Золотой дождь

   Фрагмент главы романа-фэнтези "Путь к Центурии", изд."BookBox",ОЗОН, Wildberries, ЛитРес

    Эта весёлая  компания  появилась   на  улицах  Палермо  в  конце  ноября  и  сразу  привлекла  к  себе  внимание   прохожих  и  уличных  зевак     своим  необычным  составом.  Среди  трёх   молодых  мужчин,  одетых   в    свободные,  модные  спортивные  курточки, рубашки,  футболки,    джинсы  и  кроссовки,      были  две  женщины.

Из них  одна,    совсем  молодая,   белокурая,  очень  живая,  постоянно  задирала  двусмысленными  колкостями проходящих  мимо  неё  мужчин.   Другая,  жгучая  брюнетка,  была  чуть  постарше  и  вела  себя  более  степенно.  Красивые,   молодые  плечи  её    прикрывала  роскошная  испанская  шаль  с  красными  розами.

Черные,  как смоль,  волосы  были   гладко  зачёсаны  и  стянуты  сзади  в  тугой  пучок  перламутровой  лентой.     На  руках  она  держала  маленькую,  очень  подвижную,  обезьянку  с  большими  печальными  глазами,  покрытую  длинной  серебристой  шерстью.  С  ней  женщина то  и  дело  негромко  переговаривалась  на каком-то  странном, непонятном никому,    языке.   

Весьма  колоритно  дополнял  это  пестрое,  шумное  сборище  балагуров  и  весельчаков     странное,  необычное существо.  Внешне  оно напоминало  огромного,  плотно  сбитого,  волка  с  длинным,  вырастающим  прямо  из  мускулистого  тела,  хвостом,   тонкий  конец  которого  волочился  по  асфальту.

Смотрящие  исподлобья  глаза его сверлили  прохожих  недобрым  взглядом.  И  некоторые  старались  пройти  стороной  или   завернуть  поскорее  в какой-нибудь  закоулок,  боясь,  что  этот доисторический  экспонат    может,  чего  доброго,  наброситься    на  них  и,  раскрыв  свою     бульдожью,  низко  опущенную,   пасть  с  торчащими    по  бокам мощными  клыками,   отхватить   приличный  кусок  их  драгоценного  тела.

  Однако  наибольшей  достопримечательностью  этого  необычного,   появившегося  неизвестно  откуда,    бродячего  семейства, был   огромного,  в    три  метра    ростом,    мужчина   в  синей   бейсболке.      Этот  гигант  отличался  могучей   мускулатурой.    Рельефные  бицепсы  и  трицепсы  его,  словно  горные  валуны,   перекатывались,  играя,   под    сиреневой    шелковой рубашкой  при  каждом  движении  исполина.   

Смуглая  кожа  его когда-то  носила,  видимо,  следы  густой  растительности.   Но  в  данное  время  гигант  был  гладко  выбрит,   и о  былой  густоте  волос  напоминала   лишь   синева  отполированной   до  блеска  кожи  лица  и  видневшейся  из-под  отворотов   рубашки   верхней   части  груди.

Бросались  в глаза  так  же мощные   запястья     рук и  ладони   с  длинными,  мощными  пальцами,    венчающимися  необычно  узкими,  конусообразными,  аккуратно  подстриженными,    ногтями.     Модные  джинсы  и   кроссовки,  видимо,    готовились  диковинному   примату  на  заказ  -  настолько  они  были  велики   по  своим  размерам.

Один  малолетний    озорник,  незаметно  пристроившись  за экзотическим   чудовищем,  измерил      длину  его  ступни   и  со  смехом  стал  показывать  её    зевакам,  широко  разводя  руки  в  стороны,  пританцовывая и  припевая  на  мотив  озорной    итальянской   песенки  "Macheroni":

                Ci che una persona strana?               

                Si pu notare mangiarlo maccheroni!

                Visto solo l'immagine               

                Vedo queste  io  scarpe!

                /Что  за  странная  персона?               

                Видно,  ест  он  макароны!               

