21. Чудо из Бадаб-е-Сурт. Иран

    Предыдущая глава - http://proza.ru/2025/08/10/972
    Следующая история - http://proza.ru/2025/08/16/1220

Первое мая — День Международной Солидарности Трудящихся. Сегодня у меня ответственный день. Нет, я не собиралась идти на демонстрацию по поводу праздника, моя ответственность заключалась в другом.

После ночных происшествий с такси и благополучным заселением в Амир Хостел я всё-таки выспалась. Установила правильное время и дату в телефоне, которая сбилась по неважным причинам, а заодно узнала, что по иранскому календарю сегодня 12.02.1397 года. Хотя всё наоборот — сначала мне сказали местную дату, а потом сообща с администратором ресторана вычислили нашу григорианскую.

Сегодня я должна попасть на источники травертина в Бадаб-е-Сурт. Это уникальное место вот уже три года не даёт мне покоя. Мысль о его посещении вертелась в голове постоянно, именно по этой причине изначально затеяла поездку в Иран. Но по дороге к своей цели запланировала и увидела не только природное разнообразие страны, что меня поразило, а ещё города и памятные места, реликвии приверженцев шиитского ислама.

За завтраком в хостеле договорилась о поездке к источникам, благо, работники слегка понимали английский язык. Особенно это хорошо получалось у шустрого взлохмаченного администратора ресторана. Он быстро реагировал на мои реплики, думаю, интуитивно, а отвечал при помощи жестов и ручки с бумагой. С какой-то необыкновенной лёгкостью мы решили все вопросы, и он заказал для меня машину за $30 до источников и обратно, в цену также входило ожидание меня. Даже не торговалась! Настолько была рада, что хотелось смеяться просто так, без причины, мгновенно забыв о ночных кошмарах.

В нетерпении ждала машину у отеля и немного нервничала в предвкушении насладиться чудом. Я была уверена, что можно взять такси на улице, попробовать договориться о поездке, но все проезжавшие мимо жёлтые с чёрными шашечками машины были потенциально враждебны. Я даже в их сторону не смотрела!

Убелённый сединой водитель моего авто слегка опоздал и, извинившись за накладку, заявил, что до Бадаб-е-Сурт ехать два часа.

— Да мне хоть пять! Я на страну буду смотреть! Поехали!

Иран — страна чудес! Если бы вы знали, какая оказалась дорога! Цветные холмы! Мать моя! Подобное видела только в чилийской Атакаме. Но где Чили, а где Иран? Иран у меня рядом, а я и не знала!

Так вот получилось — ехала за одним чудом, а увидела не меньшее чудо. Наверное, кто-то скажет, что цветных гор по миру хватает, да - хватает, но здесь пейзаж особый. Яркие, чётко очерченные холмы, как драгоценные рубины, александриты, даже изумруды выплывали навстречу за каждым виражом. Горы, похожие на полосатые агаты, на белый непрозрачный опал целыми грядами укрывали дали. Во все времена драгоценные камни считались признаком богатства, так и здесь — природа Ирана не просто богата, она несметно богата.

Я не могла отлепиться от окна. Разноцветные минеральные жилы выходили на поверхность в разных местах, порою скручивались жгутом между собой, смешивались и снова разделялись. Их полосатый рисунок, волнообразный, даже вертикальный потрясает. Иногда в нетерпении останавливала водителя и выбегала за очередным кадром, а то и просто делала съёмку через стекло. По цветным горам вились дороги и уходили в неизвестность. Мне казалось, если пойти по лентам дорог, то попадёшь в настоящую страну чудес, а то, что вижу сейчас, всего лишь подножие удивительного мира.

Редкая растительность в пустынных горах иногда казалась лишней, мешающей воспринимать единый целостный рисунок красок. Исключение составляли яркие сочные оазисы с поселениями в них. Вокруг таких пригодных для жизни мест паслись отары овец, будто их специально из пригоршни рассыпали по холмам. Кусты розового тамариска цвели на фоне всей этой пестроты. Такая вот картина в течение двух часов.

Всё это время мой почтенный водитель радовался оттого, что я радовалась его стране. Возможно, я отвлекала его внимание, и мы заблудились. Свернули с основной трассы по указателю, а там началось разветвление всяких дорожек. Здесь нужно было надеяться на собственную интуицию, если не знаешь путь. Водитель его не знал. Он кружил по окрестности, а я только радовалась. Когда ещё буду здесь? Ведь мир огромен, а в нём причуды, да всё разные.

