Немтырь

         Никита по своей натуре  был человеком молчаливым.  Жил в трёхкомнатной квартире в центре города, с женой Евгенией и её дочерью Леной. Друзей у него не было, так - хорошие знакомые. Иногда с ними ходил на рыбалку, а больше его ничего не интересовало. Анекдоты и сплетни не приветствовал, и поэтому за глаза кто-то его назвал Немтырём. Да как-то быстро это прозвище к нему прилипло.

          Работал он экономистом  на хлебозаводе.  Лет было уже под сорок, а своих детей у него не было.
Падчерицу не обижал, но и любви отеческой к ней не испытывал. 
Лена была больной девочкой, признали, что-то генетическое.   Болезнь сильно  в глаза не бросалась, но иногда,  организм  девочки уставал жить.  Если она шла по улице, то на ровном месте могла упасть, или запутаться в своих ногах, не зная с какой ноги  потом, надо было идти  дальше. Но, как-то всё само проходило, поэтому, с ней никто не дружил, ни от кого издёвок не было, но не было и друзей.

      Шло время, Лена поступила в колледж на бухгалтерское отделение. Проучилась три года, получила диплом.  Никита помог ей устроиться на работу в санаторий.   
      С кем у Лены были отношения, никто не видел, но животик уже  заметили, перед самыми родами.
Когда в семье об этом узнали, то разговоров было много. Говорила и плакала мать.
Никита только один раз спросил:
         - Кто?
Лена молчала.  Доставать разговорами её перестали. Однажды ночью Лена позвала мать и попросила вызвать скорую. Роды были тяжёлыми. Когда появился ребёнок на свет, у Лены произошла остановка сердца.  Кое-как вернули женщину к жизни и подняли в реанимацию. 
             Никита с Евгенией всё время пока проходили роды, не уходили из больницы. Мальчик родился слабенький, тихо плакал, как новорожденный котёнок. Лене, сына принесли  кормить только на третьи сутки. Никита переживал, было жаль и Лену, и этого крошечного человечка, и он попросил у дежурной акушерки, чтобы ему показали ребёнка. После кормления, спокойного, но позёвывающего, ему показали мальчика. Их разделяло большое окно,  малыш  неуверенно махал ручками, смотрел куда-то в сторону и шевелил губами.               
Никита смотрел и что-то с ним происходило. Он не понимал этого чувства. Но малыша было так жалко, такой маленький, беззащитный и без отца.
           Как же ему жить-то, кто за него заступится, если, что-то случится? – думал он.
     Дома они  молчали, каждый думал о своём.
Евгения, о том: как примет малыша Никита – ведь Лена ему никто, да ещё и ребёнок как снег на голову? Вот горе-то, что же делать? Да и Никита, Немтырь-Немтырём, не узнаешь, о чём он думает, хоть бы вздохнул, или охнул.
      Никому не спалось в эту ночь - начало светать, Евгения лежала с открытыми глазами, Никита ворочался с боку на бок.  И вдруг он резко сел на кровати и повернувшись к жене, сказал:
    - Ты чего молчишь, как Немтырь? Это же наш внук! Его скоро забирать из роддома, а у тебя ничего не готово! Бабушка называется. Лене ещё долго придётся восстанавливаться, она такое потрясение перенесла, врагу не пожелаешь!
    - Евгения обняла мужа и заплакала:
    - Горе ты моё молчаливое, ну надо же, заговорил…
Никита уложил Евгению на своё место, укрыл пледом и приказал:
      – Спи.
Сам оделся и вышел из квартиры.

        Был  полдень, когда Евгения открыла глаза, дома стояла тишина. Накинув халат, она прошлась по квартире, Никиты не было. Но его отсутствие её не беспокоило, он ушёл, видимо по делам, как всегда, что будет делать – он ей никогда не докладывал.  Никита вернулся домой в конце рабочего дня, поторопил  Евгению:
          - Собирайся, я деньги со счёта снял, поедем всё покупать для малыша, я присмотрел кроватку и коляску, глянешь материнским взглядом ну, и ещё чего там надо, Елену должны  скоро  выписать, а у нас ничего не готово.
          Все покупки загрузили в свой джип,  до отказа. Когда разгрузили и всё занесли, то поняли – надо одну комнату освобождать и готовить её для внука.
    Поужинав, они принялись за работу. Вынесли из большой комнаты лишнюю мебель, благо, что было куда разместить. Мыли  крашеные стены, потолок, всё продезинфицировали, повесили новые портьеры, а на пол постелили белый пушистый ковёр,  разложили покупки. В начале пятого,  уставшие, но довольные своей работой,  легли спать.

        На следующий день выписывали Елену домой. Она переживала, как её примут с незаконно рожденным сыном.
         Его отец оказался не порядочным человеком. Много говорил о себе хорошего, но  умолчал, что есть семья, а в ней двое детей и довольно  благополучная жена, о которой он очень некрасиво отзывался. Елена видела его паспорт, но там не было пометки о заключении брака и тем более о детях. А, случайно увидела его с семьёй в городском парке, проследила. При следующей встрече спокойно предложила расстаться. Вскоре поняла, что ждёт ребёнка и решила, что он знать - не должен.

