Индийский океан. Ехать или нет, вот в чём вопрос

                17 октября. Ехать или нет, вот в чём вопрос

   Вот и кончилось аномально жаркое лето с температурой воздуха +40°С, а вода в Волге +18°С держалась ещё до середины октября. Мы с приятельницами по пляжу купались весь сентябрь. Осень началась в октябре, сухая без дождей, в лесу, естественно, никаких грибов даже и намёка нет. Начинаю подумывать о поездке на океан, только на какой пока ещё не знаю. Пошла в знакомое турбюро, девчата Ксюша и Света посоветовали мне, учитывая мою просьбу об открытом океане, т.е. не заливы и моря – поездку на остров Цейлон. Государство Шри-Ланка, что я знаю о нём, да практически ничего – только то, что это бывшая английская колония со столицей Коломбо, что там выращивают отличный чай – покупаю только его и обязательно в местной упаковке, да ещё, что там, после поездки на Сахалин, побывал Чехов и нашёл эти места безумно красивыми. Гостиница, где он проживал, была затоплена штормом, и он с первого этажа переселился на второй. Известны его записки о Сахалине, а вот о Цейлоне такие записки тоже были, жаль по пути на Родину их съели два мангуста, подаренные ему друзьями. Вот и все мои познания об этой стране, но для меня главное, что это остров в Океане. Покупаю путёвку на 21 октября и... заболеваю, где-то подхватила инфекцию. За три дня до предполагаемого отъезда иду в турбюро и пытаюсь отказаться от поездки. Девчата жалостно глядят на меня и объясняют, что это невозможно, то есть возможно конечно, но денег мне никто не вернёт ( даже со справками от врачей). Ксения ещё раз пытается уговорить меня всё-таки поехать, но я, трезво оценивая своё состояние, отказываюсь (4 часа до города Доха, а потом ещё 6 часов до города Коломбо, тоже в самолёте, вряд ли осилю). А прилететь на вожделенный океан и валяться в номере – это не по мне. Поэтому договариваемся о переносе выезда на 10 дней, а так как это решается только в городе Москва, ответа придётся ждать три дня. Наконец ответ получен, но приходится доплатить ещё 10 тыс. рублей (за билеты, как мне объяснили). Вылет 12 ноября и все довольны, так как отметим два дня рождения, мой и Игоря, дома. Жаль только на теннисный турнир «Моscоw оpen» к Оле не попадаю, ну что же, видно так карта легла...

                11 ноября. И всё-таки, я еду.

Поезд №17, купе, верхняя полка – стоимость билета 1015 руб. Нижняя стоит на 900 руб. дороже, но это не главное, важно то, что верхняя полка избавляет от непременной суеты купе. Легла и лежи себе спокойно (кстати, так оно и получилось). Игорь воспринял сообщение о моей поездке в этот раз вполне адекватно, помогал мне скорее выздороветь и ходил со мной покупать билеты на поезд до Москвы и обратно. Ксюша из турбюро, прочитав мои заметки из Марокко, обратила внимание на мои «павелецкие страдания» и специально подобрала мне день возвращения так, чтобы я смогла уехать домой в день прилёта из Коломбо без ночёвки на вокзале. Вообще-то в этот раз всё было проще: билеты на все рейсы заказаны по электронной почте и уже у меня на руках, так что не нужно ждать туроператора в аэропорту прилёта. И вот наконец я в вагоне, а уезжать то совсем и не хочется и сама не знаю почему–то ли последствие болезни, то ли инерция с каждым годом нарастает. Поезд тронулся, за окошком остались Игорь, Саратов, и мой воздушный поцелуй. Купе заселено полностью: двое взрослых мужчин, с ними мальчик трёх лет и женщина немного моложе меня. Вначале подумала, что это семья, но оказалось, нет. Отец, сын и внук возвращаются домой в Подмосковье – ездили в г. Энгельс забирать этого шкета, гостившего у бабушки, а женщина едет в Архангельск навещать мать. Пацанёнок, – настоящая егоза, – скачет с полки на полку или принимается гонять мяч в проходе, а то, расшалившись, ударяет отца по лицу, но отец, довольно молодой человек лет двадцати пяти, быстро урезонивает своего отпрыска, шлёпнув его по попе, и усаживает есть. Потом отправляет на верхнюю полку спать. Пью свой вечерний кефир и забираюсь на своё место на верхней полке. Красота – читай, спи, никто не мешает. Но тут моя нижняя соседка заявляет, что она желает спать головой к двери и поэтому лесенку ко мне наверх, убирает. Неудобство конечно явное, но спорить не хочется, придётся, если приспичит, спускаться через стол, не будить же её, в самом деле. Отужинав, молодой отец укладывается на нижней полке с сыном, а дед, приблизительно мой ровесник, вскарабкивается на верхнюю. Все засыпают и, слава богу, мужчины не храпят, но часа через три в купе становится невыносимо душно. Пару раз спускаюсь вниз, чтобы освежиться, двери всех купе распахнуты, поэтому оставляю и нашу дверь приоткрытой. По приезде в Москву не спеша покупаю билет на аэробус в Домодедово и вперёд...
