Улицы моего детства

   Они часто снятся мне -  улицы моего детства. И есть среди них самая родная и близкая сердцу.  Там был  большой деревянный дом, где я  жил с родителями,  братом и сестрой  с 1963 года.  На моей улице теперь не осталось  ни одной старой  постройки.  Её перегородили здание торгового центра «Гера и  К» и ряды гаражей.  Сохранилось  только название  -  Красногвардейская.
    …Вижу во сне раннее летнее утро.  Солнце взошло над домами. Оно пробивается тёплыми лучами через густую листву деревьев и бросает на траву пятнистые тени. Ещё не жарко. Над лужайками  порхают белые и коричневые бабочки…
               
     Улица  была  короткая,  по десять и  двенадцать  деревянных домов на каждой стороне. Начиналась она недалеко от  автозаправки,  что на Красной и заканчивалась напротив Базарной площади. Посередине  была узкая  грунтовая дорога,  в сушь покрытая слоем пыли, а в непогоду и  распутицу - труднопроходимой грязью.  Обыкновенная улица приволжского городка,  хранившая в своем облике отрезок  истории  не  менее, чем в 100 лет.

     Дома на Красногвардейской строили люди с разным достатком, но каждый хозяин в меру своих возможностей  украшал  своё жилище.  Притягивали взгляд внушительные  дома, по-видимому, ещё дореволюционной постройки  с шатровыми  железными крышами  по 5-6 окон на улицу: добротные бревенчатые срубы, деревянные резные украшения по наличникам   и карнизам, выполненные с редкой затейливостью.  Крепкие оконные ставни  закрывались плотно и неприступно железными перекладинами  с  болтами-пробоями. В каждом  таком доме был парадный вход  через двухстворчатые  двери   крыльца, покрытого навесом с деревянной резьбой. Ступени входа  вели на веранду, а с неё – через толстую дверь в комнаты дома.
    От улицы сады и дворы  отделялись  высокими дощатыми  заборами  с воротами и калитками. На  домах были прибиты металлические  номера и указатели с  названием улицы. В дверях парадных  входов  -  узкие прорези   с надписями «Для почты», а  на воротах  -  таблички  «Осторожно, злая собака!» с изображением овчарки.  Всё свидетельствовало о том, что жили здесь основательно и прочно.

Разные люди в середине 60-х годов проживали на Красногвардейской улице и недалеко от неё: семьи железнодорожников, работников «Сызраньсельмаша» и мельзавода,  а также военные и пенсионеры. Среди них был самый известный житель - Степан Иванович Быков, директор Сызранского пассажирского автотранспортного предприятия. Благодаря его самоотверженному труду в городе была создана крупная, оснащенная всем необходимым организация  для городских и междугородных перевозок пассажиров. Стараниями Степана Ивановича на берегу Усинского залива была построена знаменитая база отдыха «Берёзка».  В 60-е годы  таких шикарных построек  не было ни у кого на побережье. К сожалению, в «лихие 90-е» и последующие годы СПАТП почти полностью развалилось,  лишилось своих помещений и другого имущества. И теперь объёмы муниципальных пассажирских перевозок не идут ни в какое сравнение с лучшими временами предприятия,  когда  на маршруты ежедневно  выходили около 400 городских и междугородных автобусов. А турбаза «Берёзка»  была заброшена, пришла в запустение, и я не знаю, что с ней стало.  Дом Быковых располагался рядом с нашим, и Степан Иванович был хорошим соседом.

    В 1963 году наша семья переехала в Сызрань из села Коптевка Ульяновской области.  На  Красногвардейской  мы купили дом с номером шестнадцать и прожили там семь лет. Отец трудился на железной дороге такелажником в восстановительном поезде станции Сызрань-1, а мать работала банщицей и уборщицей в железнодорожной бане. В 1970 году мы получили сообщение о сносе нашего и соседних домов под строительство многоэтажек и железнодорожной поликлиники. Попавшим  под снос предоставили квартиры в разных районах города, и мы покинули обжитое место.

Район, где прошла золотая пора моего детства  храню в памяти по сегодняшний  день. Помню своих друзей, одноклассников, учителей и соседей.  Это был  мир, где «деревья были большими», а дорога  от Красногвардейской до Челюскинцев в школу и обратно была  для нас долгой  и наполненной всевозможными   приключениями.

Человеческая память подобна снимкам, сделанным с помощью фотовспышек. Они  пробивают  тёмную пелену забвения и ярко фиксируют эпизоды прошлого. Эти зарницы воспоминаний  возвращают нас во времена далёкого безоблачного детства и согревают душу.

