Глава 20. Алёна. Подозрения

Разомкнув глаза, я не сразу осознала, где нахожусь. Вокруг много света, окно открыто, из него дует лёгкий ветерок, а я лежала на широкой белоснежной мягкой кровати. Одетая в платье. Боги, оно наверняка помялось, сестра меня прибьёт. Хотела подняться, но вовремя остановилась, когда увидела на другой стороне кровати Матвея. Он спал, отвернувшись от меня. Я глазам не поверила, даже протерла их, чтобы убедиться. Оказалось не морок, не наваждение. Он совершенно точно реален. А вчера между нами случилось то, от чего он мог посчитать меня ненормальной. Я домогалась до него, ужас, как стыдно. Не списать на алкоголь, ведь была полностью трезва.

Оставалось понять как вести себя дальше. Стоит ли мне уйти, не прощаясь или подождать пока он проснётся? Наверное, лучше остаться у нас только-только стали налаживаться отношения. Ха, саму себя смешу такими мыслями, «налаживаются отношения», скорее он вновь будет холоден, я вела себя совсем никак леди.

Пока размышляла, Матвей проснулся, обернулся ко мне. Я, испугавшись намечающегося разговора, притворилась спящей. Понимаю что глупо, но как быть такой же дерзкой, как и вчера? На меня словно наваждение нашло, и второй раз я повторить не сумею.

Долго моё притворство продолжаться не могло. Он быстро раскусил мою актёрскую игру, а вернее её отсутствие.

— Ты не спала? — с хитринкой в глазах поинтересовался он, хотя прекрасно знал ответ.

— Спала. Ты разбудил, — изобразила я обиженную мадам. — На твоей совести мой недосып.

— Хочешь, мы снова уснём?

— Как? Теперь не получится, ты всё испортил, — артачилась я.

— Уверена, что я виноват? Точно? — знал он, что нет, и издевался надо мной.

— Матвей перестань, — отвернулась я от него, закрыв лицо ладонями. — Тебе нравится заставлять меня краснеть? У меня вообще-то такое впервые. Раньше я не просыпалась в чужих кроватях, да ещё и в компании парня.

— Порой в жизни нужно разнообразие, — потешался Мацкевич, обнимая меня сзади. — Всё когда-то случается в первый раз. Дело времени.

— Вчера ты не был так ко мне расположен, неужели эта ночь плодотворно подействовала? — добавила я ложку дёгтя в нашу бочку с мёдом.

Матвей немного утих. Видимо осознал, что действительно подозрительно поменялся.

— Хочу кофе, тебе принести? — встал он с кровати.

— Я хочу побыть одна, — свернувшись клубочком, я прикрыла глаза.

На самом деле одной оставаться мне не хотелось, я сказала это из вредности. Сама не понимаю, что на меня нашло. Словно старые обиды не позволяли о себе забыть. Весь вчерашний вечер Матвей вёл себя со мной не красиво, а после ночи вдруг подобрел. Внутри проснулись новые противоречия. Он сам не позволил между нами произойти близости, к чему я вроде бы была готова (теперь не уверена), но мне кажется, что стоило настоять. Вдруг Матвей никогда не захочет меня, и тогда между нами всё закончится? А если вчера вечером я только внушила себе что хочу, а на самом деле ни на что не способна? Какая путаница в голове, как распутать?

Стоило мне подняться с кровати, как дверь распахнулась, в комнате появился Мацкевич собственной персоной. Я была резка с ним, и как теперь изменить «погоду» в нашем общении не знала. Извиниться? Думаю нужно, но начать разговор первая, не могу. Барьеры в голове мне не позволяют. Да и застёжка, которая царапала кожу, мешала сосредоточиться, я пыталась справиться с ней самостоятельно, не прибегая к посторонней помощи, но видя, как я мучаюсь, Матвей поставил чашку кофе, которую держал в руке на тумбочку, и с барского плеча помог справиться с ней.

— Спасибо, — поблагодарила его я, опустив смущённо глаза. — Я была не права.

— В чём? — вернул он в руки кофе и отпил немного.

— Не хочу быть одна. И где мой кофе? — осмелела я. Порой, смелость приходила ко мне, в неожиданные моменты.

— На кухне, — прошёл мимо меня Мацкевич и уселся за рабочий стол. Открыл ноутбук и включил его.

Такую наглость я стерпеть не смогла. Я же почти извинилась перед ним.

— Тогда отдай мне свой, потому что идти туда, где наверняка находятся твои родители, я не собираюсь. Что они обо мне подумают? — и действительно, в голову начали закрадываться неприятные ассоциации с девушками лёгкого поведения.

