Его Алмазом кличут. Глава 43. Детская комната

Хоть я и был горд собой, что смог высказаться и отстоять свою позицию, вместе с тем, чувствовал неловкость. Чувство вины напомнило о себе. Может, зря я это сказал? «Нет, нет и нет! Не возвращаться к прошлому!» – скомандовал я себе, запрещая даже думать об этом. В надежде отвлечься, я стал прогуливаться по квартире, рассматривая всё вокруг.

О, они сделали ремонт в прихожей! И как я сразу не заметил… Да, стало намного лучше, хотя бордовые обои больше подходят для спальни. Мама, наверно, придумала… «Так, а тут у нас что?» – подумал я и с искренним любопытством полез в стеллаж. «А, ракушки…». Ещё со времен их молодости. До сих пор хранят как драгоценность. Съездили бы в Египет или Турцию, не такого бы ещё привезли. Так нет ведь, сидят дома, деньги берегут. Единственно возможным путешествием для себя они считают поездку на дачу. Я покачал головой. Мысли приводили меня к осознанию того, что поколение наших родителей бесполезно править. Это люди совсем иной закалки, у них свои понятия. Тема «Отцов и детей» И.С. Тургенева неисчерпаема и всегда актуальна.

Я неосознанно свернул в свою комнату. В ней было всё, как и раньше. Родители почти ничего не трогали. Только в углу скопилась огромная куча хлама. Когда я вошел, то сразу вспомнил, как вечерами скучал за компьютером. Гулять ходил редко, чаще сидел дома. Оглядывая всё внимательно, я остановил свой взгляд на фотографии, висевшей на стене. На ней мне лет пятнадцать. Я сижу в обнимку со своим школьным приятелем. Желая рассмотреть её более внимательно, я подошел ближе, и споткнулся о какие-то вещи. Чертыхнувшись, и мысленно поругав родителей за этот склад мусора, я посмотрел вниз. Сначала я подумал, что на полу валяются старые доски, но, наклонившись, я застыл в удивлении. Это же мои деревяшки! Те самые, на которых я вырезал ножом разнообразные узоры! Как завороженный я поднял их все и стал разглядывать, проводить по ним руками, желая ощутить этот неповторимый рельеф.И почему маме не нравилось моё занятие? Стараясь оценивать свои работы максимально объективно, я сейчас посчитал их вполне достойными, тем более учитывая отсутствие у меня опыта в подобном деле. Тут я спохватился: «А где же ножик?» и стал искать его глазами в этой же куче. И нашел! Словно под гипнозом, я, не задумываясь, начал выводить ножом фигурные линии на нетронутом ранее кусочке дерева. Такой же азарт и вдохновение овладели мной в ту минуту ровно также как и двадцать лет назад. Это была какая-то магия, намертво притягивающая меня к себе.

Не знаю, сколько я просидел в своей комнате. Возможно, около часа. Очнулся я, только когда за мной пришла мама:
– Игорь, пойдём чай пить, – сказала она очень спокойно, словно бы желая показать мне своё уважение.
Мы также молча сидели за столом. По лицам родителей было видно, что они хотели мне что-то сказать. Это, конечно, было связано с моим «выступлением». Но, видимо, они пока даже для себя не могли сформулировать свои мысли.
– Ладно, пойду, – сказал я, поняв, что ждать их ответных слов бессмысленно, встал и вышел из-за стола.
– Как? Уже? – мама заволновалась.
– Да, у меня ещё есть дела сегодня. Кстати, свою резьбу по дереву я заберу.
После того как я это сказал, мама начала говорить очень невнятно:
– Зачем? Я выкинуть собиралась… – в конце она говорила всё тише, поскольку, вероятно, начала понимать свою ошибку.
Наверное, именно в тот момент она действительно начала понимать что-то важное, и чувство вины заставило её замолчать. Вот оно, снова вылезло и проявилось – неверие родителей в своих детей. Мне эти вещи были дороги, а для неё – хлам.

Я пошёл к выходу и попутно стал прощаться. Она растерялась и засуетилась вокруг меня. В её глазах был страх, что я больше никогда не приду. Отец не проявлял абсолютно никакого участия в нашем своеобразном прощании с мамой. Лицо его было серьёзным. Он только один раз слегка кивнул головой, как бы говоря «Ну, бывай». Я же оставаясь невозмутимым, спокойно обулся и вышел, прихватив свой инвентарь.

Во мне не было обиды, я привык. Да и жалко мне теперь своего времени и нервов для обид. Мне жаль портить себе настроение подобными эмоциями. Никому не станет легче, если я заплачу и забьюсь в угол. У меня теперь столько планов и сил для их воплощения, что обидам и печалям здесь нет места. И да, я соврал, что у меня есть дела. На самом деле я был совершенно свободен, как в своих действиях, так и в мыслях.

Весь остаток дня я возился с кусками дерева и ножом, вырезая новые линии, периодически прерываясь и просто любуясь своим творчеством. Я наслаждался процессом. Удовольствие доставляло буквально всё, каждый участок работы, каждое движение руки. Нож почти не затупился за столько лет и довольно легко резал дерево. Вероятно, отец пользовался им не так давно. По ходу работы в моей голове начали созревать идеи будущих произведений. Я ликовал как ребенок, получивший давно и страстно желанную игрушку. Возился до глубокой ночи. Решил идти спать только когда чувствовал себя совершенно изнемождённым. Но счастливым.