Корни. Папа. Разговор длиною в жизнь

         
   Я долго не знала, как подступиться к воспоминаниям о нашем отце, дедушке, гражданине своего района, страны Мусаллямове Фуат Хусаиновиче.
Для этого у нашего большого дружного Рода появилась веская причина -100 лет со дня его рождения.
 Моим братом предполагалось, что в связи с этим статья будет напечатана в газете "Заря" Калтасинского района РБ
 И все же, согласилась не сразу: при жизни папы и после, много было сказано о нем. Что нового я могла добавить?
  Но...как не выполнить просьбу брата?
  Для меня это было невозможно.
  Я согласилась и призадумалась.

 И, вдруг, однажды, мне явственно почудилось, что папа жив, что он слышит, видит меня.
 Вот он, рядом, и сразу стало легко и свободно, и все встало на свои места.
 Я подсаживаюсь к нему, смотрю в его голубые глаза и начинаю с ним долгий разговор.

-Папа, я никогда не говорила тебе о том, что в раннем моем детстве, ты был для меня в нашем общем доме не более, чем квартирант? Нет? Сейчас я тебе объясню.
  Чаще всего ты уходил на работу, когда мы, дети, еще спали, и возвращался, когда уже спали.
  За поздним ужином тебя встречала только наша мама. И всю ношу семейного быта несла на своих плечах тоже наша мама. Нелегкую ношу.
  А папу тоже хочется иметь, всем и всегда.

  И вот, однажды, когда мне было лет 6, подошла к тебе лежащему с газетой в руках и начала тебе о чем-то рассказывать.
  Не отводя глаз от газетных строчек, ты что-то равнодушно пробормотал невпопад тому, о чем говорила я.
 Тогда я поняла, что между мною и тобой- дистанция огромного размера.
  С тех пор я не делала попыток сблизиться с тобой.
  Зачем мне такой папа, который не слышит меня, не хочет слушать меня?

  Шло время. Я росла, вместе со мной росли мои сестры, наш брат.
  Мы заканчивали школу, поступали в институты, выходили замуж, женился брат, у тебя появились внуки и правнуки.
 Тебе исполнилось 50, 60, 70, потом 80, 90, и вот уже 92-ой год.
  И этого времени мне хватило сполна, чтобы осознать, что папа у меня, все-таки, есть, причем, замечательный папа, папа, которым можно гордиться.

  "Отношением к труду определяется нравственность человека".
  Эту фразу я впервые услышала от своей преподавательницы французского языка Валентины Андреевны Ван, женщины яркой, умной, образованной.
  Её ли эта мысль или заимствованная, неважно. Важна суть.
  Исходя из этой очень мудрой мысли, для нас не подлежит сомнению, что ты, папа, - высоконравственный человек.
  Возможно, это звучит пафосно, но не любую мысль можно выразить простыми словами.
  Повзрослев, я, прежде всего, увидела насколько ответственно ты относишься к своей работе, как переживаешь любую удачу и неудачу в деле, которому служишь.

  Хорошо помню август месяц-время уборки урожая.
  Ты стоишь у окна и с тревогой вглядываешься в горизонт, где сгущаются черные грозовые тучи.
  Таким же черным и мрачным было твое лицо. И это было понятно.
  С ранней весны, ты, твои механизаторы, колхозники, агрономы бились за хлеб, который сейчас находился под угрозой.
  Мы, дети, чувствовали твое настроение, шли мимо тебя, как мышки, тихо-тихо, чтобы не потревожить тебя лишний раз, хотя ты и так не видел, не замечал нас.
 Ты весь был там: на своих полях, фермах, со своими колхозниками.
 У вас была одна общая задача: вспахать, засеять, вырастить хлеб, дать, как можно больше молока, мяса, удовлетворить первичные людские потребности.
 Ваш труд держит жизнь огромного числа людей...
 Жаль, что до сих пор этот труд остается недооцененным. Но сегодня речь не б этом, а о нашей памяти, о тебе, папа.