                Видел  только  на  картинке               

                Я  такие  вот  ботинки!/

         

Но  самое  удивительное  было   в  том,  что  этот  здоровенный,  трехметровый   Гулливер  играл…   на  свирели.  Он    ловко,  словно заправский музыкант,    перекрывал  отверстия  своими  длиннющими, узловатыми  пальцами,  извлекая  из   крохотной   камышовой  дудочки  чудесную,  озорную    мелодию  в  ритме  жиги.

   Двое  мужчин   с  увлечением  помогали  ему.  Один - чернявый,  высокий -  лупил,  что  есть  силы,    колотушкой  с  круглым   фетровым  набалдашником  в  большой  барабан,  висевший   у  него  на  животе,  издавая  неимоверный  шум.  Другой - помоложе,    длинноволосый  блондин,   азартно  бил  такой  же  колотушкой  в  барабан  поменьше,  совмещая  эти  удары  со  звонкими   ударами     медными  тарелочками,  одна  из  которых  была  прикреплена  сверху,  на  корпусе    барабана.

  Третий  же  мужчина,    совсем  молодой,  невысокого  роста,  белявый,  дополнял  этот  шумный  музыкальный ансамбль  ритмичным    бренчанием  тамбурина.  Он   артистично  перебрасывал  его   из  одной  руки  в  другую,  встряхивал,  тремолировал  им,   красиво  расцвечивая  зажигательную      мелодию,  от  которой  так  и  хотелось  пуститься  в  пляс.

Женщины   тоже  поддерживали    своих  спутников  короткими,  энергичными  выкриками,  темпераментными  взмахами  рук,    звонкими  хлопками.  И  даже   обезьянка  умудрялиась   издавать,  подстроившись  под  ритм  задорной  мелодии,   какой-либо  резкий,  неожиданный  звук,   что  вызывало  каждый  раз   большое   оживление  у  бредущих  за    весёлой  компанией  людей.

А   шествовала компания    по   одной  из  самых   ярких  улиц  Палермо  -  Via  Porto  Carini,  где  сохра- нились   ещё  до  наших  дней  знаменитые  ворота  древней крепостной  стены,   окружавшей  когда-то  город.

  Но  наиболее  характерным  признаком  улицы,  отличавшей её  от  других  улиц  города,  являлось   всё  же  то,  что  по  обеим  её  сторонам    располагался   один  из  самых  красочных,  шумных  рынков  Сицилии -  Mercato  di  Capo.

Поэтому  с  каждым  новым  шагом  и  очередным  громким  выкриком весёлого  ансамбля  пришельцев  желающих  рассмотреть его колоритных  участников  поближе  становилось  всё  больше  и  больше.

Люди,  забыв  про  покупки,  отбегали  от торговых  прилавков  и   присоединялись  к   шествию,   постоянно  увеличивая  и  без  того  немалую  толпу   поклонников.   Вскоре  их  стало  так  много,  что  толпе   пришлось  разделиться,   обойти   ансамбль  весельчаков  со  всех  сторон  и   взять  их  в     тесный  круг.

  Причём  каждый  норовил  протиснуться  к  необычным    незнакомцам  поближе,  рассмотреть  повнимательней  их  яркую,  красочную  одежду  и,  если  повезёт,  отпустить  в  их  адрес  пару двусмысленных,  задиристых  слов  или,    проявив находчивость,    достойно  ответить  на   внезапную  эскападу  весёлой  блондинки.

В  результате  и  без  того  узкая  дорога вскоре  оказалась  полностью  перекрытой,  бойкий  ритм  утренней  торговли  был  окончательно  нарушен.   Лавочники,   растерявшие  своих  клиентов,   отчаянно  загудели,  зашумели,  замахали  руками   и  закричали   на  пришельцев,  требуя,  чтобы  они  немедленно    убирались  с  их  законной,  взятой  в  долгосрочную  аренду,  территории.

