Хороший сегодня день!

Уважаемые мои читатели, сегодня моё настроение – говорить о любви. И весь мой очерк будет пронизан ей. Я не Петрарка и не Шекспир, чтобы воздать должное этому прекрасному чувству, поэтому напишу простыми, но искренними словами.

Сегодня в России отмечается праздник- День авиации. А значит у меня есть повод выразить своё восхищение нашими авиаторами. Вот так, по-старинному, мне почему-то хочется назвать их, если речь пойдёт в романтическом ключе. И пусть уже неоднократно и в самих очерках, и в предисловии я говорила о своей любви к лётчикам (в широком смысле лётчикам: значит, и борттехникам, и инженерам, и всем, благодаря кому всё, что должно летать, летает) не постесняюсь сделать это ещё раз. Ведь повод какой! Грех промолчать!

Дорогие авиаторы, вы для меня с детства – особые люди. Не хочется говорить банальностей: «потому что вы мужественные, смелые, решительные и т.д.». Скажу лишь, что вы сильно повлияли на моё детство и юность. Любовь моя началась с красивого вида: однажды я сидела на автобусной остановке осенью. Ждала автобус из школы. Одна. Представьте, сидит девочка-третьеклассница с косичками и смотрит на комбайны, трактора, косилки, веялки, «Кировцы», которые ездят туда-сюда, а автобуса нет и нет. Прекрасное настроение, когда радуешься всему: любому времени года, любому событию, дождю и жаре, когда тебе всё равно, что на тебя надето, какие уроки завтра… Напротив остановки, через дорогу, огромное, насколько может охватить взор, жёлтое поле, по которому тоже ползают какие-то трактора. Синее-синее небо. И вдруг откуда-то из-за горизонта появляется вертолёт. Первый раз его увидела не на картинке, вживую. Не знаю почему, но я выбежала из остановки и махала-махала ему, пока он не скрылся. Такое сильное впечатление на меня произвела эта картинка, вернее эмоции безоблачного и счастливого детства, что я, как собака Павлова, до сих пор при виде вертолёта вспоминаю те ощущения счастья. И до сих пор выбегаю на балкон или на улицу, чтобы ощутить давние мгновения безоблачности и полной гармонии с миром.

Когда я вошла в юношескую пору и прочла много хороших книг о войне, лётчики стали для меня своеобразными эталонами, по которым измерялась «годность» подросткового окружения. Вот тут как раз о мужественности, романтичности, смелости, решительности, риске, ответственности, принципиальности, любви к профессии. Подростковый максимализм? Наверное. Но ни разу меня не подводило чутьё: люди с такими качествами - самые лучшие в моей жизни.

За что же я люблю вас, лётчики? За то, что вы лишь временами бываете на земле, а значит все меры по отношению к жизни у вас смещены из плоскости в пространство, откуда, как известно, всё видится более объёмно. За глубину во взглядах, за оторванность от принятых на земле шаблонов, за самые весёлые и лёгкие шутки, за товарищество – за всё это. Как сказала знакомая многим из вас по Московскому женщина, чьё имя я не могу здесь называть: «Маша, эта любовь навсегда!» И я счастлива, что у меня есть повод об этом сегодня говорить. С праздником, мои любимые авиаторы!

Если бы вы только могли знать, какое одухотворённое девичье «фан-движение» (тех, кто любил военных лётчиков) у нас было во второй половине 90-х годов, которое выплеснулось даже за пределы нашей студенческой группы. Эта любовь оказалась настолько заразительной, что даже моя подруга Таня, спустя годы, шлёт вам те же тёплые слова: «Всех тех, у кого "первым делом самолеты", поздравляю с профессиональным праздником- Днем авиации. Ребята, от всей души желаю вам счастья удачи, безоблачного неба и чтобы количество взлетов всегда совпадало с количеством приземлений. С праздником!»