  На своем месте ты всегда старался помочь в трудной жизненной ситуации своим подчиненным.
  "Подчиненный"-это слово как-то даже не подходит к тем людям, с которыми ты делал одно общее дело.
 Ты относился очень требовательно к ним, но всегда справедливо, с уважением, если они заслуживали того.
А за работу для своего личного хозяйства, также старался заплатить сполна: не раз была свидетелем, когда нам привозили сено или дрова, ты перезванивал, напоминая маме, чтобы она не забыла заплатить за работу.
 И даже в колхозном саду каждый килограмм собранных нами ягод тщательно взвешивался и оплачивался, и это тоже было твоим требованием, чем невероятно удивлял женщин-колхозниц, сидящих на весах в проходной.

 Ты никогда не давал себе поблажки.
 К этому же приучил и нас. А, может быть, перешло к нам на генном уровне?
  Папа, ты удивишься, но люди помнят и вспоминают тебя с благодарностью.
  Помнишь, как приглашал артистов с концертами для колхозников?
   Ты старался и их отблагодарить помимо договоренностей. Да так, что потом они, артисты, вспоминали тебя: -Вот был такой председатель колхоза...не знаем, жив ли...
  Жив, жив, добрые дела всегда живы в людской памяти.

  Ты не только ответственно относился к своей работе, ты развивал себя, образовывал, растил в себе высококлассного специалиста в области сельского хозяйства.
  Наш большой двустворчатый шкаф ломился от книг по животноводству, агрономии, ветеринарии, свиноводству, садоводству.
  Каких только книг там не было!
  Наши дети и сегодня вспоминают, как удивляли их в детстве "толстенные книги с короткими непонятными названиями": "Рожь", "Ячмень", "Пшеница", с трудом удерживаемые их ручонками.
  Обычно ты читал перед сном, подчеркивая важное и нужное карандашом, а потом старался, как я думаю, по возможности внедрить в своем хозяйстве.
  Так что, не на пустом месте родились республиканские семинары для руководителей в твоем колхозе, твои 4 ордена, и в целом все достижения колхоза им. Ильича.

  Во все, за что бы ты ни брался, ты старался внести новое, современное, передовое.
  Я хорошо помню, сколько сил и времени ты потратил на строительство свиноводческого комплекса на 10 тысяч голов, сколько раз ты ездил в Москву, чтобы изменить устаревший проект. И ты построил его.

  90-е годы разрушили все, в том числе и твое детище.
  Тем более, мне было приятно прочитать не так давно в СМИ, что "... в Калтасинском районе построен и введен в строй крупный животноводческий комплекс..."
 Пусть не на территории колхоза им.Ильича, неважно, в нашем районе. Я восприняла это, как продолжение твоего дела.

  Желание и умение трудиться-твое жизненное кредо.
  Ты и нам, и своим внукам старался привить эту важную привычку трудиться.
  Когда я спросила их, что больше всего запомнилось им из общения с тобой, знаешь, что они ответили?
  Как ты восхищался тем, что дети миллионеров на Западе могли вполне себе поработать где-нибудь мойщиками машин, официантами, что не гнушаются простой работы, чтобы дальше двигаться к вершинам бизнеса.
 Так не так, сегодня уже по-другому относишься к подобным " фактам", и все же, твое желание приобщить детей к труду оставалось неизменным.

