Подводные водоросли Таиланда N 16. 3

 Как вдруг дверь снова распахивается. 
«Якубович» стоит на пороге, лицо решительное, глаза горят. «О, боже, в чём и я провинилась? Когда это всё закончится?» И прежде чем я успеваю вдохнуть, он падает на одно колено с таким треском, что у меня дёргается глаз. 
– Я не могу уйти! – голос его дрожит, как у героя дешёвой мелодрамы. – Ты должна знать: я влюбился в тебя с первого взгляда, как... 
– СТОП.
Мой мозг наконец-то включается. – Всё. Хватит. Николай Петрович, – говорю я ледяным тоном, – это исключено.
Он замирает с открытым ртом. 
– Но...
– Нет.
– Я просто..
– Всё.
Я беру его за плечи, разворачиваю к выходу и мягко, но неумолимо выталкиваю в коридор. 
– Доброй ночи.
ХЛОП. Дверь закрывается. ЩЁЛК. Закрываю замок. Тишина. За дверью раздаётся вздох... и наконец-то звук уходящих шагов. 
Я падаю на кровать, закрываю глаза и клянусь себе: больше никаких «романтических» пенсионеров, даже если они приносят манго и розовое вино. 
БАХ! Я резко открываю глаза. За окном рассвет, а в дверь снова стучат. Голос за дверью:
– Это я. Забыл свою шляпу... и хочу спросить: «Как спалось?»
Я зарываюсь лицом в подушку и стону.  Глоток крепкого кофе возвращает меня к действительности. Делаю глубокий вдох, поправляю растрепанные волосы и открываю дверь. На пороге стоит всё тот же «Якубович», но теперь в обычной футболке и шортах. В руках – два стаканчика с настоящим тайским кофе со сгущенкой.
«Якубович» (смущённо):
– Доброе утро. Я… э-э-э… подумал, что тебе нужно взбодриться после вчерашнего.
Его взгляд скользит по моему заспанному лицу, и в уголках глаз появляются смешливые морщинки.
Я (беру стаканчик):
–Спасибо... – Не мытьём, так катаньем, – подумала я. 
Он закатывает глаза и плюхается в кресло на веранде. 
– Я реально думал, что ты меня сейчас с балкона спустишь за мои вчерашние признания. 
Солнце поднимается выше, окрашивая океан в золотые оттенки. Кофе оказывается на удивление вкусным сладким, крепким, с нотками кардамона.
– Спасибо за кофе, но мне на самом деле нужно собираться в дорогу, а то ещё опоздаю на самолёт.
Мы расцеловались и попрощались, как настоящие друзья, а по-другому и быть не могло.