Полуостров. Глава 47

Глава 47.
Пелена окружала меня, и в неё прорывались голоса, произносившие звуки, лишенные смысла. Я попытался дотянуться до них сознанием.
- Я передал мальчишку под ваше попечительство, мастер Якоб, ни чтобы он отдал Богу душу во время ваших, с позволения сказать, занятий, которые лично я продолжаю считать богомерзкими... Человек должен жить столько, сколько отменил ему Всевышний, и не в нашем праве...
- Это великий дар, господин Всеволожский...
- Дар - чей? Мальчика?.. Или ваш, мастер Якоб?
- Как смею я восхвалять свои дарования... И потом Пауль уже давно превзошёл меня в мастерстве... - грустно сказал мастер Якоб.
- Так отчего же он занимается с раннего утра до поздней ночи, забывая о пище и отдыхе? Мы топтались на пороге, а теперь вы желаете, чтобы он на голову опережал остальных?..
- Это его решение, не моё... Он очень самолюбив, это черта характера...
- Так запретите волей своей, мастер Якоб! Вы - Наставник или свинопас?!
Я невольно усмехнулся, приходя в себя.
- С ним трудно сладить, вам же это известно...
- Никак не выветрится из башки фамильная спесь Клейнмехеров?.. Знаете, мастер Якоб, добрая оплеуха ещё никому не помешала!
- Причинять боль тем, кто не может дать отпор, низко, господин Всеволожский! - твёрдо сказал мастер Якоб.
- Низко, низко... Я дал бы в морду за непослушание, а вы потворствуете... А результат - вот! - он показал на дверь комнаты, где я находился. - Так кто же прав, мастер Якоб?
- Это право человека - самому решать...
- Если давать им право выбора, мы придём в ад! В ад, мастер Якоб!.. - он толчком сапога распахнул дверь в комнату и, зайдя, закрыл её за собой.
- Пауль, хватит лоботрясничать!.. Уже два часа не можешь прийти в себя, где это видано!.. - он положил мне руку на лоб. - Жара у тебя нет, поднимайся...
- Я попытался сделать это четверть часа назад, - возразил я, - но сознание оставило меня...
Пан Всеволожский присел на край кровати и вытер пот со лба. Живот у него колыхался под черным бархатом.
- Ещё жара эта... Не иначе, она наслана дьяволом на христианский мир, чтобы погубить нас... Умерь пыл, Пауль!.. Мне лестно, что моими стараниями ты стал первым учеником, но научись и смирению... Всему свое время, и время всякой вещи под небом...
- Разве усердие предосудительно?.. - удивился я.
- Усердие достойно!.. - отрезал пан Всеволожский. - Но ты же не знаешь удержу ни в праздности, ни в труде, Пауль Клейнмехер! Скажи Якобу, что я приказал ему налить тебе вина за трапезой. Оно придаёт сил...
- Мастер Якоб не употребляет вина...
- Не употребляет? А как же батарея бутылок, которую я заметил, заходя в дом?..
- Это дары... Дары за исцеление...
- Дары, говоришь?.. - пан Всеволожский усмехнулся. - И кого вы в этот раз воскрешали из мёртвых, прости меня Создатель?..
- Лошадь, пан Всеволожский...
- Лошадь - крупное животное, верю, что ты не можешь два часа подняться на ноги!..  Так вот, повторю, умерь пыл! Вы слишком плохо питаетесь для подобных трат силы!
Я оперся на локоть.
- Разве не в вашей власти, пан Всеволожский, сделать так, чтобы в школах было вдоволь продовольствия?..
- Ох, наглец!.. - к лицу пана Всеволожского прилипла кровь. - Я бы уже наградил тебя тумаком, если бы ты не лежал в постели... Я не Аргус, я не могу разом охватить своим взором все вверенные моему попечению учреждения... Сколько тебе лет, такому умнику?..
- В феврале сравняется 16, пан Всеволожский...
- В феврале... - протянул пан Всеволожск й. - Рожденные в феврале отличаются строптивостью нрава, если верить Мишелю Нострадамусу... Ты уже решил, с каким поприщем хотел бы связать дальнейшую жизнь?
- С медициной, пан Всеволожский... Я хотел бы обучаться в университете...