                12 ноября. Попутчики, Коломбо, встреча.

   Взлетели по расписанию в 18 ч. 55 мин. Самолёт большой, аэробус А 333 Катарских авиалиний с стилизованным рисунком горного козла на хвосте. Стюардессы и стюарды все катарцы, лишь одна девушка говорит по-русски. Мне повезло – сижу у иллюминатора. Сначала луна была закрыта облаками, а когда взлетели, прояснилось. Москва внизу вся расцвеченная, как новогодняя ёлка. Мой сосед, молодой человек с абсолютно-бритым черепом, и впереди два кресла занимают мужчины лет семидесяти. Что-то объявляют по-арабски, а потом, то же самое, но уже на скверном английском, разносят конфеты и пакеты, в которых лежат гольфы, маска на глаза, затычки для ушей, и отдельно после горячие салфетки. Мой сосед протёр салфеткой не только руки и лицо, но и свой череп, кажется, только об ушах забыл (но тут была другая подоплёка). В каждой спинке кресла экран, а в подлокотнике пульт – надел наушники и смотри любой фильм на выбор. Итак, летим – сосед смотрит что-то на своём мутном экране, я пишу, а нас трясёт, да так, что буквы у меня перескакивают со строчки на строчку. Пережду, авось недолго... Самолёт огромный, размах крыльев будь здоров, в салоне три ряда кресел: два у иллюминаторов и один посередине, по-моему, самый неудобный, в нём по четыре кресла, а у нас по два. Сосед достал из кармана «крутой» телефон и я от нечего делать заглянула: на заставке у него фото азиатской девушки, на которой из одежды только татуировки, видно, любитель экзотики. Самолёт наполовину пуст или наполовину полон, провезли тележку с напитками, два седых «брата-акробата» громко обсуждают, что им заказать: вина или крепкого пива. Мне это в новинку и я даже не задумалась о выборе спиртного. Летим уже больше часа, а нас всё потрясывает – турбулентность, однако. Тележка с напитками где-то застряла, а по салону уже носится запах пряностей, может быть к концу полёта доедут и до нас... Опять трясёт так, что писать невозможно, ну ладно, допишу в Дохе.
   В Доху прилетели по расписанию в 0 ч. 05 мин., а вылет в 0 ч. 50 мин. Пока буду писать свои заметки карандашом, так как одну ручку обронила в самолёте, а вторую оставила про запас – в Коломбо нужно будет заполнять декларацию.