  И, вот одна из твоих внучек прислала однажды своим родителям такое письмо: -Дорогие мама и папа! Нам здесь, у бабушки с дедушкой, очень хорошо. Нам здесь весело, мы играем, бабушка вкусно готовит. Одно плохо, дедушка заставляет нас собирать жуков, а мы не хотим, но все равно собираем и поэтому нам иногда плохо.
  Сегодня, каждый из них с улыбкой вспоминает подобные эпизоды.
  Но ты их не только "воспитывал", ты их просто любил, и, если видел, что совершается какая-то несправедливость в их отношениях, что рождается обида, ты твердо, но с любовью внушал им, что так поступать нельзя.
 В отличие от меня, им очень повезло в детстве.
 Ты искренне интересовался их успехами в учебе, их достижениями. С твоих уст не сходило восхищенное: -Как! Одни пятерки?! Вот это да! Молодец!
Когда ты вышел на пенсию ты стал совершенно другим мужем. Для мамы стал самым первым помощником во всем.
 Вы вместе лепили пельмени, сообща резали салаты, а потом так же дружно садились обедать.
 Тебе ничего не стоило даже подоить козу!
 Мы с удивлением узнали, какой ты, оказывается, мастер на все руки!
  Какие полки ты выстроил в нашем большом чулане! А какие грядки в огороде! Выверенные до последнего сантиметра рядочки по всем правилам агротехники.

  Что еще мне хотелось, папа, вспомнить вместе с тобой?
 Ты удивлял нас своей непритязательностью. Мама так и не сумела приучить тебя ходить на работу в костюме, галстуке и начищенных туфлях.
  Когда я слышу в памяти своей "папа на работе", я, прежде всего, вижу тебя в кирзовых сапогах, запыленном пиджаке и в такой же кепке. Точь-в -точь, шукшинский герой из "Калины красной", который после долгих жизненных мытарств стал пахарем.

 Однажды, в связи с этим произошел курьёзный случай.
В колхоз приехал корреспондент одной из республиканских газет.
 А где тебя найти? Конечно, в поле.
 Едет в поле, видит двоих мужчин: одного цивильного в чистом костюме, шляпе, другого в кирзухе и запылённой кепке.
 Нисколько не сомневаясь, подходит к мужчине в шляпе, чтобы взять интервью у председателя колхоза.
 И что же? Оказалось, это был твой водитель.
 Ты помнишь этот случай?
 Нет, конечно, для всякого рода совещаний ты имел все, что положено. В работе излишества тебе были не нужны.

 Наша семья долго жила в квартирах, домах, не принадлежащих нам.
Потом появился свой небольшой с маленькой кухонькой за печкой, чем невероятно удивил окружающих тебя людей.
 И, однажды, кто-то произнес фразу: -Если уж для себя ничего путного не может построить, то для колхоза, тем более. И, как водится, в таких случаях, "добрые люди" донесли до тебя.
  Эти слова, вероятно, задели тебя за живое. Но это совсем не значило, что ты тут же ринулся перестраивать свой быт.
  Это произошло гораздо позже, постепенно, поэтапно, частями.
 Вспоминаю, как помогали заливать фундамент нового дома наши мужья - твои зятья, сначала кухни-пристроя, потом самого дома на месте старого.
И наша мама, наконец, получила полноценную кухню.

 Ты был на редкость, бескорыстным человеком.
  Очень показателен один пример, опять же, связанный с домом.
  Чтобы построить новый, нужно было убрать тот, в котором жили.
 Приехали покупатели, разобрали по бревнышкам, увезли.
-За сколько продали? -поинтересовались родные, знакомые.
  В те далекие советские годы это был абсолютно обычный, простой, житейский вопрос.
 Ты назвал цену, люди удивились: -Дешево.
 -А пусть человек порадуется, что удачно купил: -ответил ты.
Что-то выгадать для себя, кого-то обвести, обмануть- это было абсолютно не про тебя. В этом я часто узнаю себя, своих сестер и брата.

