Подводные водоросли Таиланда N12. 6

Курт! Курт! – Раиса подбежала к группе рыбаков, показывая фото на телефоне. Мужики переглянулись. Один, самый старший, с лицом, изборождённым морщинами и солнцем, тяжело вздохнул и заговорил на ломаном английском:

– Немецкий мужчина... Да, был. Утром. Спрашивал про старую лодку, «Сияющую Жемчужину». Хотел купить. – Он махнул рукой в конец пирса. – Пошел смотреть. А потом... туман.

– Туман? Сейчас же ясно! – воскликнула Раиса.

– Не с неба туман, – мрачно пояснил старик. – С моря. Белый, густой, холодный. Как молоко. Окутал конец пирса. Минут на десять. А когда рассеялся... мужчины не было. И старый Чиама, хозяин лодки... тоже пропал. Только... – он понизил голос до шёпота, – только «они» шевелились.
Он кивнул в воду у свай пирса. Вода у пирса была неестественно темной, изумрудно-черной от густого ковра тех самых фестончатых водорослей. Они колыхались лениво, но их бирюзовые искры вспыхивали чаще и ярче, чем на пляже.

Я подошла к месту, где, по словам рыбака, исчез Курт. Водоросли здесь были особенно густыми, почти сплошным бархатистым ковром. И тут кольцо на моем пальце стало ледяным, а бриллиант вспыхнул тем самым холодным голубоватым светом, который я видела под водой! Одновременно статуэтка в кармане дрогнула, словно живая, и солоноватый запах ударил в нос с невероятной силой.

– Оно... реагирует! – прошептала я Раисе. – Оно ведёт к нему!

Я опустилась на корточки у края пирса, рискуя упасть. Водоросли подо мной зашевелились активнее. И вдруг среди темных лент что-то блеснуло золотом. Я присмотрелась, преодолевая страх. Это был... золотой зажим для галстука. Тот самый, который я как-то видела на Курте! Он был обвит несколькими нитяными выростами водорослей, как пленник, и прикреплен к старой, обросшей ракушками свае. Но не это было самым жутким. Рядом с зажимом, на свае, был нацарапан грубый знак – стилизованное изображение волны с глазом посередине. Тот же символ, что был на «лице» статуэтки!

– Это его! Его зажим! – закричала Раиса, увидев находку. – Она бросилась вперед, не думая о последствиях, наклонилась через перила, пытаясь достать зажим. – Курт! Дорогой!