Прелесть и педагогика

Вот чувствую, что материал собран и текст уже просится под курсор, а начать не могу – драйва нет. Так бывает. Можно ещё подождать, но уже подпирает, подпирает...
Надо хоть что-нибудь написать и от этого потянется ленточка, а когда потянется ленточка, появится и драйв.

«Хоть что-нибудь» уже написал – это название. За него и потяну.

СС (социальная сеть) отвечает: «Прелесть простыми словами – это очарование, обаяние, привлекательность кого-либо или чего либо.»
Кстати, Церковь настоятельно рекомендует не вовлекаться в прелесть, ибо может случиться страсть, а страсть обязательно приведёт к погибели. Но как не вовлекаться, если это красиво, интересно, приятно..? Впрочем, и на этот вопрос Церковь даёт исчерпывающий ответ. Кому интересно, читайте святоотеческую литературу. К примеру, труды Ефрема Сирина.
Мирская-светская литература тоже может помочь в этом вопросе. Таким назиданием нам служит история героя Льва Николаевича Толстого отца Сергия (в миру князь Касатский), который, чувствуя, что вовлекается в прелесть блудной страсти, отрубает себе палец, дабы всё тело, а главное, душу спасти.

Педагогика же, в общепринятом мнении СС, – это наука о воспитании и обучении человека, прежде всего в детско-юношеском возрасте.

Всё – чувствую, драйв есть, вхожу в бурное течение его интригующих чар.

Итак, Петрович, слава Богу, не помер, и в ближайшее время не собирается.
В воскресенье поехал я за водой на источник, что у подножия храмовой горы. Наполнил бутыли, установил и закрепил в корзине велоприцепа, еду обратно. Проезжаю мимо его дома, смотрю, стоит у окна, рукой машет, мол, остановись, дело есть. Останавливаюсь.
Выходит.
- Здорово, Алексеич!
- Здорово, Петрович!
- Как жизнь?
- Слава Богу, грех жаловаться… А ты как?

Он что-то говорит, а я не слышу. И не потому, что у него рак горла и его речь затруднительна и глуха, нет – мне неловко перед ним. Неловко от того, что я ничем не могу ему помочь. Напряжённо перебираю в уме, что бы я мог сделать для этого, больного, без малого восьмидесятилетнего, человека. И вдруг вспоминаю, он не однократно приглашал меня на рыбалку, а я не соглашался, ссылаясь на то, что больше не рыбак, так как рыбы не ем. А теперь-то я снова рыбак и если поймаю, то непременно съем, а иначе зачем ловил.
Перебиваю старика, так и не поняв о чём это он мне рассказывает.
- Слушай, Петрович, я тут опять рыбалкой увлёкся… сын спиннинг подарил… поехали порыбачим?
Разулыбался, ещё больше повеселел.
- Поехали! А когда?
- Да хоть сегодня, на вечёрку...
- Во сколько?
- В пять. Пока доедем, пока размотаем удочки, туда-сюда – уже и шесть, самый клёв…
- Замётано – в пять ты подъезжаешь ко мне на велосипеде, загоняем его во двор, садимся в мою машину и едем… я тебе такие места покажу…

16:55. Останавливаюсь возле его дома. Выходит, на ходу ест солёный огурец. Комментирует:
- Что-то на солёненькое потянуло…
Открывает калитку.
- Загоняй!
Загоняю велосипед во двор. Ставлю посередине.
- Нет, не сюда! Вон туда ставь, в хлам – там его не видно будет…
- А что может случиться?
- Мало ли дураков на свете…

Едем. Как и все старики, машину ведёт аккуратно, бережно, опираясь на огромный опыт профессионального вождения. Рассказывает яркие эпизоды из своей биографии. Я думаю о своём – мне говорить не надо – ему мои повести не интересны. Реакция на его речь включается пунктирно, в основном в тех местах, где надо удивляться.
- …сидим, значит, в ресторане, премию отмечаем, уже хорошо выпили… а этот чудило заладил одно и тоже: я – дуб, я – дуб, я – дуб… мне надоело, говорю, а я – клён и что?.. пойдём, выйдем, говорит… ну, пойдём… выходим из зала, спускаемся по ступенькам, он впереди идёт, наступает на последнюю, я ему говорю, ну, ты дуб, он оборачивается, и я как дал ему с ноги…
- Да-а-а, серьёзный ты был мужчина, Петрович…
- Не буду хвастаться, но меня уважали... нас было только шестеро, кто имел удостоверение «водитель-наставник»… а машин в парке было сто тридцать…

Свернули с асфальта, едем лесом.
- Вон смотри – места… видишь, белый мох, там бугровые… люблю бугровые… и подосиновики – всё остальное не грибы, так себе… пойдём посмотрим, может есть…
Останавливаемся, выходим из машины, минут пять бродим по белому мху. Пусто.