Вспоминать и разговаривать, папа, с тобой можно долго, потому что и жизнь твоя долгая.
 А когда мы собирались одной большой дружной семьей в нашем доме, мы, твои дети и внуки, непрестанно слышали одну и ту же фразу: -Какое счастье!
В ранней молодости, услышав эти слова, я с удивлением, украдкой оглядывалась вокруг: -Где он увидел это счастье?!
 И только став по-настоящему взрослой, я поняла, наконец, глубокий смысл этих двух коротких слов.
  На самом дела, мы счастливы, если все здоровы, у каждого есть свое дело, если над головой надежная крыша, рядом родные, близкие люди, а под ногами твердая дорога, по которой мы идем вперед, ощущая локоть каждого из нашего Рода.

Ты это понял гораздо раньше нас, но в этом, вероятно, и есть отцовская мудрость, которую не заменить ничьей другой.
  А еще, папа, я хотела бы тебя заверить, что тебе никогда не будет стыдно за нас, своих детей.
   В свое время ты помог нам всем получить хорошее образование и каждый из нас честно и добросовестно отработал во благо страны, во благо людей, во благо самих себя по правилам, заложенными тобой.
  По этим же правилам живут и работают твои внуки и правнуки в Уфе, Сургуте, Когалыме, Нижневартовске, Петербурге, Москве.
 И хочу тебе сказать, что все они помнят и любят тебя.
  Ну, вот, папа, на сегодня, кажется, все.
  Пока, до встречи в нашем семейном кругу.
  И, помни, где бы мы ни были, ты и мама, вы всегда с нами.

                ***
P.S. То, о чем пишу ниже не вошло в статью, опубликованную в районной газете. Почему?
 Не все можно и нужно выносить на суд общественности, и далеко не все вспоминается в нужное для нас время.

 У папы была отличительная от многих, особенно в те времена, наполненные до краев партийной идеологией, черта характера. Его бескомпромиссность, принципиальность.
 Папа никогда не шел на сделку со своей совестью, своими взглядами, убеждениями. Если он пообещал что-то своим колхозникам, значит, свое обещание выполнит, чего бы это не стоило ему. А это стоило ему благосклонности, одобрения и поддержки со стороны райкома партии.

  Объясняю. В те советские времена все определяли планы. Планы по производству, планы по сбору, по реализации, по сдаче всего и вся...одним словом, плановое хозяйство.
 План по сдаче зерна, хлеба папин колхоз "Им. Ильича" выполняет успешно, в отличие от других, а с него требуют еще перевыполнения, чтобы сгладить недоработки других, и даже в положительном случае, встать в республике в ряды передовиков, тех, кто перевыполняет.

 Но какой ценой? А рядовые колхозники, которые тоже ждут награды за свой труд, которым тоже нужно кормить свои семьи?
 И тут папа полностью вставал на защиту их интересов. Соответственно, гнев и немилость аппаратчиков райкома партии.
Он был очень неудобным для районного руководства, поэтому, как могли, где могли по мелочи, а иногда по-крупному, не упускали случая обвинить папу. Немало случаев...
Но надо было хорошо знать его: умел себя отстаивать, умел добиваться справедливых решений.

 К счастью, не везде бесталанные руководители, есть и те, кто ценит и понимает, работающих в интересах общего дела, в интересах простых людей.
 Папа нашел поддержку в стенах обкома партии, в лице Председателя Совета Министров Башкирской АССР Акназарова З.Ш., тем самым сумел успешно проработать на своем месте еще долгие годы. Всего же было отдано работе председателя колхоза 30 лет.
Есть и другой эпизод, уже из частной папиной жизни.
 Когда его родной брат ушел из семьи с четырьмя детьми,
от него отвернулись все его близкие родственники. 
Со временем все страсти поутихли, взрослые дети примирились с отцом и даже принимали у себя с его новой женой, остался только один человек, который так и не простил его, это был наш папа.
 Он просто вычеркнул его из своей жизни. До конца своих дней.
Почему такая жесткая позиция? Такими были его взгляды на семью, на чувство долга перед своими близкими людьми.

 Прав был папа, неправ, трудно судить со стороны. Здесь нет правых и неправых. Каждый случай- индивидуальный.