…Летний вечер.  Мы с друзьями – соседскими мальчишками и девчонками  -сидим на брёвнах, сложенных у нашего дома и играем в «испорченный телефон». Солнце клонится к закату. Соседка из дома напротив – баба Соня отвязывает от колышка пасущуюся на уличной лужайке козу и ведёт её домой. Эта коза – наша палочка- выручалочка.  Молоко от неё наша мама покупала у соседки  для  младшей сестры. Опускаются  сумерки  и становится прохладней. Наступает пора игр «в прятки». Кто первый будет водить, определяем  считалками. Набегавшись, снова садимся на брёвна. Кругом уже темно. Приходит пора страшных историй: « В тёмном-тёмном лесу стояла чёрная-чёрная избушка»… Мы знали великое множество игр и играли в них: с палками и битками, с мячом, со скакалками,  «в ножички», с игрушечным оружием и так далее. Любили кататься на велосипедах и днревянных самокатах, зимой -  на санках  и лыжах с горы, на коньках по льду уличных катков и стадиона «Локомотив».  Самые отчаянные и бесшабашные  цеплялись сзади к кузовам движущихся грузовиков, катались на подножках поездов,  швыряли камни в вагоны и линзы светофоров. Не были редкостью рискованные  увлечения по изготовлению  поджигов  для стрельбы дробью и картечью, а также взрывпакетов.  Нередко  дети и подростки получали увечья, травмировали окружающих, и их ставили на учёт в милицию.

     Родители и школьные преподаватели старались направить неуёмную энергию мальчишек в созидательное русло. Ребята занимались в авиа-  и судомодельных кружках городского Дворца пионеров. Учителя-трудовики обучали своих подопечных навыкам изготовления предметов домашнего обихода,  ремонта  мебели и техники. В те годы  в летние каникулы нас, мальчишек, особенно притягивала к себе Волга, которая до 1967 года была ещё в своём старом русле. Здесь в заливных лугах и у пристани Раково мы проводили почти весь день на рыбалке, купались в заполненных водой котлованах и озёрах.

Наши родители с уличными соседями жили дружно, особенно с теми, у кого были  свои  дети. Занять друг у друга деньги до зарплаты, попросить и  взять  на время  предметы домашнего быта считалось  делом обычным. Когда мой отец устроился на работу в восстановительный поезд, в нашем доме  установили служебный телефон. Каждый день в 18.00 нам звонил дежурный по поезду, проверял  связь, чтобы при необходимости  вызвать отца в поезд для срочного отъезда на место аварии или крушения.  Были нередки случаи, когда среди ночи по звонку он быстро одевался и уходил в дождь,  в стужу или  метель. Мы разрешали соседям в случае нужды пользоваться  аппаратом. Стук в наши окна в любое время суток означал, что кому-то из соседей надо срочно вызвать скорую помощь, милицию или пожарных.
 
Мы привезли с собой из деревни  швейную машинку «Зингер» с ножным приводом, которая досталась нашей семье по наследству. На этой машинке мама строчила занавески, наволочки, простыни,  шила платья и юбки для семьи, родни и соседей. В её сундуке и в шифоньере хранились выкройки из кусков обоев и старых газет. Бывало,  что к матери выстраивалась очередь из соседок, которые хотели что-нибудь сшить для себя. Особенно хорошо у мамы  получались летние платья. Не помню, чтобы она  брала за работу деньги – всё совершалось по взаимовыгодному обмену.  А для особенно  близких  соседок, сестёр и подруг мама  шила бесплатно.

Соседи-родители воспитывали нас, детей «всей коммуной». За шалости и провинности можно было получить трёпку не только от родного отца, но и от соседа. Помню, как нас, сорванцов с сигаретами в зубах застукал в придорожных кустах сосед дядя Коля Гурьянов. Он отобрал у нас пачку с зельем и каждого препроводил за ухо к родному дому.  А там  мы получили «добавку» от отцов.
Среди наших родителей авторитет школьных учителей был непререкаем.  Если отпрыск получал от преподавателя замечание с записью  в дневнике или упоминался на родительских собраниях как нарушитель дисциплины или неуспевающий – всё это становилось поводом для принятия  к сыну или дочери воспитательных  мер. Хорошо запомнил имена своих первых учителей:  Ираиду Гавриловну Курбатову, которая учила меня с первого класса по четвёртый, и Валентину Ивановну Чурикову, легендарную учительницу немецкого языка.

      Хотя в железнодорожной школе №22 им. Ю.В. Гаврилова на улице Челюскинцев я учился с 1965 года всего пять лет, она дала мне прочный фундамент знаний для продолжения учёбы. Юрий Васильевич  Гаврилов, 1924 года рождения,  имя  которого носит школа, учился в ней до 10 класса. Сдав экстерном экзамены, он добровольцем ушёл на фронт и воевал вместе с отцом Василием Петровичем. Юрий погиб смертью храбрых в 1944 году, освобождая Литву. Он был похоронен в городе Алитус.  Я помню, как оставшийся в живых отец-фронтовик  встречался с нами, школьниками и рассказывал о своём  сыне. Сейчас железнодорожная  школа №22  переименована в «ГБОУ СОШ №30  г.о. Сызрань имени Ю.В. Гаврилова» и  находится на прежнем месте. Горжусь тем,  что в этой школе я учился в одном классе и дружил с братьями Владимиром и Сергеем Плешаковыми, которые стали известными хоккеистами -  призерами московской Олимпиады-80 по хоккею на траве.Среди моих одноклассников были также ученики, ставшие впоследствии директорами предприятий и главами администраций.

