Счастливая

До этого летнего утра Лиза не задумывалась о своей судьбе, о том, счастлива ли она. Она просто жила и довольствовалась каждым своим днём. Как птичка, порхающая над просторами и пекущаяся о потомстве, просто живёт и не может иначе.

Лиза принадлежала старому флорентийскому роду, утратившему силу и влияние. Жили семьёй не впроголодь, но и не на широкую ногу. Отец и мать, насколько хватало сил, заботились о дочери, трёх её братьях и трёх сёстрах, среди которых она была старшей. В ответ дочь поддерживала их своей преданностью, трудом и любовью.

Семья переживала не только радостные, но и горестные, тревожные времена.

Одной промозглой осенью средний сын слёг с температурой и тяжёлым надсадным кашлем. Несмотря на усилия семейного врача и домочадцев, его состояние стремительно ухудшалось, диагноз страшный – чахотка.

Девушка всю зиму просидела у братова изголовья, читая ему молитвы и сказания о рыцарях, меняя компресс, подкладывая в очаг дрова и подавая горячее козье молоко. Врач предрекал мальчику скорую кончину, но случилось невероятное: к концу весны Франческо выздоровел. Родители слёзно благодарили Бога за это чудо.

В те времена содержать большую семью было нелегко. Женились и выходили замуж рано. Лизу в пятнадцать лет выдали за молодого преуспевающего торговца шёлком.

Франческо дель Джокондо был другом семьи и давно обратил внимание на милую и трудолюбивую девушку. Лиза стала его второй женой, а первая умерла при родах, оставив ему сына.

Хотя первенец Франческо и Лизы не выжил при родах, потомство молодой благочестивой семьи быстро росло, и вот уже Лиза носила шестого ребёнка.

Муж много работал, чтобы прокормить многочисленных отпрысков, а Лиза трудилась по дому и воспитывала как своих детей, так и Бартоломео – сына мужа от первой жены. Позже к ним присоединились двое детей умершего брата и невестка.

Тем знаменательным летом праздновали 24-й день рождения Лизы и новоселье: молодые супруги наконец-то купили себе дом и переехали в него всем большим семейством.

В новом доме часто гостили родственники и хорошие знакомые. Среди них однажды пожаловал и один знаменитый художник.

Он с интересом наблюдал за хозяйкой, как она подобно ласточке легко и энергично двигается по комнатам: то тут приладит, то там поправит, всё время чем-то занятая, то и дело пританцовывающая и что-то напевающая.
– Позвольте узнать, ваша супруга всегда такая оживлённая и радостная? – спросил он за ужином у Франческо.
– Вы имеете в виду то, что она танцует? Нет, это бывает не всегда. Сегодня утром ее укусил крупный тарантул, и она танцует, чтобы быстрее вывести опасный яд.
– Поразительно! – воскликнул, всплеснув руками, художник. – Я, глядя на неё, решил было, что вижу самого счастливого человека на свете, а она, оказывается, боролась со смертью! Я определенно должен запечатлеть её изображение на холсте!

Франческо дал согласие на написание портрета жены, предупредив художника, что в данный момент он не в состоянии оплатить работу. Но, возможно, потом он это сделает.

На следующий же день художник приступил к работе.
– Расскажите, пожалуйста, о себе, – попросил он Лизу, садясь за мольберт и внимательно вглядываясь в черты молодой особы.
– Право, я не знаю, о чём рассказывать, синьор, – Лиза опустила взор. – Я самая обычная. Да это, наверное, и неприлично – женщине говорить о себе. Может, лучше вы расскажете о себе?
– Посмотрите на меня, синьора. Вы очень необычная, ибо, как правило, женщины с удовольствием рассказывают о себе. И у вас удивительная улыбка, кажется, она говорит о вас больше, чем слова.

Лиза задумалась о том, что мог прочесть в её улыбке этот замечательный человек. И что в ней и её жизни было такого, за что он выбрал для портрета именно её? Ведь она такая же, как все, ничем ни лучше и не хуже остальных.

Художник же всеми силами и всем своим мастерством пытался уловить и увековечить образ этой непостижимой и бесстрашной молодой женщины, в лице которой сочеталась серьёзность взгляда, напоминавшая лики святых, с кроткой и в то же время таинственной улыбкой.
– Я назову ваш портрет в честь вашего мужа, – сказал художник. – Джоконда! Иначе говоря – счастливая!