— Ничего! Их там нет. То есть, папа только что уехал на работу, а мама.… Это я и планирую сейчас выяснить, — стал он методично двигать беспроводной мышкой, кликая на неизвестную мне программу.

— Ты что за ней следишь? — удивилась я. Подошла поближе и нагнулась над парнем, чтобы тоже видеть, чем он там занимается.

— Тебе не кажется, ты нарушаешь мои личные границы Алёна? Я ведь не железный, второй раз не удержусь, — обернулся он ко мне.

— Ты озабоченный Мацкевич, вот это правда, — ладонью я прикоснулась к его щеке и повернула лицом обратно к монитору.

Послышался его тёплый как летнее солнышко смех. Давно я не сравнивала подобные вещи. Но именно этим весенним утром, я ощутила лето.

— Что за программа? — постаралась я отвлечься.

— Отслеживающая. У каждого члена моей семьи есть в телефоне специальный жучок, я устанавливал их без лишних ушей и глаз. И не зная об этом нюансе, они гуляют, где хотят со своими навороченными смартфонами, а я, если мне потребуется, могу быстро вычислить их местоположение. Прямо как сейчас, — нажал он на «Enter» и появилась карта. — Если ты думаешь что всё так просто, то если я захочу смогу присоединиться к видеорегистратору и понять, что твориться вокруг. Но это муторное дело, надо вызывать службу безопасности, а у меня сейчас времени нет, поэтому довольствуемся привычными картами.

— Ну, ты и шпион, — чуть ли не стала аплодировать я, естественно в издевательском ключе, потому что вся эта муть безумна. Кто-то просто не умеет доверять людям.

— Я называю это гораздо проще — продуман!

— Надеюсь, в моём телефоне никакой похожей гадости нет? — достала я его и стала копаться в приложениях.

— А говоришь я высокого о себе мнения, — внимательно следил он за стрелочкой, движущейся по карте.

— Забей. Куда твоя мама направляется? — снова вернулась я к экрану ноутбука.

Вроде и радоваться надо, что за мной не наблюдают двадцать четыре часа в сутки, а вроде бы и обидно. Я что мало для него значу? Мог бы ради приличия установить.

— Я не знаю. Дорога, по которой она едет…. Я впервые вижу. У нас нет в той области ничего.

— Может дворец какой, вдруг ты запамятовал? — пошутила я.

— Обхохочешься. Не издевайся надо мной Алёна, я сейчас очень напряжён. У меня развивается паранойя, на фоне недоверия к близким людям, — внезапно совершенно серьёзно поделился Матвей.

— Прости, — сразу поняла я, что переборщила. Хотя, казалось бы, типичная глупость, на которую часто мало кто станет реагировать остро. — Ладно я, а в чём ты не доверяешь матери?

— Мы почти два месяца нормально не общались, я тебе рассказывал. Понимаешь Алёна, это неспроста. Обычно от матери продыху нет, и по делу и без него, а тут внезапно она замкнулась. Даже с отцом держит дистанцию. Наклёвывается логичный вопросик, надеюсь понятно, какой именно, — стал он приближать местность, и пытался отыскать хотя бы что-то знакомое.

— Она может что-то скрывать? — предположила я.

— Ага, прямо как ты. Вам бы клуб «скрытых дам» открывать. Будет пользоваться успехом, — закрыл он ноутбук, и, допив кофе, пошёл на выход.

— Ты куда? — крикнула я ему. — Что-то понял?

— Да. Мне надо в душ, — заявил он и захлопнул дверь спальни.

И что всё это значит? Матвей решил мне отомстить? Тоже будет скрытным? Здорово, что ещё сказать!

Чтобы не тосковать одной в пустой комнате, я отправилась изучать дом. Везде чисто, не пылинки; стильно, но не вычурно; уютно и по-семейному. Наверняка ко всему этому причастна Дана. Она похожа на дом, в котором живёт, такая же нежная и в какой-то степени скромная. На втором этаже я наткнулась на стену увешанную фотографиями семьи. И не на одной из них не была запечатлена Катя. Зато жизнь Матвея с самого детства по сегодняшний день можно было легко проследить. Вот он совсем малыш. Мать и отец стоят возле роддома и счастливо улыбаются. А здесь он в садике не хочет идти к воспитательнице, крепко вцепившись в шею матери. Ещё одна, где Матвей уже школьник. Пошёл в первый класс. Видно как ему не хочется держать огромный букет в руках, а рядом обняв его, возвышается незнакомый мне мужчина лет пятидесяти. Наверное, его знаменитый дедушка. Следующая, где Матвей уже подросток, и на фото он с другом, одеты в школьную форму, а в руках держат награды за какой-то конкурс или олимпиаду. Фото с университета, где семья видимо, празднует его первый день. А замыкает всю эту историю благородного вида Матвей в костюме на фоне своего кабинета. С той самой высокомерной улыбкой.