В 60-е годы жизнь основной части населения привокзального района  особым достатком не отличалась. Мой отец зарабатывал 88, а мать - 60 рублей.  Чтобы приобрести телевизор, родители копили деньги три года.  И всё это время для просмотра телепередач мы ходили со своими табуретками к соседям, у которых были эти чудо-приборы.  Наконец,  в 1966 году, по бесплатному билету железнодорожников папа и мама поехали в Москву за телевизором. Хорошо помню,  как они занесли в дом укутанную в одеяло драгоценную покупку –  телевизионный приёмник чёрно-белого изображения «Рекорд-64». Он  был куплен в ГУМе за двести двенадцать  рублей. Радости нашей не было предела! Первыми фильмами, которые мы увидели  по новому телевизору были сериалы: венгерский «Капитан Тенкеш» и польский «Четыре танкиста и собака». На просмотр фильма о танкистах набивалась целая комната соседской ребятни. Когда потом  мы играли в войну,  у нас были свои Янеки, Густлики и Григории, импровизированный танк Т-34 «Рыжий» из пустых бочек и скамеек и даже овчарка Шарик, роль которой исполняла обыкновенная дворняга.
 
   ...А вскоре мальчишки увидели настоящую «тридцатьчетвёрку» на улице Красногвардейской!  Лязгая гусеницами, она стремительно проехала мимо напуганных  рычанием мотора старушек и подростков с открытыми от удивления  ртами. Единственным, что отличало увиденный  танк  от  киношного,  было отсутствие башни и орудия.  Восстановительный поезд, где работал отец, базировался в конце нашей улицы  за  Базарной площадью.  Обязательными принадлежностями поезда были железнодорожный кран для поднятия и установки на рельсы поваленных локомотивов и вагонов, а также  тягач для растаскивания  аварийных завалов.  Гусеничный силач,  установленный на платформу поезда, доезжал  до места аварии, съезжал с неё своим ходом и начинал работать.  В тот день сотрудники  поезда занимались ремонтом тягача, переоборудованного из танка Т-34. Выполнили работу и решили проверить машину на ходу. Для этого определили самый простой путь - по грунтовым дорогам улиц Красногвардейской и Кашпирской.
 
…А память продолжает фиксировать моменты  прошлого и услужливо раскладывает передо мной следующие «фотоснимки»   истории улиц моего детства. Начало мая, поздний вечер. В каждом саду нашей улицы, да и во всей округе буйное цветение яблонь, груш и других плодовых деревьев. Но странное дело: везде сквозь цветущие завязи поднимаются клубы густого и едкого дыма! В ночь и на утро ожидались заморозки, и садоводы, чтобы спасти будущий урожай, дымом костров отогревали деревья. Этот старинный способ тогда применяли многие. Приходило  время, и ветви садовых  деревьев ломились от плодов. Начиналась пора заготовок. Во многих садах были сложены печки-каменки, на которых в тазах готовились варенье или  пастила. Запахи доносились вкуснейшие! Любимым лакомством детворы были собранные  сверху сладкие пенки. Времена тогда были не очень сытные, и мы  всегда хотели  что-нибудь съесть.

    ...Приготовление пищи было непростым делом. Летом экономили дрова для  печей,  и еду  готовили на трёхфитильных керосинках, керогазах и примусах. О  подводе к домам труб с природным  газом   мы даже не мечтали. Водопроводов  у жителей за редким исключением не было. Во двор нашего дома воду провели примерно в 1968 году. Самая ближняя  водоразборная колонка находилась на углу Октябрьской и Красногвардейской улиц недалеко от  тогдашнего привокзального или, как его называли,  «Верхнего» базара. Воду для приготовления еды и хозяйственных нужд жители носили вёдрами в руках или на коромыслах, возили её во флягах и баках с помощью  самодельных тележек. Нашей большой семье требовалось много воды, и нам со старшим братом приходилось часто её таскать.  Колонка  была местом, где встречались и  судачили о жизни  соседи. Там же частенько собирались и  любители «заложить за воротник». Они покупали в ларьке на базаре пузырьки с одеколоном, разбавляли его водой из колонки и там же  выпивали. Окрестность вокруг была усеяна пустыми пузырьками из-под одеколона:  «Тройного», «Цветочного» и «Кармен». Жаждущие  стучали в ближайшие дома  и просили пустой стакан. Для жильцов это было настоящим бедствием.

Чтобы заправлять устройства для приготовления еды,  нам постоянно нужен был керосин. Приходилось следить за его запасом и при необходимости пополнять. Керосин продавался в специальных лавках, а также он  завозился  в жилой сектор автоцистернами. Когда по улице разносилась весть о прибытии  нефтепродукта, мама давала мне в руки деньги и вручала пустой бидон. Автоцистерна «УралЗиС» обычно останавливалась на Октябрьской улице, недалеко от нас. Из кабины выходила дородная тётка в  клеёнчатом фартуке и нарукавниках, ставила  под цистерну большой бак и садилась на приготовленный деревянный табурет. Перед ней выстраивалась большая очередь желающих купить керосин.  В руках покупатели держали разномастную тару и подходящие к ней заливные воронки. Продавщица открывала кран на цистерне, и керосин непрерывно перетекал в бак. Затем она брала в руки мерный черпак,  наполняла его  керосином из бака и выливала через воронки в подставленную тару. Покупатель, наполнив свой бидон, расплачивался мелочью и уступал место следующему по очереди.

