
Мишка ухватился за каменный подоконник, подтянулся и заглянул внутрь комнаты.
– Лизка? Ты здесь? – срывающимся голосом спросил он.
ЛИЗА.
В комнате царил полумрак.
На столе, в высоком подсвечнике, горело несколько свечей.
Лиза сидела в кресле сложив руки на коленях и смотрела на мерцающее пламя. Она ждала. Прислушивалась: вот-вот должны раздаться шаги и тихий стук в дверь.
Дождалась. Правда совсем не оттуда.
За окном послышались шорох и пыхтение – кто-то карабкался по стене.
– Глупый! – рассмеялась Лиза и подошла к окну. – Я ведь сказала: дверь будет открыта.
Над подоконником появилась голова с длинным чубом. На чумазом лице блеснули глаза и знакомый голос хрипло произнес:
– Лизка? Ты здесь?
От удивления у Лизы перехватило дыхание, и она лишилась дара речи.
– Мишка! – спустя долгую паузу воскликнула она.
– Т-с-с, – раздалось из-за окна. – Тише ты. Помоги мне забраться.
Лиза втащила парня в комнату. Тот сел и тяжело дыша привалился к стене.
– Откуда ты здесь!? – она старалась говорить тихо, но все равно голос срывался на крик. – Зачем!?
– Тихо! – цыкнул Мишка и блеснул глазами. – Дай лучше попить.
Лиза налила в чашу воды и поднесла ему.
Мишка жадно припал к сосуду и обливаясь стал пить. Струйки воды текли по подбородку, попадали за шиворот, но он этого не замечал – пил, пил и пил. Наконец оторвался, шумно выдохнул и сказал:
– Я за тобой.
Лиза недоумевающе смотрела на парня.
– Собирайся, – Мишка поднялся и приблизился к ней. – Я пришел спасти тебя от супостата.
Лизины глаза сузились:
– А я тебя просила об этом?
– Не понял? – Мишка ошарашено остановился.
– Я просила тебя об этом? – выделяя каждое слово повторила Лиза.
– Лизка, – парень попытался её обнять. – Ты с ума сошла?
Лиза отступила на шаг.
– Спросил меня кто-нибудь – хочу ли я возвращаться? Нет, Миша, не хочу. Мне хорошо здесь.
– Лиза, – пробормотал Мишка, устало опустился на стул и повесил голову.
Лизе стало жаль его. Она подошла, погладила по жестким волосам и ласково сказала:
– Мишка, ты хороший парень. Найдешь себе такую, как я. И даже лучше. А я не могу – я нужна здесь.
Мишка вскинул голову и посмотрел на неё со злым прищуром.
– Конечно, богатство и власть, – сквозь зубы процедил он. – Кто ж от такого откажется? А я? Как же я? Ведь люблю я тебя – дуру. И свадьба наша как-же? Семья наша? Дети? Мы же о детях мечтали, Лиза!
– Ты прекрасно знаешь, кто мой отец и чем владеет! – Лиза смотрела на него исподлобья. – Богатства у меня и так хватало, а к власти я никогда не стремилась – мне это не интересно.
Она перевела дыхание и жестом велела умолкнуть открывшего было рот Мишку.
– Что до любви? – продолжала Лиза. – Не знаю, Миша. Ох, не знаю. Сдается мне, что нужна я тебе, как мостик к моему папе.
– Лиза! Что ты несёшь! – вскричал обиженный Мишка. – Я люблю тебя! Да ты знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы попасть сюда!?
– Семья? Дети? – Лиза не слышала его. – Семью я нашла здесь. Ведь там я никому не интересна. Папу больше интересуют деньги, чем дочь. А тебя – мой папа больше, чем я. А здесь мне дали понять, что нуждаются во мне. Не как в красивой игрушке, а как в человеке, которого любят и ценят. Я нужна ему, и он нужен мне. А, что до детей, – в голосе ее послышались слезы. – Я знаю, что у нас с ним детей не будет. Но. Я по-другому не могу. Он без меня пропадёт.