Я не могла отвести глаз, от истории счастливой семьи, которой у меня никогда не было. И не знаю, будет ли? Смогу ли я создать что-то отдалённо напоминающее семью Мацкевичей? Понятное дело, у них тоже случались падения, однако они смогли их преодолеть. Пальцы сами собой потянулись к последней фотографии. Я смогла прикоснуться к тому человеку, которым Матвей был до встречи со мной. Было бы интересно познакомиться с ним поближе. Сильный, ответственный и величественный. Как же он далёк от меня. Послушав Катю, я потеряла возможность вернуть доверие, но я буду стараться. Приложу максимум усилий, и если в итоге останусь с разбитым корытом, тогда хотя бы винить будет некого, потому что виноватой останусь сама.

— Мама затрёт до дыр фотку, если на ней останутся следы от пальцев. Я не осуждаю, просто к сведению, — насмешливо комментировал Матвей, подкравшись сзади.

Испугавшись его голоса, я отпрянула от фотографий и убрала руки за спину.

— Как давно ты здесь стоишь? — не смотря ему в глаза, спросила я.

— Только подошёл, а что было на что посмотреть? — продолжал он ставить меня в неловкое положение.

— Я разглядывала фотографии, ничего непристойного здесь нет, — подчеркнула я последние слова.

— Разве спорю? Что плохого в разглядывании фоток? Я вот, например, забыл, когда в последний раз брал альбом в руки, — приблизился ко мне Мацкевич и стал сам рассматривать «историю» на стене. — Все то, что хранится в галерее телефона, совсем не кажется ностальгическим. Другое дело, когда ты можешь подержать в руках небольшую карточку, где ты ещё ребёнок. Круто, верно?

Я кивнула. Пока он говорил, я чувствовала приятный аромат геля для душа. А ещё меня привлекли его мокрые волосы. Никогда не понимала людей называющих что-то сексуальным, но теперь кажется до меня дошло.

— Хорошие были времена. Жаль, не могу сказать того же самого про сегодня. Как доверять людям, когда они сами ставят отношения под сомнения своими двусмысленными поступками?

— Просто. Не доверяй, — кольнули меня, его слова.

— К себе не приплетай, я о матери в данном случае, — усмехнулся Матвей и пошёл в сторону своей комнаты.

Я пошла за ним через несколько минут. Дала ему время одеться, чтобы не смущать, и не смущаться самой. А я могу, я себя знаю.

Постучав, перед тем как войти, смогла лицезреть каков стиль Матвея вне его амплуа «крутого бизнесмена». Узкие брюки ему шли, как и чёрная рубашка, от которой он не отказался. Спасибо что галстук надевать не стал, было бы совсем грустно.

— Куда собираешься? — между делом спросила я.

— Надо понять, что забыла моя мать в тех краях. Покоя нет, всё думаю, скоро голова разорвётся от того что я не могу найти ответ, — надел он свои часы, точь в точь как мои, и подошёл ко мне. — Отвезу тебя, потом поеду за ней.

— Зачем время терять? Я могу поехать с тобой. Если ты не против, — загорелась я желанием остаться с ним подольше. Вдруг мы перестанем вести себя как чужие.

— Мне казалось у тебя в выходной дел невпроворот, поэтому предлагать не стал. А ты, значит, жаждешь меня сопровождать, — искренне удивился Матвей. Мне понравилось то, как он это делает.

— Не то чтобы я прям, испытываю жажду, но мне интересно. Я люблю кататься, — вкинула я, как мне самой показалось, бред. Хотя кататься я действительно обожаю, особенно на далёкие расстояния.

— Не то чтобы я прям, поверил, но сойдёмся на этом. Мне лень спорить, — схватил он со стула ветровку, и предложил мне свою руку.

Я посмотрела на него с недоверием.

— Возьми меня за руку, забыла, как это делается? — не дожидаясь меня, Мацкевич взял меня за руку и повёл на выход.

Не забыв накинуть на себя джинсовую куртку, я вышла следом за Матвеем, выбором меня всё равно не одарили. Да и не протестовала, наоборот стало приятно то, как мы снова прикасались друг к другу. Не смотря на то, что на улице ярко светило солнце, утро всё равно выдалось прохладным. И если бы я пренебрегла верхней одеждой, тут же окоченела бы от холода.

Посадив меня в машину, Матвей о чём-то переговорил с местной охраной, и наконец, оказался возле меня.

— Готова, прокатиться с ветерком? Потому что мы серьёзно отстаём от графика, нам придётся поднажать, чтобы застать маму врасплох, — Включил он зажигание, и машина рванула в долгую дорогу.