  Но  хохочущая,  азартно  обсуждающая  небывалое  для  Палермо  событие,   толпа быстро  оттеснила  их  и,    не  обращая   никакого  внимания  на   визгливые,  истеричные    женские    крики   и   грубую,  подмётную     брань  мужиков-торгашей,  продолжала  своё  весёлое,  шумное  движение  по  одной  из  самой  оригинальных  улиц  Палермо.

А  оригинальность  её  заключалась,  кроме  нахождения  на  ней   упомянутых  уже  древних   ворот,  в том,  что  расположенный  по  обе  её  стороны  рынок,   начинаясь  здесь,    плавно  перетекал  затем  на  соседние  улицы Via Volturno  и Via   Beati Paoli.  Торговали   на  рынке,     в  основном,   крестьяне  из  соседних  деревень  и  прибрежные  рыбаки.

Продукты  были  в  большом   выборе,  причём  всё  продавалось  в  наисвежайшем  виде  и  мгновенно  раскупалось  именно  утром,  к  9-ти часам,  когда  и  соизволила  появиться  здесь  эта  необычная,  странная  кавалькада, нарушившая   многолетний,  установленный  раз  и  навсегда,  распорядок   и  ритм  торговли.      

На  рынке,  правда,    и  раньше  постоянно  царила  невероятная  теснота,  среди  которой  то  и  дело раздавались  надрывные,  разноголосые    вокализы  лавочников, со  всех  сторон  зазывающих  покупателей.   В  той же  части улицы,  где  продавалась  одежда - красивая,  модная,  но  довольно  низкого  качества -  посетителей  было  обычно  мало.

Зато  в  основной,    значительно  большей,   части  рынка    уже  с  раннего  утра  собиралось  невероятное  количество  туристов  и  местных  жителей,  любителей  приобрести   свежие,  только  что  собранные  с  грядок  и   сорванные  с  деревьев  овощи  и  фрукты.   Ассортимент   продаваемых  продуктов   был  обширный,  на  любой  вкус  и  цвет.

Повсюду  на  прилавках  виднелись   горки   из огурцы,  помидоров,   лечо,  авокадо, кабачков,  грибов.  Стояли  повсюду  эмалированные   кастрюли  с  квашеной капустой,    корзины  с  клубникой,   малиной,   смородиной,  виноградом.  Отдельно,  чуть  в  стороне,  располагались  широкие,  круглые     бамбуковые  ограждения,  доверху  заполненные  арбузами  и    ароматными  дынями.

  Рыбаки  же  бойко  предлагали   добытых  в  море  на  утреннем  лове   креветок,  молодых  осьминогов,  мидий,  крабов,   морских  гребешков   и  многое  другое.  Среди   покупателей  было    особенно   много   любителей    купить  себе  на  завтрак   аппетитное,  ароматно  пахнущее,     традиционное  блюдо  пурпу /варёные  осьминоги/,    а  так  же     только  что  испеченные,  горячие  ещё,   панедди /гороховые  блины/.  Пользовались  большим  спросом   и  расточающие  умопомрачительный  аромат  артишоки  и, манящие  своим  ярким  видом,      маринованные  фрукты   в  вине.   

 И  вот  вся  эта  масса  людей,  приносящая  лавочникам   ежедневный,  стабильный  доход,   запрудила  сейчас  всю,  и  без  того  тесную,  улицу,  но  совсем  не  для  того,  чтобы  тут  же раскупить,  рассовать  по  своим  сумкам  и  авоськам,  любезно  предложенный  лавочниками  товар.      Забыв  о  своих верных,  преданных  кормильцах,   люди  смотрели  совсем  в  другую  сторону.

Они  во  все глаза  таращились  на   весёлую,   разухабистую  гоп-компанию.  Заключив    её  в  тесный  круг,  толкая  друг  друга  и   опрокидывая   стоявшие  близ  дороги  корзины  и  лотки  с  продуктами  и  овощами,    они  бежали  за  ними,   шумя  и  толькая  друг  друга,  стараясь  пробиться  к  необычным  артистам  поближе...

2025