А Таня Жданова, благодаря которой мы все узнали замечательных лётчиков Московского, прислала выдержки из своих юношеских дневников о том, как этот девичий «фан-клуб» только зарождался в Московском. Опубликую их с её разрешения:

«Мне было, наверное, лет 13-14. Мы с девчонками были очень весёлыми, компанейскими – Света, Галя, я. Из них я была как будто бы самая скромная, потому что они уже на тот момент общались с лётчиками, знали многих: как кого зовут. Здоровались с ними и разговаривали, знали, где они живут. А я была поскромнее, практически никого не знала, ни с кем не общалась из них – стеснялась. Очень часто мы наблюдали за ними с балкона, когда они шли на обед или с обеда. Мы на них смотрели. Галя мне звонила: «Смотри скорей, там тот идёт или этот».

В те солнечные летние дни, когда мир казался полным возможностей, они не могли представить себе, каково это — быть взрослыми, но уже тогда понимали, что любовь и восхищение могут проявляться в самых неожиданных формах. Лётчики, проходящие мимо, были для них звёздами, кумирами. Девчонки мечтали о том, чтобы однажды они обратили на них своё внимание.

«После Дня Нептуна у нас в клубе вечером была дискотека, мы пришли. А мы-то – девчонки! Нам хочется быть красивыми, популярными. Тем более лётчики – гордость всей нашей жизни! И мы на них косились и хотели, чтобы они нас приглашали танцевать. Мы были школьницами ещё, наверное, в 10 класс перешли только. Они (лётчики) к нам очень хорошо относились – никогда не обижали нас, никаких намёков – ничего такого не было».

Конечно, девчонки пытались выглядеть взрослыми, но каждый раз, когда входили лётчики, вся эта иллюзия рассыпалась. Они снова становились теми самыми девчонками, которые прятали взгляды и краснели, как будто это было единственным способом выразить свои чувства. Они мечтали о танце, но даже простое внимание этих парней, вопросы о школе - были для них подарком.

«В конце августа мы улетали в интернат. Нас пришли провожать на взлётку многие. «Ну, что, улетаете? Давайте, счастливо вам! Будьте молодцами!» И всякие прочие пожелания нам. А до этого мы сделали с девчонками плакаты и повесили на доску у военторга. Написали там: «Лётчики, вы самые лучшие! Вы такие…, вы сякие…..» Там мы всех поимённо перечисляли, какие-то им характеристики давали. А когда мы летели в грузовом самолёте уже, решили написать общее письмо всем ребятам. Девчонки с большой радостью отозвались: «Надо! Надо! Давайте писать!» Когда мы приехали в интернат, то написали такое письмо: мы сделали вырезки из газет и журналов (вырезали прям слова) и приклеивали прямо в большой двойной тетрадный лист. Написали таким образом: «Дорогие наши лётчики, мы по вам скучаем! Почему вы нам не пишете? Пишите нам письма, ведите себя хорошо». И когда кто-то из родителей к нам приезжал мы писали письма лётчикам и передавали их через родителей. Некоторые нам отвечали, и для нас это была огромная радость».

Каждый плакат, каждая надпись были полны девичьего восторга. Они заменили имена на имена лётчиков, и вместо обычных признаний написали о том, как они вдохновляли. Это был своеобразный способ сказать им, что они не просто лётчики — они часть счастливой жизни в Московском, часть юности. Девчонки надеялись, что эти плакаты останутся в памяти пилотов и повеселят их.

И вот прошло почти тридцать лет...

Мы давно не те восторженные девчонки, но каждый год, когда август распахивает небо, а по радио звучит знакомый с детства «Всё выше, выше и выше!», мы снова становимся теми самыми девочками. Теми, чьи сердца замирали при шуме лопастей, кто писал письма на тетрадных листах и верил, что настоящие мужчины носят не пиджаки, а военную форму.

Спасибо вам, дорогие наши авиаторы, что научили нас смотреть в небо!