Полуостров. Глава 51

Глава 51.
- Это все очень серьёзно, Пауль... - негромко произнёс Виталий Валентинович. - Возможно, это уже давно продолжается... Ты в принципе перестал ловить мышей...
- Я же не могу трогать девочек! - огрызнулся я. - Мальчиков, впрочем, тоже не могу. Меня за решётку упекут. Это вам не старое доброе Средневековье! Это современная школа, со всеми вытекающими последствиями...
- Если у мальчика этот дар...
 На пороге комнаты вопросительно замерла женщина лет 45, и он повернулся к ней.
- Да, Лена, мы бы поужинали...
- Я обедал, - сказал я. - В школе.
- Ты один раз в день ешь?
- Почему? Два...
- Иными словами, ты не хочешь уважить Куратора и разделить с ним трапезу... - хмуро констатировал Виталий Валентинович.
- Это ваша новая жена, Виталий Валентинович? - парировал я. - Как-то рановато, мне так кажется... Прах предыдущей ещё не...
- Пауль, я не собираюсь это обсуждать!.. - резко перебил Куратор. - И тебе бы не рекомендовал постоянно жить одному. Мужчине нужна женщина не только для любовных утех...
- Просто это...
- Просто нельзя половину тысячелетия думать об одном и том же человеке... Как бы ты её не любил! Это безумие, Пауль, я всегда говорил, что это последствия её тёмного влияния...
- Почему тёмного? - взорвался я.
- Я не видел в ней света. Да, она очень любила тебя, Пауль, и эта любовь застилала тебе глаза. Но она с лёгкостью пошла на убийство!
- Я тоже, Виталий Валентинович!..
- Ты - нет! И прекрати со мной спорить, пока ещё я - Хранитель Города, а не ты, Пауль Клейнмехер!..
- Сейчас умру от горя, что не могу быть Хранителем этого проклятого места!.. - усмехнулся я.
- Оно не проклятое, просто ты с твоим юношеским максимализмом... Который за века приобрёл отвратительные формы...
- Тут же скопление тьмы!.. - перебил я.
- Это ты так видишь! Я же говорил тебе, что тьма - это просто отсутствие света. Свет в нас самих...
- Когда говорили?
- Если ты ничего не помнишь, Пауль, это не значит...
- Конечно, конечно, а у Анны был тёмный дар!.. - снова перебил я.
- Да, был, поэтому я и написал донос...
Я уронил вилку, которую крутил в руках, на пол.
- То есть вы его осознанно написали?..
- Я хотел, чтобы ей запретили использовать её возможности. Чтобы она стала просто человеком.
- Вы же видели людей, которым запретили! Это разрушает изнутри!..
- Значит, так было суждено!.. Она денно и ношно подталкивала тебя к врата ада, Пауль...
- Она любила меня! - я поднял с пола вилку и швырнул её в противоположную стену.
- Да, любила, и дальше-то что? Не в этом суть нашего Предназначения!..
- Не в том, чтобы быть счастливыми?!
- Счастье - это внутреннее состояние! Если бы ты хотел быть счастливым, а не сосредотачивался на своей ненависти... В том числе, и ко мне...
Я перевёл взгляд на дверь. Лена молча стояла, ожидая окончания скандала. Лицо её было непроницаемым. Где он находит таких? Впрочем, они же, наверное, знают о нем. Нельзя скрыть от человека, с которым постоянно находишься во взаимодействии, что ты можешь поджечь газ в конфорке движением левого мизинца. Я бы, во всяком случае, не смог.
- Я сейчас уйду, Виталий Валентинович, - сказал я. - Я ничего не буду с вами не делать, не переживайте, я просто уйду. И никогда больше не буду реагировать на ваши приказы...
- Да кто ж тебе позволит, Пауль...
- Значит, наказывайте! - заорал я, и Лена поспешила скрыться. - Вы ещё не всю жизнь мне разрушили? Продолжайте, вперёд!.. Интересно, что вы, со своим Орденом, ещё сможете интересного придумать?..