- А твоему отцу достанет средств, чтобы оплатить обучение? Насколько мне известно, он беден, как церковная мышь...
- Вы правы, пан Всеволожский... И посему я написал прошение...
- Прошение? - повторил пан Всеволожский. - И на чьё имя?
- На ваше.
- И что же ты излагаешь в нем?
- Нижайше прошу ходатайствовать перед Орденом...
- Желаешь тоже получать дары за исцеление? - пан Всеволожский был скорее изумлен, чем разгневан.
- Я вижу в себе склонность к данному направлению. Но, если людям захочется приподнести дары, что ж, я сочту невежливым отказаться...
- Смеёшься, Пауль? - сам пан Всеволожский даже не улыбнулся. - Это хорошо, смех побеждает все хвори... Ладно, я подам ходатайство, может, хоть ты, наконец, излечишь мне ломоту в пояснице, которая мучает меня без малого уже две сотни лет...
- Разве Избранные подвержены недугам? - удивился я.
- Я заработал боли в спине задолго до того, как Господь избрал для меня эту стезю, Пауль Клейнмехер!.. И прекрати задавать мне вопросы, если бы я был твоим Наставником, то уже оторвал бы тебе башку и промыл бы мозг через уши, убрав из него даже помышления о дерзости!..
- Мозг нельзя промыть через уши, пан Всеволожский! Мозг - субстанция...
- Закрой рот, Пауль!.. Иначе сейчас же вернёшься обратно в школу и не сможешь хотя бы за ужином пожрать по-человечески! Почему ты опять смеёшься?
- Мастер Якоб весьма умерен в пище...
... - Очень приятно с вами познакомиться, Павел Александрович!.. - отец Козлова вытянул ноги в проход, так же, как всегда делал его сын. - Честно говоря, я представлял, что вы старше!..
- Вы могли бы увидеть меня на родительских собраниях, - я вежливо улыбнулся, - если бы сочли необходимым их посещать...
- На родительские собрания ходит моя жена! - с достоинством ответствовал отец Козлова.
- Павел Александрович, Анатолий Семенович!.. - Галина Тихоновна постучала ручкой по столу. - Мы отклоняемся от основного курса! У меня в три совещание... Итак, вы попросили о встрече...
- Я попросил о встрече, - усмехнулся отец Козлова, - потому что ваш ученик, как его там ... - он заглянул в органайзер. - Коновалов! Зверски избил Влада. Как вы можете объяснить это?
- Вы обращались в медицинскую организацию? - спросил я. - Ну, чтобы зафиксировать зверское избиение?
- У него все лицо в синяках! - отец Коновалова откинулся на спинку стула.
Я почувствовал необходимость сделать тоже самое, но мой стул упирался в стол Галины Тихоновны.
- Ещё раз: Владислав обращался за медицинской помощью в какую-либо медицинскую организацию?..
- Нет, - неохотно сказал отец Козлова. - Ему в медпункте оказали все необходимую помощь...
- Это теперь так называется, зверским избиением? - поинтересовался я.
- Павел Александрович, не цепляйтесь к словам, мы здесь собрались для того, чтобы прийти к всеобщему компромиссу! - возмутилась Галина Тихоновна.
- Сейчас придём к всеобщему, - пообещал я. - У Коновалова тоже синяки, была драка, я не отрицаю, все её участники уже написали объяснительные. И я не считаю это поводом...
- Вы не считаете! - подчеркнул отец Козлова.
- Да, - я, насколько позволял стул, развернулся к нему. - Именно я, - как классный руководитель, - не считаю вопрос требующим дополнительного обсуждения. Ущерб, не требующий, подчёркиваю, существенного медицинского вмешательства, был причинен обеим сторонам!
- Как вы вообще можете оценить, требовалось ли существенное вмешательство или не требовалось? - скривился Анатолий Семенович. - Вы, что врач?
- Да, - сказал я.
- Что?! - мне показалось, что он сейчас порвёт органайзер на две половинки, так крепко он в него вцепился.
- Ну, в дипломе написано врач-лечебник, - пояснил я. - В ординатуру, каюсь, не поступал...
- А какой инстутут, позволите спросить, вы, Павел Александрович, окончили?
- Это к делу не относится! - махнула рукой Галина Тихоновна.