Мишка бросился к ней, обхватил обеими руками и стал покрывать поцелуями её щеки, глаза, шею. Лиза попыталась отстраниться...
В это момент открылась дверь.
На пороге стоял Кощей. Синие глаза холодно блестели на узком лице.
Мишка взвизгнул, выхватил из-за пояса ржавый кинжал и бросился на Кощея. Тот отмахнулся от него, как от навязчиво жужжащей мухи: одним жестом забрал у него оружие и легким толчком отправил парня в кресло. Мишка был ему не интересен. Кощей не отрывал взгляда от Лизы.
– Милый! Ты все не так понял..., – начала было она, понимая как глупо и банально это звучит.
Кощей жестом остановил ее.
– Уходи, – тихо произнес он и вышел, неслышно затворив за собой дверь.
Лиза обернулась к сидящему в кресле Мишке.
– Зачем!? Скажи, зачем ты сюда пришел!? – кричала она. – Ты все испортил!
Полными слез глазами она смотрела на Мишку. Тот молчал, глупо хлопая глазами.
– Какой же ты! – Лиза выбежала из комнаты, оставив ошеломленного парня одного.
Спустилась по лестнице в Малую залу. Еще сверху она видела, что Кощей сидит за столом и разглядывает золотой медальон.
– Кощей, – тихо сказала Лиза приблизившись. – Я не звала его. Он не нужен мне.
– Уходи, – он не поднял на нее глаз.
– Кощей.
– Уходи. Экипаж Рода все еще стоит у ворот. Распоряжение я отдал, – он все так же сидел, уставившись в стол. – Вас доставят домой. Забирай мальчишку и уходи.
– Кощей! Я люблю тебя! – вскричала Лиза. – И ведь ты меня тоже любишь! Я же вижу!
Он тяжело поднялся, посмотрел ей прямо в глаза.
– Вот поэтому и уходи. Я не смогу дать того, чего ты хочешь. У нас не будет детей. А я, – в голосе Кощея зазвучала горечь. – А я не хочу видеть, как ты старишься и умираешь на моих руках. Уходи.
Он с шумом отодвинул стул и припадая на правую ногу отправился прочь из зала.
Лиза долго стояла, глядя ему вслед. Потом опустила глаза и увидела забытый на столе золотой медальон. Она осторожно взяла его в руки и открыла. Внутри было два рисунка выполненных с точностью фотографического снимка. На первом был изображен Кощей, он обнимал и с любовью глядел на красивую молодую девушку в старинном наряде. На втором Кощей прижимался к коленям древней старухи, в лице которой угадывались черты красотки с первого рисунка. Старуха с ласковой улыбкой гладила его по светлым волосам. И если первое изображение было полно любви и надежд, то на втором явственно чувствовалось отчаянье и смирение с неизбежным.
– Это Василиса, первая любовь Хозяина, – острые коготки царапнули обнаженное плечо Лизы. – Две тысячи лет назад он выкрал ее из Яви. Она была умна и красива. Стала настоящей Госпожой и Хозяйкой. Он любил ее, а она его. Василиса прожила долгую жизнь – лет сто двадцать, если не больше. И все эти годы Кошей, как одержимый, искал средство сделать человеческую женщину бессмертной. Он перерыл все архивы, поставил на уши всех богов и богинь. Спускался в Навь. Поднялся на вершину Латырь-камня… И ничего. Василиса умерла. Умерла счастливой на руках у любимого и любящего мужчины.
Гаррыч вздохнул. Лиза молчала, все так же всматриваясь в рисунки.
– А Кощей пустился во все тяжкие, – продолжал ворон. – Пьянствовал, дебоширил. С редкими просветлениями. В эти моменты в замке появлялись женщины. Но… Все не то. Обыкновенные случайные попутчицы. Кого-то он отпускал. Кто-то оставался. А Кощей с каждым разом опускался все ниже и ниже. Запои становились все длиннее и длиннее. Последний продолжался семьдесят пять лет. И вот появилась ты, – Гаррыч перевел дыхание. – И Хозяин ожил. Я впервые за две тысячи лет увидел его прежним. Молодым, здоровым и полным сил.
