Mister Пронька - 61 - 64

61 - Прочуханка. Метод Родиона.
С утра я позвонил Ивану Ивановичу и в трёх предложениях обрисовал проблему и моё решение. Мужик не стал разводить лишние разговоры, ответил лаконично: «жди». И буквально через полчаса приехал  в музей.
— Я пригнал свои старые «Жигули». Права есть? Хорошо. Доверенность в бардачке. Там два термоса: чай с морошкой и кислые щи, как ты и просил. В столовой купил. Что собираешься делать?
— Устрою ему прочуханку. По своему методу.
— Поможет? — иронично усмехнулся Иван Иванович.
— Вечером будет видно. Спасибо за понимание.
— Делай, что должно, и пусть будет, что будет. А в чём смысл твоего метода?
—Пусть идут дремучим лесом
   Все невзгоды безвозвратно,
   Лечим мы любые стрессы
    Русским словом непечатным.
А больше никак. Финансово мне стрессы не потянуть, — я развёл руками.
На крыльцо вышел заспанный и опухший Mister Пронька.
—Утро мстит за вечер. А мы куда-то едем?
— На озёра, — коротко ответил я и навесил на дверь музея объявление, что он закрыт на санитарный день.
  У дяди Вовы не было ни сил, ни желания что-либо возразить, только проворчал себе под нос: «Живу как в курятнике: ближние норовят клюнуть, а все, кто сверху – гадят на голову». Я сделал вид, что не слышал его.
До озёр мы доехали достаточно быстро. Осень выдалась золотая, без обильных дождей, дорога ещё не раскисла.
— Зачем мы здесь?
— Нам надо подняться на самый высокий холм. Дорогу знаете? Отлично. Пошлите, — говорил короткими фразами в повелительном падеже.
 Чем выше мы поднимались, тем злее становился холодный ветер, чьи порывы бросали в лицо горсти мокрой и грязной листвы.
—В такую погоду только тёщу за пивом гонять, — продолжал ворчать Mister.
 А я продолжал молча восхищаться природой. Это надо иметь такой талант, чтобы гармонично и эстетично раскидать многообразие красок! Фантастика! В голове не укладывается.
 Наконец-то, мы достигли вершины. Пронин, отдышавшись, молча посмотрел на меня.
— Теперь мы будем выгонять весь негатив, который скопился на душе, отравляя само существование. Старинным, проверенным веками, методом.— Я первый подошёл к самому краю, расстегнул куртку, раскинул широко руки и громко крикнул. — Ну-ка, харя, громко тресни!
Эхо помчалось меж холмов, а потом громко плюхнулось в одно из озёр.
Пронин, усмехнувшись, подошёл и встал рядом.
—Вобла ершистая! — эхо вновь побежало по привычному для него маршруту.
— Едрён батон!— продолжил я.
— Йогурт без даты! — включился в процесс Пронин.
— Етижи пассатижи!— уже горло болело.
— Ямбись оно хореем!
Голоса мы всё-таки сорвали. Потом с аппетитом поели кислые щи, попили горячий чай с морошкой и стали спускаться. Когда добрались до машины, уже достаточно стемнело.
— Завези меня домой, — попросил дядя Вова. — Скотина вторые сутки голодная.
Чёрт! А я и не подумал о них.
— Простите. Совсем забыл про ваших питомцев.
— Зато меня из депрессии вытащил. Спасибо тебе, — без обиняков ответил он.


62 - Ночь. Компьютер. Интернет.
  Прошло уже несколько дней, а Mister Пронька продолжал чувствовать неловкость в моём присутствии. Его знаменитая речивость испарилась. И я вдруг осознал, что безгранично привык к потокам слов и фраз, а тишина пугает своей неизвестностью.
После обеденного перерыва в музее наступало спокойное время. Все пытались завершить свои дела в светлое время суток, чтобы потом спокойно сидеть в тёплом доме, смотреть телевизор, усмехаясь непогоде за окном.
Я перебирал коробки с экспонатами, которые нам привозили из многих сельских школ. К сожалению, оптимизация учебных заведений поставила жирный крест на малочисленных школах. Там тоже были свои небольшие краеведческие уголки, которые теперь переехали к нам. Разбором я и занимался. Пронин же пытался реанимировать старинные часы с кукушкой. Что-то по-стариковски ворчал себе под нос, ругая себя и всё окружающее.
— Нихао! — на пороге неожиданно появился Петруччо. — Вы не ждали, а я нарисовался.
Мы тут же вскочили со своих мест.
— Привет!               
— Невзначайка! Вот сюрприз.
— Замёрз, как цуцик. Чайком не угостите?  — Пётр скинул куртку и прислонился спиной к горячей голландке. — Я к вам не с пустыми разговорами. Имеется отличная новость.
Мы перешли в подсобку, где я принялся колдовать с чайником. Дядя Вова нетерпеливо поинтересовался:
— И?