- Это было не моим решением, Пауль, а Отцов, и это тебе прекрасно известно...
- Да вы все одним миром мазаны... - я встал изо стола.
- Может, ты успокоишься, Пауль? - тихо сказал Виталий Валентинович.
- Вы говорите мне страшные вещи и предлагаете успокоиться... - я посмотрел на вилку, поднимая ее. - Это мне сделать как?..
Вилка оказалась согнутой пополам.
- Она была из старинного набора, Пауль... - заметил Куратор. - Голландия, 17 век...
- Я куплю вам новый, в антикварном магазине. Подавитесь...
- Я надеюсь, что всё-таки смогу дожить до того момента, когда ты меня поймёшь... - он сделал знак вновь появившейся Лене, чтобы она подавала на стол. - Мы не принадлежим себе, мы - слуги Господа, и суть нашего бытия в нашем Предназначении. А ты все время хочешь жить, как обычный человек...
Я сел обратно за стол.
Так будет всегда.
Половину столетия моя ярость разбивается о железобетонную убежденность пана Всеволожского в своей непогрешимости...
- Перейдём к делу... - Куратор нацепил голубец на вилку 17 века. - Все это очень серьёзно, повторюсь... У мальчика нужно полностью менять направленность и, возможно, Наставника... У девочки... Так, что с тобой на этот раз?
- Вы сейчас только что... Что произнесли?.. - я отставил тарелку в сторону, сверхчеловеческим усилием воли сдерживая желание надеть ему её на голову.
- Я сказал, что, возможно, возникнет необходимость поменять Наставника, - спокойно повторил Виталий Валентинович.
- Вы меня, по-видимому, добить решили? - осведомился я.
- Ты ставил визу, Пауль! Если бы не моё вмешательство... - Виталий Валентинович резал голубцы ножом с каким-то вензелем.
- Тогда вы сказали, что не меняете коней на переправе!..
- Я не Наставник, я не знаю, на что он способен. Я лишь направляю, но это твоя зона ответственности. Ты не говорил мне об этом даре!..
- А я не знал!
- Ожидаемо, Пауль, ожидаемо... Если сосредоточить все свое внимание на выяснении отношений с девушкой...
Лена мышкой подошла к столу, положила Виталию Валентиновичу добавки и с грустью окинула взглядом мою полную тарелку.
- Вы сами говорите...
- Я говорю, что ты должен найти себе женщину и жить с ней, а не втягиваться в отношения, выносящие мозг... Короче, я буду подавать на рассмотрение, пусть кворум решает...
- Он, да, решит...
- Мы вынуждены склоняться перед решением кворума, разве тебе это неведомо?
- Но почему?! - только из уважения к этой безмолвной женщине я снова не стал кричать на весь дом.
- Потому что это тот же дар. Тебе будет сложно учить его дальше. У вас и так вечное противоборство характеров, а тут ещё такое. Ты хочешь повторения суицида? Это и тогда-то было недопустимо, но я закрыл глаза. Нельзя было дёргать резко... - он посмотрел на мою тарелку. - Ты жрать вообще собираешься? Не в ресторане...
- Мастер Якоб...
Я начал есть голубцы, не ощущая их вкуса.
- Мастер Якоб был почти святым. Ты - нет, уж прости меня...
- Да уж куда мне...
- Ну вот.
- Я не понимаю, Виталий Валентинович... - я с трудом впихивал в себя ужин. - Это извращение какое-то, да? Забирать у человека все вообще? Вообще все, за что можно было бы зацепиться?..
- У тебя останется девочка... - пожал плечами Куратор.
- С почти нулевым потенциалом...
- Все в твоих руках, Пауль... Больше старайся! Откажись от своих леваков, ты и так бы неплохо бы жил на зарплату учителя!..
- Вы отстали от жизни лет на двести... На зарплату учителя с двумя годами стажа не живут... Очень вкусно, - сказал я Лене, пришедшей за тарелкой.
- Кофе сделай... - попросил её Виталий Валентинович.