   В первом самолёте мы всё же дождались телегу с напитками и обедом: обед стандартный, аэрофлотовский, а вот напитки на любой вкус: водка, виски, вино, пиво и только сок и вода без выбора. «Спиртное носят только в пятизвёздочных самолётах», – так мне объяснил мой попутчик, не знаю, может соврал... Дальше наши пути расходятся – он остаётся в Дохе и будет 7 часов ждать самолёт на Вьетнам, а я через 50 мин. после посадки полечу в Коломбо. А пока мы летим вместе и мой попутчик, приняв двойную порцию виски со льдом, разговорился: ему 36 лет, украинец, но уже 13 лет живёт в Москве, работает управляющим коттеджа у не крупного олигарха (так он сам выразился). Начинал простым строителем, но со временем дорос до нынешней должности, на квартиру в Москве не заработал, но зато купил квартиру под Киевом, обставил её и запер на ключ – на чёрный день. Имение, где он работает, небольшое – за коммунальные услуги хозяин платит всего-то 3 тыс. долларов в месяц, и у обслуги остаётся время на дополнительную работу, чем мой визави и не преминул воспользоваться – устроился таким образом, чтобы платить алименты на сына («илименты», как он выразился) только с официальной зарплаты. Я время от времени поглядываю в иллюминатор – море огней очень красиво, но что я вижу там, никто не объясняет (хотя большая часть пассажиров россияне, стюардессы по-русски – ни гугу). Пришлось обратиться к двум седым «братцам», они громко обсуждали свою работу в Иране в 1961 г. и я подумала, что они-то в курсе, где мы пролетаем. «Да, это Персидский залив, он самый», – ответили мне. Внизу змейки огней пересекаются с огненными  гирляндами, – не оторваться, интересно, как же это выглядит там, внизу? На экране карта продвижения со спутника нашего самолёта и время в пути, видно, что уже пролетели Баку, Иран, дальше незнакомые названия городов. Пока я разглядывала эту картинку, один из «братцев» перебрался в середину салона и улёгся на все четыре кресла, видно крепкие напитки сломили его, завидно, а я в самолёте спать не могу. Да и мой сосед, узнав, что я из Саратова, поделился со мной подробностями своей московской жизни. Якобы коттедж его хозяина расположен неподалёку от коттеджа нашего известного актёра, недавно «ушедшего» в мир иной, а раньше он частенько встречал его, когда выгуливал хозяйских со-бак, и даже взял автограф, – в голосе попутчика слышалась гордость от сопричастности. Пожалел он и родственника знаменитости, которому пришлось продать почти достроенный коттедж для того, чтобы замять дело сына, связанное с продажей наркотиков. Ещё, возможно, чтобы подчеркнуть свою осведомлённость, рассказал о своём друге, работающем рядом с имением известной гимнастки, которая взлетела так высоко после рождения ребёнка от засекреченной персоны, что помогает даже жёнам олигархов в их «нелёгкой борьбе» за раздел имущества и право обладания собственными детьми. В частности помогла живущей поблизости жене депутата, тоже, естественно, олигарха, не только отвоевать двух детей, но и оставить за собой коттедж, а несчастному олигарху с любовницей пришлось строить новый. А всего-то и нужно было только намекнуть ему, что он может потерять весь свой бизнес... такое вот торжество справедливости. И скорее всего этот люд не берёт в расчёт тех, кто их обслуживает и то, что они имеют своё мнение на происходящее. Впрочем, судя по моему попутчику, среда подспудно развращает и их тоже. Вот пример из его рассказа: он в начале платил своей бывшей жене и сыну достаточную для жизни сумму, а узнав, что она купила диван (это по его меркам не разумная трата денег), лишил её этих средств. Потом он стал платить им мизерные «илименты» с официальной зарплаты. Себя, как я поняла, он не ограничивал и при возможности едет отдыхать к другу во Вьетнам, имеет шикарный японский мотоцикл, который хозяин разрешил ему ставить в своём гараже, то есть, с одной стороны, он вроде бы осуждает царящие вокруг нравы. С другой стороны, получая свой небольшой кусок, позволяющий таким, как он, не плохо, по меркам среднего россиянина, жить, его это, скажем по-современному, не напрягает. Ах, как всё похоже на недавнюю российскую историю: взаимоотношения между барином и его управляющим. «Хозяев жизни», по мнению моего попутчика, интересует только карьерный рост и степень приближения к «трону», а их отпрысков не интересует даже это. Имея с рождения всё, они ищут в жизни только острых ощущений. Вот та-кой рассказ услышала я от своего случайного попутчика. Интересно ли мне это? – да, наверное, не очень – это чужая жизнь, с которой, слава богу, я не пересекаюсь. А перед приземлением он рассказал мне, что в одну из поездок во Вьетнам случайно забыл в ухе палочку, которой чистил уши, и, вытирая голову полотенцем, проткнул себе барабанную перепонку. Теперь, во время приземления, он всегда затыкает уши, так как испытывает жуткие головные боли. У меня же проблем с посадкой и взлётом пока нет.
