Бесплатное советское

Послевоенное образование

25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП (б), по которому введено всеобщее бесплатное обязательное начальное обучение для детей в возрасте 8-10 лет, а в городах и рабочих районах – всеобщее обязательное семилетнее образование. Впоследствии везде была введена семилетка, а затем и обязательное среднее образование.
    26 октября 1940 было принято постановление правительства, о введении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР. Оно гласило:
   1. Ввести с 1 сентября 1940 года в 8, 9, и 10 классах средних школ и высших учебных заведениях плату за обучение. (средняя месячная зарплата в 1940 году была 339 рублей в среднем по народному хозяйству,340 рублей у рабочих,229 рублей в сельском хозяйстве,261 рубль в торговле,255 рублей в медицине,387 рублей у аппарата хозяйственного управления страной).
2. Установить для учащихся 8-10 классов средних школ следующие размеры платы за обучение:
а) в школах Москвы и Ленинграда, а также столичных городов союзных республик — 200 рублей в год;
б) во всех остальных городах, а также селах — 150 рублей в год.
1. Установить следующие размеры платы за обучение в высших учебных заведениях СССР:
а) в высших учебных заведениях, находящихся в городах Москве и Ленинграде и столицах союзных республик, — 400 рублей в год;
б) в высших учебных заведениях, находящихся в других городах, — 300 рублей в год».
         К середине 1950-х, когда страна преодолела послевоенную разруху, необходимость в постановлении 1940 года отпала. Теперь Советскому Союзу нужны были высококвалифицированные рабочие, с 10 классами образования, а лучше — и с вузом за плечами. Государство само готово было платить за это.
       6 июня 1956 года, когда КПСС возглавил Н. С. Хрущев, вышло постановление Совета министров, отменявшее плату за обучение в старших классах средних школ, средних специальных и высших учебных заведениях СССР. Образование стало полностью бесплатным.
     Глодневская средняя школа открылась сразу после освобождения области в 1943 оду. Еще не все дети могли пойти в школу по разным причинам. Одним не в чем было пойти, другим некогда, надо помогать матери заработать на пропитание, третьи не видели в этом необходимости, считая, что ходить за плугом и махать косой на покосе ему хватит и таблицы умножения. А те, у кого уже были семь классов за спиной, видели себя весьма образованными, не желая тратить деньги, которые не всегда и были, на продолжение образования. Во время оккупации области колхозы были ликвидированы, полицаи все колхозное конфисковали, скот колхозный угнали. После освобождения им надо было восстанавливаться, пополнять тягловую силу, которая состояла из лошадей и быков, а колхозы бедные и небольшие, часто одна или две улицы одного села. Нужен был и инвентарь, который приходилось покупать, частично изготавливать самим, ремонтировать и покупать новый, а мужиков в селе осталось мало, все работы на женщинах и детях. Но постепенно жизнь налаживалась, тягловую силу на полях заменили трактора и комбайны местной МТС, труд детей становился меньше необходим, и учеников в классах становилось все больше. И количество учащихся увеличивалось, а вместе с ними и количество классов. Требовались дополнительные учителя. А когда бесплатным стало образование в старших классах, то в школу повалило огромное количество учащихся из дальних сел, где школы были не выше семи классов. И число учеников в школе достигло 800 человек. В это время в школу стали присылались по несколько учителей в год. Обычно это были выпускники Новозыбковского пединститута, но эти обычно уезжали, отработав обязательные два года. Задерживались лишь те, кто создал себе семью с кем-то из местных жителей. Но приезжали иногда и уже опытные. К таким относились с подозрением. Если человек до такого возраста не смог осесть на постоянное жительство, значит с ним что-то не так. К таким присматривались и не только коллеги, но бывало, что и специальные органы. Одной из таких подозреваемых была учительница немецкого языка по фамилии Клеенкина. Молодая женщина ослепительной красоты и обаяния, блондинка с яркими голубыми глазами, она сразу же привлекала к себе внимание мужчин. И вот однажды к школьному дому, где поселяли приезжих учителей, подъехала машина специального назначения и Клеенкину увезли в районный центр. Назад она уже не вернулась никогда. Несколько лет спустя ее встретили в областном центре, выглядела она уже старухой с лицом, изрезанным морщинами. Оказывается, во время войны она сотрудничала с оккупационными властями, находилась в розыске и ее нашли. Она получила серьезный срок, часть из которого отбыла в колонии, а после объявленной амнистии 1953 года вышла на свободу.
   После Кленкиной в школу прислали семейную пару с ребенком. Оба преподавали немецкий. Она говорила по-немецки свободно, а он вряд ли говорил, но мог выдавать отдельные фразы. Елена Васильевна, так звали ее, была демонстративно любезной не только с коллегами и жителями, и обходительна с учениками. С мужчинами могла и пококетничать, на что Николай Сергеевич, муж, всегда смотрел ревностно и даже угрожающе. А был он мужчина рослый, крепкий, с пудовыми кулаками, которые он иногда применял к супруге прямо в учительской. Жили они довольно бурно, то и дело впадая в стычки, но последнее слово было всегда за ней. Что-то угрожающе звучало в ее словах, и Николай Сергеевич сразу становился смирным и топор войны убирался. Но в селе они укрепились надолго, построили дом, прибавили детей, он перешел на другую работу. Уже близка пенсия. Но тут вдруг весь район всколыхнула весть о том, что нашли женщину, которая расстреливала людей в райцентре при немецком концлагере. Оказывается, ее искали все послевоенные годы и наконец нашли где-то в Белоруссии, где она была примерным работником и уважаемым участником ВОВ. Люди стали более внимательно присматриваться к малознакомым людям.
    Автобус Брянск-Севск проходил через Навлю, где в это время по своим делам оказалась Елена Васильевна с несколькими коллегами учителями. Они все свои дела сделали и успели на этот рейс. В автобусе было довольно свободно, что на таких рейсах бывает редко. Среди пассажиров была группа женщин, по разговорам которых было видно, что они из одного села. Все заняли свои места, угомонились и осмотрелись. И тут Елена Васильевна стала присматриваться к одной из тех самых говорливых женщин. Смотрела долго и внимательно и видно было, что ей хочется обратиться к женщине, но она ника не решится. Наконец не выдержала и тронула ее за рукав: «Тебя не Ниной зовут? Ты из Марчихиной Буды»»-спросила она. Женщина обернулась-«Да. А ты откуда меня знаешь?» задала она встречный вопрос, разглядывая любопытствующую удивленным и глазами. Елена Васильевна, удовлетворенная ответом, улыбнулась и махнула рукой, показывая, что разговор закончен. А примерно месяц спустя к председателю сельского совета приехал человек из района, который показал ему удостоверение сотрудника Комитета Госбезопасности, и стал расспрашивать его о семье этих учителей. Он задавал самые разные вопросы, но причину такого интереса, не объяснял. Неизвестно, стало ли известно этой семейной паре о визите чекиста, но вскоре после его визита эта семья неожиданно для всех снялась и исчезла из села в неизвестном направлении. И уже спустя некоторое время, председатель сельсовета рассказал о подозрениях к ним. Предположительно она при немцах служила переводчицей в немецкой комендатуре, а он там же служил в немецкой полиции.