– Так почему же? – воскликнула Лиза.
– Он не переживет конца твоих дней, сколь долго они бы не длились. Сойдет с ума и натворит дел. Но даже не в этом дело, – Гаррыч внимательно смотрел на Лизу глазами-бусинками. – Когда Кощей услышал от твоего мальчишки о детях, то сразу принял решение. Он очень хорошо помнит, как страдала Василиса, не имея возможности понянчить детей и внуков, повытирать сопливые носы и полечить разбитые коленки, услышать первое: «Мама» и увидеть первую улыбку, помочь сделать первый шаг и определиться по жизненному пути.  И это главная причина, по которой он отправляет тебя домой.
Гаррыч перелетел на стол, дернул лапкой, и рядом с золотым медальоном оказался массивный серебряный перстень.
– Это кольцо Даждьбога, – пояснил он. – С ним ты никогда не будешь знать нужды. На твоем столе всегда будет сытная и вкусная еда. А в кошельке – всегда полно золота.
– Гаррыч…
– Уходи, Лиза. Так будет лучше. И в первую очередь для тебя.
Ворон бросил печальный взгляд на девушку, взмахнул крыльями и улетел.
Лиза долго стояла у стола в Малой зале, обдумывая все услышанное. Потом медленно поднялась по лестнице, открыла дверь и протянула руку подскочившему с кресла Мишке.
– Поедем домой, Миша, – тихо сказала она.
Крылатые кони, резво взяв высоту, унесли их в сторону Яви.
А за столом в Малой зале сидел Кощей и немигающим взглядом ярко-синих глаз смотрел на лежащие перед ним золотой медальон, массивный серебряный перстень и тонкую цепочку с осколком Латырь-камня.
КОЩЕЙ
В огромном пиршественном зале, у горящего камина, в котором можно было зажарить целого быка вместе с охотниками и собачьей сворой, сидел высокий худощавый мужчина. Ярко-синими глазами, не мигая, он смотрел на пляшущие языки пламени. Что он видел там? О чем думал? Только ему это было известно.
Думы были тяжкие – глубокие морщины пересекали высокое чело.
Рядом, на спинке стула, нахохлившись сидел большой черный ворон.
От дум Кощея отвлек стук в дверь. Он обернулся: на пороге стоял невысокий бородатый мужичок в синем кафтане.
– Чего тебе, Фофа? – спросил Кощей.
– Господин, к вам Боня, – с опаской глядя на него ответил Фофа.
– Гони его в шею! – захлопал крыльями Гаррыч. – Видишь, Господин в грустях.
Домовой кивнул и начал задом пятиться к двери.
– Погоди, – остановил его Кощей. – Пусть войдет.
Фофа посторонился и махнул кому-то рукой.
В зал вошел тощий субъект в берете со страусовым пером. За ним кряхтя и постанывая четверо домовых тащили большой прямоугольный предмет. Они водрузили его по середине комнаты, несколько раз передвинули, повинуясь командам тощего и, наконец дождавшись удовлетворенного кивка, опрометью выбежали из зала.
Тощий снял берет, и подметая пол пером низко поклонился Кощею.
– Ваш заказ готов, Господин, – с этими словами он стянул белую ткань с прямоугольника.
– Кра! – выдохнул Гаррыч.
Кощей молча поднялся и подошел ближе. Ворон перелетел на его плечо.
– Господин, работа была очень трудная...
Кощей поднял руку и Боня заткнулся на полуслове.
– Ты постарался на славу, – хрипло произнес Кощей. – Иди. Фофа, выдай ему сколько попросит.
– Господин очень щедр, – Боня пятился, не переставая благодарить Кощея.
Тот не отвечал – он, не отрываясь смотрел на картину. На картине была Лиза. В изумрудном платье, с высокой причёской, обнаженными плечами и изящной шеей. Зеленые глаза лучились радостью. Пухлые губы чуть заметно улыбались.