   Приземлились в Дохе, и каждый пошёл своей дорогой. Надо сказать, что в аэропорту всё чётко организованно: без ожидания подъехал автобус, вошли в здание, где быстро прошли досмотр и сразу посадка в следующий самолёт тех же катарских авиалиний с «козлом» на хвосте, но это уже не аэробус. Вот сейчас взлетаем – короткий разбег и, сразу, словно прыжок в небо. Да, это тебе не плавный взлёт аэробуса... Стюардессы на борту очень симпатичные смуглянки с миндалевидным разрезом глаз. Место моё у иллюминатора, – мне повезло и в этот раз, но оно почему-то уже занято девушкой с длинными сальными волосами (я сразу подумала, что она англичанка). Стюардесса, подошедшая к нам, вежливо попросила её уступить мне место, что англичанка безропотно и исполнила, покраснев при этом, как рак (мне даже стало неудобно). Первым делом я, конечно, посмотрела на небо (интересное кино) – ковш Большой Медведицы перевернут донышком вверх, лунный серп висит не вертикально, а горизонтально – рожками вниз, и звезды далеко, далеко.
   В Дохе нам выдали декларации, и сейчас я пытаюсь заполнить её, вот тут и выяснилось, что мои соседки, мать и дочь, вовсе не англичанки, а самые что ни на есть шведки. В ответ, конечно, доложила им, что я из России, при этом дочь всё время улыбалась, и я рискнула спросить у них, знают ли они английский? на что мать отрицательно покачала головой и указала на дочь. В общем, они помогли мне заполнить декларацию, вернее я списала крестики с их декларации, указав свою страну проживания, а цель поездки, как и они, указала «каникулы», а что? Мамаша по виду не намного моложе меня. Летим дальше, моя соседка надела на шею надувной воротник, видно ей уже приходилось летать на большие расстояния, и задремала, дочь прижалась к ней и тоже прикорнула, жаль у меня так не получается. Оказалось, что красавицы креолки (так мне хочется их назвать, хотя я не знаю их национальности) развозят сразу и еду, и напитки, как спиртные, так и не. Вот из чего состоит комплекс: салат из кукурузы со специями, «фиш» в белом соусе (по вкусу и не поймёшь то ли рыба, то ли курица). И, наконец, каша похожая на нашу гречку, только более мелкая. Возможно, что это такой рис. На десерт – взбитый крем с орешком. В ответ на просьбу о томатном соке – непонимающий взгляд, а я забыла, как «сок» по-английски. Наконец догадалась, увидев на коробке буквы, сказать «джей севан». В ответ слышу «О, томатико, йез». Я съедаю всё, но не от голода, а от нечего делать, а мои шведские соседки – дай бог половину. Потом они обе опять сладко засыпают, и матушка иногда звучно всхрапывает, а я вожу пальцем по экрану, отслеживая путь нашего самолёта. Москвы уже нет, сразу Баку, Иран, Доха. За окном минус 45°С и до Коломбо ровно 6 часов полёта. В иллюминаторе очень красивые облака – ярко-красные с тёмной подложкой , а у меня в ногах нарастает тяжесть, в аэробусе внизу была небольшая подножка, на неё можно было приподнять и вытянуть ноги, а здесь этого нет. Решаюсь потревожить своих соседок и пройтись по салону, они любезно меня пропускают, а я в ответ предлагаю, как могу, по-английски, дескать «слип ин хаус», а здесь «си вандефул». Кажется, они меня поняли и обе прилипли к стеклу. Салон забит до отказа, много маленьких детей укрытых пледами, так как в этой части салона довольно прохладно, а у нас, где места от № 30 – жара. На передней стенке самолёта висят детские корзинки-кроватки. Захожу в туалет, над унитазом нарисован палец, прикасаюсь к нему – вылетает бешеная струя воды и летит в отверстие, смещённое от центра - вжик и нет её, унитаз не белый как принято у нас, а серый в крапинку. Возвращаюсь назад, «мои» щведки спят, как ни в чём не бывало, на своих местах, видно, заоблачные красоты их не впечатлили. Пробралась на своё место, небеса стали ещё красивее – просто рериховские пейзажи. Тут тебе и заоблачные слоны, и слоники, и лежащие верблюды, хотя какие здесь верблюды, должны уже быть, наверное, обезьяны... Заря уже полыхает на горизонте, а облачность постепенно уплотняется и ни одной дырки, местами облака образуют серые пятна, скорее всего это дождевые облака, но как мы будем садиться в такой обстановке, даже не представляю. Ноги уже просто зудят, пытаюсь переваливаться в кресле с боку на