    В 60-е годы  в нашей семье и ей подобных пищу готовили из самых простых продуктов: картофель,  капуста, лук, макароны, подсолнечное масло, реже  - маргарин или жир. Ели много хлеба, который покупали в железнодорожной пекарне  недалеко от привокзальной площади. Там работала моя родная тётя - Екатерина  Клементьевна  Дуденкова.  Хлеб  выпекался  вкуснейший  -  духовитый,  с хрустящей корочкой. И часто дети, которых посылали за хлебом, не могли удержаться и по пути домой обкусывали углы буханок.  В питании нам не хватало мяса, рыбы, молока и яиц.  А конфеты, шоколад и другие сладости  наши родители  считали  баловством.

Как же мы завидовали сверстникам, которые на наших глазах ели мороженое и конфеты,  пили  сладкий и шипучий лимонад!  Пришлось нам  тогда заняться «бизнесом» по сбору пустых бутылок, чтобы сдавать их в приёмные пункты стеклотары и получать за это деньги. Пустая поллитровая  бутылка стоила 12 копеек. На эти деньги можно было выпить 3-4 стакана газировки или сходить один раз в кино на детский сеанс. Зажав в кулаке несколько монет, мы бежали к перекрёстку  Московской и Энгельса,  к  большому четырёхэтажному дому номер шесть,  с башенкой наверху и надписями  «МПС» и «1956» на угловом фасаде  на уровне четвёртого этажа.   Надписи  хорошо сохранились  и говорят о том, что это здание было построено в 1956 году по директиве Министерства путей сообщения СССР.  Можно уверенно предположить, что  все похожие четырёхэтажные здания  на Московской были возведены по указанию и на деньги этой всемогущей организации.

По иронии судьбы теперь   на вывеске углового фасада над первым этажом также три буквы – «МТС», и  под ними расположен  вход  в салон сотовой связи.  А тогда в пяти  метрах  от угла на тротуаре продавщица накладывала мороженое  в вафельные стаканчики.  Её напарница на другой стороне  наливала  в стаканы порции сиропов из стеклянных колб и взбивала их шипящей струей газированной воды…

     Занимались мы и сбором  утиля,  сдавали его в приёмный пункт – маленький ларёк  на улице Красной недалеко от  базара и там же получали за это игрушки, глиняные свистульки, переводные картинки. За ларьком,  в  длинном сарае  принимались на переработку  шкуры животных. Запах  был такой, что прохожие  шарахались в сторону, зажимая носы!   Помню, как однажды    деревянный ларёк внезапно вспыхнул  и  за считанные минуты сгорел жарким  пламенем вместе с игрушками и свистульками.  Вызывали  пожарных, но они  приехали слишком поздно.

… Не угасает память,  влечёт за собой. Её «фотоаппарат» опять сделал несколько ярких вспышек, чтобы напомнить картинки из детства.
Мысленно направимся  от моего, уже несуществующего,  дома в железнодорожную школу №22 и выйдем на длинную Октябрьскую улицу.  Справа  перед перекрёстком в деревянных домах жили мои друзья Коля Рыскин и Шурик Анисимов. С ними я гонял футбольный мяч и хоккейную шайбу, купался  и  рыбачил,  ходил в кинотеатры. Перед  перекрестком  улиц Красной и Октябрьской в 60-е годы была автостанция для междугородных автобусов. Она  представляла собой дощатый павильон. В нём  сбоку была устроена маленькая клетушка кассы с дверью на улицу и с окошком внутрь.  Ожидающие посадки  пассажиры могли укрыться только от дождя.  А перед павильоном  в ожидании выезда по расписанию  стояли несколько красных венгерских автобусов «Икарус - 55», длинных, сигарообразной формы, с задним расположением двигателя.  Огромные монстры ушли в небытие, а тогда, прогревая дизели, они нещадно дымили, вызывая  жалобы  жильцов  блочной пятиэтажки, что и сейчас стоит на улице Красной,  дом 5.

    А теперь пришла пора рассказать о рынке, что находился поблизости
…«Верхний» привокзальный базар  был  типичным  колхозным рынком советской эпохи. На открытом воздухе располагалось   несколько деревянных павильонов  на два ряда продавцов, укрытых навесами и козырьками  от непогоды. Прилавки были обиты оцинкованным железным листом. Торговали овощами и  фруктами, семенами и  мёдом с пасек, продуктами животноводства и птицеводства. Продавали саженцы и рассаду. У входа в рынок предлагали  купить вязаные носильные вещи, расписные деревянные ложки, веретёна и солонки.  Слева от входных ворот в длинном кирпичном лабазе находилась «Весовая»  и промтоварный магазин. Войти в эти помещения можно было только со стороны рынка. В «Весовой» торгующие  получали рычажные весы и наборы чугунных гирь с поверочными клеймами, а также фартуки и нарукавники. Мне особенно нравились весы. Они были похожи на двух уточек, которые танцуя и покачиваясь, пытаются поцеловаться клювами. В промтоварном магазине  продавали отрезы материи. Справа от входных ворот размещались парфюмерный ларёк и магазин детских игрушек – место, куда мы бегали по несколько раз в день, чаще всего -  просто поглазеть. Самыми вожделенными игрушками для мальчишек были автоматы и пистолеты, которые издавали звуки очередей и одиночных выстрелов. В продаже были пистоны – пиротехнические  изделия в виде бумажных лент или кружочков размером с конфетти с вклеенными в них небольшими  зарядами  для имитации стрельбы  очередями  или  одиночного огня. Пистоны срабатывали от удара бойков при нажатии спусковых крючков.  «Выстрелы»  звучали  с  треском, сопровождались  огнём и дымом. Мы были в восторге!