Едем дальше. Интересуюсь.
- А бугровые что, вкуснее иных белых?
- Да не то, чтобы вкуснее, а красивее что ли… их приятнее собирать… Я тебе место покажу, где лисичек тьма… ты как, лисички любишь?
- Я маслята люблю… ну и от лисичек не отказался бы…
- Ко мне однажды Юра молдаванин пристал, покажи да покажи место… показал… как думаешь, сколько они с братом с этого места набрали?
- Ведро?
Улыбается.
- Два?
- Семь не хочешь!
- Ого!
- Я тебе много чего покажу… и многому научу…

О-о-о, думаю, попал я – он же меня спасать жаждет, наставлять, учить уму-разуму…
И точно.
- Тебе сколько лет, Алексеич?
- Шийсят пять плюс…
- О-о-о, да ты пацан против меня!
- Тебе семьдесят восемь – я помню…
- Семьдесят девять будет… через пару недель... Вот ты, какую самую большую рыбу поймал на этой реке?
- Кило двести… лет пятнадцать назад…
Усмехается.
- Кило двести… а я – на два четыреста щуку вытянул… подумал, зацеп, а потом смотрю, зацеп в сторону пошёл, нет, думаю, шалишь, от меня не уйдёшь… Ничего, Алексеич, не грусти, я научу тебя рыбу ловить… у меня вырезки есть из журналов и газет… и свой, личный опыт, дай Бог каждому… А знаешь, какую рыбалку я больше всего люблю?
- Какую?
- Зимнюю… вот это рыбалка – все места тебе доступны, любое болото пройдёшь, под самый густой кустарник подлезешь… Вот наступит зима, река схватится, пойдём с тобой рыбачить по льду…
- Не-ет, Петрович, ты меня на это не соблазняй, у меня ничего нет для зимнего лова, а начинать я, извини, не готов – там столько всего надо…
- У меня всё есть… Авторитетно тебе заявляю, только раз попробуешь, сразу почувствуешь разницу и такая заядлость тебя охватит… Ну, вот, приехали… О-о-о, да тут шашлыки дымятся под водочку… ну, ничего они нам не помешают… а мы им…

Остановились, вышли из машины, поздоровались с отдыхающими. Собираем спиннинги. Он меня наставляет.
- Вот посмотри, какие у меня поводки… сам делал…
- Ого, круто! – а про себя думаю, это какой-то кошмар. – Из чего это ты их настряпал?
- Из телефонных проводов!
- Остроумно… И что, клюёт на такое?
- Ещё как! Сейчас увидишь…
- А я блёсны из чайных ложек ваяю… вот погляди… из одной ложки две блесны получается – одна из головы, другая из хвоста… соответственно, играют по-разному: головная вращается, активизирующую вибрацию создаёт, а хвостовая изогнута волной, она виляет всем телом, подобно живой, но больной рыбёшке…

Он смотрит на моё рукоделие и выражение лица его меняется. Он явно не ожидал такого поворота.
- Дарю, Петрович… а понравится, ещё сделаю… да бери обе, у меня вон сколько…

Идём по берегу, бросаем...
Где-то через полчаса он устал.
- Всё, Алексеич, больше не могу.
Подошли к машине, стали сматывать удочки. Рыба не клюнула ни на его ужасно грубые телефонные поводки, ни на мои обворожительно филигранные чайные блёсны.

Весь обратный путь он учил меня: как правильно садиться в машину, как правильно заводить двигатель, как правильно включать передачу и трогаться...

Подъехали к его дому. Остановились. Говорю.
- Спасибо тебе за компанию, Петрович…
- Это тебе спасибо – выручил, вытащил старика на волю, развлёк, порадовал… только устал я сильно…
- Ты после обеда, наверное, не спал?
- Не спал…
- А надо было…

Эта история случилась… да – в воскресенье. В понедельник я получил, по заказу с доставкой, новый, ультра лёгкий, штекерный спиннинг и катушку к нему (по заявлению производителя премиального класса), леска-плетёнка была куплена раньше. Во вторник съездил на речку, испытал снасть. Это совсем другое дело: другое ощущение инструмента, другая техника заброса. Всё такое тонкое, изящное, очаровательное…
Сегодня среда. Съездил в райцентр, накупил к новой снасти поводков, вертлюжков, карабинчиков, колечек, разноцветных бусинок, хороший складной, многофункциональный нож и армейские летние берцы (цвета хаки), чтобы комары щиколотки не грызли…
Вывожу игру на другой уровень. Однако, доводить себя до крайности не собираюсь… чтобы не пришлось рубить пальцы и ломать удочки.

Кстати, во время испытания нового инструмента потерял блесну – зацепилась за траву на том берегу. Тонкоматериальные братья-гаввахеры подсказали прекрасную идею: чтобы не терять блёсны, надо снимать крючки или не ставить их вовсе, мол, всё равно рыба-то не клюёт. Попробовал. Действительно хорошо, но не так остросюжетно, как с крючками. К тому же, в такой игре достаточно всего одной блесны, а это ощутимое сокращение игрового поля. Да и закупки сырья уже сделаны.
Нет, нет – нам такой хоккей не нужен.