бок, насколько это возможно, наконец, на экране появляются надпись «29 мин. до Коломбо», самолёт висит прямо над ним, пробиваем облачность и я вижу внизу побережье океана, потом оно исчезает, может быть, это был берег Индии. Летим дальше, разворачиваемся и внизу уже красивые поля с четкими разделительными полосами, везде блестит вода, что-то похожее на арыки. Потом начинаются пальмовые рощи, среди них красные крыши домов, и опять вода, целые поля залитые водой, возможно, рисовые плантации. Сверху всё кажется таким ухоженным и красивым, просто райское место. Наконец сели – за бортом +27°С, долго идём какими-то переходами за багажом, ещё дольше ждём – прошло уже больше часа. И вот выплыл мой красный чемодан, обвитый плёнкой голубого цвета. Да, вспомнила, что в обоих самолётах никто не хлопал при посадке в благодарность экипажу, не ждал его выхода, а все устремлялись на выход, как можно быстрее. Беру чемодан и качу его вслед за всеми в небольшую комнату, увитую зеленью, но ощущение, что мы попа-ли в сауну – душно и жарко. В комнате много сингалов – смуглых мужчин в белых рубашках и чёрных брюках с большими конвертами в руках. Ну, думаю, наверное, на них названия отелей, сейчас посмотрю, где здесь «мой». Не тут-то было – они прижимают конверты к груди и сами отыскивают своих клиентов. Высокий мужчина прилично говорящий по-русски, подошел ко мне и сказал: «Вот вы-то, наверняка, моя клиентка». Я, на всякий случай, отвечаю: «Нет, мне совсем не туда». Тогда он показывает мне свой конверт, и на нём я читаю свою фамилию. Таким же образом он вылавливает одну девушку и семейную пару. Вот такой небольшой компанией мы усаживаемся в японскую маршрутку с кондиционером и поскольку до отеля 75 км едем 3 часа. Наш сопровождающий, как всякий многоговорящий человек, рассказывает сразу обо всём и в то же время ни о чём. Вот, что я извлекла для себя из его рассказа: по ходу движения справа здание из красного кирпича в 2 этажа – это школа, построенная ещё англичанами – здесь он учился, дальше по ходу – теплоэлектростанция – здесь он недолго работал после окончания пятилетней учёбы в Питере (вот откуда хорошее знание нашего языка). Теперь он работает в турфирме, это выгоднее: процент с экскурсий, да ещё процент с продаж по наводке в магазины и пр. «Дальше,– здесь он ткнул пальцем в сторону небольшого рынка, – наш «Черкизон». Вообще в его речи было много жаргонных словечек, мне кажется, таким образом, он пытался показать, что находится в курсе российских событий. Попыталась вернуть его на «грешную» родину, а, может быть, и не грешную вовсе, и рассказала, как прекрасна его земля сверху, а он ответил мне, что не так-то она и прекрасна – в стране очень много бедных, очень много грязи, а по дорогам ездить просто опасно. Последнее нам пришлось почувствовать буквально сразу – на нас по «встречке» мчались, обгоняя друг друга, два небольших фургона, а за ними сразу же велосипедист, наш водитель уворачивался, как мог. Возможно, от усталости, но я вначале не заметила ни одного светофора, ни одного регулировщика. «А вот и наши «менты», – сопровождающий ткнул в сторону стоящих у магазина двух полицейских, на которых была одета песочного цвета форма и такого же цвета фуражки. Едем долго и нудно, наш водитель непрерывно сигналит, но, кажется, что это всем до лампочки – к нам всё время притираются, то с одного бока, то с другого машины, а по встречной полосе вообще сворачивают прямо перед радиатором. Душно, попросила гида остановиться у какого-нибудь магазинчика, чтобы купить воды и кефира, ведь от нашего отеля до ближайшего населённого пункта 7 км. «Вот ещё только этого нам не хватало», – подала голос молодая москвичка, – едем, едем, и никаких остановок». Конечно, её можно понять, после десятичасового перелёта мы все очень устали, но тон – впрочем, что ещё можно ждать от москвички... Казанская семья сказала, что запаслась водой ещё в аэропорту, а я вот не додумалась, правда и времени не было, гид нас поторапливал, чтобы мы быстрее меняли деньги, так как в аэропорту, по его словам, курс выгоднее. Действительно, окошек размена различных банков было предостаточно – мы поменяли деньги выгодно и без проблем. А вот вода, да с водой беда, но тут наш гид, вытащив бутылку из-под