За торговыми рядами в глубине рынка были мясной павильон и хозяйственный магазин, где предлагали купить керосиновые лампы с запасными стёклами, фонари, фитили, примусы, вёдра,  тазы, лопаты,  топоры,  пилы и другие инструменты для домашнего пользования.
А справа в самом дальнем укромном углу  находилась пивная -  место, которое проклинали многие женщины. Там в дни выдачи зарплаты царило столпотворение. Перед входом в пивную стояли и лежали деревянные пивные бочки. Около них были разлиты пенные лужи с острым хмельным  запахом.  Всё вокруг  было усыпано объедками и  шкурками от сушёной рыбы. В пивной среди её пьяных посетителей нередко возникали конфликты с драками, а иногда и с поножовщиной. Увы, но подобные  «заведения» время от времени появляются  в привокзальном  районе и сейчас.

…  Продолжаем следовать по пути  воспоминаний. Возникла новая яркая картина,  когда мы «вышли»   на улицу Московскую. В шестидесятые годы по ней проезжало много автомашин и автобусов, хотя поток автотранспорта был тогда на порядок меньше, чем сейчас. На улице родители впервые показали мне, пятилетнему малышу, как безопасно переходить проезжую часть. Эту науку преподали нам, первоклассникам, и  в школе номер двадцать два  на Челюскинцев  с первого дня обучения. Сейчас это удивительно, но тогда первоклашки пешком проделывали путь в школу и обратно самостоятельно!

… Вспоминая события прошедших  лет, мы виртуально «перешли» дорогу и «остановились»  у жёлтого пятиэтажного Г-образного дома с номером двадцать семь  на углу Московской  и Октябрьской. Здесь был вход в железнодорожную библиотеку. В первый раз с отцом я пришёл туда в пятилетнем возрасте.   Папа  взял  для меня мои первые книжки. Это были иллюстрированная  сказка Л.Н. Толстого «Три медведя», по которой я учился читать, а также  книга с его рассказами  «Филипок» и «Лев и собачка». Хорошо помню, как у меня на глазах навернулись слёзы после того, как я прочитал о смерти льва.   Я и поныне  благодарен  отцу и работникам  библиотеки за то, что они приучили  меня к чтению и ввели в чудесный  мир литературы.

Улица Московская  является   воротами в наш город. В середине 60-х годов она шла от площади перед вокзалом  станции Сызрань – 1 через регулируемый  железнодорожный переезд  до улицы Ф.Энгельса.  А  за ней -круто спускалась до пересечения с Ульяновской улицей. В четырёхэтажном П-образном доме номер четыре на Московской   была «Пельменная».  Ныне на этом  месте  магазин «Фабрика качества».  Напротив  через дорогу находилось большое  деревянное здание детского сада. Автобусная остановка перед спуском дороги  в сторону центра города так и называлась – «Детсад». Сейчас на месте снесённого детсада, на углу Московской и Энгельса возведена жилая высотка с магазином «Оптика».  На Московской были два больших продуктовых и несколько промтоварных магазинов.  На месте нынешнего торгового дома «Волга» размещался  известный на всю округу « 30-й ОРСовский» магазин промтоваров от отдела рабочего снабжения  железной дороги.  На этой улице  в жёлтом четырёхэтажном доме номер  десять размещалось  «Ателье мод»,  а  на соседней кирпичной пятиэтажке с номером двенадцать  была вывеска - « Дом быта «Маяк». Здесь предлагался набор услуг: работали  мужская и женская  парикмахерские, часовая и  обувная  мастерские, а также  пункт проката бытовой техники.

         ...Ярким майским днём  с весёлыми криками по улице мчались мы, мальчишки.  Нас  переполняла радость оттого, что светит солнце, и распустились листья на деревьях,  и что приближаются летние каникулы. Восторг выплескивался наружу, и мы бежали  вприпрыжку!  Размахивали портфелями, озорничали,  громко читали вслух слова магазинных вывесок  задом наперёд: «Ателье мод – Дом лета!»
                                                
    Была на Московской на углу с улицей Акифьева ещё одна парикмахерская, расположенная в деревянном доме. Эта точка бытовых услуг  запомнилась тем,  что в ней стригся и брился мой отец. Он  проделывал  эту  процедуру каждый раз  в день выдачи зарплаты. После совершения ритуала  глава семейства  позволял себе немного расслабиться.Папа  заявлялся  домой в приподнятом настроении - чисто выбритый,  пахнущий одеколоном «Шипр»,и немного под хмельком. Дети знали, что в этот момент можно выпросить у него немного денег  « на баловство» в виде сладостей или игрушек. Но когда отец  отдавал деньги  матери, получить что-нибудь от неё было невозможно. Взрослея,  я  начинал понимать, что при стеснённом семейном бюджете мама  старалась   экономить в первую очередь  для нас,  троих детей.  Без излишеств, но мы были  всегда  накормлены, обуты и  одеты.В парикмахерской на углу работали старые мастера.Там были  три кресла с  обивкой  из  коричневого дермантина. На столиках под зеркалами лежали  ножницы, ручные машинки для стрижки и расчёски. Но более всего мой взгляд притягивали сверкающие никелем, присоединённые к пузырькам с одеколоном пульверизаторы с жёлтыми резиновыми грушами. Клиентам после стрижки и бритья предлагали освежиться тремя сортами одеколонов: от дешёвого «Цветочного» до «Шипра» и «Красной Москвы». Было всего три вида причесок, не считая стрижки "под ноль":  "бокс", "полубокс и "под канадку".               