На правильную дорогу мы попали, устремившись вслед за двумя машинами. Куда ещё могут ехать люди в безжизненных горах? Только в Бадаб-е-Сурт! Мы за ними. К моему удивлению окрестные горы оживились, зазеленели и покрылись лесом. Было ясно, в округе есть вода. Остановились на автомобильной стоянке у грунтовки, туда же прибыли и те машины, что служили нам маячками. Значит, здесь конечная. Вокруг ничего похожего на чудо не было. Внизу под склоном красовалась ухоженная деревенька с чётко расчерченными огородами и пересекающими ниточками дорог. Нас встретили три местных жителя, они же оказались здесь при деле, и на своём тракторе за доллар возили людей на самую вершину горы, а это ещё шесть километров по сложной ухабистой колее.

Сюда не идёт общественный транспорт, а от стоянки частных машин вверх по почти отвесному склону только трактор с телегой, хотя имеется пеший путь более короткий, но там очень крутой и сложный подъём. Я выбрала трактор, который стоял посередь проезда в ожидании пассажиров.

Как-то быстро подъехал народ, и нас всех рассадили в прицепе на мягких подушках. Тракторист транспорта с диаметром колёс в два метра постоянно нам улыбался, выпячивая вперёд два передних зуба. Даже тогда, когда заливал из ведра бензин, расплёскивая по бензобаку и обильно орошая землю под ногами, два его зуба мелькали в улыбке.

За пять туманов громыхающий трактор потащил нас по дороге в колдобинах, оглашая и разрывая тишину гор своим рыком. Он выбрасывал клубы чёрного дыма из высокой выхлопной трубы, как из курительной трубки великана, они растворялись в вышине. Среди нас были семьи с детьми, и даже лохматый пекинес любимчик молодой супружеской пары.

В какой-то момент трактор взял вертикальную высоту. Напряжение было велико! Народ цеплялся за болтающиеся борта, все боялись смотреть назад, чтобы не умереть от страха перед высотой уходящего вниз обрыва. Дети начали плакать, а трактор пошёл по самой кромке обрыва. Женщины в нетерпении стали кричать трактористу, чтобы тот отодвинулся от края пропасти, а он смеялся в два зуба и попыхивал чёрным дымом. Одним словом — восторг!

Я сидела выше всех, и первая увидела травертины. Уверенным жестом показала их всем. Тут народ повеселел, а когда дорога взобралась на вершину, все попрыгали из прицепа на красную землю. Всё вокруг было красное! Пейзаж и минеральные озёра на вершине казались наваждением, придуманным чудом, которое даже во сне не увидеть. 2000 метров над уровнем моря!

Террасы травертинов одно из самых редких чудес на земле, их месторождения можно пересчитать по пальцам, а красные террасы и того реже. Пейзажи Бадаб-е-Сурта не только поражают, а даже пугают. Кальциевые источники красно-оранжевого цвета - благодаря красным осадочным породам - стекают по светлым склонам словно кровь, при этом образуют поразительной красоты и цвета чаши наполненные минеральной водой.

Стоишь у краешка плато, и весь мир у твоих ног. Внизу пестрят деревни, стадо баранов катится с кручи, поднимая красную пыль, дороги вьются змейкой и исчезают за перевалом, а ты смотришь на эту суету и мечтаешь остановить время. От своего человеческого бессилия хотелось кричать в ярости. Почему мы не можем обнять этот мир?! Почему мы не можем хотя бы над ним взлететь и окинуть всё одним взором?! Пожалуй, здесь я хотела бы остаться!

После того, как эмоции утихли, я вернулась в реальность. Ах! Какие были чаши! Лучше, чем видела на фотографиях. Ярко красные, почти пурпурные, зеленоватые, лиловые террасы заполнены цветной водой. Это уникальное место оранжево-красных искрящихся травертинов чуть ли не единственное в мире. Вода незаметно перетекает через их края и стекает к самому подножию.

Я пошла вокруг плато, с удивлением рассматривая всё вокруг. У самого гребня горы по белому откосу сочились из камня едва заметные ручьи, определяя свой путь красными извилистыми линиями и напоминая кровеносные сосуды живого организма.