- Вам сахар класть?.. - спросила меня Лена, и я вздрогнул.
Я уже свыкся с мыслью, что она не умеет разговаривать.
- Хорошая женщина, - сказал Виталий Валентинович. - Вдова. В Калининграде с ней познакомился. Муж на флоте служил, погиб. Несчастный случай... Ты не хочешь жить на зарплату учителя, - заметил он, - а я много лет живу на зарплату библиотекаря в Алваро Аальто... И не считаю свою жизнь конченой... А когда-то Наставники падали ниц, когда я появлялся на порогах школ Ордена... Я все хочу тебе сказать, но ты же не даёшь... Отцы пересмотрели наказание. В свете последних событий. Сочли твою удачу знамением. Хотя, думаю, мальчик просто не очень торопился на тот свет, держался за жизнь до последнего... Так вот, можешь возвращаться к исходному ремеслу...
Я потерял дар речи.
- Ты не рад, что ли, Пауль...
- Я не знаю, что на это ответить... Я не работал в этой области 500 лет... - я глотнул кофе.
- Мастерство не пропьёшь, Пауль...
- Виталий Валентинович... - я пристально посмотрел на него. - А, если они сняли епитимью, они же её во всем сняли, да? То есть я теперь могу покончить с собой, правда же?..
- Ты к психиатру не хочешь сходить, Пауль?! - загремел Куратор. - Такого я даже от тебя не ожидал!
- А зачем мне жить, Виталий Валентинович?! Ну, скажите, зачем?.. Я 500 лет не получаю никакой отдачи... Вообще никакой... Это не жизнь, это вечное прозябание в холодной сырой пещере... Нахрена она мне, а?..
- Отдача будет, Пауль, если работать. Если сидеть на жопе ровно, естественно, будут одни разочарования. Бог послал тебе Олафа, чтобы вытащить из депрессии, в которую ты скатывался. Чего ты добился?
- Я не могу сделать из порогового Потенциала такой, как у Коновалова!
- Только ты и его не видел! Потому что смотрел исключительно на дно бутылки!..
- Вы сами говорили, что результаты ошеломляющи!..
- Результаты, да, ошеломляющи! Даже невозможно передать, насколько! - ехидно произнёс Виталий Валентинович. - Теперь учи девочку! Почему ты от неё отказываешься? Может быть, тебе тоже послал её Бог, услышав твои жалобы...
Кровь бросилась мне в голову.
- Если бы сейчас были другие времена, Виталий Валентинович, я вызвал бы вас на дуэль и, не сомневайтесь, проткнул бы насквозь!
- Ты забываешь, Пауль, что это было бы невозможно! - Виталий Валентинович улыбался, и впервые за все время, сколько я его знал, в глубине его глаз промелкнуло что-то человеческое.
- Потому что вы - Хранитель? Да плевал я...
- Потому я - простолюдин, глупец!
Я досадливо опустил голову.
- Ну тогда бы я набил вам морду...
- Ты и сейчас это с успехом можешь сделать... - он вздохнул. - Короче, Пауль, не придумывай. Все нормально.
- Нет, ненормально! Я тоже подам на кворум прошение о том, чтобы вас сняли с должности Хранителя. Потому вы выжили из ума, меняя Наставников по надуманным причинам... Я это так не оставлю...
- Да никого я не меняю! - Виталий Валентинович стукнул кулаком по столу. - Я просто хотел, наконец, услышать речь Наставника, а неврастеника, который в ответ на истерический выпад ученика совершает аналогичный! Ты должен всегда чувствовать свою силу и власть, Пауль, даже, если ученик в чем-то тебя превосходит! А Якоб не чувствовал, поэтому так и не смог никогда простить тебя...
- Сначала вы долбите по ушам, Виталий Валентинович, - заметил я. - А потом читаете морали на тему того, что я пью...
- Ты стал умереннее в этом пагубном занятии, Пауль... - ответил Куратор. - Что и понятно, ты же теперь пьёшь с учениками...