Смеющийся баба

Антон, 45 летний мужчина, так и не переживший в свое время кризис среднего возраста, летел в Кералу. Тело в самолёте, мозг — в какой-то мутной смеси надежды и истощения. Его встретили у аэропорта: человек в белых одеждах с ослепительно белой чалмой на голове, с табличкой "Антон". Они долго ехали по дороге, которая петляла между рисовыми полями и креветочными фермами. По пути попадалось много разных людей, в основном — местных крестьян. Загорелых, тощих, с горящими огнём глазами и почти без зубов, но улыбки их сияли. Антон впервые за годы чувствовал, что никто не смотрит на него с подозрением.
"Смеющийся Баба", как его любовно называла вся Индия, оказался не стариком, как представлял себе Антон, а очень подвижным сухопарым мужчиной лет тридцати. Он смеялся. Всегда. На любой вопрос — хохот. На любую жалобу — хохот. А ещё — читал по памяти Достоевского.
— Петербург, — говорил он, расхаживая босиком по влажным камням, — это же не город, это душевная болезнь!
«Преступление и наказание» он мог цитировать до колик в животе. Антона это сперва обижало — он любил Достоевского, ему было немного обидно за классика. А потом начал смеяться вместе с ним.
— А зачем ты смеёшься? — спросил он однажды Бабу.
— Чтобы не заплакать, — ответил тот и рассмеялся громче прежнего.
Антон пробыл в ашраме три недели. Он ел руками, медитировал и занимался йогой по утрам, носил белое, вечерами на даршане у Бабы слушал красивые и философские истории про Шиву и Шакти.
Однажды вечером, после того как они с Бабой вместе вкусили прасад из риса и овощей, тот сказал:
— Сегодня — дикша. Я передам тебе то, что знаю сам. Особые знания. Способность видеть мир… без иллюзий. Но знай: за это знание придётся заплатить. Цену высокую. Готов ли ты?
Антон посмотрел на него серьёзно:
— Я готов. Сколько это стоит? Я заплачу.
Баба рассмеялся. Долго и звонко.
— Деньги? Ты дурак, что ли? Это же смешно.
Он замолчал и посмотрел прямо в глаза:
— Скажи лучше, готов ли ты потом нести это просветление своим согражданам? В свой Петербург? Униженным и оскорблённым, как у твоего Достоевского?
— Даже не сомневайся! — воскликнул Антон.
А потом он вернулся в Питер. Снег с дождём, лица без лиц. Он стоял в пробке — и улыбался. Когда у него внезапно сгорел тостер — он просто налил себе холодного чая и улыбнулся. Когда ноутбук перестал включаться посреди важного письма — он сказал: «Ну, значит, так надо» — и пошёл гулять. Когда пришёл какой-то гигантский счёт за воду — он принял душ при свечах и рассмеялся в голос. Всё это его забавляло, и он смеялся — так искренне, что люди вокруг тоже начинали улыбаться. Объяснить, от чего и почему он смеётся, Антон не мог. И тогда он решил записать видео: «Дикша против войны!Или, как Смеющийся Баба спас мою жизнь». За день — более тысячи просмотров. Он уже подумывал, а не стать ли блогером или народным гуру, но через неделю к нему пришли — двое полицейских при оружии, в бронежилетах:
— Вы арестованы за распространение фейков о российской армии, — услышал Антон грубый голос.
Он рассмеялся. Полицейские переглянулись и потащили его к машине. Всю дорогу в отделение полиции, зажатый между двумя своими сопровождающими, Антон смеялся. Полицейские не выдержали, один дал ему кулаком в зубы. Но это, даже не смотря на острую боль, только еще больше его рассмешило. А потом он оказался в Крестах, в переполненной камере с другими арестованными, которых один веселых мордатый надзиратель в шутку называл иногда «униженными и оскорбленными». Антон вспомнил, какую плату за просветление запросил с него Баба, и впервые после Индии заплакал.
©Александр Детков, 2025 год.