– Да, – после долгого молчания протянул Гаррыч. – Как наяву.
Кощей молчал. В синих глазах его стояли слезы.
ЛИЗА.
Украшенный разноцветными лентами и шариками длинный лимузин белого цвета остановился у здания ЗАГСа.
Мишка в черном костюме и галстуке бабочка, открыл дверь и протянул руку. Из открытой дверцы показалась тонкая ручка в длинной белоснежной перчатке. Он помог выбраться невесте.
Вокруг защелкали фотоаппараты – шутка ли, дочь богатейшего человека города выходит замуж.
Мишка обворожительно улыбнулся, незаметно дернул Лизу за руку и сквозь зубы процедил:
– Улыбайся. Завтра во всех газетах будем.
Она бросила на жениха рассеянный взгляд, посмотрела на собравшихся и вымучено улыбнулась.
– Какая красивая пара, – слышалось со всех сторон, когда Лиза под руку с сияющим Мишкой шли к высоким дверям.
КОЩЕЙ
Стук в дверь.
– Кто там еще? – недовольно прокаркал Гаррыч, нехотя отрываясь от созерцания картины.
– Посланец Правителя Нашхат, – зычно объявил Фофа. – К Господину.
– Проси, – Кощей переглянулся с вороном.
Раздались громкие шаги, сопровождаемые звоном шпор и в зал вошел статный молодец в сияющих доспехах.
– Приветствую тебя, хозяин земли Карачун, – он низко поклонился Кощею. – Правитель Нашхат – Великий Род, шлет тебе послание.
Молодец подошел ближе и с поклоном протянул Кощею свиток.
Тот развернул и стал читать. По мере прочитанного у Кощея все больше мрачнело лицо и хмурились брови. Гаррыч, сгорая от любопытства заглянул в свиток:
«Здрав будь, мой старый боевой товарищ!
Спешу поделиться с тобой радостной вестью! Есть! Есть средство сделать смертного бессмертным! Очень простое и не требующее ни крови, ни жертв, ни привязки к времени и месту.
Знаю все твои вопросы, и поэтому отвечу заранее.
Странно, что им никто не воспользовался до этого?
Я тоже так думал. Но обряд можно провести всего лишь раз в вечность.
Отчего мы его тогда, две тысячи лет назад, не сумели найти?
Помнишь Страху? Ту, что в противостоянии с Ранзором оказала нам неоценимую услугу? Так вот, она долгие тысячелетия скрывается под чужой личиной. И мы тогда найти ее не смогли. А сегодня она сама явилась (где-то прознала про твою печаль), и принесла рецепт средства и правила обряда. Награды не потребовала никакой, лишь попросила защиты в случае чего (сам знаешь многие зуб на нее имеют).
Посему, хватай свою Елизавету в охапку, и бегом сюда.
Не терпится мне на свадебке твоей погулять и юного Кощеича на руках потетешкать.
Друг твой навеки. Род.»
– Что передать моему Господину? – раздался голос молодца. – Он велел без ответа не возвращаться.
Кощей хмуро посмотрел на посланца, подошел к камину, скомкал в руках свиток и бросил его в огонь.
Гаррыч возмущенно каркнул. А молодец, вытаращив глаза смотрел на Кощея не в силах вымолвить ни слова.
– Передай Правителю, что я очень благодарен ему за помощь, – тихо сказал Кощей. – А еще передай, что уже поздно.
Молодец кивнул, низко поклонился и вышел.
– Что-то я устал сегодня, – произнес Кощей ни к кому не обращаясь. – Прокачусь я, пожалуй. Развеюсь.
Он обернулся к дверям:
– Фофа!
– Я здесь, Господин.
– Вели Бэде седлать Урагана, – Кощей еще раз бросил долгий взгляд на портрет и направился к выходу.
Гаррыч опять возмущенно каркнул и вылетел следом.
ЛИЗА
– Согласен ли ты, Михаил, взять в жены Елизавету? – нарядно одетая дама с улыбкой смотрела на жениха.