Внизу по горе пробиваются чёрные и белые раздельные источники, но их падение более резкое, поэтому не столь красивое. Источники образуют выпуклые продольные бугры чёрного цвета и разлитый белый травертин среди растительности. Красным источникам суждено было создать необычную красоту.

Я обошла всё плато и обнаружила старые, поблёкшие террасы, некогда не менее восхитительные, чем нынешние искрящиеся чаши. Вода в них иссякла, многие ступени разрушены людьми. Ведь до недавнего времени здесь царил беспорядок. Всего несколько лет назад тут убрали мусор, огородили камешками уязвимые молодые родники и ограничили посетителей в своевольном хождении по наплывам. Хрупкий травертин редкой красоты безжалостно затаптывался, ломался под ногами, а ведь создавала его природа тысячелетиями, если не миллионом лет.

Теперь здесь есть смотритель из деревни, что примостилась внизу, который заодно развернул маленький бизнес. Он продаёт готовую еду из котла с супом, чай из самовара в своей, наспех сколоченной из досок, лавке. Сюда привезли стол и стулья, даже старую мягкую мебель из двух кресел и дивана. Плата за вход не существует. Ведь природа — она для всех! В общем, всё тут для народа!

Участники нашего трипа разбрелись кто куда, а некоторые уселись кушать на мягкий диван. Под открытым небом, да на свежем воздухе — отчего народу не поесть? Я сидела на скромном стуле и пила чай, а кто-то с собой привёз корзины с едой, термосы с напитками и расстелил достарханы.

В общем, чудо чудное простиралось перед нами, а мы трапезничали и ублажали взор. Через час наш тракторист по-хозяйски собрал всех, хотя при желании можно остаться, а вернуться вниз со следующим трактором. Ещё можно спуститься пешком даже, наверное, интереснее, но это в том случае удобно, когда ты один и не зависишь ни от кого.

Спускались снова со страхом, и в этот раз путь показался в два раза короче, а может так оно и есть, а все эти километры расстояний водители, как известно, накручивают, чтобы придать важность своему делу. Расчёт за трактор происходил внизу, и наш «двузубый» запутался в деньгах, а я только подивилась, что двенадцать человек дали по пять туманов, этим создали трактористу сложный арифметический подсчёт. Когда тот разобрался в своих «миллионах», то рассмеялся чисто и от души, рисуя свою очаровательную улыбку. Люблю я таких людей!

Обратную автодорогу опять спутали, и вновь я тихо радовалась. Да тут, что ни гора, то шедевр, что ни оазис, то чудо! В какую бы сторону ты не поехал, повсюду видишь только причудливую красоту.

Снова глиняные деревни мелькали в долинах. Я смеялась навстречу появлявшимся оазисам, серо-голубым холмам, удивлялась бесконечно менявшемуся рисунку, вскрикивала не в силах сдержать эмоции и одержимо фотографировала. Извилистая трасса то взбиралась на вершину, а то уходила вниз с оранжевых холмов. Снова белые горы с чёрной каймой, потом синие — настоящие синие — разбегались по сторонам. А тут батарейка в фотоаппарате не выдержала, разрядилась. Я за телефон! И снова горы, горы! Вдруг, смотрю, приехали. Вот это да, уже город!

Вскоре подкатили к отелю. Водитель остался доволен мною, а я довольна им. Но день ещё не закончился. Даже несмотря на избыток эмоций, отправилась гулять по городу. Современные городские инсталляции навевали игривое настроение.

Огромный рынок в стиле караван-сарая ещё действовал, пока световой день не закончился. Сейчас он мне был не интересен. Зашла в парк аттракционов, полюбовалась на величественные мечети, обратила внимание на здание университета, а напротив моего хостела, на пустыре ожидался праздник.

За огороженной территорией сооружалась сцена, расставлялись рядами стулья и развешивались гирлянды лампочек. Ах, да! Сегодня День Рождения двенадцатого имама. В Домгане тоже будет праздник, но я устала, а начало ещё долго ждать. С огромным удовольствием вернулась в свой номер. Уже лёжа в постели, слышала праздничный шум фейерверков, отблески которых ярко освещали ночное небо в моём окне.