- Но почему же? - я пожал плечами. - Тут нет никакого секрета. - РНИМУ имени Пирогова. До этого год учился в Германии, но обстоятельства так сложились, что пришлось уехать. А вы?
- Павел Александрович... У меня в три совещание, - напомнила Галина Тихоновна.
- Анатолий Семенович, у вас ещё остались ко мне вопросы, или я могу откланяться? - осведомился я.
- Так мы вообще ничего не обсудили!.. - отец Козлова потряс в воздухе органайзером. - Это ваш Коновалов, Влад учится с ним с первого класса, это тот ещё фрукт... Его неоднократно хотели исключить из школы...
- За драки? - уточнил я.
- За дегенеративное поведение!
- Анатолий Семенович, - возмутилась Галина Тихоновна. - Следите за речью!..
- В чем заключалась денеративность поведения? - спросил я. - Это медицинский диагноз, но, предположим, я вас понял. Он проявлял агрессию по отношению к одноклассникам?
- Нет, но...
- Нет, но что? - я повысил голос настолько, насколько это позволяло присутствие в кабинете завуча. - Мне передавали их личные дела. И знаете, что там написано? Что именно ваш сын многократно становился инициатором буллинга. Как Коновалова, так и других детей тоже. Включая пресловутую Валю Зайчикову.
- Это ещё кто? - отец Козлова с недоумением смотрел на меня.
- Это девочка, в отношении которой Владислав совершал развратные действия! - я повысил голос ещё на один децибел.
- Что?! - Анатолий Семенович вскочил с места. - Вы в чем сейчас обвинили моего сына?..
- Павел Александрович... - сокрушенно произнесла Галина Тихоновна. - Ну не превращайте же диалог в базар...
- Я обвинил его в том, что он запустил руку под блузку девочке и начал расстегивать на ней, скажем так, предмет нижнего белья!.. - пошёл я ва-банк. - А он вам не сказал? Интересно, как он тогда объяснил вам причину драки? Вернее, повод для неё?..
- Павел Александрович, ну как вам не стыдно... - Галина Тихоновна покачала головой.
- Мне? Мне должно быть стыдно?.. Не Владиславу, нет? Мне должно быть, серьёзно, да? - я скрестил руки на груди, потому что они начали чесаться от желания двинуть ему в челюсть.
- Эти обвинения базируются на показаниях Коновалова? - поинтересовался отец Козлова.
- Да. И я не вижу повода верить вашему сыну, а не ему.
- А что сказала Валя Зайчикова? - он с ехидством посмотрел на меня.
- У неё была истерика, которой она не помнит, что предшествовало. У девочки есть кое-какие проблемы, - неохотно сказал я. - Она наблюдается у школьного психолога...
- Вот видите... - сказала Галина Тихоновна.
- Вот видите - что? - повернулся к ней я. - К девочкам с ментальными отклонениями точно так же нельзя приставать, как и к здоровым. А у Вали, помимо всего прочего, нет ментальных отклонений, она проходила диспасеризацию.
- Да эту вашу диспансеризацию все пройдут... - отец Козлова сделал какие-то пометки в органайзере. - В том числе, ваш Коновалов. Типичный ребёнок ОВЗ...
- Анатолий Семенович, я попрошу... - неожиданно поддержала меня Галина Тихоновна.
- Вы продолжаете ставить медицинские диагнозы, не имея для этого никаких оснований!.. - я старался говорить спокойно. - Ну, и, если желаете знать, типичный ребёнок ОВЗ имеет у меня оценку между 4 и 3, что нельзя сказать о вашем Владе. И то это потому, что он лежал в больнице и пропустил последние темы, до этого выходила твердая 4...
- А почему он лежал в больнице? - напрягся отец Козлова.
- А у меня нет обязательств информировать вас о диагнозах учеников...
- Хорошо, Павел Александрович... Хорошо, мне многое стало ясно... Вы покрываете одних учеников и огульно обвиняете других...
-  А на чем базируются эти обвинения? - поинтересовался я.
- Ну на простой логике. Вы только что сами признались в том, что у Коновалова выходила 4. У двоечника - 4! - отец Козлова воздел глаза к потолку, словно призывая Бога в свидетели.
- Я должен как-то реагировать на ваше замечание? - я снова развернулся к нему.