сиденья, предложил мне напиться. Бутылка оказалась тёплой, даже горячей, и я отказалась. «А я попью», – сказала москвичка. Что же, жара никого не щадит. Но, смочив горло, она стала расспрашивать гида о религиях в стране, о различиях буддизма и кришнаизма. Он довольно долго объяснял ей, что к чему, вернее кто кому что объяснял – непонятно, так как она его всё время перебивала и говорила, что прочла много книг на этот счёт, а сейчас едет сама в этом убедиться. Пока они разговаривали я и казанские попутчики молчали почти всю дорогу, лишь один раз они спросили о погоде: «Часто ли здесь бывают дожди?». Гид ответил, что два предыдущих дня лил дождь, но обычно дождь быстро кончается и снова светит солнце. А зимы у них нет, и вода в океане всё время +27°С. Тут и я не утерпела, вставила фразу, что жара нам, в общем-то, нипочём, так как у нас всё лето температура воздуха была почти +40 градусов, да и сейчас в ноябре +15 и никаких дождей. «Да, – сказал гид, я бы такай жары не выдержал», а любознательная москвичка, ни с того, ни с сего, вставила: «Вот и сидели бы в своём Саратове». Да, чем-то я ей явно не угодила, и, не удержавшись, ответила, что мы и не очень-то стремимся к ним в Москву. «Вот, вот, и не ездите, сидите там и пейте свой кефир», – ну, что тут скажешь, ну, не люблю я этих москвичей с их гонором. Наконец, мы остановились у отеля, – здесь высадилась наша любительница буддизма и «аюрведической» медицины, а мы вышли за ней, чтобы размяться. Очень даже миленькое местечко – то ли река, то ли залив. Рядом небольшой отельчик, кругом песочек, пальмы и зелёная травка. Удачного отдыха вам, мамзель... А мы продолжили свой путь дальше и вскоре, правда остановились, как и обещал гид, у супермаркета. Я попросила гида пойти с нами, помочь в выборе продуктов. «Да, да, конечно», – ответил он. Супермаркет, как супермаркет, есть всё, от жевательной резинки до мыла, но мне-то нужны кисломолочные продукты, а вот с этим у них проблема. Наш гид сказал, что выбор небольшой, но я так и не поняла, то ли они вообще потребляют мало молока, то ли в магазинах его не покупают, так как у всех есть коровы, но это уже не моя проблема. Гид порекомендовал нам молоко буйволицы в литровом ведёрке и воду местного разлива «Кристалл». «А ещё, – с гордостью добавил он, – у нас есть чёрный хлеб. А вот из овощей ничего не берите, так как их нужно готовить на огне». А фрукты... Ну, что фрукты? Их много, но из знакомых только мандарины, а расспрашивать нет сил и желания. Спросила только, местные ли они? «Да»,– кивнул утвердительно гид, но уже в номере прочитала, что они китайские. Купили всё необходимое, нам услужливо всё запаковали, и наш гид зачем-то расписался в книжечке у кассира (потом мне рассказали, что с каждого покупателя от магазина он, вернее все гиды, получают определённый процент). Проехали ещё около часа и вот, наконец, наш отель «Индурува бич». Да, вот ещё, пока мы ехали, наш гид активно пытался нам впарить какую-то экскурсию, совсем не дорогую. Как он выразился и всего-то за 190 долларов, а так как он сегодня добрый, то сделает нам скидку в 10 долларов. Но мы так устали, что ни о каких экскурсиях даже думать не могли, даже у москвички хватило разума не подписываться на это. Человек был очень разочарован, столько напора, столько посулов, а в результате ноль. Ну, что же, как говорят в России, и на старуху бывает проруха, тем не менее, он выполнил до конца свою работу - довёл нас до ресепшена, помог с оформлением и гуд бай, больше мы его до конца отдыха не видели. Вообще-то у меня сложилось такое впечатление, что весь народ, как только узнает, что мы из России, так ему кажется, что у нас карманы набиты деньгами.
   Мой номер 204, второй этаж (всего их четыре). До лифта чемодан мне помог довезти человек из обслуги, дала 5 рупий, а водителю, за то, что довёз нас, не угробил, дала 10 рупий, и в магазине за оказанную помощь 10 рупий. Все казались довольными, и улыбались на американский манер... Всё, я на месте, за окном шумит океан метрах в десяти, до которого нет сил дойти. Кое-как моюсь в ванной и замертво падаю спать. Просыпаюсь через два часа, пью буйволиное молоко, вернее ем, так как оно скорее похоже на густую сметану, и снова засыпаю. Всё остальное завтра...