    Стоило понаблюдать за процессом бритья, который походил на священнодействие. Сначала мастер готовил опасную бритву и заправлял  её заученными касательными движениями на натянутом кожаном ремне. Применялась трофейная немецкая  бритва «Золинген». Потом полотенцем, смоченным в горячей воде, парикмахер отпаривал клиенту кожу на шее, подбородке, щеках и под носом. Затем массажными движениями помазка тщательно наносил и втирал мыльную пену. Само бритьё  было быстрым и напоминало цирковой фокус – настолько уверенно и точно скользила  бритва в руках мастера.  Клиенты почти всегда были довольны.  Иногда случались мелкие порезы, но работники  парикмахерской с помощью квасцов умели за короткое время остановить  кровотечение и продезинфицировать ранку.

     В шестидесятые годы  на улице Московской  рядом с пятиэтажкой дома номер двадцать семь , где была библиотека, находился летний кинотеатр железнодорожников, который жители  Сызрани  называли «Летний «Гутман».  Его снесли, а позднее  на освободившемся месте построили многоэтажный дом с номером двадцать пять  и магазин «Железнодорожник», помещения которого сейчас занимают  «Магнит» и другие торговые предприятия.  «Летний «Гутман» представлял собой  длинное деревянное строение с небольшой сценой, экраном для демонстрации фильмов и зрительным залом.  Он располагался в глубине сада в конце аллеи  из сиреневых кустов.   Своим названием кинотеатр обязан эстрадному гипнотизёру Григорию Исааковичу  Гутману (1895 – 1979г г.),  который   при большом скоплении зрителей  представлял там  опыты по гипнозу. Существовал и «Зимний «Гутман», где, по-видимому, также выступал гипнотизёр. Так  горожане  называли железнодорожный клуб «Красный Октябрь» на улице Смирницкой, в котором в 60-е годы я смотрел кинофильмы и  участвовал в новогодних представлениях.  Артист Григорий Гутман известен и тем, что во время  Великой Отечественной войны, отдавал свои сбережения на строительство танков для Красной армии.  Эти  поступки оценил И.В.Сталин и направил артисту благодарственную телеграмму.

В летнем кинотеатре на улице Московской я впервые в жизни  увидел кукольный спектакль и фильмы:  «Операция Ы и другие приключения Шурика», «Кавказская пленница» «Неуловимые мстители», «Бриллиантовая рука». Первый фильм трилогии о Фантомасе увидел там же.  На мальчишек фильмы о неуловимом   Фантомасе производили неизгладимое впечатление. В них были тайна, жуткая маска главного героя, приключения и драки.  Попадавший в глупые ситуации  полицейский комиссар Жюв в исполнении Луи де Фюнеса вызывал у подростков неудержимый хохот, от которого они сползали  со зрительских кресел.  Как это нередко бывало,  манеры поведения героев понравившейся зарубежной киноленты мальчишки пытались скопировать,  а  увиденные в киноленте оружие, автомобили, мотоциклы и  технику обсуждали  взахлёб. Самые яркие фразы героев немедленно запоминались.  Кто-то из нас,  школьников, видевших  фильм уже не раз, на уроке написал в записке: «Вас посетит Фантомас». Изобразил там букву F в кружочке и  ради озорства подкинул её на соседнюю парту. И пошла цепная реакция!  Почти каждый  считал своим долгом изготовить для одноклассников послание  якобы от Фантомаса.  И вот уже вся школа была завалена записками.  Например:

«Мне нужен труп, я выбрал Вас,
До скорой  встречи, Фантомас.»

Или:

«Кто здесь сидит, того люблю,
Кладите в парту по рублю.
А кто не даст, получит в глаз,
До скорой встречи, Фантомас.»

    «Фантомасомания»  встревожила  руководство железнодорожной  школы №22.  Директор Елизавета Яковлевна Марченкова, собрав школьников на линейку, резко осудила наши неумные шутки,  и потребовала прекратить бумажное безобразие. Её  слова  подействовали.  Елизавета Яковлевна пользовалась в школе и городе большим  авторитетом. Она была депутатом городского Совета трёх созывов, где была председателем постоянной комиссии по народному образованию, а  также избиралась народным заседателем.  Е.Я.Марченкова  была награждена орденами и медалями и  удостоена  звания  «Заслуженный учитель школы РСФСР».

    После показа третьего фильма трилогии  «Фантомас против Скотланд -Ярда»  демонстрации  кинолент о злодее в маске остановили. Как оказалось, на долгие годы. Против отрицательного героя и его подражателей выступили  писатели и деятели кино.  В 1968 году Виктор Драгунский написал на эту тему детский рассказ,  а  в 1972 году на экраны вышел телефильм  «Анискин и Фантомас» с Михаилом Жаровым в главной роли.