         На выписку приехали Евгения с Никитой. Мать прослезилась, обнимая дочь, поздравила. Никита молча, подал Елене большой букет белых роз и сразу же повернулся к медсестре, отдал ей пакет, пробурчав грубым голосом:
         - Спасибо.
Взял из её рук свёрток в голубом конверте и,  глядя, на спящего малыша, заулыбался:
          - Мой внук, Павлик.
     Почему Павлик? Спрашивать не стали, Елена насторожено посмотрела на мать, но та  успокоила, слегка сжав  её руку. Никита долго ходил с внуком по аллее туда,  сюда, что-то нашёптывая. Евгения не выдержала и спросила:
            - Так, мы домой или как?
Никита удивлённо посмотрел на них:
            - А чего вы ждёте, садитесь в машину, видите, мужики разговаривают.
С этого дня Никиту невозможно было узнать: придя домой с работы,  он мыл руки и прямым ходом в комнату к Павлику, а тот видимо чувствуя мужскую силу и тепло, встречал его агуканьем. Дед менял памперсы, купал, гулял на улице с ним без коляски.
         Очень быстро маленький человечек занял всё пространство вокруг Никиты. Дед относил Елене внука на кормление, и кое-как дождавшись, даже спящего забирал к себе, укладывал на подушку и сам ложился рядом.  Евгения как-то ему сказала:
       - Ты слишком много уделяешь ему время, Елене не даёшь, да и я не могу с ним понянчиться,   ведёшь себя как «Маша и медведь».
       - Это мой внук, я его слишком долго ждал, а вам если заняться нечем, то в нашем городе много магазинов, спортзалов, да мало ли чего? Найдите себе занятие. И не лезьте к мужикам со своими советами.

        Полугодовалого малыша дед брал на речку, сшил заплечное сидение и катал его на велосипеде, да и просто, далеко ходил пешком. Павлику исполнился год, его легко отняли от груди. Дед ему каждый день покупал какую-то интересную игрушку, если это был  набор машин – то показывал только одну, через несколько дней другую, сравнивал, объяснял. Если набор солдатиков, то - история повторялась.
      Павлик рос не по годам развитым ребёнком, рано научился играть в шашки и  шахматы, а по выходным они ходили в парк, В сквере у арочного мостика стояла плетёная беседка, в ней частенько собирались мужики поиграть в нарды, играли и Никита с Павликом.
       Павлик сам тянулся к знаниям, ему было всё интересно знать. Много читал, выбирая толстые книги. Женщины у них отошли на второй план, Никита им покупал туристические путёвки и на три дня,  и на несколько дней. А мужики, оставшись одни, занимались своими делами.

      Елена познакомилась с молодым человеком, врачом МЧС - Олегом. Он отдыхал в санатории, в котором   она работала. По окончанию лечения они решили пожениться, У Олега была двухкомнатная квартира, далековато от района, в котором жила Елена.
          Стояла осень в своей красе! Никита с Павликом каждый день вечерком ходили на рыбалку. Там к ним прибился кот. Как только их увидит, он выходил из кустов и, оглядываясь по сторонам, бежал к берегу, где рыбачили Никита с Павликом, первую рыбёшку отдавали коту. Постепенно тёплая  осень уходила, гонимая холодным ветром, по утрам чувствовался запах зимы.
          Елена сказала вечером за ужином, что к Новому году она с Павликом должна переехать к Олегу. Когда Павлик это услышал, то ответил:
            - Нет, я никуда от деда не поеду, он без меня не сможет жить, а я без него
Евгения его успокоила:
          - Зря ты так переживаешь, твой дед может только  меньше разговаривать, так как будет не с кем, а больше, ему ничего не грозит. Видеться вы будете часто, вы же не за границу уезжаете,  Все  выходные тоже  вместе, и ничего страшного  с вами не случится.
          Осень затянулась, холодная и злая.  Была уже середина декабря, а снега всё  не было. В воскресенье вечером Никита отвёз внука на новое место жительства, попрощались, обещая созваниваться.
Павлик  тоже переживал.
          - Восемь лет ребёнку, а он такой чувствительный, как дед, такой же молчун – говорила Елена.

Никита Ночью не спал, ворочался, вздыхал, пока Евгения на него не шикнула:
       - Да, что это такое, Павлуша живёт с родной матерью, через три дня он приедет к тебе, соберись и успокойся, наконец!
         
         
       На следующий день Никита пришёл с работы, взял  кусок колбаски коту и пошёл на речку.  Два часа его не было, Евгению охватило беспокойство. Взяла фонарик и пошла на речку, она знала их место, Никита там сделал лавочку, столик и коту будку. Кота хотел забрать на зиму в квартиру, но тот опять ушёл к себе.
Посветила фонариком и увидела сидевшего Никиту:
   - Пойдём домой, очень холодно, а ты сидишь.
  - Мне, что-то не хорошо.
  - Ты замёрз, пойдём домой, вот даже кот за нами увязался.
Они пришли домой, Никита разделся, Евгения налила из термоса кружку чаю, Никита выпил и пошёл  спать, кот умостился  у его ботинок на коврике в прихожей.

    Утром Никита уже не поднялся, лежал, на боку сложив ладошки под щёку, он  умер во сне.