Космический гулливер

Свет проснулся в межзвёздных складках, 
Растянулся, как ребёнок во чреве вселенной — 
Руки — спирали галактик, 
Пульс — ритм квазаров. 

Он ещё не знает, что он *Гулливер*, 
Что его сны станут мирами, 
А зевота — тёмной материей... 

На его левом плече — 
Родинка-туманность Ориона, 
В волосах запутались 
Обломки древних цивилизаций. 

Мы, лилипуты-астронавты, 
Плетём из его ресниц 
Верёвки для покорения 
Его же собственных снов. 

Он пьёт из Млечного Пути, 
Как из кружки парного молока. 
Крошки сверхновых 
Оседают на его бороде — 
Позже из них вырастут 
Новые религии. 

Дети-звёзды водят хоровод: 
— "Раз-два-три! 
Гулливер, лови! 
Но его ладони 
(размером с локальную группу галактик) 
Неловко промахиваются — 
Так рождаются 
Чёрные дыры. 

Когда Гулливер заболел, 
Его пот соткал 
Новые созвездия — 
"Температура", 
"Бред", 
"Выздоровление". 

Доктора-пульсары 
Прописали ему 
Постельный режим 
На 13 миллиардов лет. 

Во сне он видит: 
— Муравьи-люди 
Строят города у него на ногтях 
— Корабли-иголки 
Шьют пространство-время 
По выкройкам его дыхания 
— Кто-то маленький 
(может быть, я?) 
Целует его в веко — 
И там расцветает 
Новая вселенная... 

Когда Гулливер проснётся, 
Мы все станем 
Снами его снов. 
Но пока — 
Он поворачивается на бок, 
И где-то далеко 
Гаснет очередное солнце... 

Мы называем это "Большим взрывом", 
Но это просто 
Его храп.

Мы запустили послание 
в пустоту его зрачка — 
"Кто ты?" 
написано на языке 
радиоактивного распада. 

Ответ пришёл через 
триллион сердечных сокращений: 
"Я — то, что останется, 
когда вы перестанете 
искать ответы". 

Картографы его подсознания 
отмечают на картах: 
— Горы Хребет Воспоминаний 
— Река Забытых Обещаний 
— Пустыня Что-Было-До 

Наши корабли тонут 
в его слюне океанов, 
превращаясь в 
кораллы из нержавеющей тоски. 

Когда он грустит — 
идут кислотные дожди 
из расплавленных созвездий. 
Когда смеётся — 
рождаются новые элементы 
с атомным весом 
ровно счастье. 

Мы строим дамбы 
из его выпавших волос, 
но они не выдерживают 
натиска его меланхолии. 

В складках его одежды 
находим: 
— билет на поезд 
к центру его пупка 
— пустую колыбель 
размером с вселенную 
— наши собственные скелеты 
ещё не родившихся версий себя 

Если прижать ухо 
к его виску, 
можно услышать 
как тикают 
часы его внутренних органов: 
"рано... поздно... 
никогда... сейчас..." 

Мы засыпаем под этот ритм, 
а просыпаемся — 
уже древними мифами 
на языке, 
который он придумал 
во сне. 

Он начинает исчезать 
ровно в тот момент, 
когда мы понимаем: 
всё это время 
мы были его сновидением
о самом себе. 

Последнее, что мы видим — 
его улыбку 
размером 
с сингулярность. 

Теперь мы плывём 
в обратную сторону — 
из его зрачка 
в зрачок 
кого-то ещё большего. 

С собой берём: 
— горсть звёздной пыли 
(оказавшейся перхотью) 
— карту с надписью 
"Вы здесь" 
(но "здесь" уже исчезло) 
— невысказанное чувство 
что это ещё не конец 

На границе его ресниц 
нас останавливает таможенник-хронос: 
— "Цель визита?" 
— "Поиск смысла"
— "Срок пребывания?" 
— "Один вздох" 

Он ставит штамп 
прямо нам в зрачки: 
"ПРОЙДЕНO. 
Действительно только 
в пределах сновидения" 

Его имя пишется: 
— на рассвете — Ж 
— в полдень — И 
— на закате — В 

Мы складываем буквы в сундук, 
но они прорастают 
альтернативными алфавитами, 
где каждая О 
— это портал 
в его пуповину. 

На плите его черепа 
кипят: 
— суп из забытых вопросов 
— компот из осколков зеркал 
— жаркое из последних "почему" 

Повар-демиург помешивает 
ложкой из ребра Адама, 
приговаривая: 
"Ещё чуть-чуть — 
и будет 
совершенный 
абсурд" 

В банке его печени 
мы меняем: 
— 300 грамм совести ; 1 унцию сна 
— детские страхи ; акции рая 
— своё отражение ; билет в один конец 

Кассир (вылитый наш отец) 
шепчет: 
"Курс падает... 
Спешите обнулиться 
до пробуждения" 

Маршрут № беконечность: 
от "Я есть" 
до "Я был" 
с остановками: 
— Молчание 
— Смех сквозь слёзы 
— Предчувствие 

Кондуктор — слепой пророк — 
берёт плату: 
"Ваше самое ненужное воспоминание, 
и мы едем дальше" 


Когда он перевернулся во сне, 
мы прочитали 
у себя на ладонях: 
"Конец — это место, 
где ты понимаешь, 
что был 
всего лишь 
запятой 
в чьём-то 
долгом 
предложении "