— Мы с друзьями поработали во благо нашего музея. Наш знакомый выковал адресную табличку. Я её в зале оставил. Останется только повесить. Там и русалочка, и пять озёр, и номер телефона, и ссылка на сайт.
— У нас нет сайта, — возразил я.
— И зря. Интернет – самый эффективный инструмент глобализации, — высокопарно заявил Петруччо, шумно прихлёбывая горячий чай.
— Если моё поколение и запомнится чем-нибудь, то оно будет последним, кто помнит мир до Интернета, — Mister подхватил игру в цитаты, парируя слова молодого человека. Я тоже не остался в стороне:
— Интернет разрушил романтику. Кликнешь на право, на сайт попадешь. Кликнешь налево – вирус подхватишь. Виртуальность – это бегство от правды.
Петя понял, что против двоих у него шанса на победу почти нет, и лишь махнул рукой.
—О своей скромности я могу говорить часами, — усмехнулся он. — Как говорил Александр Блок: «сегодня я – гений», что я могу без зазрения совести применить и к себе. Ночь. Компьютер. Интернет. И вот! У нашего музея есть свой сайт!
— Так вот для чего ты просил меня всё фотографировать и присылать, — догадался дядя Вова.
— Не для сочинения же «как я провёл лето», — рассмеялся Петруччо. — А тут вы пропали на целую неделю, телефон не обслуживается, на письма не отвечаете. Вот я и сорвался, прикатил на выходные дни. Что у вас случилось? И вы, Родион, словно в воду опущенный?
— Мы на пороге великих событий.
— И возможно больших перемен.
— Понятно. Мандраж?
—Холодная дрожь, нервный смешок и неотвязная апатия.
— Ну вот, — широко улыбнулся Петруччо. — И я согрелся, и вы шутите. А значит, всё у нас будет хоккей!
Эх, где же ты, моя юность? Время, когда голый оптимизм правит жизнью, окрашивая даже самый пасмурный день в яркие и сочные краски. Пронин переживал аналогичное чувство.
— Неприятность эту мы переживём, — и усмехнулся. — Как два байта переслать!



63 - Мир! Дружба! Жвачка!
  Как утверждает одна мудрость, то ли народная, то ли авторская: счастье – когда прошлое не печалит, настоящее не напрягает, а будущее не бесит. Проснувшись ранним субботним утром и нежась в тёплой кровати, я примерил на себя этот афоризм. И понял, что мне до счастья семь вёрст и те по бездорожью. Только прошлое печалью не дышит. День грядущий пугает неизвестностью, отчего и настроение всегда пограничное. А сегодня? Сплошной туман, густой и влажный, липкий и противный. И причина тому – Ульяна. Теперь-то мне понятно, что на любую нашу ссору или разногласие она реагирует одинаково: полное игнорирование. Все звонки и сообщения остаются без ответа. И только личное присутствие, с извинениями, со знаками особого внимания «топит лёд».
По коридору прошла Анфиса Петровна, громко разговаривая по телефону:
— Всё, что не делается – к лучшему.
—Просто не всегда к нашему, — чисто на автомате добавил я, вылезая из-под одеяла. — С тобой тяжело, но без тебя совсем невыносимо.
 Я не стал затягивать с решением и сразу после завтрака отправился к Ульяне. Свежие цветы в посёлок завозили только два раза в год: на Новый год и к 8 марта. Пришлось достать из заначки зелёный порошковый чай «маття». В стране восходящего солнца он
ценится за пикантный вкус, свежий травяной аромат и нежный светлый оттенок. Дорогой, но цель оправдывает средства.
 Иван Иванович, несмотря на морозец, рубил дрова в одной тельняшке. Ворота были распахнуты, и мне не пришлось ожидать.
— Бог в помощь! — я поздоровался с хозяином.
— Сами с усами, — улыбнулся в ответ сибиряк. — Проходи в дом, Ульяна на кухне.
 Перед тем как войти в дом, я собрался мыслями, вздохнул тяжело и даже воображаемо перекрестился.
Из кухни доносилась негромкая инструментальная музыка, и плыл аромат пряностей.
— Привет! — широко улыбаясь, я нарисовался на пороге.
— О! Привет. Хорошо, что ты пришёл, — она протянула мне банку консервированных оливок. — Помоги открыть. К отцу сегодня приедут армейские друзья, у них там какая-то дата дивизии. Он баньку топит, а я им на завтра солянку варю. Знаю на опыте. Утро не красит человека.
— Пахнет умопомрачительно, — я не лукавил. — Я тут чай японский принёс. Вкусный.
— Вот и попьём после обеда, — улыбнулась Ульяна.
Она вела себя так, словно между нами не было трёх дней «холодной войны».
— А вечером сбежим с тобой в ДК. Сегодня там дискотека «Ретро 80-х, Мир! Дружба! Жвачка!», — сообщила Уля и тут же добавила ложку дёгтя. — Если, конечно, у тебя нет своих планов с Прониным.