    Хорошие фильмы пользовались в Сызрани большой популярностью. Залы  заполнялись зрителями битком, и порой билеты было невозможно  достать.   В саду железнодорожников недалеко «Летнего Гутмана» была танцевальная площадка. Рассказывали, что недалеко от неё когда-то стоял бюст Сталина, остатки которого можно было увидеть  за зданием кинотеатра. Весной  в  аллеях сада пышно цвела  сирень, и на скамейках  можно было отдохнуть. Улица Московская  утопала в зелени и, несмотря на то, что там строились  многоэтажки,  на ней высаживались молодые  деревья. Этого  в настоящее время нет.  При строительстве торговых центров  редко сохраняются старые деревья, а  о посадке  новых  речь  не идёт вообще.  Прибыль важнее?

Привокзальный район, где мы жили и учились в 60-е годы, своим появлением обязан строительству в девятнадцатом  веке  Сызрано-Вяземской  железной дороги. Её строительство было завершено в 1874 году,  и  тогда же был пущен первый поезд. В Сызрани появились станционный вокзал и  здания для обслуживания  и ремонта подвижного состава.  К вокзалу из города было проложено шоссе. Были спроектированы  9 жилых кварталов по 16 дворов в каждом. Все места под застройку были раскуплены. Появились улицы Московская, Пензенская, Саратовская, Торговая (ныне Челюскинцев), Петровская ( ныне Варламова). Их пересекали улицы Садовая, Купеческая (ныне Ф.Энгельса), Мещанская (ныне Октябрьская), Железная (ныне Акифьева). Весь район первоначально назывался Новой Линией и в  1890 году насчитывал   1500 жителей.  Там  жили работники железной дороги: машинисты, кондукторы, стрелочники и ремонтники. Население Новой линии также составили представители других профессий и социальных групп: торговцы, ремесленники, мелкие  чиновники, аптекари, врачи и учителя.

 …А теперь на «машине времени» вновь перенесёмся на улицу Октябрьскую, бывшую Мещанскую середины шестидесятых  годов двадцатого века и представим, что идём со стороны Верхнего базара по направлению к улице Челюскинцев.  В те годы на некоторых участках проезжей  части и пешеходных дорожек ещё существовало  булыжное покрытие. Помню, что булыжник был от  улицы  Красной до края оврага, что тянется  вдоль улицы Кашпирской.  Проезд по дороге  лошадей, запряженных в деревянные телеги, сопровождался оглушительным  грохотом!  Октябрьская и пересекающие её улицы была застроены добротными  и красивыми одноэтажными и  двухэтажными домами. Росло  много деревьев, а  палисадники украшали  цветы: высокие мальвы и  золотые шары, а также астры, георгины  гладиолусы, флоксы, ноготки, душистый табак. Особенно мне нравились разноцветные, похожие на ромашки космеи, которые мы называли  «весёлыми ребятами».  Неподалеку жили мои одноклассники и друзья: Владимир Ефремов на Пензенской, братья Плешаковы, Володя Трошин и Таня Мальшакова  на Саратовской.

У Владимира с Пензенской были золотые руки по столярной части, он изготавливал клетки для певчих птиц. Володя Трошин с Саратовской успешно ремонтировал и изготавливал радиоприёмники. С Таней Мальшаковой мы сидели за одной партой. По недомыслию я часто дергал её за косы и всячески задирал.  Соседка по парте  не оставалась в долгу, и я получал увесистые удары портфелем по спине. С братьями Плешаковыми на школьных уроках по физкультуре и на стадионе «Локомотив» я начал серьёзно заниматься спортом: лёгкой атлетикой, футболом и хоккеем.  Мы были для местной шпаны  крепкими орешками,  и она предпочитала с нами не связываться.
Где же вы теперь, друзья мои?   Знаю, что Владимир и Сергей Плешаковы  живут в Екатеринбурге, а  о судьбе остальных друзей   давно ничего нового не известно.  Связали по рукам и ногам рутинные будни,  и  закружила   ежедневная суета…

Наиболее интересными  в Сызрани являются старинные дома с великолепными резными деревянными украшениями.  Немногие из них сохранились до наших дней. Эти свидетели истории  находятся в  плачевном состоянии и скоро исчезнут совсем.  Нередко спрашивают: «Почему наши предки до революции строили такие странные дома, где из камня изготавливали  первый этаж,  его окна  наполовину или даже полностью заглубляли   под уровень тротуара  и  уже на этом каменном основании возводили из бревен, брусьев и досок полностью деревянный второй этаж?» Мне представляется наиболее правильным ответ, состоящий в том, что  камень и кирпич в девятнадцатом  веке были дорогими, и дома из таких материалов могли себе позволить  только самые богатые купцы, промышленники и мещане. Основная масса мелких торговцев, чиновников, специалистов и других не очень богатых горожан выбирала самый экономичный вариант – деревянный второй этаж на каменном основании с подвалом или полуподвалом. В подвальных и полуподвальных комнатах, как правило, жила прислуга, дальние родственники или  квартиранты. Там же внизу устраивались кладовки. Хозяева жили на верхнем деревянном  этаже. Зимой там было сухо и тепло, а летом в жару прохладно. Следует добавить, что и в полностью каменных домах  строили полуподвальные  жилые  помещения.