- Давайте уже заканчивать... - поморщилась Галина Тихоновна. - Разговор становится беспредметным. Приносим свои извинения, Анатолий Семенович, за произошедший неприятный инцидент. Но, вы же понимаете, классный руководитель тоже не может быть во всех местах одновременно... Он же не Гарри Поттер!
- Нет, простите, - отец Козлова сделал новую пометку в органайзере. - Хотелось бы, если уж Павел Александрович сам завёл этот разговор, коснуться и постановки им оценок. У моего сына 9 двоек...
- Да, - согласился я, - у него очень низкая успеваемость по моему предмету...
- Сын говорит, что вы над ним просто издеваетесь! Над ним и Петей Поповым! Тот вообще буквально на коленях вымаливает у вас положительные оценки!
- А ваш сын тоже вымаливает, что он вам сказал? - поинтересовался я.
- Мой сын никогда не унижается! - гордо ответствовал отец Козлова. - Он получил достойное воспитание!..
- А Петя Попов, сталось быть, недостойное?.. - съехидничал я. - Ну и... Владислав, видимо, вам не все рассказывает. У Пети Попова 4 в полугодии. Ещё месяц до его закрытия, но я уже выставил, мы с ним договорились, он закрыл все темы, даже те, которые я ещё не объяснял...
Галина Тихоновна изумленно воззрилась на меня.
- Так что, проблемы с аттестацией по биологии исключительно у вашего Влада. Есть ещё один мальчик, но там двойки по многим предметам, и он планирует не идти в одиннадцатый.
- Значит, вы просто занижаете ему оценки! - заявил отец Коновалова. - Он, что, идиот?
- По-видимому, нет, раз учится в общеобразовательной школе... - не удержался я.
- Павел Александрович, - заметила Галина Тихоновна, - не смешно...
Отец Козлова смотрел на меня с выражением откровенной брезгливости на лице.
-  Да, я строже спрашиваю тех, кто сдаёт ЕГЭ по биологии, - продолжал я. - Но, простите, лучше будет, если они потом завалят ЕГЭ?..
- А он точно ничего не знает? - с подозрением спросил Анатолий Семенович. - Я в этом совершенно не уверен... Я спрашивал его по учебнику...
- И вы смогли оценить глубину его знаний? - поинтересовался я. - Вы имеете соответствующее образование? Вот вы, Галина Тихоновна, можете оценить глубину знаний Козлова по биологии?
- Ну, если вы тест ему дадите, а мне ответы... - предложила она.
- Я никогда не даю им тесты, они не показывают уровень знаний! - отмахнулся я. - Так вот. Для исправления оценки в полугодии я предложил сдать на проверку домашние работы. Ваш сын почему-то столь щедрым предложением не воспользовался...
- Я не знал об этом... - протянул отец Козлова.
- Вот, видите, он не все вам рассказывает! - вдохновленно продолжал я. - Про ситуацию с Валей он, разумеется, тоже умолчал, обвинив Коновалова в избиении!
- Это ещё доказать надо! - продолжал гнуть свою линию отец Козлова.
- Повторюсь, я не вижу причин не верить своему ученику!
- Влад тоже ваш ученик! - с раздражением произнёс отец Козлова. - Только вы отчего-то отдаёте предпочтение проблемным детям!..
- Если вы были педагогом, - я набрал в лёгкие побольше воздуха, - вы бы тоже отдавали предпочтение проблемным детям! Истинное призвание педагога - зажечь свет в окне, которое до сей поры оставалось тёмным!..
Меня чуть не вывернуло от собственного пафоса.
- Красиво-то как сказали, Павел Александрович... - задумчиво покачала головой Галина Тихоновна.
- Да совсем недавно еще мальчику, который заступился за честь девочки, апплодировали бы! - одобренный её неожиданным союзничеством, продолжал я. - А вашему сыну, знаете, нужно было родиться в средние века, тогда не возбранялось домогаться до простолюдинки! Только, замечу, для этого нужно было иметь всё-таки дворянский титул!..
- Вы к нам вроде бы из Прибалтики приехали? - наморщила лоб Галина Тихоновна.
- Из славных земель Силезии!.. - гордо произнёс я.
И, насладившись сполна их вытянувшимся физиономиями, добавил:
- Ну, я хочу сказать, что я родился в Германии, когда отец там работал...