– Да! – Мишка напыжился и важно посмотрел вокруг.
– Согласна ли ты, Елизавета, взять в мужья Михаила? – улыбка дамы теперь адресовалась невесте.
Молчание.
– Согласна ли ты, Елизавета, взять в мужья Михаила? – повторила дама и улыбка ее слегка угасла.
Молчание.
Среди гостей раздался легкий ропот.
– Лизка! Ты чего? – Мишка удивленно смотрел на Лизу.
А она ничего не замечала вокруг – она прислушивалась. Вот! Точно! Ошибки быть не может! Легкое ржание, вначале показавшееся Лизе далеким и нереальным, стало явственней и громче. И вот оно уже отчетливо доносится чрез распахнутые, по случаю летней жары окна.
Лиза отбросила в сторону тяжелый букет и подхватив полы свадебного платья, расталкивая потеющих в праздничных нарядах гостей, выскочила наружу.
Так и есть: среди припаркованных роскошных автомобилей стояла белоснежная кобылка и протяжно ржала. Лиза бросилась к ней.
– Белочка. Девочка. Как я рада тебя видеть! – шептала она, прижимаясь щекой к атласной шкуре лошади и нежно оглаживая ее длинную шею.
Белочка, почуяв хозяйку радостно потянулась к ней мягкими губами.
– Сейчас, сейчас, моя хорошая, – Лиза тщетно пыталась забраться в седло в громоздком свадебном платье.
Она выхватила из седельной сумки нож и с остервенением принялась кромсать кринолин и многочисленные слои ткани. Вот и все: от дорогущего свадебного платья остались одни ошметки. Лиза с легкостью взлетела в седло и натянула поводья.
– Лиза! Ты с ума сошла? – Мишка выбежал во главе ошеломленной толпы гостей.
– Прости, Миша. И прощай, – крикнула Лиза и рысью пустила Белочку к выезду из душного города.
Сзади доносились возмущенные выкрики. Шум. Грозный голос отца. Лизе было все равно: она спешила домой.
Поле, лес, снова поле.
Все равно: пусть восемьдесят лет, пусть пятьдесят, пусть двадцать, лишь бы с ним, лишь бы видеть ярко-синие глаза и зарываться руками в белые волосы.
Лес, поле, снова лес.
Жаль. До слез жаль, что не будет детей. Своих детей. Усыновим. Мальчика и девочку. И будем любить, как своих.
Огромный луг, покрытый изумрудной травой. Лиза остановилась. Сквозь слезы увидала на далеком холме черную фигурку всадника. Он? Не может быть! Он!
Она тронула Белочку и пустила ее в галоп, спеша на встречу с тем, кого не могла забыть все это время.
КОЩЕЙ
– Ты старый дурак! – возмущенно каркал Гаррыч, сидя на плече у всадника. – Как можно было отказаться от этого предложения!? Это же и возможность быть с любимой, и это же дети в конце концов! Ведь ты так мечтал о сыне, о наследнике!
– Отстань, – Кощей дернул головой.
– Все еще можно обратить. Лизу можно вернуть. Стоит только захотеть! – не унимался ворон.
– Отстань.
Они остановились на вершине одинокого холма. Перед ними раскинулся изумрудный ковер огромного луга. Гаррыч осмотрелся по сторонам и удивленно каркнул: далеко-далеко, на пределе видимости к ним во весь опор несся всадник в развевающихся белых одеждах.
– Это же..., – клюв ворона широко открылся от изумления.
– Сам вижу, – Кощей тронул поводья. – Лети лучше к Роду, скажи пусть готовит обряд. Мы скоро будем.
Он пришпорил коня и пустил Урагана во всю прыть.
Гаррыч взмахнул крыльями и поднялся в небо. Он сделал несколько кругов наблюдая, как по изумрудному травяному морю, навстречу друг другу скачут два всадника – белый и черный.
Ворон задрал голову к стоящему в зените солнцу, широко открыл клюв и громко прокаркал:
– Гаррыч – мудрая птица!


Рецензии