Часть вторая. Глава двенадцатая

Едва начался новый день, и я предстала перед государыней Жемчужинкой и испросила ее дозволения на время малого траура переселиться в свои прежние покои во дворце на Жасминовой Реке. Мне не хотелось пропустить ни единого обряда перед церемонией похорон и, как подобало почтительной дочери, самой принимать в них участие.

Получив согласие Драгоценной Особы, я собрала все траурные принадлежности и одежды и в тот же день покинула остров Золотого Карпа.

Главный зал дворца на Жасминовой Реке был торжественно убран  богато расшитыми стягами и зонтами. Покойную, омытую и облаченную в самые лучшие наряды, положили на одр и накрыли покрывалом, расшитым золотом.

Придворный астролог огласил посмертное свидетельство перед присутствующими и указал день и час выноса тела и погребения его в Королевской усыпальнице. После этого все начали оплакивать усопшую. Под звуки траурного оркестра, слуги стали вносить и расставлять вокруг одра жертвенные сосуды, зажженные курильницы, сосуды с благовониями и прочую дорогую ритуальную утварь.

Ко дню погребения усопшей, Король велел заготовить множество глиняных и бронзовых статуэток. Помимо старых украшений, которые при жизни носила Драгоценная матушка, были изготовлены новые подвески и диадемы.

Ювелиры из Южной провинции смастерили корону из тонкого листового золота и бирюзы необычайной красоты. Из разных столичных округов ко Двору также были доставлены сотни повозок с благовониями, ритуальной бумагой для печатания жертвенных денег, холстами, отборным лесом и живностью для погребальных жертвенных церемоний.

Знатные сановники из дальних округов и провинций, явившись ко Двору с важными верительными полномочиями, совершили поклонение телу усопшей Королеве-матери, при этом никто не поскупился пожертвовать богатые подношения в виде денег и дорогих сосудов с благовониями.

Монахи из ближайших монастырей соорудили алтари для поклонения предкам и для обрядов жертвоприношения. Целых семь дней они неустанно читали „Алмазную сутру“, молясь о благополучии души усопшей.

Искусный придворный художник, Одинокий Бамбук, принес готовый портрет Драгоценной матушки на шелке. Когда развернули полотнище, то от восхищения все присутствующие пали ниц. Государыня Золотая Тучка была изображена во весь рост в парадном платье для приемов; она словно готова была сойти с куска шелка к родным и приближенным. Портрет вывесили перед входом в траурный зал.

На третий день после кончины матери-государыни, было совершено положение тела во гроб. Король сам руководил всеми церемониями.

Утро следующего дня началось ранней панихидой. Монахи из храма Яшмового Владыки, громко ударяя в тонкие каменные пластинки, читали молитвы и жгли жертвенную бумагу у родового алтаря во дворце Небесной Чистоты. Над алтарем развернули траурные флаги, в жертвенных сосудах курились благовония, всюду были развешаны бумажные деньги и обереги-талисманы из золотой фольги. Государь Небесное Око и Главный советник совершили жертвоприношение, после чего приступили к церемонии положения во гроб. 

Гроб был двойной: внутренний - из лиственницы, хорошо отполированный до золотистого цвета; внешний - вырезанный в форме гигантского ростка бамбука, крытый пурпурным лаком, инкрустированный голубой и белой яшмой, панцирем черепахи и перламутром. Государь распорядился, чтобы во внутренний гроб были положены четыре лучших одеяния для четырех сезонов; в каждый угол гроба было помещено по одному большому слитку серебра и одному слитку золота; на дно гроба положили нефритовую пластину с семью отверстиями Небесного Ковша, а поверх нее — покойную.

Когда начали заколачивать крышку гроба позолоченными бронзовыми гвоздями, забили в литавры, заголосили плакальщицы. Вокруг гроба встали слуги с опущенными стягами; оркестр без перерыва играл печальные мелодии.

В Тигровом Павильоне приготовили столы с угощениями. Гостей было много, но все молчаливо вкушали яства. Иногда, кто-нибудь, прежде, чем осушить чарку, вставал и, отвесив поклон Драгоценной королевской чете, говорил слова соболезнования или возносил хвалу былым достоинствам покойной.

Последующие дни совершались моления у гроба и перед алтарем предков; подносили жертвенные дары душам усопших правителей.