— Я сам не могу толком объяснить, но к дяде Вове я питаю особое чувство. Он глубоко несчастный человек. Ему многое пришлось пережить в жизни, однако он не оскотинился. Добрый, отзывчивый, с тонким чувством юмора. Он не стыдиться признаваться в своих грехах и вредных привычках. Не носит маску. И если его хорошенько поскрести, то можно обнаружить огромное сердце и широкую душу, — заранее подготовленный монолог я выпалил на одном дыхании. Не дождавшись ответа, сымпровизировал. — Если все окружающие считают его странным, возможно, это не его проблема?
 Она молчала, я терпеливо ждал и жевал оливки, хотя до сегодняшнего дня я их на дух не переносил.  Сейчас не чувствовал ни вкуса, ни удовольствия, пока Уля не отобрала у меня банку.
—Равнодушье – дурная школа! Ожесточает оно сердца, — процитировала Цветаеву. — Ты прав. Нет ничего хуже равнодушия. Прости, что не сразу поняла тебя.
 Я бросился обнимать её, целуя щёки и губы. Просто камень с души свалился.
— Спасибо.
— Делай хорошо – плохо само получится, — усмехнулась она.



64 - A tutti! Avanti!
  К вечеру мороз отмяк настолько, что пошёл влажный снегопад. Крупные снежинки засыпали посёлок, превращая его в какое-то сказочное, фантастическое место. Мы с Ульяной неспешно двигались к центру, где в ДК сегодня была запланирована дискотека. Ульяна ловила в ладони большие снежинки, рассматривала их, пока те не превращались в капельки воды. В своём неподдельном восторге она напоминала подростка, и это было так очаровательно, что на душе плескалась благодать.
 По пути нам попалась толпа подростков, которая шумно скандировала: «A tutti! Avanti! Massimo Carrera», размахивая шарфами и флажками футбольного клуба «Спартак».
— О чём это они?
— Сегодня московский «Спартак» одержал очень красивую победу. Вот они и кричат «вместе, вперёд и фамилию тренера».
— Ты тоже любишь футбол?
— Когда мне было пять лет, отец впервые привёл меня на стадион, на матч «Спартака». И я влюбился в эту игру, в эту команду. Навсегда, — воспоминания заставили меня по-глупому улыбнуться. — Душа у меня красно-белая.
— Ты никогда не рассказывал о своих родителях, — с толикой укоризны сказала Уля.
— Да ничего интересного, — детская обида, как мне казалось, давно улеглась. Но голос почему-то всё одно чуточку дрогнул. — Они биологи. Уехали работать по контракту в США, ещё давно, хлопчиком я был. Меня бабушка воспитывала. А родители там разошлись. Сейчас отец во Флориде живёт со своей новой семьёй. А мама в Кении обосновалась, работает в заповеднике Масаи Мара. Встречались мы десять лет назад, когда бабушку хоронили.
— Извини.
—Одна боль всегда уменьшает другую. Давно это было.
 Ульяна ничего не ответила, задумалась о причудливых узорах судьбы. Жила обычная семья в столице России, а теперь – Америка, Африка и глубокое захолустье. Поистине: пути Господни неисповедимы. Наверное, Родиону так не хватает семейного очага и простых бытовых радостей. Вот и тянется душой к дяде Вове, сам не зная на то причины.
 В парке мы встретили шумную стайку молодых девушек, которые громко и задорно смеялись.
— Здравствуйте, Ульяна Ивановна, — поздоровались они с учителем.
— Здравствуйте. А вы чего тут, девочки? Почему не в клубе? Дискотека уже началась.
— Недолго музыка играла, — фыркнула самая бойкая девушка, видимо заводила компании.
—Будете проходить мимо – проходите мимо, — посоветовала вторая.
— Девочки! — Ульяна не выдержала и «включила училку», повышая голос. — Вы не можете просто сказать, без намеков и иносказаний.
 Заводила не унималась, поймала волну, получая огромное удовольствие:
—Лёгким движением руки дискотека превратилась в ринг.
— Там драка, — пояснила её подружка. — Поселковые дерутся с деревенскими.
— Опять? — искренне удивилась Ульяна. — Мне казалось, что эти смутные времена давно прошли, а парни поумнели.
— А вот этот мужик напоил всех абсентом и подначил на драку, — девочка показала учительнице фотографии на телефоне.
Ульяна внимательно рассмотрела мутные снимки и неожиданно побледнела.
— Хорошо. Но, девочки, прошу вас, не задерживайтесь в парке. Толпа обязательно нагрянет сюда, скамейки крушить да ветки ломать. Идите по домам, — а потом вопросительно перевела взгляд на меня. — А мы куда?
— Пошли в музей, — предложил я. — Кого ты там увидела на фотографии?
— Вся наша жизнь не что иное как лишь мечтание пустое, — грустно ответила Уля. — Я надеялась, что он так быстро не вернётся. — И добавила после паузы. — Это Даниил.