31а

Prompt: Напиши отрицательную ироничную литературную критическую рецензию на следующее стихотворение:
«Июнь мой месяц

Деревья застыли ночные,
В окно моё тихо глядят,
И я не хочу к ним на волю -
Пусть там они молча стоят!

Деревья ночные застыли за окнами,
Их тени рисуют узоры на стёклах.
По крышам, как будто бы нитями сотканных,
Стекает луны отражение блёклое.

И ветви, как руки, раскинув отчаянно,
Застыли ночные деревья за окнами,
Как будто бы ветер, примчавшись нечаянно,
Запутался в кронах, ветвями исколотый.

В небе звёзды, луна
И сверчки за окном
И такая кругом благодать!
Я стою у окна
И смотрю в эту ночь,
Мне не спится, не хочется спать.

За окнами - ночные дерева,
Застывшие в каком-то странном танце,
И между ними - яркая луна,
Взирающая с неба в глубь пространства.

А я, замирая, стою у окошка.
И вновь ожидаю чего-то в тиши.
Как будто бы рядом, мелькнув, словно кошка,
Сверкнула судьба. И сказала: "Пиши!"

И только моё отраженье
В окне и на белом листе
Оставит своё продолженье
Следами пера в тишине.

Небо сейчас - в оттенках сиреневых.
И звёзды, как яркие вспышки огней.
Снова июнь, а он месяц мой, видимо.
Я ему рад, как и прежде, вдвойне.

Сиреневый дым сигареты, как пена
В бокале с сиреневым, терпким вином.
Сиреневый мир так похож на мгновенье,
На сладкую явь, что приснится потом.
А утром сирени кусты оживут,
Зашепчутся листьями с ветром,
И вновь птичьи трели над ними взлетят,
И день побежит незаметно.»

gemini-2.5-pro

Конечно, вот ироничная критическая рецензия в лучших традициях язвительного снобизма.
*** ### Застывшие в сиреневом: Реквием по динамике сюжета

На суд взыскательной публики представлен очередной артефакт изящной словесности, претендующий на глубину переживаний и тонкость мироощущения. Полотно, сотканное, как заявлено, из лунных нитей и ночной тишины, но при ближайшем рассмотрении оказавшееся скорее гербарием избитых поэтических штампов, тщательно заламинированных в оконное стекло.

 С первых же строк автор решительно занимает наблюдательный пост у окна — стратегическую позицию, с которой, как известно, открывается лучший вид на собственную душу. Главные герои произведения — «деревья ночные» — предстают перед нами в состоянии крайнего оцепенения. Они «застыли». Затем, чтобы читатель не дай бог упустил эту монументальную мысль, они «застыли за окнами». И, наконец, контрольный выстрел в голову невнимательного читателя: «Застыли ночные деревья за окнами». Этот навязчивый рефрен, видимо, должен символизировать незыблемость природы в противовес трепещущему лирическому «я». На деле же он больше напоминает заевшую пластинку, на которой игла отчаянно пытается перескочить на следующий трек, но тщетно.

Кульминацией этого статического великолепия становится явление Судьбы. И как является! Не громом небесным, не огненным столпом, а скромно, «словно кошка». Видимо, чтобы не нарушать общую атмосферу сонного паралича. Этот высший каприз мироздания, мелькнув, изрекает сакраментальное: «Пиши!». Поистине, сложно вообразить более оригинальный творческий импульс. Ожидаешь откровения, а получаешь приказ, по своей безапелляционности сравнимый с напоминанием в телефоне «купить молока».

Но самое фееричное автор приберег на финал. Когда казалось, что палитра произведения ограничится блеклым лунным светом и тенями на стекле, на нас обрушивается сиреневая вакханалия. Сиреневым становится всё: небо, дым сигареты (сравненный, ни больше ни меньше, с пеной в бокале с вином — разумеется, сиреневым), сам мир и даже грядущее утро. Этот внезапный взрыв цвета выглядит так, будто поэт, устав от монохромной тоски, опрокинул на холст банку с колером «лиловый закат». Это уже не тонкий оттенок, а тотальная колористическая диктатура.
В итоге мы имеем дело с уникальным памятником бездействию. Лирический герой непоколебимо стоит у окна. Деревья неподвижно стоят за окном. Луна неподвижно взирает с неба. Даже Судьба, и та, лишь мелькнула и скрылась. Стихотворение само застыло, подобно своим деревьям, в странном танце тавтологии и банальности. Оно честно оставляет «следы пера в тишине», но, увы, следы эти ведут по кругу, от подоконника к оконной раме и обратно.
 
Рекомендовано к прочтению в моменты, когда любое движение кажется излишним, а единственное доступное развлечение — считать узоры от дождевых капель на стекле. Впрочем, этим можно заняться и без поэзии.