Во дворец были приглашены актеры из лучших столичных театров. Сменяя друг друга, они выступали перед собравшимися во время поминальных трапез. Певцы выступали с ариями грустного содержания, актеры разыгрывали пьесы о Бессмертных и о встречах простых смертных с небожителями. Все было очень пристойно и безупречно.

На двенадцатый день состоялся вынос гроба. Прорицатель и геомант Западный Посох определил благоприятный час для выступления похоронной процессии: она торжественно должна была пройти через весь город и выйти через Северные Ворота по направлению к горам Священного Сокровища, где находилось родовое кладбище Пурпурной династии.

Весь путь был заранее подготовлен: всюду весели траурные флаги и полотнища с гербами и изображениями святых. Выход процессии ознаменовали громкие удары в каменные гонги, медные литавры, и звуки множества труб.

Погребальное шествие растянулось на несколько кварталов, заполнив скорбным потоком главную улицу столицы. Тысячи слуг несли на специальных носилках фигуры людей и животных, погребальную утварь и мебель. Впереди всех несли крылатых коней из позолоченной бронзы, затем — глиняные и деревянные фигуры подданных в дорогом убранстве, с предметами домашнего обихода; некоторые фигуры были покрыты тончайшим листовым золотом. Несли также прекрасную, дорогую посуду из звонкого фарфора и сосуды из серебра, бронзы и алебастра тонкой работы; большие чаны, наполненные маслами и благовониями; любимые музыкальные инструменты матери-государыни: лютни и цитры, на которых она некогда превосходно играла, восхищая слушателей своим исполнением.

Сотни сундуков из цветного лака и драгоценных пород деревьев, украшенных перламутром и черным янтарем несли на руках и везли в повозках. Они были заполнены дорогими вещами и подарками, служившими государыне еще при жизни. Гроб несли в прекрасном паланкине, изготовленном с тонким изяществом, словно это было парящее облако.

За гробом шла толпа плакальщиц. Распустив волосы они громко рыдали, вызывая у сторонних наблюдателей неподдельные чувства печали. Стоило ли говорить о воинах и слугах, несших расшитые флаги и жемчужные зонты — эта пестрая вереница растянулась на несколько городских кварталов. В процессии ехали верхом и перемещались в паланкинах приближенные покойной, королевская чета, знатные служанки и прочие придворные, вплоть до ранга Белых Повязок.

Перед выходом за городские ворота, все женщины, состоявшие в процессии, вернулись во дворец. Я же продолжила путь по дороге к Священным горам, где покоились предки царствующей династии. Я ехала верхом и была одета в мужское платье, поэтому все принимали меня за молодого вельможу.

Накануне похорон я испросила дозволения у Его Величества сопровождать гроб с покойной государыней, переодевшись воином королевской гвардии. Государь вначале воспротивился. В отношение меня он и без того совершил достаточно послаблений, нарушив дворцовый этикет, но увидев, сколь глубок океан моей печали, питающий не пересыхающие реки слез, как я исхудала, забыв о яствах, он, вконец, сжалился и позволил мне, одевшись в мужское платье, ехать поодаль паланкина с гробом.

Когда траурная процессия достигла места погребения, у подножия горы Священного Сокровища, геомант и прорицатель Западный Посох совершил жертвоприношение духам местности и вознес молитву духам родовых пещер. Также, он приказал монахам жечь жертвенную бумагу. Прорицатель вошел в пещеру, где был устроен склеп для захоронения усопшей, и в четырех углах воскурил благовония в жертвенных сосудах; затем туда внесли гроб, установили его в глубокой каменной нише в полу, а сверху накрыли плитой, поднять которую могли двадцать сильных мужчин.

Все предметы, предназначенные для погребения, были внесены в склеп и расставлены по своим местам, после чего, вход в пещеру завалили обломком скалы, который заранее срубили с вершины, спустили к подножию и закрепили на толстых и прочных канатах.

По завершение всех надлежащих церемоний на поминальной костяной табличке было вырезано новое посмертное имя погребенной. Управляющий смотритель родового кладбища освятил ее по всем правилам.

Первые министры и Главный советник совершили возлияние вином душе усопшей. Военный министр Львиная Пасть велел пускать огненные шары и шутихи, производившие  страшный шум. Похоронный оркестр заиграл торжественную музыку, а приглашенные певцы стройно исполнили несколько ритуальных гимнов.

Поминальную табличку бережно положили на бархатное ложе внутри паланкина, на котором переносили гроб, и потерявшая свою пышность процессия вернулась в столицу.