…Но вернёмся опять на Октябрьскую, бывшую Мещанскую улицу. Есть  дореволюционная фотография улицы с порядковым номером семьдесят восемь, размещённая на сайте «Галерея Старой Сызрани» (old.syzran.ru/html/galleri.html).  На ней запечатлён перекресток  Мещанской и Саратовской.   На фото за конным экипажем -  большой дом с пятнадцатью  окнами на две улицы. Он сохранился до наших дней и, несмотря на возраст в сто двадцать  лет,  по-прежнему вызывает  восхищение   красотой деревянных  резных  наличников и редкой замысловатостью  узоров  на карнизах крыши.  Этот угловое строение  числится сразу по  двум адресам: Октябрьская, 36 и Саратовская, 33. Здесь и поныне  живут люди.  От них стало известно, что жилище  до революции  называлось «Домом машиниста»,  и  в нём проживали  семьи специалистов Сызрано- Вяземской железной дороги.

На заднем плане фотографии  хорошо видна церковь Петра и Павла, которая стояла на  улице Торговой  (ныне Челюскинцев). Храм начали строить в 1897 году, а  в ноябре 1902 года в нём была отслужена первая всенощная.
В январе 1904 года началась русско-японская война.  Летом того же года для осмотра войск, расквартированных за железнодорожным вокзалом и  отправляемых на Дальний Восток,  в Сызрань должен был прибыть  Государь Император Николай  Второй.  Было запланировано, что визит царя  начнется с посещения  ближайшей к вокзалу Петропавловской церкви. Накануне приезда Самодержца  был освящён  и благополучно поднят на колокольню новый  колокол массой более восьми тонн! Он был изготовлен в Саратове на собственные средства купца  П.В.Ревякина по его личному заказу. Утром 28 июня 1904 года по старому стилю могучие удары колокола  известили жителей Сызрани и окрестных сёл  о прибытии  поезда с царём и его августейшим братом,  наследником Михаилом Александровичем.  Через несколько минут томительного ожидания  высокие гости  подкатили к паперти храма и поднялись по ступеням.  Николай Второй приложился  к кресту и внимательно выслушал приветственную речь епископа Гурия, в которой он пожелал, чтобы воины порадовали Государя Императора  «бранными подвигами и славными победами». Епископ  обещал  неустанно молиться «о скорой победе над дерзким врагом» и в заключение благословил главу государства.  Николай  Второй  поблагодарил Гурия и вошёл в  храм. Здесь было совершено уставное молебное  пение. После возглашения многолетия император  приложился к кресту и выслушал краткие приветствия, которыми сопровождались поднесения  ему святых икон.  Затем в сопровождении священнослужителей Николай Второй вышел из храма  Петра и Павла и направился на площадь перед вокзалом для осмотра и приветствия войск. В память о посещении Государем Императором храма на правой стороне Петропавловской церкви была установлена мраморная доска с соответствующей надписью.

      В последующие годы Петропавловская церковь успешно действовала и расширялась. Особенно надо отметить неустанный, самоотверженный труд священнослужителей и прихожан во время  Первой мировой войны.

        Октябрьская революция 1917 года  породила  невиданные потрясения и испытания. В 1918-ом  имущество храма  было национализировано и «сдавалось обществу верующих  в бессрочное и бесплатное пользование по договору». В религиозном обществе Петропавловской церкви на январь 1930 года состояло всего двести девять  человек.  26 ноября того же года  решением президиума городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов  церковь была закрыта и «разобрана на материал для строительства школы». На церковном фундаменте поставили железнодорожную школу номер двадцать два  ( в настоящее время – школа номер тридцать , улица Челюскинцев, 25).
 
     О том, что школа, куда я пошёл учиться в 1965 году, находится на месте церкви мне, первокласснику впервые поведала мама. Она была в нашей семье самым религиозным человеком. Совсем недавно удалось узнать подробную историю храма Петра и Павла  (от создания до его утраты)  благодаря публикации Ольги Макаровой, размещённой на сайте «Сызранской епархии русской православной церкви».

    К сожалению, такова наша трагичная и противоречивая история.  Отлучение  от религии  не приблизило народ  к светлому будущему. Будто спохватившись,  мы налаживаем сегодня на всех уровнях сотрудничество с церковью.  Возвращаются  отобранные  храмы  и оказывается поддержка при строительстве новых.   Служители  церкви  получили право голоса  в средствах массовой информации.  Созданы религиозные телеканалы  и сайты в Интернете.  Издаются газеты и журналы.  Священнослужители широко приглашаются   к  решению  вопросов  нравственного,  семейного и патриотического воспитания. Мы возвращаемся  к  вере и духовным  ценностям  предков,  которые основали и  героически  защищали  нашу  великую страну.

…Мне довелось жить в разных районах города, учиться в нескольких школах, служить в Советской Армии, днём работать на заводе, а вечером получать высшее образование в институте. Трудился десятки лет и продолжаю трудиться на родном заводе. В начале третьего тысячелетия судьба сделала крутой поворот и возвратила  меня на улицы детства, где в памяти живы мои родные и десятки людей, с которыми посчастливилось встретиться в те, уже далёкие годы.  Передо мной, как наяву, предстают яркие картины  прошлого.  Я вспоминаю ушедшее безвозвратно  время,  и   моя душа согревается в тёплых волнах любви и благодарности.

2023 год.